В животе скрутился тугой узел возбуждения. Ласковая пара рук прошлась по бокам, очертив изгибы торса, задела чувствительные соски. Подушечки пальцев повторили узор татуировки на руке. Где-то в области шеи табуном пробежали мурашки, спустившись вниз по позвоночнику… Вновь и вновь этот сон всплывал в памяти, вот только…
Вокруг его талии мягко обвилась пара рук, а затем из-за спины послышался сонный голос:
— Доброе утро, Сань Лан.
В этот раз это был явно не сон. Уголки губ Хуа Чэна довольно поползли вверх. Он лениво потянулся и развернулся в объятиях, все еще сонно кивая в ответ.
— Любое утро будет добрым рядом с гэгэ.
Прищурившись одним глазом, он успел уловить очаровательно покрасневшие от смущения мочки ушей Се Ляня. Лучи солнца уже просочились в комнату, только вот Хуа Чэна грели сейчас вовсе не они, а улыбка на счастливом (и едва помятом ото сна) лице напротив.
— Сань Лан… — На лице Се Ляня мелькнуло замешательство, он откинул одеяло и с удивлением обнаружил, что спал полностью одетый.
Одетый в одежду Хуа Чэна.
Се Лянь еще раз окинул себя взглядом, а затем уставился на Хуа Чэна в безмолвной просьбе объяснить ему произошедшее.
Хуа Чэн рассмеялся от вида этой картины — растерянный, лохматый и сонный Се Лянь старается вспомнить, что произошло. Он подвинулся к Се Ляню и, убрав волосы с его лица, мягко поцеловал в лоб.
— Ты вчера ездил в бар с Ши Цинсюанем. Помнишь?
Глаза Се Ляня расширились. Он мотнул головой. Не помнит.
— Хорошо, это ничего, гэгэ. — Хуа Чэн кивнул и продолжил. — И приехал ко мне, потому что было ближе, помнишь?
Теперь глаза Се Ляня еще и округлились до размера монетки. Снова закрутил головой, попутно натягивая на себя одеяло, видимо, в попытке скрыться.
Хуа Чэн и на это спокойно кивнул.
— И это тоже ничего. У тебя есть я, чтобы напомнить. — Он подмигнул Се Ляню. — Ты приехал… немного пьяным. Сказал что-то про то, что вы успешно отметили какое-то событие.
Се Лянь тяжело вздохнул и подпер лоб ладонью, нахмурившись.
— Ничего себе «немного»… А почему я в твоей одежде? — Его пальцы вцепились в плед, а брови жалобно изогнулись. — Я же помял всю футболку, Сань Лан.
С лица Хуа Чэна не сходила ласковая улыбка, он положил руку сверху ладони Се Ляня и почувствовал, как он понемногу расслабляется. Он немного тревожился за Се Ляня в таком состоянии, но одновременно эта картина вызывала любопытство и очаровывала. Явно кроме этой ночи он никогда не позволял себе напиваться.
Кроме этой ночи и той, когда они все с тем же Ши Цинсюанем выпили и… поехали записываться на сеанс татуировки в его салон.
— Я лично тебя переодел перед сном, не беспокойся об этом.
На лице Се Ляня проглянул смущенный румянец, и он улыбнулся, демонстрируя ямочки на щеках.
— Спасибо большое, Сань Лан. — Он широко зевнул, щурясь от солнечных лучей. — Все оказалось вот так просто…
У Хуа Чэна проскочил нервный смешок и Се Лянь зыркнул в его сторону с опасением.
— Что я еще успел натворить?
— Все, конечно, оказалось очень просто, гэгэ. Кроме твоего переодевания. — Сдерживать смех становилось все сложнее. — Ты сначала не давался и сражался за штаны, как сильнейший из богов войны, знаешь ли!
Хуа Чэн счастливо зажмурился и все же рассмеялся, обнимая одеяльный кокон, в который уполз Се Лянь.
— Ударил пяткой ровно по бедренной косточке, когда я уговаривал отдать мне их.
Из кокона появилась пара черных глаз, сверкающих беспокойством.
— Сильно больно было?
Хуа Чэн лишь клюнул его поцелуем в порозовевший нос и покачал головой, будто убеждая — вовсе нет.
— Голова болит, тусовщик?
Се Лянь лишь фыркнул в ответ, выдохнул и выставил руки, обнимая Хуа Чэна в ответ. И точно так же покачал головой, повторяя его жест — вовсе нет.
Время за завтраком тянулось до приятного долго — вот они вновь на кухне, вновь Хуа Чэн разговаривает с кофемашиной, угрожая сдать ее на металл, если его доктору Се кофе придется не по вкусу.
Но атмосфера с каждым таким утром все же менялась, превращаясь в более уютную, домашнюю. И порой в более интимную.
