Академия Михойо

      Дверь сверкает нерушимыми печатями, символами вечности, рунами, числами и много чем еще.       Моракс молчит.       Кругом полутьма и пахнет озоном. Дверь выделяет магию, и артерии уносят ее по венам дальше, снабжая мир энергией элементов. Один из источников этого мира.       – Ты знал, что Тейват, не то, что из себя представляет? – вдруг прозвучало тихо от того внушительно. За нашими спинами стоит библиотекарь.       Ее взгляд смущает меня.       – Первые сутки в этом мире оказались веселыми, – магия не слушалась, сопротивлялась, кричала до тех пор, пока я не услышала слово «наоборот». – В нашем мире это зовется Навью. В других верованиях Ад. И, Моракс, твое имя упоминается в одной интересной книге.       – Близнецы, – звучит одно слово. – Эта дверь единый узел всех Миров и Вселенных. Она есть везде. Ее невозможно уничтожить, вскрыть, сложно открыть и легко потерять. Память людей коротка, любые упоминания – стираются, становятся пылью истории и покрываются слоями земли. Ты сказала – Навь? Там где обитают призраки?       Видимо скрывать уже не имеет смысла наши отношения.       – Фениксы вхожи во все три мира, – один из рисунков притягивает взгляд. – Я не удивлена, что попала сюда. Но это не имеет значения, ведь так?       – Не имеет.       – Моракс?       Дракон молчит. Лишь смотрит на дверь. Его янтарные глаза едва тлеют. В них отражается лазурь заклинаний Врат. Грудь охватывает нехорошее предчувствие.       – Дверь запечатана, – качает головой Чжун Ли, – поворачивает ко мне голову. Нужен особый ключ, – у нас его естественно нет. – Ключ утерян до моего рождения, – он указывает на некоторые символы. – Малая часть знакома мне. Этот символ, – на двери вспыхнул желтым, изогнутый, словно серп, перечеркнутый знак, – значит «ключ», – следом вспыхнул другой, «квадратный», – «истинный», – следом еще один, – «открытие». Три символа, трактовка многогранная.       Куда многогранней. Ты смог прочесть символы. Качаю головой.       – Это не ответ.       – Не ответ, – соглашается декан факультета Ли Юэ. – Здесь есть еще один символ, Мира, – в центре вспыхивает символ птицы. – Феникс. Мира… Видимо весь мир против меня…              Поразительно, как много знает Моракс!       Дневной свет слепит глаза, в кронах деревьев поют птицы, где-то щебечут учащиеся, смеются шуткам и шутят в ответ.       Вот только все серое, словно лишилось красок.       – Рагнвиндр, – как чертик из табакерки в мир ворвался Чайльд.       – У вас ко мне дело, Чайльд Тарталья? – к Темной Луне все эти расшаркивания. Семь ступенек вниз и дневное светило коснулось черного камзола на мне. Рыжий высок даже для Дилюка. Забавно.       – Да, – голубые глаза в этот раз обрели жизнь – сверкают, даже на щеках выступил румянец. Аура полыхает злостью и ревностью.       – Слушаю, – фатуец едва сдерживает себя в руках, стоит близко, ощущаю его дыхание на лице.       – В последнее время вас часто видят в обществе господина Чжун Ли, – о, все же ревность. – Что между вами происходит?       Его рука сжимает мне предплечье. Будь это женское тело, я бы вскричала от боли.       – У нас много общего, Чайльд, – нарочито скольжу взглядом по руке парня на моем предплечье. – Нам обоим интересно общество господина Чжун Ли, и вы не в праве указывать ни мне, ни ему с кем общаться. У вас есть матримониальные планы, юноша?       Чальд поперхнулся, отдернул руку. Аура вспыхнула смущением, залилась стыдом, затем вновь наполнилась злостью.       – Вы…       – Чайльд, – жаль его. Ему никогда не быть рядом с Мораксом. Никогда… – Отступись от своих чувств. Они погубят тебя, – в арке парка показался Кэйа. – А сейчас мне нужно идти. Брат, у меня есть к тебе разговор, – Чайльд остался за спиной, вспыхивающий противоречивыми чувствами. В воздухе вновь появился аромат драконища. Видимо успокоительное перестало действовать. Все тело мгновенно наполнилось жаром… Светлые Луны, дайте мне сил держать себя в штанах!       