Шестое вымирание: Una veritas

Александрия, Вирджиния 19 ноября 1999г. Вернувшись в больницу, Скалли сразу же отправилась на поиски доктора Ли. По времени они уже должны были провести все необходимые процедуры по диагностике. Она не хотела ждать, ей нужно было знать, насколько всё серьёзно. Но оказалось, что они буквально несколько минут, как закончили сканирование. - У него началась неконтролируемая паническая атака при загрузке в МРТ-аппарат, и мы вынуждены были вколоть ему лёгкое успокоительное. Оно не повлияло на данные, поскольку...Ох, знаете, поскольку это не самое катастрофическое, с чем мы тут имеем дело, - доктор Ли выглядела слегка сбитой с толку. Она подвела Дану к экрану компьютера, с которого на неё смотрел мозг Малдера. - У него частично повреждена височная доля. Гиппокамп, Слава Богу, не задет, но миндалевидное тело незначительно увеличено, скорее всего, как следствие черепно-мозговой травмы или иного воздействия. Общие структуры не расширены, реакции на раздражители в пределах нормы. - Это могло бы объяснить его амнезию, - пробормотала себе под нос Скалли, продолжая изучать снимки. - Да, миндалевидное тело участвует в формировании эмоционального фона и памяти, в том числе долгосрочной. Я думаю, что это как-то связанно между собой. Последнее, что он помнит - вечер 22 февраля 1991 года. Я не исключаю, что его мозг на эмоциональном уровне просто напросто блокировал дальнейшие воспоминания. - Вы хотите сказать, что 23 февраля произошло какое-то событие, память о котором стала до такой степени нежелательна, что он стёр все последующие годы после этого? - Вполне возможно, - осторожно произнесла доктор Ли. Скалли вздохнула и отложила планшет с результатами его анализа крови. - Мы ещё не были знакомы тогда, поэтому я понятия не имею, имеет ли место быть эмоциональный перенос или проблема в органическом поражении клеток мозга, - произнесла она с горечью, впервые по-другому посмотрев на мнимую забывчивость её Дня Рождения Малдером. - В любом случае, я сейчас не могу давать никаких прогнозов. Если исключить головные боли и головокружения, то мистер Малдер практически здоров. Боюсь, что дальше ему потребуется направление в психиатрию. И как бы Скалли не хотелось этого признавать, но доктор Ли была права. Угрозы его физическому здоровью не было, но эмоционально он был истощён. Впереди его ждали долгие дни восстановления и борьбы с бессонницей и депрессией, которые были вторичными симптомами травмы мозга. - Если я поручусь за него, как скоро Вы сможете оформить выписку? - спросила она, кусая нижнюю губу. - Завтра с утра. - Отлично. Сделайте, пожалуйста, это для меня, - попросила Скалли, пока они шли обратно в палату Малдера. Доктор Ли кивнула, пропуская Дану вперёд и заходя сама. - О, мои любимые доктора...Доктор Ли и доктор Джинджер, - пропел Малдер пьяным голосом, явно ещё не пришедший в себя после дозы успокоительного. Скалли нахмурилась, и он тотчас отреагировал на это. - Скалли, ты не весёлая... На мгновение ей захотелось поверить, что всё, как и прежде, ещё одна дрянная шутка, отпущенная им в её сторону, и все его диагнозы лишь какое-то недоразумение, но она была слишком рациональна, чтобы не принимать горькую правду: Малдер не помнил ни её, ни событий последних 8 лет. - Малдер, доктор Ли была настолько любезна, что согласилась выписать тебя завтра, - сказала она, не уверенная, что он запомнит хоть что-нибудь из её слов. Когда Малдер был под кайфом от обезболивающих или успокоительных, он превращался в большого ребёнка, которого под завязку накачали наркотиками. А на следующий день, как правило, он не помнил ничего из сказанного или сделанного, и это без учёта ЧМТ и ретроградной амнезии. - Отлично! - воскликнул он, собираясь, по всей видимости, вскочить с койки, но его тут же качнуло, а затем он свесился с кровати и его вырвало. - Боже... - простонала Скалли прикрывая глаза. Этого стоило ожидать, но всё равно