Проблемы раздражительности

— Он тебе не дает, что ли? — Розария посмотрела на него, медленно отпивая из кружки с вином. — С чего ты взяла? — недовольно зыркнул на нее Кэйа, нервно теребя мех накидки. — Да ты уже неделю ходишь, как на иголках и только и делаешь, что ворчишь на всё вокруг. — Давай я как-то сам разберусь со своей личной жизнью. — нахмурился еще больше Кэйа. Из-за стойки послышался громкий голос: — Мы скоро закрываемся, прошу всех покинуть таверну. — Дилюк стоя за барной стойкой, посмотрел на стол в углу, за которым сидели его самые частые посетители. — Вот видишь, тебе пора уходить. — обрадовавшись смене темы усмехнулся Кэйа, вставая из-за стола. — «Разберись со своей личной жизнью» поскорее, а то скоро от тебя будут шугатся все рыцари, если ты продолжишь на них рычать. — закатила глаза Розария, так же вставая из-за стола и направлясь к выходу из таверны. Кэйа понимал, что повел себя довольно грубо с ней, но раз она видела, что он и так постоянно на нервах, то могла не раззадоривать его на колкости. А еще Кэйа понимал, что она попала точно в яблочко со своими выводами о его состоянии. — Идем домой? — в таверне быстро опустело и Дилюк, подошедший сзади, мягко зарылся ладонью в кэйины волосы и оставил поцелуй на его макушке. Кэйа устало положил голову тому на плечо. — Да, Архонты, я так устал ты не представляешь. Иногда я думаю что руковожу стадом оленей вместо рыцарей. — О, поверь, я представляю. — Дилюк усмехнулся, выходя из таверны и закрывая дверь. Он ведь сам когда-то был капитаном в Ордо Фавониус и понимал, что новые рекруты временами были тупее слаймов. Тихо переговариваясь, они шли по растоптанной дороге к винокурне, окна которой горели мягким теплым светом. Кэйа был неимоверно рад, что может снова называть это место своим домом. Они с Дилюком и правда наделали ошибок и наговорили глупостей друг другу, но все же, они уже не были детьми и смогли отпустить свои обиды и решить недопонимания, чтобы стать еще ближе друг к другу. Ни один из них бы не променял эту крепкую связь, перетерпевшую их худшие годы, ни на какие вина всего Тейвата. — Я иду в ванную и заваливаюсь спать до самого понедельника. — заявил Кэйа с порога широко зевая. — Я могу размять спинку моему доблестному рыцарю, если хочешь. — предложил Дилюк. — В каких романах ты начитался такого дешевого флирта — смущенно отозвался Кэйа. Он все еще не привык к тому, как поменялся и открылся Дилюк всего за какие-то полгода с начала их отношений. И к тому что тот порою говорит такие смущающие вещи тоже. — О, поверь, я учился у мастера своего дела. — с намеком зыркнув на Кэйу, Дилюк, посмеиваясь, быстро ретировался в спальню, чтобы в него не прилетела та самая меховая накидка. На втором этаже также была ванная, поэтому Кэйа зашел в спальню первым, слыша из-за смежной двери шум воды. Этот звук успокаивал, мерно качая Кэйу в волнах усталости, поэтому, задремав, тот даже не заметил, как Дилюк вышел из ванной и присел рядом на кровати.  — Кэй — позвал тот его шепотом на ухо. Кэйа шелохнулся, услышав голос совсем рядом и разлепил глаза сразу пожалев о этом. Капли воды стекали Дилюку по шее, закатываясь за ворот халата, от его тела валило жаром и влажным запахом мыла. Кэйа сглотнул и поспешил отвернуться: — Ты, вроде бы, предлагал массаж. — зарывшись лицом в подушку, обнимая ту руками, Кэйа развернулся на кровати. «Успокой свое либидо, Альберих, тебе не пятнадцать и Дилюк тоже устал за всю неделю». Дилюк, удивившись такой прыти, лишь спокойно забрался на Кэйу, перекинув свою ногу через его бедра и стянул чужой халат со спины, проведя по твердым мышцам руками, мягко растирая. Ох, это было плохой идеей, это было очень плохой идеей, думал Кэйа, плавясь под чужими крепкими ладонями. Заржавевшие мышцы приятно ныли от прикосновений, а горячие ладони Дилюка заставляли Кэйу закусывать губы. Движения партнера отдавались теплом внутри и Кэйа не смог сдержать тихого стона, тут же напрягшись. — Больно? — всполошился Дилюк, наклоняясь и оставляя поцелуй на чужой лопатке. — Нет, все хорошо — поспешил заверить того Кэйа, пытаясь не показывать порывов своего тела. На самом деле, он сам не знал, почему просто сейчас не развернется, влажно целуя своего парня, и не упадет в удовольствие. Просто… Дилюк не так часто высказывал свои сокровенные желания и Кэйа умел уважать чужие границы. Когда в