Удача на неудачу

— Мог бы и уточнить, что ты — тот самый Бруно! — буркнула Лотти, которая пыхтела не тише, чем загнанный конь. Мальчик тут же сник, побоявшись что-то сказать в ответ — всё повторяется опять, так что «дружба» продлилась недолго… — Я вообще не понимаю, почему она на тебя так заорала! — Ну, — чуть заикаясь, всё же заговорил Бруно Мадригаль, — я же постоянно привлекаю к себе неудачи, так все в городе говорят… — А ещё они говорят, что я постоянно лезу в драку с каждым первым встречным — почему я не вижу фингала у тебя под глазом? — Лотти плюхнулась на камень и запрокинула голову. Об обеде можно пока позабыть, но, может, всё и не так плохо — ей не придётся торчать в четырёх стенах больше, чем обычно она это делает, ведь иногда Лотти не вылезала хотя бы из своей комнаты днями, и рекорд достигал двух недель кряду. — Не то что бы я вообще с кем-то дралась — я и ребят здешних особо-то не знаю… — Я так и знал, что это плохая идея, надо было сразу сказать, кто я. — Бруно оказался не то что трусливым — скорее неуверенным даже в смысле своего существования мальчиком. Может, Лотти и неправильно это подметила, но Бруно будто свыкся с таким положением вещей, но вот за то, что родная мама Лотти так размахалась веником, что чуть не огрела её по спине, он всё же переживал. — Так ты и сказал, просто без уточнения! Ну, теперь я тоже знакома с местной знаменитостью, так что не страшно, не думай об этом. — Девочка быстро улыбнулась — настроение снова приподнялось. — Слушай, а это правда, что ты можешь будущее видеть? На это Бруно кивнул два раза, во все глаза глядя на девочку с яркой улыбкой. Вообще она сама по себе казалась яркой — одета как мальчишка, даже немного небрежно, на плечи накинута руана цвета незабудок, из-под которой торчали рукава серенькой рубашки. Штанины подвёрнуты, оголяя голенища и лодыжки, а босые ноги лишены всякой обуви. Волосы тёмно-рыжего оттенка острижены чуть ниже плеч и сильно вились — казалось, что ни одна лента не способна удержать маленький хвостик дольше пяти минут. — А можешь мне погадать? А то папа постоянно шутит, что я до совершеннолетия со своими забавами не доживу, — рассмеялась Лотти. Какая же она смешливая — совсем ещё ребёнок, который не хочет взрослеть и становиться серьёзнее! — Ты тоже будешь злиться, нет — уже покачал головой Бруно. — Вот скажу, что ты, например, сломаешь ногу — и ты меня уж точно поколотишь. На эту реплику иначе, кроме как смехом, ответить не удалось. — А я похожа на драчунью? Бруно этим вопросом застали врасплох, и тот неловко хихикнул, будто соглашаясь с абсурдностью представленного. После одного мгновения он тут же умолк и снова начал обеспокоенно глядеть на девочку. Что странно — она до сих пор не шарахается от него. Может, от любопытства, а может и правда не боится — кто этих девчонок знает, а своих сестёр иногда Бруно и правда не может понять! — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, хоть одним глазком глянуть хочу, что будет! — Лотти решила пустить в ход самое страшное оружие, что у неё было — время заговаривать оппонента до смерти! Противостояние длилось недолго — неясно, то ли Лотти достала Бруно настолько, то ли он сам не шибко-то верил в исключительно плохой исход, дети же часто пытаются понадеяться на что-то из ряда вон выходящее, как любому шкодливому малышу. В общем, Бруно сдался, хотя и не собирался прямо сейчас идти гадать. — Мне нужно попасть к себе в комнату тогда, — буркнул мальчишка, забавно надувшись — как пить дать потом она ему вмажет! Ещё бы он, правда, знал, что произойдёт дальше… В отличии от дома Лотти, дом Мадригаль не встретил двух детишек криками о том, что Бруно готов разрушить ещё чью-то жизнь (мальчонку не жалели в деревне от слова совсем, к великому сожалению). Впрочем, смешки слышались — Джульетта и Пепа точно были удивлены, когда увидели почти что свою ровесницу в компании Бруно. Девочку они, однако, не знали. — Ой, а кто это? — удивлялась Джульетта. — Бруно наконец-то завёл подружку! — хихикала Пепа. У Бруно не хватило сил ответить, а лишь потащил за собой Лотти, мотая головой так, чтобы кудри его прикрыли алеющие кончики ушей. Благо, матушка его была в городе и не знала о гостье. Мальчик повёл свою новую знакомую в сторону лестницы, которая вела к маленькой дверке. На ней был вырезан юноша с распахнутыми глазами, а вокруг него клубы песка и кусочки чего-то, угловатые — будто стекло в оконцах разбили, и осколки так и летят в стороны. Сверху было вырезано имя: «Бруно». — У, впечатляет. — Лотти пошла за Бруно вновь, но девочка не ожидала увидеть вместо комнаты гигантскую, ради всего святого, лестницу, вырубленную в камне. Ступени вели высоко вверх. Судя по спокойному выражению лица Бруно, ему