Trío

Стабильность в жизни Минхо очень его радовала. Он просыпался в обнимку с Феликсом в их квартире, целовал его в уголок губ и шёл готовить им завтрак. Потом они вдвоём ехали на учёбу, там были почти всё время вместе. После учёбы Минхо ехал на работу, а Феликс – домой, где делал домашку и кормил их котов, готовил ужин для них и ждал возвращения Минхо. Жизнь даровала возможность познакомиться с Феликсом ещё в старшей школе. Тогда Минхо часто водили к директору за драки и сорванные уроки, и в один раз он пересёкся там с мальчиком, что перевёлся к ним из Австралии. Его решили не отчитывать, а наоборот, запрягли тем, чтобы всё показать и объяснить новенькому. Ли старший был более чем доволен этим, считая, что у него появилась возможность повеселиться и подпортить успеваемость Феликсу. Но тот оказался не промах: в первой их драке победил Феликс, громко смеявшийся с растерянного лица старшего. Больше с ним Минхо не дрался. Его тогда начало мучить сомнение насчёт того, что милый и тихий мальчик легко одержал победу над ним. После их инцидента Феликс признаки «буйности» не подавал, он наоборот, начал ещё чаще смеяться и улыбаться с Минхо, а тот и не заметил, как влюбился. И то, что это взаимно, раскрылось в конце года, когда Феликс увёл Минхо от всех лишних глаз на выпускном и попросил поцеловать, потому что сам стеснялся. Потом оба поступили в один университет, где, правда, разошлись по разным потокам, но это не мешало им выискивать моменты для неловких поцелуев под лестницей и недолгих объятий. Об их отношениях знали не многие, потому что не интересовались, а Минхо с Феликсом и не афишировали это на всех. Стабильность, как, опять-таки, считал Минхо, – это прекрасно, и жизнь их была прекрасной до тех пор, пока не появился Хёнджин. Он был красив от макушки и до пяток, начиная с почерка и походки, заканчивая его харизмой и воспитанием. Он, так же как и Феликс ранее, был учеником по переводу, но из Японии, и сам его переезд наделал много шума, потому что не каждый в первый свой день учёбы приезжает на шикарнейшей машине, а потом заходит в университет с тремя телохранителями. Правда, ходил он так всего два дня – потом никакой охраны не было. Японская модель держала на себе взгляды и до сих пор, уже который месяц подряд, но друзей Хван не заводил. Ни с кем по клубам и тусовкам не таскался, а сидел молча на парах, как самый прилежный ученик. В общем, влюблял Хёнджин в себя всех, и Минхо всё чаще замечал новенького, что засматривался на Феликса. Ли младший краснел, улыбался ему мягко, а после украдкой поглядывал в ответ. Минхо не сомневается в верности своего любимого, но подобное всё сильнее начинает его напрягать. И, как настоящий мужчина, он решается на разговор с Хёнджином. Подловил он его в конце второй пары. Точнее, подловил прозвучит нелепо, потому что он сразу после звонка просто вывел Хёнджина из аудитории, держа за плечо. Тот не дёргался, молча шёл следом и только улыбался однокурсникам на их недоумевающие взгляды, будто просил прощения за шум. – Я чем-то тебе не угодил? – поинтересовался Хёнджин, когда они остановились. Он часто моргал, показывая удивление, и явно пытался очаровать Минхо харизмой. – О, а как же, – мычит Ли. – Что у тебя к Феликсу? Хван выпрямляется, на его губах появляется оскал, и сокращает расстояние между ними. Он смотрит на старшего, поглядывая сверху, и уши Минхо краснеют от смущающих мыслей. – У меня к нему, знаешь, только рабочий интерес, – медленно произносит он и облизывает нижнюю губу. – Не хочешь поделиться Феликсом на одну ночь? Брови Ли ползут вверх, пока к нему приходит осознание. Хван хочет трахнуть его Феликса? Руки Минхо сжимаются в кулаки, и младший замечает это, поэтому невесомо касается чужих рук своими, пытаясь успокоить. – Уверяю, ничего, кроме такого интереса, у меня нет, – он несколько раз моргает, пытаясь подобрать слова. – И мне кажется, ему я тоже интересен. В плане постели или нет, не знаю. Лицо Минхо краснеет от ярости, он уже готов замахнуться и ударить, но из-за спины слышится счастливое «Минхо!», и он мгновенно успокаивается. Феликс оказывается рядом уже за несколько секунд, быстро обнимает своего парня за плечи и моргает удивлённо на Хёнджина. Минхо ловит этот взгляд и кусает от ревности щеку. – Ладно, мне пора, – снисходительно произносит Хван. – Но ты подумай, Минхо, над моими словами. Обещаю, тебе понравится. Он кратко сгибается, кланяясь, и ещё раз смотрит в их сторону – сначала на Феликса, а после, дольше задерживаясь глазами, на Минхо, и уходит. – А что это у вас за тайны? – поворачивается к Минхо Феликс, сложив комично руки на груди. – И что же тебе должно понравиться? – Ничего, милый, – и, опустив руку на плечо младшего, уводит к аудитории, где у них будет следующая пара.