она покачала головой, как и делала всегда, когда он отчебучивал что-то несуразное. - Меня тошнит, - пробормотал он, глупо глядя на пол, а потом на Скалли. Она лишь вздохнула, подходя к изголовью и аккуратно укладывая его на бок, не обращая внимания на беспорядок вокруг. Дана знала, что через пять минут пол будет вымыт, гораздо больше её заботил сам Малдер. Он устроился на боку в позе эмбриона, смотря на неё несчастными глазами, что она не удержалась и провела ладонью ему по лбу, стараясь в отличие от Дианы не задевать повязки. - Конечно, тебя тошнит, Малдер, у тебя травма мозга, - произнесла она мягким голосом, баюкая теперь в ладони его щёку. - В идеале тебе надо поспать, а завтра я отвезу тебя домой. - Ты побудешь со мной? - неожиданно спросил он, выглядя так уязвимо, что у неё защемило в груди. Не помня её, на интуитивном уровне он потянулся к ней в поисках тепла, и Скалли не способна была отказать ему. Через каких-то четверть часа его веки полностью смежились, а дыхание замедлилось, погружая его в крепкий сон. Скалли опустила руку ему на плечо, сжимая его лёгким касанием пальцев и перемещая своё тело в небольшое кресло в углу палаты, чтобы дежурить у его постели ночью. Около двух ночи он проснулся, бормоча что-то невнятное. Но она догадалась, какую цель он преследовал, стоило Малдеру попытаться неловко слезть с койки. Катетеры и капельницы удалили ещё днём, и ему нужно было в туалет. Она вскочила, чтобы помочь, находясь большую часть времени в лёгкой полудрёме, чутко отмечая любые звуки в палате. Поначалу он отмахнулся, но когда понял, что рискует опять изгадить пол палаты, если вовсе не завалиться и пробить свой многострадальный череп окончательно о напольную плитку, так кружилась голова, принял всё-таки её помощь, недоумевая, почему она с ним так возится. Да, они были напарниками, и судя по всему, неплохо сработались за эти годы, но Малдер сомневался, что любой из его бывших коллег стал бы ночевать у его постели, не говоря уже о том, чтобы убирать за ним дерьмо. Его сонный мозг медленно обрабатывал окружающую реальность, но он не мог не заметить, что их отношения отличаются от стандартных рабочих, которые регламентируются уставом Бюро, особенно после того, как она устало прислонилась к дверному косяку, полуприкрыв глаза и ожидая, когда он помочится. Малдер, никогда не отличавшийся скромностью, неожиданно застыл с приподнятой больничной робой в руках, вопросительно глядя на неё. - А ты не... - Малдер, давай уже, я твой врач и всё это уже не раз видела. Ему хотелось спросить, что это были за обстоятельства, но в последний момент он передумал, опорожняя-таки мочевой пузырь и шаркая нетвёрдой походкой обратно к кровати. Она вновь помогла ему устроиться, возвращаясь в неудобное кресло. Малдер заворочался, пыхтя и постанывая, и Скалли не сдержала улыбки. Это было так знакомо, за исключением того, что нынешний Фокс Малдер не знал, как себя с ней вести. В любой другой ситуации, он бы уже развлекал её своим капризным нытьём, жалуясь на неудобную кровать и скудный выбор каналов, которым славились все больницы. Сейчас же в палате между ними повисла сокрушительная тишина. Скалли вздохнула, поведя плечами, чтобы размять их и попытаться снова задремать в столь неудобном положении, не замечая, что за ней с интересом наблюдают из-под покрывала. Малдер разглядывал её в приглушённом свете ночника, словно, чем больше он будет смотреть, тем скорее память вернётся к нему. По-прежнему озадаченный её ночным бдением у его кровати, он задался вопросом. Неужели дома её никто не ждёт? Есть ли у неё семья? Муж? Дети? Хоть кто-нибудь, способный также позаботиться о ней, как она заботится о нём в данный момент? Откуда-то из глубины сознания вдруг появилось чувство вины, которое он решил облечь в слова. Он дождался, когда Дана примет более-менее приемлемую позу, снова закрывая глаза, прежде чем прошептать: - Спасибо. Скалли встрепенулась, её