Зубной фей

Пригласить Хуа Чэна к себе домой стало настоящей проблемой последних дней. Любое сообщение, похожее на «Сань Лан, не хочешь ли выпить чаю у меня дома?» вгоняло Се Ляня в краску еще до отправки. Слишком очевидный предлог. И как будто точно не для чая. Насколько бы они ни становились ближе с каждым днем, говорить в лоб о своих желаниях Се Лянь только учился. Рубежом становился подъезд дома — дальше Хуа Чэн не позволял себе заходить, и это огорчало Се Ляня из раза в раз, когда тот довозил его домой после работы или свиданий, а затем уезжал, оставляя невинный поцелуй на лбу. В один из таких вечеров Се Лянь больше не мог слушать отговорки. Он попросил Хуа Чэна слезть с байка, а затем почти впечатал в себя поцелуем, жарким и мокрым, кусал за губы и терся бедрами. И все равно… — Доктор Се… — Хуа Чэн выдохнул прямо в губы. — Тебе же завтра на работу. Се Лянь положил пальцы на его губы, заставляя замолчать, и покачал головой, хотя у самого ноги подкашивались от желания и накатившего волной возбуждения. — Завтра будет работа. А сейчас у меня слегка другие планы. Он целовал губы Хуа Чэна нежно и осторожно, но уже куда увереннее, чем раньше. Гораздо увереннее, чем в первые разы, и куда опытнее. Он перенял от Хуа Чэна различные хитрости вроде посасывания языка или мягкого прикусывания губ. И в такие моменты Се Лянь с удовольствием наблюдал за тем, как Хуа Чэн постанывает в поцелуй от подобного, а затем отстраняется первым, чтобы перевести дыхание и с новым глотком кислорода припасть в поцелуе. И все равно его планам не удавалось сбыться, поскольку Хуа Чэн настаивал на том, что Се Ляню перед работой необходим хороший сон. Он слушался и с тяжестью в груди отпускал его… Перебрав в уме несколько неудачных и очень неудачных вариантов, Се Лянь устало вздохнул и напечатал то, что мимолетно стукнуло в голову. Лишь бы сработало как нужно. «Сань Лан… Я, кажется, заболел» Отправить. Кажется, сработало. А вот правильно ли оно сработало, Се Лянь глубоко засомневался, через тридцать минут увидев у себя под окнами знакомую фигуру с большой сумкой в руках. И дернулся от осознания всей трагедии — ехать до его дома от квартиры Хуа Чэна в лучшем случае час. А вот в худшем, видимо, полчаса. Мысленно ударив себя по лбу, Се Лянь наспех переоделся из домашнего во что-то более приличное и подбежал к дверям. Стыдно, стыдно, как же стыдно… Пока он рассматривал заалевшие уши и шею в зеркале и старательно пытался придумать себе оправдание, раздался настойчивый стук в дверь. А, ну вот и смерть за ним явилась. Только конкретно эта — лечить, а не душу забирать. С бешено колотящимся сердцем и со вспотевшими ладонями он выдохнул и открыл дверь, тут же встречая беспокойный и серьезный взгляд Хуа Чэна. Из рук того сразу выпала сумка — Хуа Чэн небрежно оставил ее у порога и закрыл за собой дверь. — Сань Лан… Се Лянь не успел и слова сказать, как Хуа Чэн тут же приблизился и дотронулся ладонью до его лба. — Температура, кашель, озноб? — Он пробежался взглядом по лицу напротив и взял его в свои прохладные ладони. — Где болит, гэгэ? А еще с утра все было хорошо… Под пристальным взглядом и нежными заботливыми ладонями, которые сейчас ощупывали его лицо, Се Лянь почувствовал, насколько же эта была плохая идея. Хотя вполне удачная. Ему удалось-таки оказаться с Хуа Чэном в своей квартире, и от этой мысли уголки его губ поползли вверх. Только вот стыд и волнение неприятно щекотали Се Ляня изнутри — объясниться ему все же придется. Он закусил губу, поймал ладони Хуа Чэна своими, согревая их, и выпалил на одном дыхании: — Прости, Сань Лан. Я обманул тебя, чтобы снова увидеться. И очень хотел бы, чтобы это «увидеться» длилось чуть дольше. Ты сердишься? Хуа Чэн уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, а затем удивленно уставился на Се Ляня, и закрыл его, не находясь с ответом. Он прикрыл глаза и вздохнул с явным облегчением, а затем по очереди поцеловал каждую из обеих ямочек на щеках и порозовевший нос. В молчании он прислонился ко лбу Се Ляня, мягко перебирая его волосы на затылке. — И что мне с тобой таким делать? — Хуа Чэн покачал головой и затем ответил сам себе. — Сажать в кармашек и прятать от бед всего мира разве что. Сердце натурально сжалось от невыносимой нежности. Се Лянь почти трепетал в его объятиях, перешедших в поглаживания. На душе стало легче. — Я не сержусь. Но на пару нервных клеток у меня теперь меньше. Се Лянь поднял взгляд, проверяя, правда ли не сердится. И встретил на удивление расслабленное лицо Хуа Чэна. Дышать стало проще, но не легче — его все еще держали крепкие горячие объятия. Се Лянь немного виновато улыбнулся и поднялся на носочки, целясь губами в щеку. Однако его цель была не достигнута — губы молниеносно перехватили в поцелуе. Хуа Чэн мягко мазнул по ним языком и отстранился. — Процесс восстановления нервных клеток успешно запущен. — Хуа Чэн рассмеялся, с интересом проследив за реакцией, и взял его за руку. — Веди меня на кухню, твой куриный бульон стынет. Се Лянь мельком глянул на сумку и охнул. — Ты привез мне бульон? — А еще жаропонижающее, противовоспалительное, обезболивающее и противоаллергенное. — Хуа Чэн перечислил все это с нескрываемой улыбкой. Се Лянь же не знал, смеяться ему или плакать. — Ты перечислил практически всю мою домашнюю аптечку. Думаешь, стоило столько покупать? — Думаю, я просто хотел позаботиться о своем близком человеке. От этих слов сердце Се Ляня подскочило до горла и унеслось в пятки, он замер на месте. О близком человеке. Нет, конечно, это было очевидно, что они за столь непродолжительное время очень сблизились, только вот никто из них до сих пор не озвучивал эту мысль вслух. И вот Се Лянь снова чувствует, как сердце бьется быстрее, а душа наполняется радостью и тягучим, сладким ощущением счастья. Близкий человек. Уже было он повел Хуа Чэна на кухню, но, будто о чем-то вспомнив, остановился и сменил направление. Удивленный Хуа Чэн лишь молча проследовал за ним. — Экскурсия по квартире, доктор Се? Се Лянь рассмеялся. — Что-то вроде того!

***

Хуа Чэн не успел переступить порог комнаты, как сердце до краев наполнилось домашним уютом. Он будто впервые в жизни действительно почувствовал полноту этого слова. Се Лянь любил растения. И книги — на полках почти не было свободного места! А еще ароматические свечи. Разного цвета, размера и запаха. Вся комната будто олицетворяла слово «свежесть». Хуа Чэн в миг представил, как приятно здесь проводить жаркие летние дни и холодные осенние вечера. И как тепло под этим пледом с цветочным узором… Он представил, как приятно обнимать любимого человека. Вне зависимости от времени года и погодных условий. Это маленькое пространство так хорошо передавало мир глазами Се Ляня — от осознания этого внутренности Хуа Чэна сжало всепоглощающей нежностью. И легким удивлением — в Се Ляне так гармонично уживались любовь к пирсингу и татуировкам и увлечение садоводством, кроликами, картами таро… Стоп, что? Хуа Чэн зацепился глазами за одну из полок на стене. За стеклянными дверцами совершенно точно стояло несколько упаковок карт и рядом литература на ту же тематику. Удивительный, совершенно неожиданный доктор Се! — Так у тебя, оказывается, ошибка на бейджике была. — О? Какая же? — Се Лянь искренне удивился. — Там написано, что ты стоматолог-хирург, но я лишь вижу стоматолога-чернокнижника. Се Лянь на секунду замер с открытым ртом, а в следующую заливисто рассмеялся и пару раз кивнул. — Ничего от тебя не скрыть! Хуа