Воспитатель

— Подожди-подожди, — Чимин напряжённо потёр виски подушечками пальцев. — То есть ты поговорил с его женой, которая как-то слишком спокойно отреагировала на вашу интрижку, она сказала тебе, что они планируют разводиться, и дала тебе его адрес, а там ты встретил мужика в трусах, который с ним живёт? Сокджин кивнул, тупо пялясь в стену. Чимин примчался к нему буквально через час после того, как Сокджин позвонил ему, захлёбываясь слезами и не в состоянии даже объяснить толком, что произошло. Однако сейчас он уже успокоился, слёзы высохли, а внутри была гулкая пустота, словно все чувства разом онемели. — Слушай, я, конечно, не сторонник твоего женатика, — Чимин сжал переносицу, — но может есть небольшой шанс, что ты не совсем правильно всё понял? Сокджин перевёл на него блёклый взгляд, и тот поёжился, как от холода. — Я к тому, что я у тебя по квартире тоже иногда в трусах рассекаю, и как-то даже жил у тебя две недели, когда меня один припадочный у дома караулил, это же не делает нас любовниками, — Чимин примирительно поднял перед собой ладони, как будто защищаясь: — Я не говорю, что Намджун святой, и его нужно срочно простить, но может у него есть какое-либо объяснение этому? — А какая разница? — пожал плечами Сокджин, обхватив себя руками. — Скорее всего есть. Может быть даже убедительное. Только я совершенно не уверен, что ему можно будет верить, — он невесело рассмеялся. — Знаешь, не просто же так говорят, что с женатыми лучше не встречаться. Потому что если он обманул её, почему бы ему не обмануть и меня? Мне просто почему-то казалось, что у нас всё не так. Я такой дурак наивный. — С наивным соглашусь, — Чимин сел рядом и обнял его за плечи. — Но ты не дурак. Быть влюблённым — это не глупость. — Мне просто так хотелось, чтобы меня любили, — вдруг признался Сокджин, неожиданно даже для себя. — Я так хотел ему верить. Я всё ещё хочу. И чувствую себя ещё большим тупицей из-за этого, — он склонился ниже и уткнулся лбом в свои колени. — И я боюсь, что если спрошу у него, и выяснится, что он действительно просто хотел со мной поразвлечься, а потом бросить… Ха, я даже не знаю, мне просто думать об этом больно. Чимин сочувствующе погладил его по спине. — Я могу спросить про него у Юнги, они ведь вместе работают. Может, он знает, что это за мужик. — Ещё Юнги в это впутывать не хватало, — отмахнулся Сокджин. — Ну, мне всё равно надо будет с ним поговорить рано или поздно, — пожал плечами Чимин. — Так хоть и полезное что-то заодно узнаю. Сокджин повернулся к нему, всё ещё склонившись к коленям, и слабо улыбнулся. — Не могу заставлять тебя идти на такие жертвы ради печального студня. Чимин закатил глаза, и вдруг схватил его за плечи, заставляя подняться и посмотреть на него: — Хён, ты же знаешь, что уж я-то не из тех людей, которые будут за ненадёжных мужиков цепляться. И будь я на твоём месте, бросил бы его по смс, чтобы ему пообиднее было, мудаку такому, и везде заблокировал. Но, — он вздохнул, — ты не такой. И когда ты о нём говорил… не знаю, у тебя в глазах как будто что-то загоралось. Я даже немного завидовал. У меня такое было, но так давно, — он отвёл взгляд. — Мне кажется, тебе стоит хотя бы просто прояснить ситуацию с ним. Чтобы точно быть уверенным, что ты ничего не упускаешь. И не жалеть потом. — Надо же, да ты романтик в душе, от тебя не ожидал, — усмехнулся Сокджин и апатично откинулся на спинку дивана. — Я не знаю. У меня уже нет сил об этом переживать. Тем более, у меня сейчас есть проблемы посерьёзнее. То фото. Если Мира действительно придёт с ним к моей начальнице, меня скорее всего попрут с работы и даже рекомендаций не дадут, — он устало потёр лицо ладонями. — Вот же