Шестое вымирание: Una veritas

Центральный госпиталь Вашингтона. 18 ноября 1999 года. Его слух уловил монотонный писк, который вот-вот должен был вызвать у него головную боль. Облизав губы, Малдер осторожно приоткрыл глаза и огляделся. Конечно, этот звук нельзя было ни с чем перепутать, он попал в больницу, а то, что так его раздражало сейчас - было работающим монитором, на который выводились его жизненные показатели. Краем зрения он уловил резкое движение. Вихрь рыжих волос пронёсся перед ним, прежде чем Малдер смог сконцентрировать своё внимание на больших небесно-голубых глазах, смотрящих на него обеспокоенно, но одновременно с облегчением. - Малдер, ты меня слышишь? Ты понимаешь, где ты? - Я в больнице, - ответил он хриплым голосом, силясь приподнять голову, такую тяжелую, словно её залили чугуном. - Подожди, не торопись удирать из палаты, твой организм ещё не готов к этому, - она улыбнулась, нажимая куда-то и приподнимая изголовье больничной кровати. Теперь Малдер лучше разглядел женщину перед собой. Миниатюрная, с яркими рыжими волосами и не менее яркими глазами, её упрямый профиль выдавал её волнение, а милые веснушки, которые не были полностью скрыты под слоем макияжа, придавали ей некую очаровательность, смягчающую её черты. Она была по-своему обаятельна и наверняка нравилась мужчинам, особенно тем, кто привык считать женщин слабыми созданиями, нуждающимися в защите. То есть, была полностью не в его вкусе. Но почему-то он по-мальчишески улыбнулся ей и спросил: - Что я здесь делаю? Если это чья-то шутка, то она не отличается остроумием. - Малдер, ты перенёс сложную и небезопасную операцию на мозге, - объяснила она ему, касаясь его щеки тыльной стороной ладони, и его удивил и обескуражил этот жест. - Я до последнего боялась, что не успею довезти тебя до больницы. - Вы меня? - решил уточнить он, совершенно ничего не понимая. Какая операция? И почему она выглядит так, будто он чуть не помер? А главное, откуда она его знает? Нет, конечно, его имя было известно далеко за пределами Академии ФБР и даже Гувер-билдинг, но она вела себя с ним так, словно они давно были знакомы, и не просто знакомы, а близки. - Да, - её тон слегка изменился, брови нахмурились. - Скажи мне, что последнее ты помнишь? Малдер напряг память, но в голове запульсировало, и он охнул, а в следующую секунду произнёс: - Я точно не...Это важно? - Не знаю, - выдохнула она, устало опуская плечи. - Некоторое нарушение восприятие не является чем-то невозможным в твоём случае. И сейчас сложно сказать, насколько пострадал мозг, учитывая события, предшествующие операции... - Какие события? Вы всё время говорите какими-то загадками, - прервал он её стройную чёткую речь. - Я могу поговорить с лечащим врачом? Он капризно надул губы, словно его тут держали нарочно взаперти. - Хорошо, - в голубых глазах проскользнула боль. - Я схожу за ней. Она вышла из палаты, и Малдер прикрыл глаза, переходя в режим ожидания. Но поскольку просто лежать он не мог, его мозг, хоть и поврежденный, если верить словам этой таинственной женщины, продолжал прокручивать её слова. Какая операция, если вчера он засыпал на диване в квартире Дианы, смотря матч "Янкис". И где Диана? Почему, очнувшись в больнице, первый человек, которого он видит, ему совершенно незнаком, но ведёт она себя так, словно он её давно потерянный муж, вернувшийся с войны? Дверная ручка звякнула. Малдер вздрогнул и открыл глаза. Джинджер вернулась вместе с невысокой миловидной азиаткой средних лет в белом халате и бейджиком "Доктор Р.