Bendy: The Lost Ones

      Это был долгий путь вниз, в мрачные глубины. Это были своего рода «поэтические расцветы», как говорил мой отец, которые мой мозг не мог не вызывать в самые неподходящие времена. В конце концов, это я согласилась на это. Разве это не я предложила помощь? Я ведь хотела помочь. Бедняжка Молли чувствовала себя слишком плохо, и было несправедливо заставлять её проходить через это. А Лили, ну, в конце концов, Лили боялась лошадей.       И всё же я была здесь, теребила концы своей кепки, пытаясь согреться от сильного октябрьского ветра, стоя там, в восемнадцати метрах над землёй.       — Там внизу всё в порядке? — снова выкрикнула я. Моя первая попытка осталась без ответа. Я слегка выгнула спину, вытянула шею, чтобы посмотреть, не видно ли мне, что происходит в толпе, собравшейся внизу.       Богатый подросток наконец поднял глаза. Он придержал шляпу на месте и помахал рукой.       — Всё просто прекрасно!       Я кивнула, но, честно говоря, я ему не поверила. Что богатые дети знали о «прекрасном»? В любом случае, каково было определение «прекрасного» у богатого парня? Я подумала, что наши версии «прекрасного», должно быть, очень разные.       Но что мне было делать? Спускаться обратно по лестнице?       Ну, да, это было бы очень разумно.       Но я не собиралась спускаться. Потому что я была «командным игроком». Опять же, как говорил мой отец. Я не поднимала шума. Я делала то, что было необходимо для выполнения задачи. В нашей маленькой квартирке не было места, чтобы я могла много суетиться. Не с восходящей звездой Молли и особой разновидностью нарциссизма Лили. То, что меня повысили до хора в Даймонд Лаунж, определённо не помогало. Констанс не на что жаловаться. На самом деле у Констанс вообще нет места для проявления индивидуальности.       Не высовывайся, Констанс. Выполняй свою работу.       Сделай это.       Я перевела взгляд на трибуны. Они были полны, но всё это было тщательно спланировано отцом богатого парня. Мистер Чемберс мог заплатить зрителям, и, в конце концов, ему нужна была полная аудитория для его маленького фильма. В это время года, когда туристов постепенно становится меньше, доставить местных жителей в Стил-Пир, чтобы они могли посмотреть ещё одно шоу с лошадиным дайвингом, было не совсем без проблем. Добавьте к этому, что всадница была тем, кто в последнюю минуту заменил её очень сказочную сестру, никем, кто заменил кого-то. Ну, и когда кто-то платит зрителям, это совсем другая публика, вот и всё, что я пытаюсь сказать.       Они беспокоились. Я чувствовала это даже отсюда, с высоты. Им тоже было холодно, как и мне. Мистер Чемберс, вероятно, не рассчитывал на этот северный ветер, готовясь к своей большой съёмке. И, как и я, они были одеты так, словно стояло лето. Нет, не совсем в купальниках и ничего больше, а в лёгких платьях и льняных брюках. Я была рада, что они не были в купальниках. Лили всегда говорила, что, когда она нервничает, она представляет себе публику в нижнем белье, но я никогда этого не понимала. Ей явно не хватало подержанного гена смущения, который я унаследовала от мамы.       — О боже, нет, нет, не думай о них так! — сказала она в ответ, на что Лили возмутилась, и, конечно, именно поэтому она возмущалась в первую очередь.       Я ничего не сказала, просто опустила голову. Я хотела сказать, что сама мысль о целой аудитории людей всех размеров, форм и полов в нижнем белье? От этого я могу только покраснеть и занервничать ещё больше, а не меньше. Нет, я была счастлива просто пытаться полностью игнорировать аудиторию. К счастью, когда находишься на платформе для дайвинга, как я сейчас, расстояние от зрителей такое, что едва можно различить отдельных людей.       