гадина, — возмущённо фыркнул Чимин. — Какое ей вообще дело, гомофобка старая. Пусть только попробует, я её так в твиттере засру, не отмоется. — Вряд ли у неё есть твиттер, — тоскливо улыбнулся Сокджин. — И не такая уж она и старая. Но, — он вздохнул, — я так люблю эту работу. Не могу представить, что буду делать, если меня оттуда уволят. — Найдёшь место получше, — уверенно ответил Чимин. — И зарплатой побольше. И вообще, с чего ты взял, что тебя уволят, а не эту мегеру за порог выгонят? Ты красавчик и трудяжка с золотым характером, где они ещё такого найдут. А стареющих актрис с детьми пруд пруди. Освободится место для кого побогаче и посолиднее, престиж садика поднимется, все довольны и счастливы. Кроме этой мадам, но и поделом ей. — Если бы всё так работало, — но Сокджину всё равно стало немного легче. — Спасибо. Я не знаю, чтобы я без тебя делал. — Плакал бы тут в одиночестве, — самодовольно сказал Чимин. — Как хорошо, что у тебя есть ангел-хранитель в виде меня. — Да, хорошо, — согласился Сокджин, положив голову ему на плечо. То, что у него есть человек, который его поддержит не смотря ни на что, здорово успокаивало. *** С утра Сокджина немного тошнило от дурного предчувствия. Он надеялся, что не увидит на работе Намджуна, потому что просто не был готов его встретить сейчас. Последнее, что он хотел — это расплакаться или устроить ему скандал перед детьми и их родителями. Тревожные мысли о компрометирующем фото тоже не давали ему покоя. До садика он добрался с тяжёлым сердцем, с ужасом понимая, что впервые за всё время работы здесь опаздывает. Обычно, он всегда приходил за полчаса, на случай, если кто-то из родителей приведёт ребёнка раньше времени, но сейчас он уже задерживался на пятнадцать минут от начала своего рабочего дня. Однако, когда он вбежал в раздевалку, оказалось, что детей уже приняла воспитательница круглосуточной группы, оставшаяся с ночной смены. — Господи, Бёль, спасибо, — облегчённо выдохнул Сокджин, увидев сонно потирающую глаза девушку. — Я боялся, что тут ждёт толпа недовольных родителей, готовых меня совершенно заслуженно растерзать, — он торопливо переоделся и обработал руки антисептиком. — Ты меня буквально спасла. — Да ничего, — Бёль зевнула, прикрыв рот рукой. — Директриса Ли всё равно позвонила с утра и попросила задержаться в твоей группе. Я присмотрю пока за твоими детишками, а ты зайди к ней, она что-то от тебя хотела. У Сокджина по спине пробежался неприятный холодок. — Ты не знаешь, что? — Понятия не имею, — пожала плечами Бёль и снова зевнула. — Сонбэ, иди скорее. Я конечно, рада тебе помочь, но спать очень хочется, правда, — она выразительно потянулась, и Сокджину ничего не оставалось, как на негнущихся ногах пойти в кабинет директрисы. У двери он замер, отчаянно не желая стучать и заходить. Он прекрасно знал, зачем она хотела его видеть. И ему очень хотелось оттянуть этот момент, которого он так боялся, как можно дальше. — О, Сокджин, вы пришли, — он резко обернулся, чуть не подскочив на месте. Директриса Ли — утончённо выглядящая, несмотря на свой возраст, женщина с высоко забранными в изящную причёску волосами и в ярком костюме с узкой юбкой-карандашом — приветливо улыбнулась ему. В её руках была дымящаяся чашка кофе, очевидно, из машинки с небольшой кухни для сотрудников. — Ай-яй-яй, впервые опоздали, — беззлобно отчитала она его. — Простите, мне очень жаль, — Сокджин почтительно открыл перед ней дверь её кабинета, пропуская её вперёд, и зашёл следом. — Такого больше не повторится. Она как-то печально посмотрела на него, поставила чашку и села за свой стол, указав рукой на стул напротив него. Сокджин послушно сел на него, сложив руки на коленях и нервно