начале их отношений они то и дело зажимались по углам, пытаясь наверстать упущенное и дорвавшись до долгожданных прикосновнений, Кэйа был вне себя от счастья, так же как и его бурное, сдерживаемое в юности либидо. Пристрастившись к такой частой близости, его тело желало все больше прикосновений, но Дилюк, будто заполнив свой резерв, стал все реже проявлять инициативу такого рода. Нет, секс у них был, и такой же горячий, как и раньше, но… Кэйе этого было упорно мало. Поговорить, как нормальным взрослым людям, о своей половой жизни ему мешало… Да он сам толком не понимал, что ему мешало. Но каждый раз, когда Дилюк, вместо того, чтобы углубить поцелуй и прижаться еще ближе, мягко отстранялся и желал спокойной ночи или доброго утра, Кэйе ничего не оставалось, как успокоиться. Вот и сейчас, разгоряченное тело разочарованно заныло, когда горячие руки пропали со спины и его мирно завернули обратно в халат. — Теперь не болит? — прошептал Дилюк, укладываясь рядом, накрывая их одеялом. Кэйа, скрипя душой и нервно закутываясь в одеяло, со смешком ответил: — Конечно, ты не представляешь, как я люблю тебя и твои руки. — «но было бы еще лучше, если бы эти руки остались на моем теле». — Я рад. — улыбнулся Дилюк и погасил свечи, пожелав спокойной ночи. «Да уж, спокойной» думал Кэйа, ворочаясь и пытаясь унять бурлящее под кожей возбуждение, но все же сумев заснуть. И проснуться с гудящей головой, обеденным солнцем, слепящим глаза, пустой кроватью рядом и болезненным стояком.

***

Лежа перед камином и уложив свою голову на чужие бедра, Кэйа тихо наблюдал за огнем. Дилюк шелестел очередными документами, перебирая чужие волосы. Кэйа нервно сжимал пальцы, без возможности расслабиться. Да уж, постоянное воздержание или быстрая дрочка в ванной не способствовали его стрессоустойчивости ни на грош. Взгляд бегал по спокойному лицу Дилюка, опять спускаясь к языкам пламени в камине и обратно. Ему казалось, что в комнате слишком жарко или это все из-за Дилюка и его глаза бога. Да очевидно из-за глаза бога. Или Дилюка. Кэйа резко поднялся на ноги: — Пойду сделаю чай. — развернулся он по направлению к кухне. — Стой. — Дилюк схватил Кэйу за запястье и резко потянул обратно, так что Кэйе, сглотнув, только и пришлось, что усесться ему на бедра. — Ч.. что-то не так? — он поерзал на чужих коленях, сглатывая. — Я хотел спросить это у тебя, — Дилюк, с неким беспокойством заглянул в чужой глаз. — Ты в последнее время такой взвинченный и раздраженный, что-то случилось? Что-то на работе? Я могу как-то помочь? Кэйе стало немного совестно, что он заставил своего, такого прекрасного и заботливого парня волноваться: — Ох, нет, ничего такого, с Орденом все в порядке, я же говорил, — он отвел взгляд. — Просто, немного… — и замолчал. — Кэйа, ты же знаешь, что можешь рассказать мне все, правда? — горячие руки обвили чужую талию, скрытую лишь рубашкой, дома ведь не было необходимости носить десять слоев одежды и цацок, как их называла Розария. Кэйа сглотнул от этого ощущения: — Конечно… — он перевел взгляд на настольные часы в виде совы, потом на камин, потом на странную вазу и по кругу. — Просто, ну знаешь, н…- Кэйа опустил голову, закрывая лицо волосами. — У меня… — Что такое? — Дилюк заправил мешающие волосы тому за ухо. — Недотрах у меня, говорю. — выпалил Кэйа, пряча зардевшееся лицо на чужом плече и сжимая руки. Дилюк пораженно молчал, переваривая информацию: — Недо… — Недотрах, ага, — Кэйа снова порывался встать. — тебе черный или красный чай, Аделинда совсем недавно купила… — Стой, — снова вернул его на свои колени Дилюк. — Почему ты отмалчивался все это время? Ты поэтому уже две недели такой нервный? — он ласково провел ладонью по кэйиной щеке. «Он тоже заметил, конечно же он заметил, это же Дилюк». — Ну… да, — Кэйа все же заглянул тому в глаза, которые искали его взгляд. — Я не знаю, просто не хотел напрягать тебя такой мелочью? Нам же не семнадцать, у нас обоих есть дела и работа. — Ох, дорогой, — Кэйа чуть не растаял как воск, он слишком сильно любил когда Дилюк его так называл. — Для тебя у меня всегда найдется и время, и возможность. Прости, что заставил тебя столько терпеть, просто… Для меня, чаще хватает просто твоего присутствия, но это не значит что я против чего-либо — он мягко улыбнулся и прижал Кэйу еще ближе к себе. — Значит, — Кэйа закусил губу все еще смущаясь. — Я