Хуа Чэну нравилось ходить по квартире без футболки — на солнечной стороне было довольно жарко. А Се Ляню, в свою очередь, очень нравилось робко обнимать его со спины, утыкаясь носом в шею и щекоча дыханием чувствительную кожу. Отчего Хуа Чэн сначала дергался в непривычке, затем стал тихонько смеяться от щекотки, а затем…стал издавать низкие стоны от влажных поцелуев в плечи и шею.
Но дальше этого Се Лянь не старался заходить, сколько бы они ни подходили к черте за прошедшие пару недель после ночи свидания. Хуа Чэн ни разу не настаивал, благочестиво засыпал рядом, притягивал Се Ляня в объятия, целовал его в лоб, шептал на ухо пожелания доброй ночи. Иногда вовсе не ложился спать, проводя ночь за эскизами в другой комнате, чтобы не мешать светом от лампы.
Се Лянь не так уж часто ночевал у него, всего несколько раз, когда ему требовалось быть на работе еще раньше положенного. В такие моменты внутри зарождалось странное чувство, не дающее покоя. Будто в жизни Се Ляня что-то происходит (или уже произошло), только вот он все еще не был в курсе.
И по своей привычке Хуа Чэн не настаивал. Он знал — Се Лянь скажет, если посчитает нужным.
Писк кофемашины утянул его обратно в реальность, и Хуа Чэн развернулся в объятиях, широко улыбаясь. Он знал, что Се Ляню необходимо будет вот-вот уезжать домой, чтобы успеть покормить Жое перед деловой встречей по работе. По какой именно и почему в субботу, Хуа Чэн решил тактично не спрашивать, а просто наслаждался минутами рядом с ним.
— Поедим у меня в комнате?
И, не встретив возражений, отнес большой поднос с завтраком в свою комнату.
Эмин крепко спал посреди кровати — и правильно делал. Се Лянь уселся рядом с ним, утащив с подноса сладкие блинчики, и неторопливо начал гладить кота по шерсти.
Часы показывали девять утра, календарь — субботу. Может ли вообще кому-то стукнуть в голову подрываться в такое время в свой выходной день? Ровно до непрерывных уведомлений из WeChat Хуа Чэн думал, что вряд ли.
А вот Хэ Сюань ему только что доказал, что может.
Уведомления сыпались одно за другим. Хуа Чэн поморщился и открыл диалог, не зная чего ожидать, и удивленно поднял брови. Семь сообщений? И какая рыба его укусила, что он такой разговорчивый стал…
Хуа
Чэн
Хуа Чэн
Чэн Хуа
Да ты ответишь или нет
????
Я сейчас достану свечи и начну чертить спиритический круг.
Через час в лапшичной у твоего дома
Господи, оно живое!
Ты погляди, сработало.
Ты где потерялся, придурок
Неделю тебя не слышно и не видно
Я уеду, если опоздаешь
Я тебя закопаю прям там, если не ответишь
(˘⌣˘)
Лапшиииичная
Почему я до сих пор с тобой общаюсь…
Через час. Ровно.
Эскизы не забудь, мне уже работать не с чем.
Съем, если опоздаешь.
Да вы гурман, Хэ-сюн! хахаха
Выезжаю, демон
Иди к черту, а
Вот к нему-то я и собираюсь
!!!!!!!!!
Совершенно не желая скоропостижно быть съеденным в самом расцвете сил, Хуа Чэн усмехнулся в экран и поднялся с кровати под удивленный и почти растерянный взгляд Се Ляня, который даже перестал жевать блинчик с джемом и чесать живот довольному Эмину.
— Хэ Сюань, — коротко пояснил Хуа Чэн и с улыбкой убрал остатки джема с губы Се Ляня.
— Что-то случилось на работе?
— Почти. — Хуа Чэн осушил чашку чая одним глотком и небрежно махнул рукой. — Если у этого что-то случается, он просто денег просит в долг с подписью «до устранения временных неполадок».
Се Лянь рассмеялся от такой формулировки и принялся за кофе, но тут же неловко закашлялся.
— Суженый твоего медбрата, он же демон, он же Хэ Сюань… вновь трясет с меня эскизы. — Хуа Чэн надел ту же рубашку, которую однажды одолжил Се Ляню. — Но я все еще уверен, что этот придурок просто скучает, а чувства выражать не умеет. Поэтому я через час запланировал нам встречу.
Зависнув в своих мыслях, Се Лянь слушал Хуа Чэна, уставившись на то, как тот переодевался из домашней одежды, как вдруг взглянул на часы, подскочил с кровати и отставил кружку.