Судя по виду Кэйи, он не спал всю ночь.       – Дилюк, – устало протянул парень. – Нашел что-нибудь?       В его глаза вспыхнула надежда, на миг вернув Кэйю в реальность бытия.       – Есть одна идея, и она тебе не понравится, – руки у парня ледяные. Он питался сегодня? – Как Мира?       – Легла спать. Чувствует себя… плохо, – с болью хрипит Кэйа.       – Все будет хорошо, – если бы я могла это гарантировать, но не в моих силах поднять процент успеха… даже просчитать его не берусь. Может… есть иной путь? Даже если он есть, у нас нет времени. В комнатах убрано, балконная дверь открыта. Днем апартаменты Дилюка в общежитии куда уютнее – света больше. – Садись.       – Не томи.       – Не торопи, – зарываюсь пальцами в волосы. – Без предисловий. У нас нет выбора, Кэйа. Мне нужно будет умереть для этого мира.       Огорошила, да? Впрочем, я далека от готовности принести себя в жертву.       – Ты с ума сошла? – заорал парень, подскакивая с дивана. – У тебя совсем в голове перемешалось? Зачем? Мало мне брата терять, так еще и тебя? Ты ведь мне подруга!       – У нас договоренность, Кэйа. Я обязана помочь тебе вернуть любовь брата.       – Забудь. Он сказал, что любит меня, – на щеках Альбериха вспыхнул румянец. – Но это не значит, что ты должна умирать!       – Должна. В этом теле я не могу дать то, что необходимо Мораксу.       – Звучит так, словно ты забила на себя!       – О, нет, – в груди ёкает сердце. – Наоборот, я забочусь о себе. Послушай, у нас есть шанс вернуть все обратно…       – Какой ценой? Ты в теле Дилюка, и убивать будешь и его?       – Я…. – мда…– Да. Но если вы будете рядом, я смогу исполнить желание каждого. Всего три желания.       – Джин из сказки?       – Джины тоже духи, Кэйа. Если все получится, каждый из вас загадает желание и моя смерть их исполнит.       – Смерть? – зрачок в глазе парня расширился.       – Да. Феникс исполняет желания умирая. У нас нет способов остановить время, – массирую шею, не спала толком, устала и возбуждена. – Если только у вас тут демонов времени нет…       – Не слышал о таких, – Кэйа падает на диван. – Больше ничего нельзя сделать? Ты у всех узнала? Может деканы помогут?       – Деканы? Тебе мало Моракса? – хотя, откуда тебе знать, сколько ему лет… – максимально все что мы могли, мы сделали.       – Бионическая кукла? – хрипит Кэйа. – Как госпожа Райден?       – Времени нет создавать Дилюку куклу. Или мне… – идея хороша, воплощение долгое. Как же жарко и печет внутри…еще тяжесть внизу живота. – Заключить душу в предмет – кропотливая работа и извлечь ее обратно без потерь не выйдет…       – Мира… что будет… когда ты умрешь?       – Вернусь в свой мир возрождаться, – если еще вернусь. Я не знаю с чем столкнется Чжун Ли там, за Дверью. – Тебе не стоит переживать за мою жизнь.       Пронзительный взгляд Кэйи прожигает во мне дыру.       – Лжешь. Будь это так обыденно, вы бы давно совместно сделали это, и тебе не нужно было трое участников, ведь так?       – Кэйа… давай спать?       – Ответь мне!       – Я не знаю, чем все закончится, но вы будете жить.       Парень отвел глаза, потер пальцы.       – И мы не можем отказаться?       – Можете. Я бы хотела, чтобы вы были рядом. Ты ведь хочешь спасти Дилюка. Совместные усилия могут увенчаться успехом.       «Но твои – нет» читалось во взгляде, сидящего на диване, парня.       Где-то в парке. Лавочка, фонарь, розовая изгородь.       «Мусенька, чем ты сейчас занята?»       Не сейчас бабушка. Я пытаюсь понять, когда меня придавило.       «Глупостями занимаешься».       Возможно. Мне бы понять… отчего так страшно?       «Глупышка моя, – бабушка в мыслях добро улыбнулась. – Помнишь, как-то ты хотела завести котенка? К нашим-то кошкам, – тихо посмеялась старая ведьма. – Ты уже нафантазировала себе, как будешь с ним играть, как воспримут остальные фамильяры новичка? Как ты хотела приучить его спать с тобой в одной кровати?»       Помню. Котенок сбежал в лес, и меня еще три года мучила совесть… пока я не узнала, что его нашла дочка фермера – котенок вырос в могутную кошку. Фермеров мучила стая крыс, и котенок спас семью от разорения – простые коты погибали, в этом же звере, толика магии помогла вырасти и расправиться с ненавистными грызунами.       «Так вот. Никогда не привязывайся к окружению, – печально вымолвила Бабушка, отставляя в сторону чашку чая. – Ни к вещам, ни к лесу, ни к возлюбленному».       Бабушка? По спине побежали мурашки.       «Что бабушка? Мусенька, Фениксы всегда вернутся в мир живых, а смертные уходят. Твой дракон тоже когда-нибудь оставит тебя».       Ох, Светлые Луны! Прекрати! Мне нужны слова поддержки, а не тыканье носом в… О, Луна…Я похолодела.       Бабушка... он ведь умрет со мной….       «Еще нет. Связь крепка, но не настолько, чтобы утащить твоего Каменного лорда за собой. Но лучше поторопиться. А для этого нужна… чешуя. Ты помнишь?»       Отданная добровольно. Да, помню.       Руки трясутся, никак не выходит достать телефон.       – Мастер Дилюк, – Лиза остановилась напротив. Давно она стоит? – Ты выглядишь печальной, Мира.       О, Тьма!       – Лиза… Я в тупике, – любой совет, любая возможность собрать картину мира в голове, отогнать хаос мыслей. Я все еще упускаю возможность! Чувствую это всем существом. Телефон не желает коммуницировать. Срываю перчатку с руки. Ну же!       – Вам нужен совет?       – Было ли у тебя, – экран не желает включаться. Разрядился? – Состояние, словно запутался в собственных мыслях, потерялся в лабиринтах умозаключений и не видишь сути проблемы?       – Постоянно, – хихикнула библиотекарь, присаживаясь рядом на скамью. – Вы пытаетесь открыть Дверь Создателя. Еще книги, темы которых малоизученны. Что случилось, Мира? Почему вы в теле господина Рагнвиндра и жив ли он сам?       Хороший вопрос.       – Жив. Пока, – убираю телефон в карман. – Взаимоисключающие вещи не могут существовать под одним небом, – Лиза меняется в лице. – Пара ошибок с моей стороны и вуаля, на смертном одре не я, а мое тело с душой известного нам обоим юноши.       Заверещал телефон. Вот так, да?       – Слушаю, – чертовое устройство соизволило заработать.       – Нам стоит встретиться, – спокойный голос Чжун Ли звучит из динамика, прерываясь на звук шебуршания бумаги, кажется.       Он ведь… не почувствовал мой настрой?       – Потому и звоню. Жду тебя в кабинете декана.       Звуки отбоя. Видимо ничего не остается, как встретится лицом к лицу, а ведь разошлись буквально минут десять назад. Двадцать?       – Прости, Лиза, мне нужно идти, – девушка задумчиво кивнула. Учебный корпус. Здесь никогда не бывает пусто – всегда кто-нибудь сбегает по ступенькам, спускается вниз или просто сидит на них, беседуя с товарищем по парте. Многоголосье отражается от стен множеством тональностей, вопросов, восклицаний, бурчаний.       Обычная академия, а я в армию готовилась… Ха-ха-ха…              Моракс сидел за своим рабочим столом и… ничего не делал. Его взгляд блуждал где-то далеко. В тонких пальцах зажат изящный клинок, вычурный, таким обычно церемонии проводят. Или носят как украшения.       Вот только…       – Это то, что я думаю? – от клинка веет мощью. Мне страшно подходить ближе. Внутри все сжимается от ужаса, зверь скребет, ощущая силу кинжала.       – Да. Кинжал из чешуи дракона. Кинжал, убивающий фениксов и духов, – безэмоциональным голосом меня не обманешь. В груди жжёт огнём, болью сжимает сердце, туманит разум яростью. – Договорилась с Рагнвиндром и Альберихом?       – Дилюка еще не видела, – мне самой тяжело быть рядом с драконом, когда он в таком состоянии. – Моракс… я…       – Иди сюда, – Чжун Ли убрал кинжал в футляр на столе. Дышать стало легче. Обойдя стол, встала рядом с кожаным креслом, практически касаясь носками обуви туфель Моракса. Один вдох. Легкие наполнились ароматом драконища, в паху засвербело от желания. У меня на лице отразилась вся гамма чувств, да и скрывать ее не было смысла. – Что тебя мучает?       Глупый вопрос.       – Упускаю из вида нечто важное… Может быть все можно решить иначе, но, – снимаю перчатки и бросаю их на стол. Тру онемевшие пальцы. – Время сделало ставку против нас, и оно имеет привычку выигрывать.       Не смотреть на Моракса. Куда угодно, но не на него. За окном, на дальней стене, цветет черемуха. В это время? Хотя, чему я удивляюсь… в этом мире многое поставлено с ног на голову. Судя по хмари, вечером будет дождь.       – Мира.       – М?       – Мы сделали свой выбор.       – Да, сделали, – во рту слюна выделяется так, словно я голодная. – Решение принято. Осталось привести его в исполнение.       – Мысли, что есть другое решение, лишь изводят нас, – он прав. Как всегда. Кончики пальцев покалывает от желания коснуться его лица, провести по подбородку, приласкать губы. Мира, ты ведь знаешь, что он чувствует подобные желания? – Коснись.       – Мой Ра, я…       – Прошу тебя, – Моракс просит? На дне его глаз тлеет сильное желание. Тону в бездне, жаркой и обещающий неземные наслаждения. Рука сама поднимается, проводит по изящной скуле – и, о Светлые Луны! – вслед за моим касанием на его коже проступает рисунок чешуек.       – Восхитительно, – голос не слушается, хрипит. Сглатываю слюну. Хочу провести по ним языком. Попробовать на вкус. Какие они? Шершавые, со вкусом шоколада? Или гладкие и пряные? Но мои губы перехватывают. Сладкий поцелуй. Теряю связь с реальностью. Горячие руки скользят вниз по спине, вынимают рубашку из брюк, ныряют под полы. Обжигающее касание к коже. Голова кружится от нехватки воздуха. Прервать ласку нет желания.       Мой разочарованный стон оглашает комнату, едва Моракс прерывает поцелуй. Его губы скользят по моему подбородку, вниз, по шее к плечу. Хочу коснуться его кожи. Благо сегодня на нем не столько одежды. Расстегнуть рубашку и желанная сладкая кожа под ладонями.       Едва слышимый вздох наслаждения раздается мне в шею.       Моракс улыбается.       – Как я оказалась у тебя на коленях? – мысли путаются. Горячая рука легла ниже спины, сжимая плоть, мягко, но требовательно.       – Это имеет значение? – хрипит драконище, прикусывая кожу основания шеи. Голову прострелило наслаждение.       – Еще… – путаюсь пальцами в волосах возлюбленного, вжимая его лицо в свою шею. – Кусай…       – Нельзя…– звучит разочарованно. – Не сегодня…       Звук расстегивания пряжки ремня. Немного манипуляций и вздыхаю с облегчением – член на свободе.       – Давай вместе? – шепчу в сладко пахнущие волосы. Руки сами тянутся к паху возлюбленного. Ремень, пуговка, ширинка… твердая плоть ложится в руку восхитительной тяжестью. Чуть сдвинуть бедра, придвинуться ближе. Обхватить два члена рукой, почувствовать ладонь Моракса сверху. Медленные фрикции, переходящие в более рваные. Хватка сжимается. Спину простреливает оргазм, ударяет по яйцам волной, сжимает бедра невыносимо сладостной мукой.       Горячее семя пачкает руки, кубики пресса, брюки, рубашки.       Тяжелое дыхание нарушает тишину. Запах секса витает в воздухе с более тяжелым ароматом мускуса.       – Нам не стоит повторять, – хриплю, чувствуя адскую неудовлетворенность.       – Да, – звучит соблазнительно хриплый ответ. – Мое желание войти в тебя возрастает с каждым вдохом. Зелье вскоре станет бесполезным….       Так хочется завыть от всего этого…