* * *

Как бы Минхо ни игнорировал мысль о словах Хвана, забыть их разговор не получалось. Ли думал об этом, когда ложился спать, когда просыпался и когда сидел на парах. Думал, когда завтракал и когда разговаривал с Феликсом. Фантазии, где Хван прикасался и целовал его Феликса никогда не вылезали из головы Минхо. И самым страшным его открытием было то, что это выглядело возбуждающе: Феликс в руках Хёнджина был слабым, нежным, податливым, как глина в руках мастера. Он краснел от каждого комплимента, что Хван говорил не прекращая, и стонал смущённо. Рядом с Минхо младший был дерзким, громким и раскрепощённым. Подобный контраст заставлял его тяжело дышать и влюбляться в собственные фантазии, смиряясь с тем, что придётся – как знать – делить его с Хёнджином. – Ты меня не слушаешь, да? – Феликс сидит напротив, сложив руки на столе, а на них опустив подбородок. Он смотрит на своего парня из под белокурой чёлки, чуть хмуря в недовольстве брови. Минхо трясёт головой и стыдливо улыбается, потому что который раз за неделю зависает во время их разговора. Такое происходит не только тогда, когда Феликс рядом, но и когда рядом другие люди. И, опять-таки, виной всему Хёнджин со своими желаниями. – Ну вот, опять, – дует губы младший, поднявшись из-за стола и забирая их чашки. Он ставит их в раковину и оборачивается к Минхо. – Как тебе Хёнджин? – решается спросить старший, внимательно наблюдая за феликсовыми эмоциями. Тот задумывается на несколько секунд, после пожимает плечами. – А с чего вдруг ты спрашиваешь о нём? – он склоняет голову влево, оборачивается к раковине и включает воду. Молча моет их чашки и, отряхнув руки от влаги, подходит к столу. – О, да заметил кое-что, – и замолкает, напряжённо теребя зубами нижнюю губу. Феликс вопросительно выгибает бровь и буравит Минхо взглядом, ожидая продолжения. – Вы часто переглядываетесь, как будто что-то скрываете. Щёки Ли младшего теплеют, глаза наполняются заинтересованным блеском. – Скрывать нам нечего, – это было правдой. Частичной правдой. Потому что Феликс и сам заметил, что, куда он ни пойди, всегда за ним следует пара любопытных, голодных глаз. Сначала ему казалось, что это только вбросы его уставшей фантазии, но Хёнджин всё время оказывался рядом и, когда Феликс встречался с ним взглядом, нисколько не смущался, продолжая исследовать тело младшего. Он не спешил рассказывать своему парню о странном поведении Хвана, боясь выдать и то, что такие игры заставляли его воспламеняться, словно спичку. Выдать то, что ему нравилось это. – Нечего? – Минхо поднимается, подходя к любимому, и, подхватив его под бёдра, усаживает на стол. Младший охает и теплеет щеками сильнее, его руки опускаются на плечи Ли, и Минхо усмехается, потому что его мальчик сейчас настолько мягкий и пластичный, как глина, в его руках. Такой, как рядом с Хваном в фантазиях Минхо. – Он сказал, что хотел бы поцеловать тебя, – тихо шепчет Феликс. Глаза Ли округляются, рот комично открывается – он явно не ожидал сказанного. – Но мне он сказал, что заинтересован в тебе, – Минхо продолжает растерянно моргать, Феликс чуть ёрзает и кусает нижнюю губу. Их губы встречаются в неторопливом поцелуе, пальцы младшего путаются в волосах Минхо, и последний стонет в поцелуй, запуская руки под футболку своего парня. Он щекочет касаниями чувствительные бока, заставляет