сжав пальцы. — Вы ведь и сами понимаете, почему я вас позвала, — немного помолчав, проговорила она. Сокджин уставился на неё, поджав губы. Он знал, что так и будет, но какая-то наивная часть его надеялась, что всё обойдётся. — Вы хороший человек и очень хороший сотрудник, — она отвела взгляд, а её хрупкие пальцы с аккуратным маникюром сжали стенки чашки из тонкого фарфора. — Нам очень с вами повезло. За всё время, что вы здесь работали, к вам не было никаких нареканий. От вас в восторге и дети, и их родители, — он вздохнула. — Почти все, — она всё-таки посмотрела ему в глаза. — Госпожа Мира Канг вчера в гневе позвонила мне с требованием немедленно вас уволить. Сокджин молча ждал, что она скажет дальше. На плечи с каждым её словом словно опускались тяжеленные булыжники, придавливая его всё ниже и ниже. — Я была в таком удивлении, — продолжала она. — Но она так уверенно кричала о том, что вас ни в коем случае нельзя подпускать к детям. И много других неприятных вещей, если честно, не вижу смысла перечислять. Сокджин нервно усмехнулся, прекрасно представляя, что она имела в виду. — Она сказала, что вы гомосексуалист, Сокджин, — директриса Ли прищурилась, внимательно отслеживая его реакцию, словно ожидая, что он начнёт врать и выкручиваться, и ей будет легче сделать то, что она собиралась. — Гомосексуал, — поправил её Сокджин, поморщившись. Он не видел смысла юлить перед ней сейчас. — Это не болезнь. И я не вижу причины, по которой это как-то должно влиять на мою работу. Директриса Ли поджала губы. — Это и не влияет, — ответила она. — Но на репутацию нашего учреждения — да, — её плечи вдруг поникли. — Мне жаль вам это говорить, Сокджин, но я не думаю, что мы сможем продолжать с вами сотрудничать. У него ушли почти все силы, чтобы сохранить безучастное выражение лица, хотя внутри словно что-то оглушительно треснуло и осыпалось мелкими колючими осколками. — Конечно, я не собираюсь увольнять вас прямо сейчас, — она снова покрутила чашку в руках, — у вас есть время подумать и найти другое место. И вы можете быть уверены, что я с радостью дам вам хорошую рекомендацию. Только прошу вас не затягивать с этим слишком долго, у меня тоже есть обязательства, — она неловко дёрнула плечами, как будто ей самой было стыдно за эту ситуацию. — Я вас услышал, — ответил Сокджин, надеясь, что его голос не дрожит. — Однако сейчас у меня всё ещё есть работа, которую мне нужно выполнять. Так что, если вы не возражаете, я к ней вернусь. Тем более, Бёль давно пора домой. Она кивнула, снова поджав губы, и Сокджин, не глядя на неё, вышел из кабинета. Он сам не понимал, что чувствует. В голове словно была намокшая вата вместо мозгов, тяжёлая и неповоротливая, а в душе пусто. Он не готов был прощаться с любимой работой. Ему здесь слишком нравилось. Он был так раздавлен, что даже злиться не мог, ни на Миру Канг, ни на директрису Ли, ни даже на Намджуна. Все его чувства словно были заглушены мощнейшей анестезией, и это даже было к лучшему — ему нужно было как-то продолжать работать. Он не мог позволить себе сесть и начать себя жалеть, ему нужно было вернуться к своей группе и отпустить уже бедную Бёль домой. — Ох, ты вернулся, — радостно всплеснула руками воспитательница, когда его увидела. — Твои малыши чуть мне бунт не устроили, пока тебя не было. Боялись, что ты к ним совсем не придёшь. — Хён! — радостно воскликнул Чонгук, увидев его, и бросился к нему, чуть не сбив девушку с ног. — Привет, Гуки, — Сокджин опустился на корточки, и малыш тут же уцепился за его шею. — Спасибо, что присмотрела за ними, Бёль, — он мягко улыбнулся ей. — Сонбэ, у тебя всё хорошо? — вдруг с беспокойством спросила девушка, цепко оглядев его. — Что