веки дрогнули, но глаза остались закрытыми. - Постарайся поспать ещё, Малдер, - произнесла она хриплым голосом, от звучания которого ему стало тепло и спокойно. Он последовал её примеру, и правда, практически мгновенно опять засыпая. Открыв глаза в следующий раз, он обнаружил, что палата пуста, а за окном идёт дождь. Именно стук капель о стекло и разбудил Малдера. Приподнявшись на локтях, он огляделся. Кресло в углу пустовало, но в воздухе ещё витал аромат её терпко-сладких духов, что-то цветочное с примесью ванили, как напоминание, что вчерашний день ему не приснился. Он действительно угодил в больницу с дыркой в голове и с частичным провалом в памяти. Насмешка судьбы была такова, что он всегда считал свою эйдетическую память проклятием, желая избавиться от неё, и вот теперь его желание сбылось, но ощущал он себя хуже некуда. В висках продолжало пульсировать, хоть и не так сильно, как накануне, а ещё ему хотелось хорошенько потереть глаза, чтобы убрать мушки перед ними, которые появились с тех пор, как он проснулся. Подумав, что стоит снова сходить до уборной, он медленно спустил ноги на пол и приподнялся, проверяя свои ощущения. Голова тут же закружилась, и он схватился за тумбочку в тот момент, когда дверь распахнулась и в палату вошла Скалли. Увидев очередное его геройство, она подбежала к нему с укоризненным возгласом. - Малдер, для этого есть кнопка вызова медсестры, если тебе что-то... - Я не беспомощный инвалид, - огрызнулся он, чувствуя, как поднимается злость, но быстрый взгляд на Скалли вновь заставил его испытать вину. - Прости... "Это будет тяжёлая неделя", - поняла Дана, отступая от него, но следя глазами, чтобы при необходимости успеть подхватить его немаленькое тело и прислонить к стене. Но Слава Богу, этого не потребовалось. Кое-как Малдер умудрился дойти до туалета, умываясь и промаргиваясь. Голова всё также кружилась, но мушки пропали. Он почистил зубы, с тоской поскрёб заросший щетиной подбородок, и только потом взглянул на себя в зеркало, рассматривая повязку и круги под глазами. - Да я красавчик, - пробормотал Малдер, криво улыбаясь. - Что не намного отличается от любого другого дня, когда ты попадал в больницу за последние годы. Сегодня ты выглядишь уже не так паршиво. - Ну спасибо, - с сарказмом произнёс он, вываливаясь из туалетной комнаты. - Ты умеешь утешать. - Даже не собиралась, - она послала ему ответную кривую усмешку, и что-то до боли по-рутинному знакомое кольнуло Малдера в затылок. - Так когда я смогу отсюда выбраться? - спросил он, глуша эти эмоции в смущённом жесте, почесав левую бровь и скосив глаза на дверь. - Мне осталось подписать несколько документов и дождаться доктора Ли, - ответила Скалли с искренней улыбкой. Да уж, несмотря на амнезию, всегда оставалось что-то незыблемое - нелюбовь Малдера к больницам и его жажда деятельности. И если с первым Дана ещё мирилась, то со вторым ей приходилось бороться. Ему требовался постельный режим, пусть и вне больничных стен, как минимум дней на 7-10, но он-то и в лучшие времена ухитрялся его нарушать, хоть и клялся ей вести себя смирно, а в новых условиях она не беспричинно опасалась, что её предписания попросту проигнорируют. - Но, Малдер, ты должен мне обещать, что, оказавшись дома, ты продолжишь лечение и не будешь вытворять своих обычных фокусов, - строго добавила она, удостоверившись, что её внимательно слушают. - Никакой работы или погонь за Йети, оборотнями и прочими вурдалаками. - Пару папок, как приятное чтиво на ночь? - пытливо глядя ей в глаза, попытался он, но получил в ответ её запатентованный взгляд "рискни, если жизнь тебе не дорога". - Скалли, а каким образом мы с тобой проработали почти 7 лет? Это же совсем скучно, - Малдер присел на кровать, уперев руки в колени. - Так и проработали, - произнесла она, поднимая с пола простую спортивную сумку, которую она уронила, увидев, как Малдер собирается опять завалиться в обморок