тихо хихикнуть, а после жмёт подушечками больших пальцев затвердевшие горошины сосков. – Боги, – младший выгибается, закатывает в наслаждении глаза и опять кусает пухлые губы, громко вскрикивая. – Сними с меня футболку, я хочу ближе. Какой прелестный, думает Минхо и стягивает ненужную ткань. Он несколько мгновений любуется веснушчатым телом, что полностью принадлежит ему, смотрит в глаза, что слезились от томящего их двоих ожидания, и припадает губами к тонкой шее. Парень под его ртом натурально стонет, опять гнётся в спине и прижимается ближе. Его тонкие пальцы путаются в пуговицах на рубашке старшего, в попытке раздеть. – Сними это с себя, ты всё ещё слишком далеко, – хнычет он в мольбах. От его шеи отстраняются, и Феликс восхищённо охает, когда через мгновение старший скидывает рубашку, оставаясь стоять с голым торсом. Он позволяет полюбоваться своим телом, а потом подхватывает Ли младшего под колени и притягивает к себе, сталкивая их возбуждения, создавая трение через ткань. Парни синхронно стонут, разрезая тишину их бархатистым дуэтом. – Подожди, милый, я сейчас, – он жмётся поцелуем к губам Феликса, кратко лижет и отстраняется. Он выбегает из кухни, через несколько мгновений возвращаясь со смазкой в руках. Феликс улыбается и приподнимает бёдра, когда с его ног стаскивают домашние шорты, оставляя в чём мать родила. Минхо раздевается следом, кусает щёку изнутри, потому что его мальчик откровенно залипал, голодно смотря на Минхо. Парень раздвигает ноги младшего, становясь между, и заставляет лечь на стол, чтобы облегчить растяжку. С этим он справляется быстро и, обильно смазывая свой член и дырочку младшего, входит плавным движением бёдер. Руки опускаются на тонкую талию, вжимая в себя и фиксируя на месте. Минхо откидывает голову назад, жмурится и облизывает губы. Гладит большими пальцами бархатистую кожу и всё ещё ждёт, пока Ли привыкнет. Стеночки приятно сжимаются и пульсируют вокруг члена, но он не может начать двигаться без разрешения любимого. Феликс хнычет и пытается насадиться, но сильные руки держат крепко, не позволяя причинить себе боль. Его колени вздрагивают, он стонет и привлекает внимание Минхо. – Больно, милый? – заботливо интересуется он, наклоняясь, чтобы прижаться губами к плечу Феликса. Тот быстро мотает головой. – Цвет? Брови Ли хмурятся, пока он несколько секунд думает над значением чужих слов. – Зелёный, – с придыханием отвечает он, и его тело выгибается дугой, ибо Минхо выходит, оставляя внутри только головку, и входит быстро обратно, проходясь по комку нервов. – Вот так, – стонет старший, быстро набирая темп. Их голоса сливаются воедино, когда они стонут, и рты встречаются в жадном глубоком поцелуе. Минхо прижимает чужие колени к своим бокам и рычит от тесноты младшего, что периодически сжимался вокруг него. Их зубы громко сталкиваются, и это только раззадоривает обоих, заставляя голодно вылизывать рты друг другу. Тела покрываются влагой, та скатывается каплями вниз; стол пошло скрипит под сильными и частыми толчками Минхо, врывающегося в тесноту парня. – Люблю тебя, – рычит Минхо сверху и с каждой фрикцией ускоряется, доводя до пика их обоих. – Сильнее всех люблю. Парень снизу прикрывает глаза тыльной стороной левой руки, вытирая слёзы, и громко кричит, растворяясь в блаженстве, что накрывает его тело. Он позволяет