Ли". Он встрепенулся, готовый, наконец-то, получить ответы на свои вопросы. - Здравствуйте, мистер Малдер. Как Вы себя чувствуете? - Бывало и лучше, - проворчал он. Ему не терпелось перейти от больничного этикета к вещам, непосредственно его интересующим. - Я - доктор Ли, главный нейрохирург больницы. Вы поступили к нам 15 ноября в крайне тяжелом состоянии и провели почти трое суток в коме. С нашей стороны был проведен ряд действий, чтобы снизить внутричерепное давление и исключить тяжелые поражения мозга, но кома - частый ответ организма после нежелательных вмешательств, поэтому мы внимательно следили за Вашими показателями. Очень помогло и то, что Ваш напарник смогла в общих чертах объяснить природу Вашей "травмы", назовём это так... - Мой кто? - перебил её Малдер, недоумённо переводя глаза с азиатки на рыжеволосую и обратно. Те тоже в свою очередь переглянулись, прежде, чем доктор Ли подошла к его изголовью и вытащила фонарик, чтобы посветить ему на зрачки. Малдер с раздражением, но вытерпел эту процедуру, как и стандартный тест за движением ручки. - Сколько пальцев? - спросила врач, демонстрируя ему один указательный. - Один, - со вздохом ответил Малдер, добавляя: - У меня всё в порядке, док. Но я по-прежнему не понимаю, о чём мы тут толкуем. Что со мной случилось, и о каком напарнике Вы толкуете? Я предпочитаю работать один, и всем в ФБР это известно. Если бы ко мне прислали кого-то в напарники, я бы, конечно, знал об этом, как и о всей его подноготной ещё до того, как нога этого человека переступит порог моего кабинета. Доктор Ли вздохнула в ответ и задала тот же вопрос, что и рыжеволосая, которая продолжала находиться в его палате, всё больше хмуря лоб, из-за чего между бровей у неё образовалась напряжённая складка, которую Малдеру отчего-то захотелось разгладить, чтобы она не портила её милое личико. - Что последнее Вы помните? Он снова задумался, вычленяя необходимые воспоминания из памяти. Чуть поморщившись от головной боли, Малдер произнёс: - Был вечер пятницы. Я работал допоздна в офисе, пока за мной не зашла моя девушка. Мы поужинали в её любимом ресторане на Кей-стрит, после чего я проводил её домой... На секунду он замялся, замечая, как расширились глаза рыжеволосой. - Это всё? - уточнила доктор Ли, видя его заминку. Малдер на какой-то краткий миг прикрыл глаза, сжимая пальцами переносицу. Почему-то дальнейшие слова дались ему с определённым трудом, поэтому он решил перевести всё в шутку. - Секс, конечно, был крышесносный, но не настолько, чтобы я угодил с травмой головы в больницу и забыл, где был последние полгода. Однако, никто в палате не улыбнулся. Врач что-то записала в свой планшет, в то время, как рыжеволосая скрестила руки и внезапно уставилась в пол, а через мгновение, которое показалось Малдеру вечностью, хрипло извинилась и вышла, не поднимая головы. Он уже знал, что означает такое поведение, как психолога его учили считывать эмоции людей. Она ушла, чтобы никто не увидел её слёз. Это неясным, но ощутимым порывом полоснуло его по сердцу. Но слова доктора отвлекли его от этих переживаний. - Какое сегодня должно быть число, по Вашему мнению, мистер Малдер? - Можно просто Малдер, - по привычке произнёс он, листая свой мысленный календарь. - 23 февраля 1991 года. - Кхм, - ответила доктор Ли, вновь что-то записывая. - Эй, док, как скоро я выберусь отсюда? - на него подняли тёмные миндалевидные глаза, улыбаясь краешками губ. - Не то, чтобы я жаловался на сервис, но... Вы понимаете? - Конечно, мистер Малдер, - сказала женщина, игнорируя его прошлую просьбу. - Но для начала мы обязаны провести дополнительное обследование и дать рекомендации Вашему личному лечащему врачу. - Моему врачу? - переспросил он, тыкая себя в грудь, словно чтобы убедиться, что он правильно расслышал. - Да, - подтвердила доктор Ли. - Ваш случай немного необычный. - Я люблю всё необычное, - оживился он, слабо улыбаясь. Она кивнула, краешки губ вновь поднялись в улыбке. - Через пару часов мы проведём МРТ и сканирование, а пока отдыхайте, - напутствовали его напоследок, собираясь покинуть палату, оставляя одного с гнетущими мыслями на буксире. - Эй, а как насчёт Дайкири? - крикнул он вслед врачу, но она даже не обернулась, закрывая дверь и оставляя его наедине с самим собой. Не лучшая компания, но более-менее знакомая. Восемнадцатое ноября... Так что же случилось? Как из его памяти пропали восемь месяцев? Он попытался вспомнить предыдущий день, разложить всё по полочкам, но чем больше он старался, тем больше болела его голова. - Это бесполезно, - пробормотал он, оглядывая палату и замечая