Чэн заверил себя, что даже не удивится паре китайских заклинателей у него под кроватью или древним талисманам по изгнанию демонов. Ну, только если немного. На столе был порядок — аккуратно разложенная канцелярия, небольшой ноутбук, фотография в рамочке и пробковая доска. Подойдя ближе, Хуа Чэн в удивлении остановился и прищурился. Погодите-ка… Под блестящей кнопкой на ней были приколоты две небольшие записки. С узнаваемо кривенькими иероглифами. Одна гласила «Доктору Се. С радостью послушаю, что вам нравится, кроме пионов». Другая же была той самой — утренней и почти на коленке написанной. Рядом под ними — едва помятые, но бережно сохраненные цветы из салфеток. — Ты их сохранил… — произнес Хуа Чэн, обозначая это как факт, и провел по лепесткам одними лишь кончиками пальцев. Се Лянь, наблюдавший за этой картиной, тихонько усмехнулся и кивнул. — Разумеется. Я люблю сохранять приятные воспоминания. Эти слова с самим фактом сохранения воспоминаний наперегонки ворвались в сердце Хуа Чэна, заставляя его губы растянуться в улыбке. Следом его глаза опустились на огромную миску с печеньем. Невероятно большую, он бы сказал. Се Лянь проследил за взглядом Хуа Чэна и взял со стола печенье, протягивая ему с улыбкой. Но вдруг остановился на полпути и забрал миску к себе обратно, обнимая обеими руками. — Стой! — сказал Се Лянь, поднимая палец вверх. — Не ешь, сначала намажь лекарство! У меня как раз есть нужное тебе. Он отставил печенье, усадил Хуа Чэна на кресло, вручил ему зеркало и быстро удалился из комнаты в поисках препарата. Вернувшись, Се Лянь присел перед Хуа Чэном полубоком на стол и торжественно передал лекарство. Не успел Хуа Чэн открыть его, как запястье без колебаний было решительно перехвачено изящными пальцами. — Сань Лан… — Се Лянь перешел на шепот. — Позволишь, я тебе помогу? Он получил в ответ удивленный взгляд и утвердительное «конечно» и тут же забрал зеркало, откладывая его. Се Лянь сначала осторожно повернул к себе лицо Хуа Чэна, затем выдавил гель на пальцы и ласково, почти невесомо нанес его под верхней губой на десну, рассматривая результат лечения. К слову, лечение действительно помогало, и боль с воспалением сошли на нет. В голове Хуа Чэна пронеслась мысль о том, как же приятно радовать своего доктора Се здоровыми деснами. — Надеюсь, ты бросил курить даже иногда. Даже если очень хочется, — задумчиво произнес Се Лянь, заканчивая втирать гель. Хуа Чэн кивнул. В этот момент глаза Се Ляня встретили потемневший взгляд напротив. Атмосфера стала более интимной, заставляющей сердце стучать быстрее и ладони потеть. Именно этого Хуа Чэн и боялся, однако…очень жаждал, если быть честным. Отложив тюбик в сторону, Се Лянь убрал пальцы от губ, оставаясь в таком положении — склонившимся к Хуа Чэну — еще какое-то время. Он то поднимал взгляд, то опускал его от смущения, которое боролось с желанием. Через мгновение Се Лянь решительно подался вперед, встречая своими губами чужие. Желание победило. Он целовал мягко и поверхностно, лишь прикасаясь. Но и этого с головой хватило, чтобы по телу прошелся электрический ток. Ладонь Хуа Чэна легла на его колено и ощутимо сжала. Это немного отрезвило Се Ляня, и он отстранился, но глаза не открыл. Их лбы мягко соединились. — Лекарство должно подействовать, не торопись. Вздрогнув от еще одного быстрого поцелуя, Се Лянь улыбнулся. Он поднялся со стола и увлек Хуа Чэна за собой, взяв за руку. — Забирай миску, идем пить кофе! Сегодня особый повод, можно. По пути на кухню Хуа Чэн захватил сумку, оставленную у дверей. Он закусил губу, крепче сжал ладонь Се Ляня в своей и, поймав заинтересованный взгляд, решительно произнес: — Гэгэ… вообще-то, я привез тебе не только суп и медикаменты. Есть кое-что еще.