Это всё просто недовольная масса.       Клякса.       Беспокойная ожидающая клякса.       Платформа затряслась, и я схватилась за металлические перила рядом со мной. Мой желудок подступил к горлу. Неужели эта штука вот-вот рухнет, неужели из-за этого был весь сыр-бор? Моя потенциальная неминуемая кончина.       — Ты имеешь в виду падение навстречу своей смерти, — услышала я голос отца в своей голове.       Ну да, отец, именно это я и имела в виду. Но я мыслю причудливыми словами. Даже когда моя жизнь внезапно подходит к концу.       Скажу вам одну вещь: я никогда больше не буду помогать Молли выбираться из трудного положения, это точно. И я буду доставать её до чёртиков.       Я посмотрела вниз по длинной лестнице и увидела, что молодой человек, которого я не узнала, медленно поднимался вверх с Трикс на буксире. О, я поняла. Пришло время. Тряска была совершенно безопасной. Такого рода встряски следовало ожидать, а не такой встряски, которой, ну, в общем, и не было.       Трикс действительно выглядела прекрасно. Она была расчёсана до блеска, её грива развевалась на ветру, как будто она знала, что была звездой. Скорее всего, так оно и было. Я всегда слишком высоко ценила животных, даже Молли говорила об этом, но я просто думала, как у них может не быть чувств, мнений и всего такого? Они знают нас, они узнают нас. Конечно, это должно означать, что мы им нравимся или нет.       Трикс была красивой, доброй лошадью. Она любила всех. Она была лошадью Молли, но она была такой милой, когда я ехала на ней, так что я могла сказать, что ей нравилось наше времяпрепровождение вместе.       Нравилось ли ей нырять в небольшой бассейн с водой с высоты восемнадцати метров?       В этом я не была так уверена.       Но она никогда не жаловалась.       Держала голову опущенной.       Совсем как я.       — Привет! — сказала я. Молодой человек был теперь так близко, что я чувствовала себя немного странно, просто стоя и ожидая. Я предположила, что Молли всегда так делала. Она была звездой, к ней приводили лошадь. За пределами этого мира не было никого. Но как можно просто игнорировать человека? Прямо здесь.       — Привет, — сказал он. Он улыбнулся, и я решила, что он был примерно моего возраста, лет семнадцати-восемнадцати. Но он выглядел усталым, и какой там был тот замечательный термин? Утомлённый миром, вот какой. Как будто у него на уме было что-то тяжёлое.       — Спасибо, что делаешь это. Я так понимаю, Стива нет? — сказала я. Я знала, что это прозвучало неловко. Я была ужасна в таких небольших беседах.       — Я не знаю, но им нужен был кто-то, чтобы просто помочь. — Он посмотрел вниз с трамплина и сделал шаг назад.       — Я такая же! — быстро сказала я.       Он нахмурил брови, глядя на меня.       — Как что?       — О, просто, когда кому-то нужна помощь, я помогаю. Я хотела сказать, что ценю твою помощь. То есть я понимаю, почему ты вызвался добровольцем. — Почему я всё ещё говорю? По языку его тела я поняла, что он просто хотел сойти с платформы.       — Ладно, — ответил он. Он снова посмотрел вниз. Я проследила за его взглядом. Небольшая толпа, включая богатого парня и его отца, стояла у подножия трапа. — Слушай, мне уже нужно обратно вниз, так что, тебе здесь, наверху, не нужна помощь?       — Ха, вниз, наверху, — сказала я. Ах, это было глупо.       — Что?       — О, да. Да, конечно. — Мне определённо нужна была помощь. Мне нужна была вся помощь, которую я только могла от кого-то получить. Это точно. Забыть о том, что зрители в нижнем белье заставляют меня краснеть, мои собственные слова, слетевшие с моих собственных уст, были более чем эффективны в этом. О, почему мой мозг не мог быть таким же ясным вне моей головы, каким он был в ней?       