пульт от небольшого телевизора, висящего на стене напротив кровати. Хоть какое-то развлечение, пока он ждёт. Голова всё ещё побаливала, но уже не так сильно, если он не напрягал память. Кое-как дотянувшись до пульта, он включил телевизор и с тяжелым вздохом откинулся на подушку. "Последние новости из Техаса. Спасатели продолжают разбирать завалы. По последним данным 10 человек погибло и ещё 20 ранены при обрушении конструкции из более, чем 5000 брёвен, которая была установлена для ежегодного Эгги Бонфайер. Губернатор штата Техас Джордж Буш-мл принёс свои искренние соболезнования. Мы будем следить за ходом спасательной операции. К другим новостям...Президент Клинтон..." Малдер уже хотел выключить, чувствуя, как перед глазами скапливаются разноцветные мушки при пристальном разглядывании телевизионного экрана, но последние слова диктора новостей заставили его навострить уши и застыть с пультом в руках. Президент Клинтон? Что за херня? Ещё вчера президентом был Джордж Буш, до конца срока правления которого оставалось ещё около двух лет. Не то, чтобы он следил за президентскими выборами, но он ведь на самом деле провёл в коме 3 дня, так же сказала доктор? Ощущая непонятное волнение во всём теле, он рванулся вперёд, но голова резко закружилась и его затошнило. - Чёрт, - процедил Малдер сквозь стиснутые зубы, нажимая кнопку вызова медсестры, попутно начиная надрывать глотку. - Сестра! Сестра! Но вместо медсестры в палату вбежала снова эта рыжеволосая. - Малдер! Что случилось?! - она тоже была взволнована, но по своим причинам, но он не хотел в этом разбираться. - Какое сегодня на самом деле число? - потребовал он, уже более спокойным голосом, но сверкая глазами в её сторону, начиная складывать паззл в своей голове. - 18 ноября, - тут же ответила она, и будто предвидя следующий вопрос. - 1999 года. Малдер замер, открыв рот, но не произнося ни звука. Дверь распахнулась и в палату вбежала женщина в белом халате. - С ним всё нормально, не волнуйтесь, я прослежу за его состоянием, - клинически холодным тоном, которым обычно разговаривают врачи, произнесла рыжеволосая, и тут до него дошла следующая истина. - Вы - мой лечащий врач? Она кивнула. Малдер постарался расслабиться, но внутренняя паника не давала ему такой заманчивой перспективы, побуждая его задавать вопрос за вопросом: - Так что всё-таки случилось? Как Вас зовут? И где, чёрт возьми, Диана? - Меня зовут Дана Скалли, - произнесла рыжеволосая и осеклась на полуслове, словно обдумывая, что говорить дальше. - Я ни черта не помню, но мы, похоже, довольно близки, Дана Скалли, - ответил он, вымученно улыбаясь. - Поэтому я хотел бы знать чуть больше, чем Ваше имя. - Что именно? - решила уточнить она, опираясь на подоконник за своей спиной и глядя долгим немигающим взглядом на дверь. Малдер ещё раз оглядел её с головы до ног, вынужденный поменять своё первоначальное мнение об этой девушке. Она вовсе не была "девицей в беде", как он ошибочно подумал при первом взгляде на неё. В ней чувствовался твёрдый стержень. Её глаза от тёплых небесно-голубых могли стать льдисто-колючими по одному лишь щелчку пальцев, если умело спровоцировать, почему-то он не сомневался в этом. Её поза была максимально закрыта, а консервативный, официальный стиль в одежде намекали на службу под началом дядюшки Сэма, и классический чёрный кардиган явно скрывал кобуру с оружием. Врач на службе у ФБР? Малдер хмыкнул от подобной мысли и расплылся в улыбке. - Что? - спросила она, в заученном годами движении опять хмуря брови. - Поправьте меня, если я ошибаюсь, а обычно я не ошибаюсь... Ему усмехнулись, выгнув бровь в таком знакомом жесте, что Малдер задержал дыхание. - Я обязательно так и сделаю, - произнесла она, пользуясь паузой в его словах. - Возвращать тебя с небес на землю уже становится моим хобби. В буквальном смысле... - Как много я пропустил? - спросил Малдер и, забегая вперёд, уточнил. - Кроме очевидного, что это 8 лет. - Ну что ж, - Скалли распутала руки, но взгляд продолжал оставаться сосредоточенным и настороженным. - Ты по-прежнему работаешь