Джим то приходил в сознание, то терял его, смутно осознавая, что его несут. Или… его тащили? Нет, его определенно несли; он не чувствовал обычного ноющего напряжения, которое возникало всякий раз, когда весь его вес переносился на руки. Или, может быть, он наконец лишился всех чуств. Это был только вопрос времени. Гунмар так часто заставьте его бороться за свою жизнь, пытал его, столько попыток сломить его и использовать для своих собственных зловещих замыслов.
НЕТ… Нет, это не так… Я покинул Темные земли. Теперь я в безопасности. Я дома. … Верно?
Не совсем проснувшись, но и не совсем заснув, Джим обнаружил, что грань между его мечтами и реальностью размыта.
Неужели я только вообразил, что я дома? Был ли мой побег из Темных земель всего лишь сном?
Немного приоткрыв глаза, все, что он мог видеть, была темнота. Паника мгновенно поднялась в его груди, лишив его контроля, который он, возможно, все еще имел над своими конечностями. Но когда он медленно разглядел очертания теней на стенах, что-то показалось ему странным. Как будто откуда-то отражался слабый свет. Он попытался сосредоточиться на своем окружении, слабо борясь за дыхание. Было и что-то еще… Звук бегущей воды. Запах человеческих отходов.
Канализация Аркадии. О, слава богу.
Дыхание Джима медленно пришло в норму. Но маленький хныкающий звук застрял в горле, когда он болезненно вспомнил о своей ушибленной грудной клетке.
-Джим в порядке? — раздался обеспокоенный голос где-то над его головой. Правильно. AAARRRRGHH! нес его. Джим использовал это знание, чтобы еще больше закрепиться в этой реальности.
-Я в порядке, — ответил он, пытаясь убедить себя и своего большого друга.
-Почти в пещере Джима. Скоро домой.
Джим слабо кивнул, устраиваясь спиной к троллю. Он продолжал проваливаться в сознание во время поездки, его веки были слишком тяжелые, чтобы оставаться открытыми, но его разум слишком беспокойным, чтобы отдыхать. В конце концов звук шагов AAARRRGGHH! по влажным канализационным дорожкам перешел на более сухую поверхность туннеля, сделанного из грязи и камня. Джим почувствовал облегчение, когда безошибочная вонь канализации тоже исчезла и постепенно сменилась душным запахом его подвала и запахом горелой пищи. Его глаза все еще были закрыты, Джим почувствовал, что его передали из рук AAARRRGGHH! в более мягкие объятия.
-О, Джим…- услышал он шепот матери, чувствуя, как ее пальцы убирают волосы с его лба. -Блинки смог что-то придумать? Ее вопрос был направлен к троллю.
-Да, в сумке. Зелье, помогающее уснуть.
-Хорошо. Он сказал, каковы инструкции по дозировке?
-Дозаа.?
-Дозировка. Сколько Джим должен принять за один раз.
-О… Ммм…
Вспомнив, что сказал Блинки, и немного уверившись, что это не сон, Джим прохрипел ответ, который искала его мама: Одна капля за час перед сном.
-Джим? Ты не спишь?
-Вроде того. Я думаю. — Устало открыв глаза, он зашипел, когда попытался принять более вертикальное положение.
-Шшш, просто расслабься, малыш. Давай поднимемся наверх. Однако тебе придется мне помочь — ты стал слишком высоким для меня, и AAARRRRGHH! не совсем подходит для лестницы.
Она мягко помогла ему встать и провела правой рукой по ее плечам. Держа его запястье правой рукой, она положила другую руку ему на спину и крепко схватила его за талию (не травмированную сторону), чтобы добавить дополнительную поддержку. Она кивнула в знак благодарности AAARRRGGHH! , и без лишних слов они вдвоем поднялись по лестнице.
-Чем это пахнет?
-Я подумала, что ты можешь быть голоден, когда вернешься, поэтому я начала готовить ужин. Он скоро приготовится. Хочешь немного? Это спагетти карбонара.