— Ой, мне ведь тоже нужно ехать, конечно, я совсем забыл… — он засуетился в поисках своей одежды. — Да и тебе сейчас уходить надо…
— Гэгэ, ешь спокойно, я довезу тебя домой.
Се Лянь покачал головой и улыбнулся.
— Ты час только до моего дома ехать будешь. И то в лучшем случае…
— Я довезу тебя до станции вокзала. — Хуа Чэн принялся торговаться.
Се Лянь прищурился, видимо, прикидывая время в уме, и кивнул своим мыслям, а потом и Хуа Чэну.
— Так и быть. До станции можешь, она недалеко.
Они обменялись улыбками и вернулись к своим делам — Се Лянь решил допить заботливо приготовленный карамельный капучино и ответить на сообщения Ши Цинсюаня, пока время еще было, а Хуа Чэн продолжил одеваться и положил на кровать выглаженную одежду Се Ляня.
***
Хуа Чэн не переставал удивляться аппетитам Хэ Сюаня даже после многих лет дружбы. Так и сейчас он сидел напротив него и с растерянностью отодвигал привезенные эскизы, чтобы тот не запачкал их второй порцией острой лапши.
— Такое ощущение, что ты черная дыра.
— Это почему еще?
— Да потому что поглощаешь все, что можно и нельзя. — Хуа Чэн отодвинул от него свою порцию и стаканчик. — В этот раз даже не смотри на мой кофе.
Хэ Сюань лишь цокнул в ответ языком и поднял руку, подзывая официанта. Хуа Чэн закатил глаза, нервно хохотнул и покачал головой.
Закончив с очередной миской лапши, Хэ Сюань с интересом взялся за кипу изрисованных листов на столике. Рассматривал он все молча, но даже по стабильно каменному лицу Хуа Чэн за долгие годы научился считывать и одобрение, и раздражение, и счастье. Последнее вообще было редкостью.
— Так, ладно. — Хуа Чэн чувствовал, что не сможет долго избегать этой темы. — За все время, пока мы здесь, ты ни разу не спросил про Се Ляня и про то, что происходит.
— А что происходит? — Хэ Сюань поднял на него глаза с изучающим прищуром, но, видимо, решил долго не мучить. — Цинсюань мне все и так рассказывал. Он разговорчивый, к счастью.
Он на секунду задумался, но тут же поправил сам себя.
— Или к сожалению.
Хуа Чэн усмехнулся, услышав эту фразу не в первый раз.
— Я тебе говорил, что ты демон?
— За сегодня трижды.
— Маловато, пора на рекорд. Хэ Сюань! Ну точно демон. И молчал, главное!
— Четырежды. А что мне говорить? Не нужно даже личного шпиона иметь, по тебе за километр все видно. Шутки шутками, но твоя личная жизнь имеет право на приватность. Я не полезу туда.
— Правильно. Только вот тебя туда затащит кое-кто другой.
— Все-таки к сожалению… — Хэ Сюань вернулся глазами к эскизам и аккуратно складывал их в стопку рядом с собой. — Но определенно он способен на это, а я не в силах отказать.
— Стой, стой. А как же «отвали»? Или «ты невозможный»?
— Есть ли смысл? Насчет нас с Ши Цинсюанем ты и так в курсе.
— Я был в курсе все это время. Но тем не менее…
— Мне не нравится прикрываться и отрицать факт наших… — Хэ Сюань глубоко вздохнул и прикрыл глаза. — Наших отношений.
Подобное признание ошарашило и ввело Хуа Чэна в небольшой ступор, он почти уронил палочки от еды. Хэ Сюань бывает… таким? Даже если это разовая акция душевного разговора, Хуа Чэн был невероятно благодарен ему и за эти крохи проявления каких-то чувств. И хотелось эту благодарность выразить Хэ Сюаню здесь и сейчас, пока атмосфера с треском не рухнула за его привычным образом сурового камня.
Он отложил в сторону палочки, обошел стол, приблизившись вплотную к другу, и развел руки. И готов был поклясться, что на лице Хэ Сюаня мелькнула такая редкая, но очень искренняя улыбка. Уже в следующую секунду Хуа Чэна одним рывком притянули в крепкие объятия.
— В первый и последний раз.
— Тебе неловко.
— Мне неловко.
— Спасибо, Хэ-сюн. Я ценю это.
— …все еще не называй меня так.
Хуа Чэн рассмеялся и, как ему показалось, Хэ Сюань тоже.
Их минутные нежности прервало уведомление, прилетевшее Хуа Чэну в WeChat. Он моментально достал телефон со счастливой улыбкой, готовый к любому сообщению от Се Ляня.
Хуа Чэн открыл чат и стремительно побледнел лицом на пару тонов. К любому, кроме этого.
«Сань Лан… Я, кажется, заболел»
