Abussus abussum invocat

Сестра и я закрылись в гостевой спальне. Чарли села передо мной на кровать и по-детски открыто посмотрела мне в лицо, ласково улыбнувшись. — Я тебя слушаю. В груди шевельнулось что-то неприятное. Я сглотнула. Она же ещё и села, а меня оставила стоять, неосознанно позволяя мне психически подавлять её волю. Так, ладно, спокойно! Чарли нас любит, мы всё сделаем красиво, а потом папочка выпустит нас на землю. — Чарли, я… ты меня любишь? — Что случилось? — заволновалась она. — Нет, ты ответь, пожалуйста. — Люблю конечно. Ты же моя милая сестричка, — снова улыбнулась девушка. Вот блять! Я нервно улыбнулась. — Я хотела… мне надо… скажи, тебе сильно этот отель нужен, да? — Да. Я хочу… стой, к чему вопрос? Я напряжённо сжала за спиной руку в кулак, пытаясь не показывать на лице паники. — Ну я просто… мне подумалось… — Папа тебя подговорил? — спросила она решительно, но без обвинений. — Не совсем. — Софа, я не прошу вставать на мою сторону, но пожалуйста, постарайся меня понять. Мне жаль грешников, которые умирают год за годом, и я хочу им помочь. Я делаю это ради них, а не ради своей прихоти. Я опять тяжело сглотнула. — Тебе не казалось, что они не нуждаются в твоей помощи? Чарли, хоть один демон пришёл к тебе с искренним желанием попасть в рай? Они не захотят менять вечную жизнь в грехе на вечное блаженство на небе без шлюх, курева и бухла. Они не готовы принять твой добрый жест. Чарли опустила голову. Я увидела, как на её щёчке блеснула слеза. Внутри меня шевелилось чувство вины. Я разбила её мечту ради своей… чёрт, тихо! Не я виновата, что её мечта несбыточна! Я же просто сказала правду, да? — Может ты и права, — негромко сказала Чарли. — Но что мне сейчас сделать? Взять и отступиться? — Ну, ещё не поздно… — Почему ты сейчас мне это говоришь? Не раньше, когда я рассказала вам с родителями, а именно сейчас? — она посмотрела мне в глаза. Вот же ж… я натянуто улыбалась. — Знаешь, я подумала… я просто… Она прищурилась. Затем нахмурилась и встала с кровати. — Что тебе отец пообещал? — Мне? Ничего. — София! — она схватила меня за плечи. — Ты просишь меня оставить мои попытки спасти наш народ, чтобы папа отпустил тебя на Землю?! — Я?! Нет! Даже если и да, то у меня всё равно не получилось. — Господи, тебе не стыдно?! — Не особо. — Эгоистка ты! Тебе так надо считать себя самой умной, пока вокруг вырезают население каждый год?! — Во-первых, я и так самая умная в нашей семье. А во-вторых, у меня тоже есть желания и мечты! — я отпихнула её от себя и отошла к окну. — По-твоему зачем я хочу быть врачом? Трупы вскрывать? Я хотела… я хотела лечить… Я услышала, как сестра тихо ахнула. — Софа, я… — В жопу всё, — прервала её я. — Я вернусь домой, скажу папе, что не вышло, и не буду трогать тебя. Она подскочила ко мне и обняла. — Останься здесь. Тут не так суматошно, как дома, и пациентов больше. — Я не врач ещё, — фыркнула я. — Ну, будущих пациентов. Я слабо улыбнулась, обняв её в ответ. — Останешься? — Ну… эх, ладно, буду рушить твою жизнь здесь. Чарли посмеялась. Чмокнула меня в лоб. — Люблю тебя. — А я тебя нет, — смущённо пробухтела я. — Врёёёёёшь, — она довольно прижалась ко мне щёчкой. Я слегка покраснела, улыбнувшись и прижавшись к ней в ответ. Когда мы вышли из спальни, нам подбежала Вэгги и потянула к телевизору. — Девочки, быстрей, вам надо это видеть! — крикнул Аластор. — Что такое? — не поняла сестра. — Сейчас поймёте, — ответила демонесса. Она подвела нас к Алу. — Сделай погромче. Рыжий сделал, что велено. В программе новостей Кэти Килджой и Том Трэнч подъёбывали Чарли, пересматривая видео с её песенкой с прошлого эфира. Я хотела было приободрить сестру, как они вдруг заговорили: — Знаешь, — сказала женщина. — После того позора у многих зрителей возник вопрос, неужто и вторая принцесса ада такая же наивная идиотка? — Мои знакомые часто просили меня пригласить её в нашу студию и спросить об этом. — Прекрасная мысль! Ты не такой бесполезный чмошник, как я думала, — Том приуныл. — Грешники Пентаграммсити, не переключайтесь, совсем скоро мы покажем интервью с принцессой Софией! Я замерла, а все мои новоявленные кенты уставились на меня. — Э… это что? — сказала я, показывая на телек. — Это в смысле? — Тебя позовут на телевидение! — взвизгнула Чарли. — А, да, лучше там не петь. Они не оценили. — Я не пойду! Я не… у м-меня там утюг на плите… и ещё мне надо спасти из горящего дома ребёнка, который поперхнулся овсянкой из-за инсульта, т-так что я это, выдвигаюсь… — У вас боязнь сцены, дорогая? — усмехнулся Аластор. — Оставьте меня! — я собралась сбегать из дома, как тут мы резко и молниеносно оказались за кулисами студии новостного канала. — Бля… — Почему они притащили и нас? — изумилась Вэгги. — Почему меня притащили без моего согласия?! — запаниковала я, ища тёмный угол. — Я не могу, я не хочу, у меня температура! токсикоз! туберкулёз! Мама, забери меня домой, — захныкала я, сползая по стене на пол. — Софочка, не нервничай, — Чарли обняла меня за бок. — Просто выйдешь, выскажешь своё мнение, и уйдёшь. — Нет у меня своего мнения, домой пустите, — заныла я. — Ыхыыыыых, папа, роди меня обратно! Тут к нам подошла сама Кэти Килджой и надменно ухмыльнулась, куря сигатеру. — Нда, жалкое зрелище. В королевской семье все дети убогие? После этого момента я очень пожалела о том, что родилась. Потому что меня поволокли к столу и камерам, пока я орала, вырывалась и вопила, что нельзя меня трогать, потому что у меня блохи.