в ФБР, по-прежнему в отделе "Секретные материалы", и по-прежнему попадаешь в неприятности. - Хоть в чём-то я постоянен, - со смешком сказал он, наблюдая за слабой улыбкой на её губах. - Теперь перейдём к новым сведениям... - Агент Малдер, меня зовут Дана Скалли, и меня перевели к Вам, - она протянула ладошку в приветственном жесте, и он пожал её, видя, чего именно от него ждут. По коже будто пробежал электрический разряд, заставив Малдера резко отдёрнуть руку и ахнуть. Кажется, Скалли тоже ощутила это. Она дёрнулась, в глазах на секунду проскользнула надежда, но он лишь нахмурился. - Значит, Вы и есть мой напарник тире врач? Она вновь кивнула. - И сколько мы терпим друг друга, Скалли? - он перешёл к их привычной форме обращения так же естественно, как и в тот первый раз в день их знакомства. - Семь лет, - произнесла она, и Малдер присвистнул. - Ничего себе! А травма головы точно только у меня? Ни один человек добровольно не согласится прозябать со мной в подвале... - но закончить фразу он не успел, дверь в палату открылась и на пороге застыла ещё одна женщина. Он повернул голову, и его губы расплылись в мягкой улыбке, а глаза засветились нежностью, так что внутри Даны всё перевернулось. Только сейчас она поняла, что до этого момента он смотрел таким взглядом лишь на неё, никогда на ту, что стояла в дверях, по крайней мере с тех пор, как эта женщина вернулась в его жизнь, и её сердце кольнули облегчение и досада одновременно. - Диана, - прошептал он, протягивая руку, и женщина уже более уверенно вошла в палату и подошла к его койке, сплетая их пальцы. Скалли почувствовала, как её внезапно затошнило от данной картины, сглотнув вязкий комок и пытаясь сохранить маску стойкости и безразличия. - Агент Скалли, - Диана кивнула ей, здороваясь. Ей ничего не оставалось, как ответить ответным кивком. - Агент Фаули. В палате повисло неловкое молчание, которое первым нарушил Малдер. - Как ты тут? - спросил он у Дианы, гладя её запястье и не замечая, как одеревенела Скалли с другой стороны его койки. Но Диана заметила и бросила на неё мимолётный взгляд, задавая глазами вопрос. Скалли пожала плечами, решая, по-видимому, отложить все объяснения на потом. Её первоначальным побуждением было сбежать подальше от них, чтобы не лицезреть, с какой щемящей нежностью Малдер общается с Дианой, но она всё ещё не доверяла ей, не настолько, чтобы оставить его снова без присмотра. В прошлый раз подобное обошлось им слишком большой ценой, она чуть не потеряла его, и не собиралась выпускать из поля своего зрения, даже если придётся применить весь свой авторитет, как врача. Больница была её территорией, и Диана прекрасно знала об этом. Поэтому она должна была смотреть, как он подносит руки Дианы к губам и целует, делая усилие для того, чтобы та подошла поближе, склоняясь к нему. - Фокс, со мной всё хорошо, и я рада, что ты идёшь на поправку. - Скажи об этом врачам, - пожаловался он, ёрзая на месте, чтобы поудобнее устроиться. - Может, ты замолвила бы за меня словечко перед ними? Слушая его, Скалли с трудом отгоняла от себя ненужные мысли, не желая погружаться ещё больше в чувства. Сейчас ей требовались холодная голова и чёткий план, что делать дальше, а для этого Малдера надо было отвезти на обследование. - Нет, Малдер, сначала МРТ и анализы, - произнесла она непреклонным голосом, кидая на Диану предупреждающий взгляд. Но кажется та поняла намёк, сжимая руку Малдера и отступая. - Я поговорю, но агент Скалли права, - сказала Диана нейтральным тоном, осознавая, что проиграла по всем фронтам. Проиграла с того самого момента, как вообще согласилась участвовать во всём этом ужасе. Сделав шаг назад, она уже хотела разорвать их телесную связь, но Малдер довольно ощутимо потряс её за руку. - А поцелуй на прощание? На миллисекунду глаза Скалли широко распахнулись. Диана облизала губы и наклонилась к нему, целуя его чувственно в губы, после чего отточенным жестом стирая с его рта помаду и украдкой улыбаясь. Дана прочла на её лице выражение крайнего удовлетворения ситуацией. Фаули признала, что проиграла