-Угу, -Джим на мгновение задумался. Его желудок кричал, чтобы его снова накормили, но он не был уверен, что наполнить его неправильно приготовленной пастой своей мамы было хорошей идеей. В конце концов, он решил рискнуть болью в животе в пользу юмора своей мамы. -Конечно, это было бы здорово, мама.
Она помогла ему подойти к столу и усадила на один из стульев. Затем слегка взъерошила волосы на его макушке, прежде чем повернуться, чтобы пойти на кухню. -Я принесу тебе немного воды. Тебе еще что-нибудь нужно, малыш?
-Болеутоляющие и пакет со льдом были бы великолепны, на самом деле. Мой бок убивает меня.
Он услышал, как его мама открывает шкафы, дребезжание пластиковой бутылки с таблетками и стук льда. Она вернулась в столовую, неся стакан воды и запрошенные предметы. -Ты ведь уже тренировался в Тролльмаркете, не так ли? Ты не в форме, чтобы делать какие-либо напряженные действия.
-Поверь мне, я знаю, — простонал он, жадно глотая таблетки, которые она предложила ему. -Нет, я думаю, что просто устал от того, что весь день был на ногах.
-Хм. Ты не будешь возражать, если я быстро посмотрю? Просто хочу убедиться, что тебе не станет хуже. И я могу проверить твои бинты, пока я этим занимаюсь.
-Да, конечно, — пробормотал он, зная, что она осмотрит его, хочет он этого или нет. И он слишком устал, чтобы протестовать, когда она помогла ему снять свитер и нижнюю рубашку, чтобы она могла лучше рассмотреть его раны.
-Похоже, эту повязку нужно сменить, — прокомментировала она, тыча пальцем в левую сторону его груди. Лента, которая удерживала его на месте, отклеивалась по краям, оголяя его рану. Теперь, когда он обратил на это внимание, рана пульсировала. Но боль не могла сравниться с пульсацией в боку.
Прежде чем осмотреть остальные его раны, его мама достала марлю, ленту, мазь с антибиотиками и несколько других предметов из своего запаса медикаментов. Кожу защипало, когда она сняла старую повязку и начала очищать область под ней влажной тряпкой и перекисью водорода. Она тщательно вытерла засохшую кровь и другую грязь с его кожи, ее брови нахмурились от беспокойства.
-Джим, я беспокоюсь об этой ране. Мне не нравится, как она покрывается струпьями — скорее, как она не покрывается струпьями. Мне следовало получше рассмотреть ее, когда мы были в клинике сегодня утром, она может быть слишком глубокой, чтобы зажить должным образом самостоятельно.
-Мама, со мной все будет в порядке, это не похоже на сильное кровотечение или что-то в этом роде, — попытался убедить он ее. -Кроме того, что бы мы сказали другим врачам? Что после того, как я «упал с лестницы " и сломал ребра, я упал в душе и ударился о кран по пути вниз?
-Джим, я серьезно.
-Не волнуйся, это заживет! Это может выглядеть не так хорошо, но в конечном итоге это заживет».
-О, так теперь ты медицинский эксперт в этом доме?
-Я учился у лучших. -Его ответ заработал нежную улыбку от его мамы, когда она потянулась за мазью с антибиотиком. Ее пальцы нежно втирали мазь в его поврежденную кожу. Она работала методично, остановившись, чтобы задумчиво посмотреть на него.
-Малыш, как ты получил эту неприятную царапину? Ты помнишь?
-Я не знаю, мама, я…
Тьма. Слабая красная пульсация его брони в сочетании с жутким оранжевым свечением соседних тюремных решеток. Отягощенный, неспособностью двигаться. Один из головорезов Гунмара по обе стороны от него, каждый прижимает руку и ногу к каменному полу. Он был бессилен. Разоблачен. Броня была единственной вещью, стоящей между ним и его похитителями. Но это не могло продолжаться вечно. Фигура с шестью глазами нависла над ним, цепляясь за амулет. Он мигнул предупреждением в ответ, оставаясь прочно прикрепленным к груди Охотника за троллями. Тот, у кого было много глаз, был отброшен в сторону; тот, у кого был только один глаз, занял его место. Гунмар попытался сорвать амулет. Ужас наполнил чувства Джима, когда его броня громко застонала под силой. Кожа на его груди как будто бы рвалась, когда он почувствовал, что амулет сдвинулся с его тела. Он закричал от боли, оглушительным криком. В ответ амулет вспыхнул ярче, как будто его защитные способности были обновлены, отталкивая Гунмара. Демон с ревом покинул свою камеру, за ним быстро последовали его подчиненные. Джим остался один на полу своей камеры, замерзший, дрожащий и не имеющий сил подняться. Область его груди под амулетом пульсировала от боли с каждым ударом его бешено бьющегося сердца.