удивляться не приходилось. Пришлось потратить изрядное количество времени и сил (Лотти бурчала под нос, что больше в гости к Бруно не пойдёт, а Бруно вообще засомневался, что после предсказания она захочет с ним разговаривать, не то что ходить к нему в гости). Однако же, до комнаты они дошли. Точнее, это была даже не комната — самая настоящая пещера с каменной круглой дверью, куда Бруно и зашёл — Лотти вслед за ним юркнула. Дух авантюризма — штука очень интересная, но он всегда был и будет палкой о двух концах, хотя понимание этого приходит в чуть более позднем возрасте или при определённом складе характера. Лотти только сейчас ощутила какое-то странное чувство. Наверное, его можно было сравнить с рябью на водной глади, куда плюхнулась маленькая капелька. Волосы на загривке встали дыбом, а воздух показался суховатым. Комната вся была усыпана песком, при этом не имела углов. Пол и стены из камня, но так хорошо они были обтёсаны, что и не скажешь, что они выдолблены в скале точно так же, как и лесенки внизу. Узоры проглядывали тут и там, но казались стёртыми самим временем. Комната сама по себе напоминала песочные часы, песок в которых уже достиг дна полностью, отмерив нужное время. — Вот, как-то так, — неуверенно забормотал Бруно, ёжась под взглядом Лотти. Девочка сначала уставилась на него, а затем начала обходить помещение, пока не дошла до той части стены, что была едва заметной — поверх неё висела занавесь, и за ней было пустое пространство. Если подумать, то здесь не было ни кровати, ни шкафа с одеждой, ни стола, ни стула — совсем пусто, лишь пыль да песок! — Ой, а там твоя комната?.. — Нет-нет-нет! — зашевелился было Бруно, как-то нервно заголосив. Сначала он дёрнул руку ко рту, желая заглушить голос, который показался громким, а потом сделал вдох, выдох и начал готовить комнату к ритуалу. — Дай мне пару минут, хорошо? Лотти не стала любопытствовать больше, а молча со стороны наблюдала за тем, как Бруно ногой смахивал песок с центра комнаты, затем сыпал его кругом чуть поуже, чем это свободное пространство. Затем он подготовил парафиновую свечку, зажёг её спичками, поставил в центр, а потом сел на колени перед ней, вытянув руки. — Садись напротив меня и возьми за руки, — серьёзным тоном буркнул Бруно. Лотти вздохнула, после чего последовала указанию мальчика и плюхнулась коленками на щербатый пол. Руки у Бруно холодные от пота. — У тебя руки потные — волнуешься? Нет-нет, если хочешь, — сглотнул комок в горле мальчик, — то мы можем отменить всё!.. — Я как раз хочу, чтобы ты продолжил! — Казалось, что глаза засиять в таком сумраке не могут, но чёрные глаза девочки будто оказались ещё теплящимися головёшками-угольками, лежащими в углу камина. Бруно вздохнул и приступил к магии… попытался. Процесс изучения будущего при человеке, который это будущее хотел узнать, всегда сопровождался песчаными вихрями и зелёными проблесками, но то, что произошло сейчас, ни в какие рамки не лезло — глаза Бруно сверкнули ярким зелёным светом, но тут же погасли, а песок зашевелился по полу полосками-змейками, но никаких вихрей не было. Будто будущее не хотело раскрывать себя. — Но как?.. — Бруно оторопело смотрел по сторонам, и руки его задрожали так, будто ещё чуть-чуть — и начнётся истерика. Лотти же смотрела на мальчика так, будто сейчас тот сделал что-то вовсе непоправимое. — Ты так всем гадаешь? Кажется, ты, когда представлялся, одну букву перепутал — ты не Бруно, ты Вруно уже какой-то! — Но я не врал!.. — Но ты же мне ничего не предсказал! Вруно-Вруно-Вруно-но-но-но! — затараторила девочка, и она бы так и продолжала, если бы не заметила, как теперь скуксился Бруно. Лотти тут же замолчала, после чего подвинулась к нему и положила руку на плечо. Бруно повернул лицо куда-то в сторону. — Снова от меня нет пользы, и я даже не знаю, что хуже — ничего не предсказать или предсказать что-то плохое. — Ну, это скорее моя неудача — у меня часто такое бывает. Видимо, судьба не хочет, чтобы я узнала, в какой момент мне не повезёт снова. Знаешь, «удача на неудачу», — хмыкнула девочка, чуть скривив губки в улыбке, которая наверняка должна была ободрить Бруно. Паренёк повернулся теперь уже к Лотти лицом. — А когда тебе повезло? Сандалии потеряла из-за меня, пришлось удирать от собак, а потом тебе пришлось уводить меня от своей матушки… — А ещё я случайно завела друга, и только скажи, что это неудача! Но раз мне так повезло, то наверняка должно было что-то случиться! Бруно даже удивился — это был первый раз, когда его не стали ругать за форс-мажор, который произошёл в очередной раз. Всё-таки хорошо иногда ошибаться, правда? Кто-то, вопреки его уже дурной славе, назвал его другом. Оно того стоит, испытать неудачу ради такой-то удачи.