не далее, как пять минут назад. - Очень скучно, следуя правилам и ни разу не отклоняясь от курса. Он прищурился с нахмуренным видом, а Скалли изо всех сил сдерживала веселье. - Я тебе не верю, - протянул он, разглядывая её лицо, где уже начали подрагивать уголки губ. - Не впервой, - протянула она, доставая из сумки сменные вещи и кроссовки. - Ты сможешь сам переодеться, пока я утрясаю с документами на выписку? Малдер охотно закивал, но тут же поморщился, ощущая, как в голове будто взорвалось несколько фейерверков. - Насколько интенсивные головные боли тебя мучают? - спросила Скалли уже у двери, наблюдая за выражением его лица. - Что-то среднее между сильным похмельем и тем чувством, что моей головой забили трёхочковый. Она хмыкнула и скрылась за дверью, а Малдер со вздохом снова поднялся, сбрасывая с себя больничную рубашку и напяливая трусы, стараясь не слишком наклонять голову. Его организм нуждался в отдыхе и реабилитации, но он гнал от себя эти мысли, не знающий, что это такое - лежать целыми днями в кровати. Он вообще когда-нибудь проводил в лежачем положении больше суток? Скалли вернулась через двадцать минут с бумагами под мышкой и инвалидной коляской. Малдер заканчивал застёгивать простую тёмно-серую рубашку, встречаясь с ней взглядом и качая головой, поздно осознавая, какой это было ошибкой. В висках запульсировало сильнее, и ему пришлось без лишних уговоров опуститься в предложенное средство передвижения, прикрывая глаза, чтобы отогнать появившуюся от его необдуманных действий тошноту. У него даже не было сил пошутить, поэтому он просто позволил вывести себя из больницы на заднюю парковку. Скалли отдала ему папку с бумагами и отправилась к машине, чтобы подогнать её поближе. - Куда мы едем? - решил уточнить Малдер, устраиваясь на пассажирском сидении. - Домой, - коротко ответила Скалли, не облегчая ему задачу. После окончания обучения в Академии ФБР он снял небольшую квартиру в Александрии, но не мог быть уверен, что за пропавшие для него годы, его место жительства не изменилось. Он помнил, как они обсуждали с Дианой совместное проживание совсем недавно, словно это было вчера, а не далёкие 8 лет назад. Интересно, они осуществили задуманное? Как далеко они продвинулись в своих отношениях? Попросил ли он её стать его женой? Создали ли они настоящую семью, чего он одновременно хотел, но и страшился? Когда Диана навещала его, Малдер совсем упустил из вида, было ли на её безымянном пальце кольцо? Его собственный палец был девственно чист, но это ещё ни о чём не говорило, в конце концов, ФБР - это не то место, где ношение обручальных колец было оправданно, особенно находясь в полевых условиях. Стоит ли ему спросить у Скалли или оставить этот вопрос до лучших времён, когда у него самого появится возможность выяснить собственный социальный статус? Испустив тяжелый вздох, Малдер прислонился к стеклу, глядя на проплывающий мимо городской пейзаж. И очень скоро он понял, что они свернули к Арлингтону и движутся на юг, в сторону Александрии. Значит, он по-прежнему живёт в том дешёвом многоквартирном доме, где на первом этаже обитали крысы и ежегодно приходилось морить тараканов? И через пару минут он в этом убедился. Ну хоть что-то в его жизни было по-старому. - Приехали, - оповестила его Скалли, припарковываясь на противоположной стороне от нужного им здания. - Узнаёшь что-то знакомое? - К сожалению, - пробормотал Малдер, отстёгиваясь и делая попытку выбраться из машины. - Малдер! - она выскочила в мгновение ока и была рядом, подставляя плечо. - Прекрати! - он вновь сорвался на неё, отшатываясь от Скалли, как чёрт от ладана. Сейчас рядом с ним должна была быть другая женщина, и это расстраивало его, хотя в глубине души он понимал, что его напарница ни в чём не виновата. Она прикусила губу, но позволила ему дойти до парадного входа самостоятельно, следуя, как тень позади с его сумкой на плече. Судя по всему, дорогу