-Я… не могу вспомнить
-Все в порядке, малыш, — сказала она, закончив обрабатывать рану. Казалось бы, удовлетворенная, она переключила свое внимание на пятнистый синяк на его боку. -Джим! -выдохнула она. -Что ты сделал?! Похоже, ты серьезно усугубили свою рану! Тебе лучше не лгать о тренировках в Trollmarket, мистер!
-Остынь, мама! Я же говорил тебе, что не тренировался! -Джим сделал все возможное, чтобы держать свой растущий гнев в узде. -Но я… ух, чуть не упал с гигантской хрустальной лестницы, — смущенно признался он. -Клэр остановила меня, но схватила меня за больной бок, когда спасла меня.
-Клянусь, иногда самая большая угроза твоему здоровью и безопасности-это ты, Джим. — Она более внимательно осмотрела растянувшийся синяк, слегка потыкав отдельные участки его грудной клетки. -Хорошая новость в том, что я не думаю, что ты еще больше повредил свои ребра. По крайней мере, я не могу сказать, что понадобится еще один рентген. Я не буду тащить тебя туда снова, но, если ты заметишь, что что-то отдаленно не так, например, если у тебя проблемы с дыханием, пожалуйста, дайте мне знать. Хорошо?
-Хорошо. Теперь мы можем поужинать?
Ее глаза расширились. «Ах, точно, спагетти!» Оставив свой ассортимент припасов на столе, она бросилась на кухню. Вскоре он услышал раздраженный стон. «Эм, малыш?» позвала она.
-Да, мама?
-Ты не против съесть оставшуюся пиццу на ужин?
Он постарался, чтобы его ответ не звучал слишком обнадеживающе. -А что случилось со спагетти?
Его мама обогнула угол, держа большой горшок, источник резкого запаха гари. Не говоря ни слова, она наклонила его набок, чтобы он мог подтвердить, что внутри действительно была паста. Затем она полностью перевернула горшок. Даже под полной силой тяжести содержимое горшка не сдвинулось с места. -Кажется, мне удалось сплавить наш ужин на дно горшка.
Джим рассмеялся. «Выбираю пиццу»
***
После ужина Джим настоял, что у него достаточно сил, чтобы добраться до своей комнаты без посторонней помощи. Его мама протестовала, но в конце концов он победил, успешно поднявшись по лестнице в одиночку, пока она оставалась на кухне, чтобы попытаться удалить остатки подгоревшей пасты из кастрюли. Теперь он сидел на краю кровати, наблюдая за флаконом темно-синей жидкости на ладони, когда он наклонял его вперед и назад.
Это действительно сработает?
Он предположил, что не сталкивался с плохими снами, пока AAARRRRGHH! нес его домой. Но возвращение с Тролльмаркета едва ли было достаточно долгим, чтобы полностью проверить действие зелья. И даже если бы это было успешно и дало ему сон без сновидений, это, конечно, не помогло бы отогнать его кошмары наяву. Если только его лишение сна не подпитывало его недавние яркие воспоминания.
Да, это должно быть так. Я просто очень устал. Мне станет лучше после полноценного ночного сна.
Джим сделал пару глотков тоника, прикинув, что это примерно восемь капель, затем лег, поставив пузырек на угол стола рядом с телефоном и амулетом. Он лежал на спине, уставившись в потолок, его веки медленно закрывались в ожидании безмолвных объятий сна. Время от времени волна тревоги захлестывала его и заставляла снова широко открывать глаза, но в конце концов даже его нервы не могли противостоять истощению, которое постепенно охватывало его существо.
