Эвен
Я открываю глаза и вижу, что лежу в палате. Ужасно болит запястье. Я подключен к капельнице. Почему я до сих пор здесь, когда Исак там? За что? Я так хочу, чтобы это было наоборот. Я больше никогда не увижу его тоненькие губы, изумрудные глаза, его красивую улыбку с расщелинами в зубах. Его нежный ангельский голосок. Какой же ты кретин, Насхайм. Ты же сам дал это согласие на развод. Что, объясни хотя бы самому себе, что тебе помешало поехать в отель и поговорить с ним? Ты же просто сам подписался на это все. Ты и только ты в этом виновен. Ты всегда убеждал его и сейчас должен был. Ты ведь так и не узнаешь никогда, почему он посреди бела дня сказал тебе плохие вещи и потребовал развод. И, возможно, сейчас бы ты готовил свой сюрприз для Исака. Всё распланировано ведь уже и идет огромная работа. 21 июня ровно в 21:21 ты должен был этот сюрприз показать Исаку. Еще немного подумав о своей никчемности я снова уснул. Проснулся уже ближе к обеду. Чтож. Я теперь не отступлю. Я все равно покончу с собой. Только доделаю тот самый сюрприз. Пусть этот сюрприз останется памятью обо мне на этом свете. А Исаку я про это и там расскажу. Там мы с ним точно поговорим. Вскоре в палату вошла медсестра. Медсестра — Наконец-то, вы пришли в себя Эвен — Я предпочел бы никогда не приходить в себя Медсестра — Мрачно. Эвен — Есть на то веская причина. Медсестра — Мистер Насхайм, вы предприняли попытку суицида. В связи с чем после обеда вы пойдете к нашему психологу. Эвен — Не пойду. Медсестра — Таковы условия. Мы должны убедиться, что вы больше не совершите эту ошибку. Эвен — Вы правы. Не совершу. В следующий раз сделаю более глубокий порез. А еще наглотаюсь таблеток для точного эффекта. Медсестра — Психолог ждет вас к часу дня сегодня. Эвен — Уговорили, схожу. На обед я не пошел. Еда вообще не лезет. Меня сейчас беспокоит совсем другое.. К часу я неспешно пошел на прием к психологу. Психолог — Здравствуйте, мистер Насхайм. Проходите. Эвен — Здравствуйте Психолог — Меня зовут доктор Скрулле, я помогаю людям вернуть себе желание жить. Эвен — Моя жизнь больше не имеет смысла. Психолог — Эвен, можете рассказать причину? Эвен — Я навсегда потерял любимого человека. Психолог — Я вам очень сочувствую. Эвен — Не нужно. Этим мне его не вернуть. Психолог — Потеря любимого человека — это всегда большое горе. И сейчас вам от этого тяжело и это абсолютно нормально. Тоска в первое время после утраты имеет место быть у всех людей. Сейчас я вам дам задание вам нужно в любой форме на бумаге изложить свои мысли. Вы можете что-то писать, рисовать и т. п. Это поможет вам немного отвлечь себя и так вы для начала разберетесь со своими мыслями. Эвен — Я могу идти? Психолог — Да. Я вышел из ее кабинета и пошел обратно в палату № 21. Я вошел туда и лег на свою кровать лицом к стене. Мысли. Все мысли только об Исаке. Я снова уснул. Разбудил меня шорох врачей. Врач — Простите, что разбудили вас. Мы к вам еще одного привезли. Он в коме, так что мешать вам не будет, думаю, что он и не выйдет из неё. Эвен — Не говорите такое никогда. Я уверен, что выйдет. Врач — Вам то что до него? Эвен — Вы хотя бы его обследовали? Врач — Да. Эвен — Судя по вашему выводу незаметно. Врач — Мистер Насхайм, вы же уважаемый в Осло человек. Бизнесмен. У вас есть муж, зачем вам загонять себя чужими проблемами? Эвен — Еще слово в таком духе и я сделаю все, чтобы ты тут больше не работал, понятно? Врач — Не смею вас тревожить. Девочки подключайте пациента к аппаратам и уходим Этот кретин ушел Медсестра — Вы тот самый мистер Насхайм? Эвен — Да Медсестра — Вы сейчас его на место поставили, честно, я буду вам благодарна, если вы поможете нашей больнице убрать его. Он абсолютно обо всех так говорит. Нельзя так. Мы обещали, что будем лечить народ, а не такое говорить. Эвен — Если так надо, то помогу убрать его. Медсестра — Спасибо вам. Эвен — Не благодарите. Медсестры ушли и я снова принялся рассматривать стену, но теперь уже