пользоваться своим телом, пока Минхо догоняет себя, и дрожит от сверхчувствительности. Старший выходит из растраханного тела, проводит несколько раз кольцом из пальцев по члену и кончает на худой и вздымающийся живот Феликса. Их рты вновь встречаются в ленивом поцелуе, языки скользят друг по другу, а пальцы переплетаются. Они целуются несколько минут, восстанавливая дыхания, и ластятся друг к другу, выпрашивая немые объятья. Когда тела остывают и им становится холодно, Феликс скулит, самостоятельно пытаясь подняться, но пронзительная боль не позволяет своевольничать. Минхо подхватывает любимого на руки, тот обвивает старшего ногами, и несёт в ванную, где они приводят себя в порядок, время от времени неторопливо целуясь.

* * *

Минхо откидывается назад, встречаясь спиной с холодным деревянным покрытием заднего ряда. Он сидит в конце аудитории, рядом только Феликс, скользящий горячей ладошкой под кромку его штанов. Преподаватель громко хлопает и опять повторяет какую-то формулу, прося всех учеников обратить внимание на написанное на доске. Минхо прикрывает кулаком рот, закатывая глаза от нарастающего возбуждения: его парень уже жмёт пальцем на щель на головке, размазывая предэякулят. За спиной громко хлопает дверь, оба Ли вздрагивают, оборачиваясь. Феликс отдёргивает руку и краснеет, потому что Хван сразу посмотрел на то, что происходило у этих двоих. На его губах ухмылка; он громко извиняется за опоздание и садится возле Минхо, специально задевая колено старшего своим. Хван даже не выкладывает ничего на стол из сумки, а просто блуждает взглядом по доске и ученикам, что сидели на первых рядах. Минхо держит дрожащей рукой ручку, а Феликс рядом хихикает с этого и касается аккуратно плеча старшего кончиками пальцев. Он, пока преподаватель отвернулся к доске, ныряет ниже и садится между чужих ног. Ли старший давится воздухом и прикрывает ладонью рот, не желая громко застонать только от того, что Феликс сполз под стол; Хван, заметивший сей поступок, открывает шокированно рот, наблюдая за блондином. Тот, раздвигая ноги своего парня, ластится щекой о пах и лижет через несколько слоёв ткани, смотря на Минхо снизу вверх. – Пусть Господь простит меня, – задыхаясь в восхищении, шепчет Хёнджин, наблюдающий за происходящим, – но как же вы восхитительно смотритесь сейчас. Минхо поворачивается в его сторону, смотря пустыми глазами в чужие. Он мельком оборачивается на преподавателя, что расписывал схему на доске, и резко дёргает Хвана на себя, сталкивая их губы, целуя грубо и требовательно. Парень в его ногах смотрит на это дрожащим взглядом и тихо скулит, когда рты вверху рассоединяются. Минхо вновь возвращает всё внимание Феликсу, чуть съезжает вниз и облизывает губы, закрывая глаза. Его рот приоткрывается – и Хёнджин обеспокоенно смотрит на преподавателя, но тот не обращал на последний ряд никакого внимания. Тогда Хван ползёт рукой вниз, без разрешения Минхо и Феликса, зарываясь в волосы последнего, дёргает несильно. Феликс открывает широко рот, его язык вываливается, а глаза слезятся, но он не сопротивляется, а только краснеет ушами. – Боги, – шепчет Минхо и справляется со своими штанами и бельём, стягивая вниз. Хёнджин, заметивший это, отпускает волосы самого младшего из них троих, и Феликс сразу льнёт ближе к Минхо, с тихим чмоком вбирая головку в рот и перекатывая