он помнил, поэтому она продолжала держаться на некотором расстоянии от него, пока они не дошли до двери с номером "42". Ей пришлось отодвинуть его чуть в сторону, чтобы воспользоваться своим ключом. - Спасибо, что проводила, - произнёс наконец Малдер, стоя перед открытой дверью, но его благодарность являлась не больше, чем проформой. Намёк для неё оставить его в покое, но Скалли не могла. - Мне надо проверить твои швы и наложить новую повязку, - ответила она, упрямо вздёрнув подбородок. - У твоего досрочного освобождения из больницы были определённые условия. Он поджал губы, пропуская её в квартиру. Здесь было чище, чем он привык. Кто бы не приглядывал за его жилищем, пока он валялся на больничной койке, этот кто-то убрался. Оглядев пространство, его взгляд вдруг остановился на аквариуме в углу. - У меня есть рыба? - то ли спросил, то ли констатировал он, подходя к дивану и опускаясь на него. - Да, я покормила их сегодня утром, пока собирала твои вещи. - Угу, - протянул он, поворачиваясь к Скалли и пристально глядя на неё. - А где Диана? Ей хотелось ответить что-то колкое и неприятное, но она сдержала себя. У Даны почти получилось изобразить безразличие вместе с пожатием плеч. - Вы не очень-то ладите, да? - спросил он, прямолинейно высказывая то, чего Скалли от него не ожидала. Весь прошлый год они провели где-то между недомолвками и взаимными упрёками, завуалированными под что угодно, только не под ревнивое собственничество. - Я предпочла бы не говорить о Диане, - честно ответила она, избирая их обычную политику, когда речь касалась этой женщины. Пройдя на кухню, где у него хранилась аптечка, Дана задержалась там, делая необходимые приготовления для перевязки. Малдер хмыкнул что-то неразборчивое, откидываясь на спинку дивана и продолжая следить глазами за ней. При упоминании имени Дианы она вся как-то сразу напряглась, становясь похожей на натянутую струну. И Малдер был сбит с толку этими неоднозначными сигналами, что подавало её тело. А ещё больше тем, как реагировало его собственное. Пару раз ему инстинктивно хотелось притянуть её к себе и обнять, зарывшись подбородком в волосы, но он сдерживал подобные порывы, гадая, отчего вообще возможна такая реакция. Но первое, что приходило ему на ум было настолько фантастично, что он подозревал, что его травма головы серьёзнее, чем он изначально решил. Его тело хотело её физически. Оно привыкло к её близкому присутствию. И теперь, когда понимание этого пришло к нему более чётко, он не мог не задаться следующей порцией вопросов: Они спят вместе? Или это была одноразовая сделка, мышечная память о которой будоражит его сейчас? Способен ли нынешний Фокс Малдер играть на два фронта, мороча голову обеим женщинам? То, каким он помнил себя образца 1991 года, явно не смог бы обманывать, находясь в отношениях. Он ненавидел предательство и ложь, насмотревшись на них в детстве и юности. Осталось только выяснить, а были ли вообще какие-нибудь отношения? Тем временем Скалли вернулась из кухни и разложила на его журнальном столике марлю и антисептик. Он выпрямился, широко расставив ноги, в выемку которых она быстро и нырнула, опуская руки к его голове, чтобы осторожно размотать бинты. - Я поменяю повязку, а потом ты выпьешь обезболивающее перед моим уходом. В холодильнике есть салат "Цезарь" и суп, разогреешь его, если захочешь поесть, хотя аппетит может возвращаться с трудом, но тебе нужно питаться, желательно регулярно и сбалансированно, тогда и выздоровление... Она что-то всё говорила и говорила, пока её руки умело колдовали над его головой, и Малдер поймал себя на том, что её голос действует на него успокаивающе, даже несмотря на неприятные ощущения в висках и затылке, он почувствовал, что готов отключиться под её мерную речь, но заставил держать глаза открытыми. Правда, его взгляд упирался в её грудь, прикрытую двумя слоями одежды, состоящими из блузки и пиджака, но не до конца