старушка от тебя хотела? — Не бери в голову, — стараясь звучать максимально беззаботно, отмахнулся Сокджин, отпуская Чонгука и тут же попадая в объятия следующего ребёнка. — Ты из-за меня и так задержалась. Хорошо тебе отдохнуть. Бёль нахмурилась, но не стала давить. — Хён, я думал, ты опять пропадёшь, — Чонгук возмущённо ткнул его в бок, когда сеанс приветствий со всеми детьми закончился. — Так расстроился. Сокджин постарался улыбнуться как можно беспечнее. Он не знал, как объяснить Чонгуку, что он действительно скоро пропадёт из его жизни, и они больше не увидятся, и он не был уверен, что окажется готов к его реакции на эту новость. — Я уже здесь, так что не переживай, — он взял малыша за руку. — Теперь пора завтракать, а то всё остынет, — он повёл детей за собой, но заметил, что Арём осталась стоять в углу и нервно мяла край своей оранжевой футболки. — Детка, что случилось? — Мама сказала, что мне не стоит с вами говорить, — печально отозвалась она. — И что вы плохой. — Ты глупая совсем? — тут же возмутился Чонгук, и девочка поморщилась, едва не заплакав. — Гуки, тише, не говори так с Арём, — осадил его Сокджин. — Иди кушай, — он отпустил его руку и мягко подтолкнул в спину, а сам подошёл к девочке и наклонился перед ней. — Не волнуйся так, ты можешь не разговаривать со мной, если не хочешь, но это не значит, что тебе нужно стоять в углу или не завтракать, — он тепло ей улыбнулся. — Я не думаю, что вы плохой, и я не хочу с вами не разговаривать, — шмыгнула она, протянув ему ладошку. — Спасибо, — Сокджин с благодарностью за неё взялся. Мира Канг не вызывала в нём светлых чувств, но Арём всегда была милой и доброй девочкой. И он бы ни за что не стал относиться к ней хуже, даже с учётом того, как сильно её мама старалась разрушить его жизнь. *** — О, вы всё ещё здесь, как неожиданно, — язвительно хмыкнула Мира, увидев его вечером. — Но, надеюсь, это ненадолго. — Что? — тут же встрепенулась ещё одна женщина, жена известного режиссёра и участница поп-группы в прошлом. Обычно её дочек-близняшек забирала няня, но сегодня она пришла сама. — Скоджин, вы собираетесь куда-то уходить? — Ну как собирается, — довольно продолжила Мира. — Скорее, ему стоит уйти, потому что невообразимо — чтобы такой человек занимался нашими детьми, — она яростно зашептала что-то бывшей певице на ухо, но та, послушав немного, скривилась и отстранилась. — Мам, ну прекрати, — захныкала Арём, подёргав Миру за рукав, но та не обратила внимания, отдёрнув руку. Сокджин тяжело вздохнул, стараясь сохранять спокойствие. Похоже, ему действительно придётся искать новую работу как можно скорее. Мира, по всей видимости, решительно ухватилась за идею изжить его отсюда, раз так внаглую начала приседать на уши другим родителям, не стесняясь даже его непосредственного присутствия. — Нет-нет-нет, — возмущённо запричитала мама близняшек, — Сокджин, вы не можете уйти! — Джессика, вы разве не слышали, что я сказала? — удивлённо воскликнула Мира. — Он же… — Да мне наплевать! — разозлилась она, отвернувшись от неё, как от прокажённой. — Мне абсолютно никакого дела до вашей личной жизни, Сокджин, но вы пока единственный воспитатель, который нашёл подход к моим девочкам. Они за неделю, когда вы были в отпуске, чуть с ума меня не свели, отказываясь идти в сад. А няни у нас и так сбегают чуть ли не каждую неделю, последняя уволилась со скандалом буквально сегодня утром! Я не выдержу! — Спасибо? — Сокджин удивлённо на неё уставился. — И если вы всё-таки куда-то уйдёте, скажите мне, куда, — Джессика раздражённо всплеснула руками. — Мне будет куда проще перевести своих девочек туда, чем надеяться, что им понравится новый воспитатель или найти им няню по