её на языке. Он втягивает щёки, играется языком и помогает себе руками, от чего член быстро твердеет. Минхо сжимает руками сиденье, сдерживаясь, чтобы не начать вколачиваться в жар рта любимого. Он хвалит глазами, кивает, и парень внизу начинает быстро двигать головой. Ликс опять смотрит на своего парня, тот, прикусив губу, наблюдает за изменением эмоций на лице Хёнджина. Последний кончиками пальцев гладит себя через штаны, едва касаясь, и с приоткрытым ртом смотрит на Феликса, чьи губы растянулись на длине Минхо. Его зрачки помутнели, а взгляд стал стеклянным; он выпускает член изо рта и мгновенно жмётся языком, плоско облизывая венки. Ли стонет совсем тихо, пуская дрожь по члену старшего, чем доводит его до пика. Минхо сильно кусает свои губы, его грудь ритмично вздымается, а ладошки вспотели. Сперма стекает по щекам, губам и подбородку Феликса вниз, капая на пол. Почти всё он успевает слизать, собирая пальцами. Хёнджин тянется рукой вниз, собирая несколько капель на свои пальцы и, не разрывая зрительного контакта с Ли старшим, слизывает, блаженно обводя юрким языком фаланги. Живот Минхо напрягается от этого зрелища, несколько капель семени стекают из щели. Хван хихикает. Феликс приводит Минхо в порядок и, вытянув из своей сумки салфетки, вытирает остатки спермы со своего лица. Будучи чистым, он садится на своё место. Через несколько мгновений звучит звонок. Оба Ли сразу выскакивают из аудитории, прихватив свои вещи. Хёнджин собирается медленнее и только ухмыляется, прикрывая пах сумкой, потому что он всё ещё возбуждён. Выудив телефон из кармана, он набирает номер Минхо, который дал ему староста – Чанбин. – Слушаю? – Так ты согласен? – покидая университет, лепечет Хван. Минхо несколько мгновений молчит, и за него отвечает Феликс, громко пробасив в динамик: – Давай через два часа, милашка? – Минхо ошеломлённо кашляет, а младший продолжает. – Минхо скинет тебе адрес. – Договорились, – отвечает Хван, мечтательно улыбаясь. Широкая рука Хёнджина медленно движется по его длине, он громко и хрипло стонет, закрыв глаза. По его сильному и статному телу стекают капли тёплой воды, и он второй рукой опирается в кафельную стену перед собой. Пухлые губы широко открываются, по коже бегут мурашки, а бёдра напрягаются. Хёнджин сжимает себя у основания и вскрикивает, трясясь от сухого оргазма. Он держит себя ещё несколько мгновений, прокручивая сегодняшние воспоминания: Минхо, кусающий свои пухлые губы и закатывающий глаза во время оргазма, и Феликс, что так самозабвенно вылизывал крепкий член своего парня, а после с наслаждением глотал остатки проделанной им работы... Бёдра дрожат сильнее, и Хёнджин позволяет себе кончить опять, вымазывая кафель. Он черпает на пальцы несколько капель спермы, подносит к губам и, вспоминая, как делал это перед Минхо и Феликсом, облизывает. – Невероятно, – шепчет Хёнджин, пока его уши краснеют. Он очищает себя и кафель, а после, быстро обтерев тело полотенцем, идёт одеваться. Уже стоя в коридоре перед зеркалом, парень неуверенно переминается с ноги на ногу, рассматривая своё отражение: волосы всё ещё были влажными и растрепались в беспорядке, наряд, в коем он был сейчас, подчёркивал его красоту, но щёки алого цвета выдавали неуверенность. Но, в целом, ему нравится то, что он видит, и Хван покидает свою квартиру, направляясь к двум Ли.