Заперта в своём собственном мозгу. Вот как это иногда ощущалось. Все эти чувства, эти разочарования просто бурлят, не в силах вырваться наружу.       — Итак… что мне делать? — Он устал от меня, я слишком долго тянула. Я вела себя непрофессионально.       — О, просто держи её покрепче, пока я буду делать своё дело. Она хорошая маленькая леди, будет покладистой. — Это звучало довольно приемлемо.       Молодой человек кивнул.       — Нужна помощь? — крикнул в этот момент отец богатого парня. От него это не звучало как настоящая забота. Потому что это не была забота. Это была инструкция: продолжай.       — Наверное, нам следует начать, — сказала я.       — Наверное.       Молодой человек стал держать Трикс за уздечку чуть более уверенно, чем раньше, и встал в широкую стойку. Я кивнула и быстро забралась ей на спину. Это было похоже на езду без седла, если не считать бампера, который был у неё на плечах, который крепился спереди и не позволял мне соскальзывать слишком далеко вперёд, когда мы ныряли вместе. Для всеобщей безопасности, её и моей, не было ни седла, ни поводьев, ни стремян. Оказавшись в воде, нам нужно было легко освободиться друг от друга.       — Готова? — спросил молодой человек, когда я слегка сменила позу.       — О да! — сказала я, глядя на него сверху вниз. — Да, большое тебе спасибо.       — Тогда я пойду? — Он казался неуверенным. Но, конечно, он и был — он никогда не делал этого раньше, как я предположила.       — Да, пожалуйста! — Теперь я пыталась найти подходящее место для погружения и ужасно нервничала. Я надеялась, что мой ответ прозвучал не слишком резко.       О, чёрт бы всё это побрал. Может быть, он и был резким.       — Меня зовут Констанс, кстати? — сказала я, поворачиваясь, когда он начал спускаться.       Он снова посмотрел на меня.       — Я знаю. — Он снова обернулся, и я снова почувствовала себя идиоткой, хотя, честно говоря, не была уверена, почему на этот раз. Я повернулась и наклонилась, чтобы погладить Трикс по шее.       — Ну, я идиотка, правда, девочка? — прошептала я ей на ухо. Затем она коротко фыркнула, и я слегка рассмеялась. — Ты не должна соглашаться.       — Как только будешь готова! — Там снова был отец богатого парня. Мне было неприятно думать об этом, но я была почти уверена, что в тот момент он мне не очень нравился. — Мы снимаем.       Всякий раз, когда я была готова, всё же казалось совсем наоборот. Они были готовы. Пришло время.       О боже, боялась ли я так ещё когда-нибудь.       Нет, скорее, это были нервы. Никак не страх.       — Страх — это не то же самое, — настаивала Лили. — Страх сдерживает тебя. Нервы толкают тебя вперёд.       — Давай, Трикс, покончим с этим. Тогда мы обе сможем вернуться домой. — Она снова фыркнула, и я медленно повела её дальше по платформе, так что её копыта оказались прямо перед трамплином для прыжков в воду. Хотя вряд ли можно было назвать кусок дерева, который выпирал с платформы под углом девяносто градусов, обращённый к воде, настоящим трамплином.       Я наклонилась к шее Трикс. Я почувствовала, как её грива коснулась моей щеки, жёсткая, но тёплая, с этим чудесным знакомым запахом сухого сена. Я сжала её руками и ногами, прижимаясь к ней так близко, как только могла.       — Ладно, Трикс, пора. Полетели.       Я сильно сжала её бока одним резким движением, и она ступила на трамплин для прыжков в воду, а затем мы оказались в небе. Скорость была внезапной, и холодный ветер пронёсся вокруг нас, словно живой.       Прошло всего несколько секунд, и вода поднялась, приветствуя нас. Я закрыла глаза.       Не высовывайся, Констанс. Выполняй свою работу.       Сделай это.