размышлял о том, что нужно этого врача выдворить с этой больницы. Якоб! Вот он поможет. У него есть связи с главврачем Осло. А теперь, где мой телефон? Пора звонить Якобу, еще не поздно. Пойду у медсестры для начала кое-что спрошу, а именно фамилию, имя и название должности этого "врача", ну я в том смысле, что врачи ведь подразделяются тоже. Я встаю с кровати и по темноте выхожу спокойно из палаты. По времени еще около 9 вечера. Подхожу к посту и слышу крики врача и той медсестры. Включаю видеозапись и из-за угла снимаю пустой коридор, в закутке которого это все творится. Врач — Мы не сможем долго его лечить на деньги государства. Да и этих денег слишком мало. У парнишки шансы выжить нулевые. Медсестра — Не из твоего кармана эти деньги берутся и не тебе решать. Отключить мы можем только с согласия родителей либо других родственников. Ты не думал, что ему 18 может ещё и не быть? Врач — Ты как говоришь с начальником? Медсестра — Ты мне не начальник. Врач — Скоро я займу место старшего врача. Или ты поверила этому педику, что я скоро вылечу отсюда? Не дождешься. А вот ты первой отсюда вылетишь, если не сделаешь то, что я от тебя требую. Медсестра — Отключить его от аппарата? Ты реально головой поехал? Он ещё мальчик, ау, очнись наконец. Я сказала нет! Врач — У него документов даже не было. Одним больше, одним меньше. Просто отключить его ночью, пока этот Насхайм будет спать и не услышит. Далее пишешь заключение, что умер от остановки сердца и всё. Нашей вины тут нет. Медсестра — Я сказала нет! Если ты приблизишься к палате, я позвоню в полицию, и ты сядешь в тюрьму. Врач – Сука, угрожать вздумала мне? Далее шлепок и я вырубаю камеру, прячу телефон и бегу к ним. Вижу как медсестра держится за щеку, а этот урод тащит ее за волосы. Я его хватаю сзади и делаю болевой прием, от которого этот урод скрючился и не мог встать. Помогаю встать медсестре и усаживаю ее на стул. Медсестра — Спасибо! Эвен — Звоните в полицию. Медсестра — Не докажем. Эвен — Докажем! Через несколько минут прибыла полиция. Медсестра дала показания, а Эвен свою видеозапись. Полиция арестовала врача. После этого Эвен позвонил Якобу и объяснил ситуацию. Якоб пообещал, что поможет. Потом Эвен немного поговорил с медсестрой и немного отошел от мыслей от смерти Исака. Ближе к 11 вечера Эвен вошел в палату и включил свет, чтобы поправить свою кровать, как увидел, что на второй кровати лежит Исак. В этот момент Эвен потерял дар речи. Вот ведь подлый этот врач. Ещё и накануне без угрызения совести он просто сказал, что тот парень с места аварии умер. Вот так просто? Даже не задав вопросы? И можно понять Эвена, он был напуган, что так просто поверил. Но сейчас всё выяснилось. Его любимый мальчик жив. Осталось лишь дождаться, когда он придет в себя и они поговорит. Они все выяснят и обязательно помирятся, ведь так? Эвен вышел из палаты и снова пошёл к медсестре. Эвен – Простите, что я снова отвлекаю вас, мне нужно вам кое-что рассказать. Медсестра – Да, конечно, я вас слушаю. Эвен – Вчера в метро произошло крушение поезда. В этом самом поезде ехал самый дорогой для меня человек - мой супруг Исак Вальтерсен. О том, что он попал в эту аварию я узнал совершенно случайно, так как проезжал мимо на машине и видел как его обездвиженное тело на носилках загрузили в машину скорой помощи. Я поехал за этой машиной. Я был до смерти напуган. Когда я вошёл в больницу, я встретил этого недоврача. Я у него спросил, что с тем парнем, который попал в аварию и он ответил, что парень скончался из-за слабого сердца... В этот момент моя жизнь полностью потеряла смысл. Я поехал в бар и напился. А потом пошёл в туалет, разбил зеркало и вскрыл вены. Сейчас я в палате включил свет и на соседней кровати я узнал своего супруга Исака, которого так хотела отключить эта сволочь. Медсестра – Странно очень. Вчера в нашем отделении не было летальных случаев. Он вам просто соврал. И это нужно будет тоже приобщить наверно к его делу в