скрывавшими соблазнительную ложбинку, над которой поблескивал простой золотой крестик. Малдер судорожно вздохнул, пытаясь отклониться, что Скалли восприняла, как то, что она нечаянно задела рану. - Прости, я не хотела делать тебе больно, - поспешила она извиниться, на что он откашлялся и произнёс неуверенным голосом: - Всё в порядке. Хотя на самом деле всё было далеко не в порядке. Он начал возбуждаться от её такого близкого присутствия. Как бы его мозг не был задет, а вот внизу всё функционировало вполне нормально, более чем нормально. Её дыхание в его волосах, жар её тела и эта чёртова ложбинка между аппетитными полукружиями её молочно-белых грудей. На секунду Малдер испугался, что она заметит, поэтому и двинул задницей слегка назад, углубляясь в диван, но это сработало всего на краткий момент, потому что это вынудило Скалли тоже пододвинуться, но к нему. - Я почти закончила, - сказала она, прикладывая к швам марлю, смоченную в антисептике и йоде. То ли она не замечала, то ли специально игнорировала его щекотливое положение. Но как она могла не заметить, она же грёбаный врач? И это немного вывело его из себя. Если бы он подошёл к своему психологическому состоянию клинически, то осознал бы, что эти эмоциональные перепады вызваны его диагнозом. Малдер и раньше-то не отличался терпением и сдержанностью, но после того, как в его мозгах порылись, и вовсе рисковал превратиться в нестабильного и крайне раздражённого пациента психлечебницы, по крайней мере до определённых пор, временные рамки которых он не готов был, да и не хотел рассчитывать. Но психолог в нём на время замолк, передавая пальму первенства обычному мужчине с обычными первобытными потребностями. Не задумываясь над своими дальнейшими действиями, Малдер протянул одну руку к её шее, а другой обхватил за талию, дёргая Дану резко вниз и впиваясь в её губы, целуя с нажимом и страстью, настолько отличающими от всех их предыдущих поцелуев, что Скалли внезапно опешила, ахая от подобного его поведения. И он тут же воспользовался этим, проталкивая язык в её рот. На долю секунды ей захотелось расслабить мышцы и отдаться ответной страсти, но в этом было что-то незнакомое, в нём самом было что-то незнакомое. Они уже целовались и не раз, но в каждом из их поцелуев Скалли ощущала трепет от той любви, которой Малдер окутывал и согревал её. Он успел приучить Дану к нежности, а не к голодной похоти. А то, чем они занимались в данную минуту, являлось именно чистой похотью, поэтому она не сильно, но ощутимо толкнула его в грудь и сжала челюсти, чуть не прикусив ему язык. Он тотчас отстранился, убирая руки и глядя на Скалли исподлобья, обиженно сопя, словно у него неожиданно отобрали лакомство. "Это я должна обижаться", - подумала Дана, уперев руки в бока. Она всячески старалась привести своё дыхание в норму, пригвоздив Малдера своим самым серьёзным взглядом, но вздымающаяся грудь и румянец на щекам и вдоль линии декольте выдавали её с потрохами. - Мы не просто напарники, мы - любовники, - произнёс Малдер, подтверждая очевидное. Да, минуту назад она была застигнута врасплох, но не оттолкнула его и не дала пощёчину после, напротив, она почти позволила ему зайти дальше, и этого оказалось достаточно для него. Её тело тоже хотело его, пусть она и не так явно это демонстрировала. Но чего он не ожидал, так это боли, отразившейся в её расширенных зрачках, стоило его словам повиснуть между ними. "Или были любовниками", - додумал Малдер запоздалую мысль, но не успел её озвучить. - Таблетки на столешнице, на кухне, - проинструктировала его Скалли безучастным тоном, разворачиваясь, чтобы уйти. - Воды нальёшь себе сам. И не прощаясь вышла из его квартиры, громко хлопнув дверью. Этот звук эхом отразился в его голове, вызывая неприятные ощущения вкупе с каким-то доселе неизведанным мерзопакостным чувством в груди. - Чёрт... - выдохнул Малдер, вновь откидываясь на спинку дивана и прикрывая глаза.