войну, но не гнушалась продемонстрировать, что когда-то победителем здесь была она, и Скалли, больно впившись ногтями в ладони, позволила ей это. - Фокс, мне пора идти, - произнесла Диана, отстраняясь и проводя рукой по его спутанным непослушным волосом в жесте успокоения. - Но я скоро вернусь. - Конечно, - пробормотал он, с неохотой отпуская её, цепляясь кончиками пальцев, пока она не отошла на значительное расстояние от его постели. Диана улыбнулась ему на прощание и снова кивнула Скалли, покидая палату под тяжёлым взглядом в спину. Она буквально физически ощущала это. Как только за Дианой закрылась дверь, Дана незаметно выдохнула, расслабляя руки. - Итак, на чём мы остановились? - спросил Малдер, как ни в чём не бывало, но от продолжения беседы на сей раз её спасла доктор Ли, заглянувшая в палату в сопровождении двух санитаров. - Мистер Малдер, пришло время прокатиться, - произнесла она, немного посторонившись и пропуская каталку. - Надеюсь, с ветерком, - пошутил он, радуясь её появлению. Он даже готов был полчаса пролежать без движения в этой грёбаной трубе, лишь бы его отпустили домой как можно скорее. Малдер ещё не до конца понимал, где он находится в собственной жизни, но собирался выяснить, а просиживание задницы в больнице совсем не способствовало этому. - Я подожду тебя в палате, - произнесла Скалли, когда его перекладывали. На самом деле она собиралась пойти с доктором Ли и понаблюдать за сканированием, но таково было её намерение до прихода Дианы. Планы изменились, она готова была дать голову на отсечение, что агент Фаули ждёт её внизу. Им определенно нашлось бы, о чём поговорить тет-а-тет, и Малдеру не обязательно было знать об этом. Дождавшись, пока его увезут в отделение диагностики, Дана спустилась на первый этаж, пробегая взглядом по оживлённому холлу, но не рассчитывая особо встретить Диану, скорее ей больше повезёт с парковкой. Так и есть. Её машина с федеральными номерами была припаркована напротив здания больницы. Скалли неспеша перешла дорогу и подсела к ней с пассажирской стороны. - Агент Скалли, чем обязана Вашему визиту? - вопрос был излишним, но Диана наслаждалась своим более выгодным положением. - Не отнимайте наше в Вами время на подобную чепуху. Вы ведь догадывались, что я приду, также, как и то, что мозг Малдера повреждён довольно серьёзно в ходе вашей, так называемой, операции, хотя мясники и то выглядят намного гуманнее, чем те врачи, что согласились на столь бесчеловечный поступок. - Зачем эти высокопарные речи, агент Скалли. Я рисковала жизнью, и до сих пор рискую, - Диана скривилась, скрещивая руки на груди. - И я благодарна за это, но... - Мы не лучшие подруги, Дана, - она впервые заставила себя говорить настолько откровенно. - И никогда ими не станем. Но я также, как и Вы, желаю Фоксу благополучия и здоровья... - Которое вы у него отняли, - сдерживаясь из последних сил, Скалли старательно подбирала слова. - Вы едва не прикончили его на том столе. - Боже, Дана, чего Вы от меня хотите?! - Диана не выдержала первой. - Чтобы я сходила в церковь и покаялась? Или повернула время вспять? Каждое решение, которое я принимала, тоже стоило мне... - Держитесь от него подальше, - отчеканила Скалли, останавливая этот поток малоинтересной ей информации. Достаточно и того, что вред был нанесён, и разгребать все последствия, какими бы долгосрочными они не были, предстояло ей. - А вот это не Вам решать, - Диана отбила подачу, протягивая руку и открывая пассажирскую дверцу, как знак того, что разговор окончен. - Если Фокс позвонит мне, я не буду делать вид, что мы чужие друг другу люди. - Но, к сожалению, так и есть, - произнесла Скалли, ставя одну ногу на тротуар и оборачиваясь к Диане. - И Вы та, кто предали эти отношения. Когда память вернётся к нему окончательно, уже сложно будет игнорировать данный факт. Не играйте с ним, он не заслужил такого. И она вышла из машины, но перед тем, как уйти, услышала приглушённый смех Дианы. - У всех у нас есть свои скелеты в шкафу, - произнесла она, заводя машину и оставляя последнее слово за собой.