вкусу. — Да как вам может быть всё равно… — округлила глаза Мира. — Госпожа Канг, вам мужчина что ли отказал из-за другого, что вы так взъелись? — фыркнула Джессика. — Ну так это не в ориентации дело, вы просто склочница и сплетница, и поэтому никому не нравитесь. И шантажировать человека фотографиями так низко, мне за вас стыдно, — она оглядела её с отвращением. — Когда я была айдолом, тоже каждая собака пыталась на меня надавить любой неудачной фотографией. На некоторых даже неприличного ничего не было, просто ракурс специфичный. До сих пор мерзко от таких людей, — её передёрнуло. — Вам бы не лезть не в своё дело, а то как бы ваши неприличные фотографии не обнаружились. И если вы думаете, что их у вас нет, то вы очень сильно заблуждаетесь. Мира начала краснеть багровыми пятнами и, не найдя, что ответить, выбежала из раздевалки, волоча за собой несчастно выглядящую Арём, едва успевшую застегнуть куртку. — Ужасно, — фыркнула ей вслед Джессика, и обернулась к Сокджину, смерив его цепким изучающим взглядом: — Так это правда? Сокджин подумал, что рано порадовался, и вот теперь она его пропесочит по-полной. — Да, — немного пожевав нижнюю губу, выдавил он. — Извините за эту ситуацию, но в любом случае я вам благодарен за то, что вы сделали. — О, не стоит, — отмахнулась она. — Мои мотивы абсолютно корыстны. Я, конечно, такое не то, чтобы поддерживаю, но я с разными людьми в жизни работала, и с такими как вы тоже: ничего в вас демонического нет. Если директриса Ли всё-таки примет решение вас уволить, приходите к нам няней. Я обещаю, что получать вы будете куда больше, чем вам предложат здесь или где-либо ещё. — Спасибо за предложение, я обязательно его обдумаю, — Сокджин неловко потёр заднюю часть шеи. Не этого он ожидал, но жаловаться ему определённо было не на что. Джессика попрощалась, и они с близняшками ушли. Сокджин перевёл дух, но его всё ещё немного потряхивало. Он сел на скамейку и облокотился спиной на шкафчики, прикрыв глаза. Денёк определённо был изматывающим. — Вот раскричались, — в раздевалку выглянул насупленный Чонгук. — Мы с тобой опять, похоже, остались вдвоём, — неловко улыбнулся ему воспитатель. — Хён, — мальчик неуверенно подошёл к нему и сел рядом. — Хён, ты действительно уйдёшь? — он аккуратно зацепил пальцами его рукав у локтя. — Я не знаю, Гуки, — пожал плечами Сокджин. Чонгук слишком хорошо чувствовал ложь, и убеждать его, что всё в порядке, было бессмысленно. — Наверное. Тебе не стоит об этом переживать, — он легонько ткнул его пальцем в кончик носа, — и подслушивать нехорошо, ты же знаешь. Чонгук нахмурился, но ничего не ответил, привалившись к боку воспитателя. — Я буду по тебе очень скучать, — через какое-то время, сказал он и поджал губы. — Я не хочу ходить сюда, если тебя здесь не будет. — Тебе уже четыре, ты всё равно перейдёшь в подготовительную группу в следующем году, — пожал плечами Сокджин. — Так что тебе недолго придётся потерпеть новых воспитателей. К школе готовиться интереснее и сложнее, тебе уже не до этого будет, — он ласково потрепал его по волосам. — С тобой всё будет хорошо. — А с тобой? — Чонгук посмотрел на него такими большими и искренними глазами, что Сокджину стало почти больно. — Со мной тоже, — подмигнул ему Сокджин. За дверью послышались шаги, и Сокджина снова скрутило дурным предчувствием, которое и на этот раз его не обмануло — в раздевалку зашёл Намджун. — Привет, — он улыбнулся ему, как будто всё было в порядке. Хотя для него это и было так, только у Сокджина привычный мир вокруг рушился. — Прости, я правда старался прийти вовремя. Сокджин слабо кивнул ему, не в силах выдавить даже дежурную улыбку в ответ. Он не хотел его сегодня видеть. Совершенно