полиции. Эвен — Мне нужна ваша помощь. Медсестра — Что от меня нужно? Эвен — Мне нужно на пару часов уйти из больницы. Во-первых привезти документы Исака, а во вторых мне нужна одежда, я не могу тут в джинсах спать. А завтра я оплачу всё, что от нас требуется. Медсестра — Хорошо, я помогу вам. Как соберетесь, сообщите мне. Через 5 минут Эвен подошел к медсестре. Медсестра — Это мой номер. На него позвоните, когда вернетесь обратно. Сейчас сработает пожарная тревога. Не волнуйтесь, она у нас не орет, если не нажать кнопку «оповешение». Будет небольшой сигнал у охраны. Охрана пойдет по всей больнице, в этот момент вы спускаетесь по пожарной лестнице, она вас прямиком выводит на улицу. Эвен — Хорошо! Медсестра — Готовы? Эвен — Да! Медсестра при помощи «пожарной тревоги» отвлекла охрану, а заодно и двери на пожарную лестницу размагнитились и Эвен без труда спустился на улицу. Он вызвал такси и поехал домой. Собрав портфель с необходимыми вещами и документами Исака, Эвен поехал обратно. По дороге он заскочил в магазин, взяв себе перекусить, так как понял, что не ел весь день и очень голоден, а заодно медсестре купил коробку конфет. Когда Эвен подошел к больнице он позвонил медсестре и она на этот раз позвонила на охрану и сказала, что по пожарным лестницам будто бы кто-то ходит. Пока охрана бегала по пожарным лестницам, Эвен спокойно на лифте поднялся на второй этаж и ушел в свою палату. Он переоделся и вышел в коридор, чтобы отблагодарить медсестру за помощь.***
Так Эвен и начал готовить для Исака подарок на 19-летие, а по ночам сидеть возле кровати своего мужа и говорить ему разные добрые слова и признаваться в любви. Под конец мая Эвену было тяжело и он попросил помощь у родителей. Его родителям пришлось заняться отелем и кафе. В то время как Эвен продолжал готовить подарок Исаку. А еще огромные траты на лечение. Весь доход, что приносило кафе уходил на лечение, а доход с отеля на зарплаты. Но Эвен не сдавался. Он обязательно вылечит и вернет себе Исака. В начале июня Эвен продал машину и вырученные деньги пошли на лечение. Ничего не помогало. Исаку становилось всё хуже. Эвен принял решение расстаться со своим отелем. Он объявил себя банкротом и выставил отель на продажу. А пока, придется выбираться своими силами. Дом тоже был выставлен на продажу по цене ниже оценочной. Сейчас каждая крона была нужна. Нужно было вернуть Исака к жизни. Больше ничего. Исака несколько раз откачивали и «доставали» почти оттуда. Сердце не выдерживало этой нагрузки. 21 июня стал роковым днем. У Исака снова произошла остановка сердца. Врач - Мы его еле откачали Эвен - Боже, когда он уже проснется? Врач - Его сердце ослабло и при следующей остановке мы будем не в состоянии его запустить Эвен - Что? Врач - Мне очень жаль Эвен - И что теперь? Врач - Сложно это сказать вам, но ... Эвен - Отключить от аппарата? Врач - Да... Эвен - Сегодня ему исполнилось 19 лет Врач - Он еще так молод у вас. И все же решение остается только за вами***
Эвен поговорил с мамой и папой, с врачами и пока еще коллегами. Он принял самое худшее решение в жизни — отключить Исака. Больше не было шансов. Исак в любом случае бы умер. Мама, папа и коллеги пытались всячески отговорить Эвена. Он бы сам рад отказаться от этого решения. Ему уже больно на это смотреть. Он понимает, что Исаку плохо. Он одной ногой уже там. И здравый смысл подсказал, что это будет лучше для самого Исака. Что он больше не будет терпеть это мучение. Эвен — Мне тяжело далось это решение. Эвен — Исак, я... Прости меня. Врач — Вы готовы приступить к отключение пациента? Эвен — Да... Врач — Сегодня, 21 июня 2018 года в 21:21 пациент отключен от аппаратов жизнеобеспечения. Эвен — Я буду ненавидеть и винить себя всю свою никчемную жизнь. Он никогда не увидит то, что должен был увидеть именно в эту минуту...Всхлип...Боже, умоляю, забери лучше меня. Эвен разрыдался на всю палату. Шепотом, но четко и по буквам проговорили вдруг — Почему ты плачешь?