***
Вспышка боли заставила Джима проснуться, сесть в постели и отчаянно задыхаться. Он дрожал и потел одновременно, его конечности одновременно были живыми от электричества и тяжелыми, как свинцовые глыбы. Его руки нашли свой путь к лицу, наивно надеясь, что, если закрыть шрам, боль утихнет. Что копание пальцев в шраме на его коже вытянет то, что продолжало мучить его прямо под поверхностью. В конце концов ослепляющая боль уменьшилась до тупой пульсации, позволив Джиму провести инвентаризацию своего окружения. Амулет все еще лежал на его столе, его светящийся пульс заикался в такт сердцу Джима. Темнота за его окном сказала ему, что все еще была середина ночи. Нажав на свой телефон, экран загорелся, сообщая ему, что он спал всего четыре часа. С другой стороны, у него не было кошмара. Или, по крайней мере, не тот, который он помнил. Но Джим не мог избавиться от чувства беспокойства, которое обвилось вокруг его груди.
Внезапно его шрам снова раскалился добела, почти заставив его закричать.
Голос. Насмешливый смех. Звук стали, рассекающей воздух. Ощущение холодного металла, клеймящего его, когда он пытался добраться до его души, но только преуспел в том, чтобы оставить свой след на коже.
Один огненно-голубой глаз.
-Нет… нет, нет, нет, нет… — тихо простонал он, свернувшись калачиком так, что его голова оказалась между коленями, а руки закрыли лицо. -Убирайся из моей головы… Оставь меня в покое… Я оставил тебя в Темных Землях, а теперь просто оставь меня в покое…
Джим не знал, как долго он оставался в этом положении. Иногда вздох или всхлип срывались с его губ, звуча чужеродно и далеко для его ушей. Но помимо прерывистого движение его плеч, когда он изо всех сил пытался дышать, прошло много времени, прежде чем он хотя бы пошевелил мускулом. Когда он наконец успокоился, он обнаружил, что его руки были влажными от слез. Он неуклюже вытер их насухо о пижамные штаны и потянулся за амулетом. Джим провел пальцами по его многочисленным бороздкам и гребням, прослеживая замысловатые знаки, как будто они могли показать слова ободрения, которые он раньше не замечал. Но единственной реакцией магического артефакта было его непрерывное пульсирование.
Почему это происходит со мной?
Мягкое свечение амулета отразилось на стеклянном флаконе, все еще в основном заполненном темно-синей жидкостью.
Может быть поможет, если я приму большую дозу. Что может случиться?
Сняв пробку, Джим осушил половину бутылки. Он мгновенно почувствовал, как чувство спокойствия распространилось по его телу, заменив напряжение в нервах приятной сонливостью, которая уговорила его перестать дышать. Поставив флакон, он уютно устроился на подушке, прижимая амулет к груди. Прошло совсем немного времени, прежде чем тени, преследующие его бодрствующие воспоминания, сменились успокаивающим одеялом сна.
***
Барбара легонько постучала в дверь сына. «Джим?» тихо позвала она, медленно приоткрывая дверь. Не получив ответа, она открыла дверь достаточно широко, чтобы войти, балансируя подносом овсянки, когда она подошла к кровати Джима. Было уже позднее утро, и солнечный свет струился через окно, чтобы танцевать на лице ее спящего сына. Поставив поднос на стол, она улыбнулась, наблюдая, как грудь Джима медленно поднимается и опускается. Он выглядел таким мирным, что она не хотела прерывать его сон. Но если он когда-нибудь вернется к нормальному графику, она не могла просто позволить ему спать весь день.
-Джим, — позвала она чуть громче, — малыш, пора просыпаться.
Джим не пошевелился. Она села на край его кровати, убирая волосы со лба.
-Джим?
По-прежнему ничего.
В прошлом, когда Джим достаточно уставал, он мог спать так глубоко, что не обращал внимания на то, что утром звонил будильник. Но никогда так глубоко, чтобы он не реагировал на попытки матери разбудить его.
-Джим? Джим! — Барбара повысила голос, чувствуя, как ее охватывает отчаяние. Что-то было не так.
Ее сын не просыпался.