не был к этому готов. Он был и так подавлен, и абсолютно не был уверен, что сможет спокойно с ним поговорить и разобраться в ситуации, не сорвавшись на крик, а делать это при и так расстроенном Чонгуке он просто не мог. Видимо, Намджун не знал, что Сокджин к нему заходил вчера — тот мужчина ему либо не сказал, либо сказал, но Намджун не догадался, кто это был. В любом случае, сейчас Сокджин совершенно не хотел об этом думать. Мысль о мужчине в квартире Намджуна только усилила желание поскорее уйти и не видеть его. — Надо убрать игрушки? — с грустью спросил Чонгук, повернувшись к воспитателю. — Нет, детка, я сам уберу, — отозвался Сокджин, радуясь возможности сбежать. — А вы собирайтесь и идите домой, хорошо? — Может, я… — начал было Намджун. — Нет, — отрезал Сокджин, слишком резко, тот даже отпрянул, как будто его толкнули. — Не нужно. Хорошего вечера. До завтра, Чонгук, — он нырнул в игровую и закрыл за собой дверь, прислонившись к ней спиной. Он с трудом заставил себя успокоиться, концентрируясь на дыхании, стараясь глубоко вдыхать, задерживая воздух в лёгких, пока не досчитает до десяти, и медленно выдыхать. В школе ему это помогало, когда он сильно нервничал. В уже более старшем возрасте ему это и не требовалось, однако сейчас снова накатило. Вроде, немного полегчало. — Сокджин, — Намджун постучал в дверь и толкнул её, сдвинув его немного — достаточно, чтобы войти самому. — Ты в порядке? Сокджин потерянно посмотрел на него. Нужно было соврать, что всё хорошо, но слова застряли в горле, не желая выходить наружу. — Эй, ты чего? — Намджун одним широким шагом приблизился к нему и положил руки ему на плечи, внимательно и с беспокойством вглядываясь в его лицо. — Джини, что случилось? — Отпусти меня, — тихо выдавил Сокджин, изо всех сил стараясь справиться с собой. Намджун смотрел на него так нежно, с заботой и любовью, и ему так хотелось верить, что это всё взаправду. — Пожалуйста. — Скажи мне, — Намджун, нахмурившись, коснулся ладонью его щеки, но Сокджин перехватил его за запястье, отстраняя от себя. — Это не твоё дело, — он старался говорить холодно, но его дрожащая рука его, очевидно, выдавала. Он с раздражением отдёрнул её, но Намджун уже сам поймал его кисть, аккуратно, но крепко сжав. — Хорошо, — его лицо стало собранным и непроницаемым. — Если не хочешь говорить сейчас — ладно, — он вдруг поднёс его руку к своим губам и ласково прижался ими к середине ладони, прикрыв глаза. — Я подожду, — медленно и с невыносимой нежностью развернул её и перешёл мягкими поцелуями на костяшки пальцев, по одному на каждую, и ещё дальше, на тыльную сторону, — просто обещай, что расскажешь мне потом, что тебя так встревожило, хорошо? Сокджин силился заставить себя отнять руку, но обжигающие прикосновения губ к его коже разбивали его решимость вдребезги. Он просто завороженно смотрел, как Намджун выцеловывал всю его кисть, и не мог вымолвить ни слова, покрываясь сладкими щекучущими мурашками. Сокджину так не хватало его ласки. Наконец, Намджун оторвался от него и с неохотой отпустил. Они посмотрели друг на друга, и Сокджин едва сдержался, чтобы не броситься ему в объятья. Он тут же снова почувствовал себя влюблённым дураком и поспешно отвернулся, прерывая зрительный контакт. — До встречи, Джини, — негромко сказал Намджун. — Да, до встречи, — совсем глухо отозвался Сокджин, всё ещё не решаясь на него посмотреть. Он не был уверен, что справится с собой. Намджуну оказалось действительно легко выбить его из колеи. Когда он, наконец, ушёл, Сокджин устало оперся спиной на дверь и рассерженно постучал себя по щекам, пытаясь прийти в себя. Ему нужно было действительно много сил, чтобы со всем этим справится.