могу… — Я уже сказал, что мне вполне достаточно тебя рядом, но — Дилюк откинулся в кресле, усаживаясь удобнее и кладя свои ладони на чужие бедра — Мое тело всегда в твоем распоряжении. — он хитро усмехнулся. — Ты, — Кэйа чувствовал, будто скоро из ушей повалит пар. — Как хорошо, что ты не флиртуешь вот так с остальными, иначе ты бы забрал мое почетное звание завоевателя чужих сердец. — они все же рассмеялись. Напряжение в воздухе будто бы улетучилось, оставив за собой лишь горячий воздух между их телами. Кэйа наклонился ниже и взяв лицо напротив в ладони сладко поцеловал. Непроизвольный стон вырвался из горла, он пробежался языком по губам Дилюка, сразу же углубляя поцелуй. Он только сейчас осознал, насколько же ему этого не хватало. Влажные звуки наполнили пространство вокруг, он обводил зубы языком, переплетая его с чужим. Желание забурлило под ребрами от одного только поцелуя, клубясь густым дымом внутри и опускаясь к паху. — Могу я… — Ты можешь делать все, что захочешь, дорогой — Кэйа опять застонал. Он перекинул свою ногу через колено Дилюка, сжимая его и проезжаясь пахом по твердому бедру. Изо рта вырвался несдержанный стон: — Святые архонты, как же я обожаю тебя. — он продолжил раскачиваться, потираясь вставшим членом и прогибаясь в спине. — Ты такой красивый сейчас. — Дилюк влюбленно смотрел на Кэйу, мягко поглаживая и придерживая его бедра. Тот лишь снова приник к его губам, сплетаясь языками и давая каплям слюны скатываться по подбородку. Кэйе всегда нравилось разводить беспорядок в постели, быть как можно более откровенным, открытым с человеком, которому он доверял больше, чем себе. Сердце оглушительно билось в висках, волосы растрепались и рубашка с открытым воротом совсем сбилась. Дилюк крепко сжал его бедра, проезжаясь горячими ладонями к самому паху. — О боже, Дилюк, пожалуйста, отдрочи мне. — Кэйу натурально трясло, а в уголках глаз собрались слезы. Все же от воздержания был один плюс: все ощущения будто разом обострились, кожа пылала, а член несдержанно пульсировал в узких штанах. Дилюк не стал ждать, крепко сжал чужую плоть через ткань, ловя влажный стон своими губами и расстегнул пуговицу, вынимая чужой член и сжимая, сразу обводя головку, размазывая предсемя. Кэйа мог лишь развратно стонать, сгорая от переполнявшего удовольствия. Он уткнулся Дилюку в шею, оставляя на ней красные метки и зарываясь ладонями в роскошные красные локоны. Рука на члене, не томя, сразу же задвигалась в нужном темпе, оглаживая все венки и потирая головку, когда вторая перебирала яички и проезжалась по мошонке. Кэйа запрокинул голову, опираясь руками о чужие колени сзади, чуть не промахиваясь, из-за дрожи, и не падая. Громкие стоны прорезали воздух, как хорошо что все горничные уже давно отправились по домам, Кэйа никогда не умел быть тихим, да и не хотел. Густое удовольствие перекатывалось в паху, скручивалось спиралями и отдавало разрядами тока во все конечности, которые крупно дрожали: — Дилюк, я-ах.. скоро кончу. — из глаз Кэйи полились слезы, которые Дилюк собрал губами и ускорил свои движения. Ладонь опустилась еще ниже, проезжаясь по сжимающемуся колечку мышц и немного надавливая и растирая. Всепоглощающий оргазм накрыл Кэйу с головой, оглушая, сметая все мысли, разбивая в мелкую крошку под ногами Дилюка, он задрожал еще больше, немо открыл рот, а его глаза закатились под веки. Пружина возбуждения ослабилась, он понемногу приходил в себя с громким стоном долго кончая. Дилюк подхватил ослабленное тело и уложил на себя, поглаживая по копне синих волос и спине, шепча что-то на ухо, Кэйа уже не слышал. Оргазм будто вынул все кости из тела разом и Кэйа, будто в трансе, чувствовал, как его мягко подняли на руки, крепко держа, и отнесли в спальню. — Ну что, лучше? — усмехнувшись, тихо спросил Дилюк, лежа с Кэйей в большой ванной и растирая его застывшие мышцы. — Ахуенно, — хрипло ответил Альберих, растворяясь в ощущениях крепких рук и всепоглощающей нежности. — Это лучший час за все эти гребаные две недели. — Дилюк только рассмеялся на это: — Надеюсь, ты не заставишь себя больше нервничать по пустякам, — встретившись своим лбом с кэйиным, он замотал того в большое мягкое полотенце. — Я всегда рад тебе и помогу в любой ситуации, тем более такой обычной. — Иногда я думаю, чем я тебя заслужил. — Кэйа посмотрел в чужие глаза. Он иногда удивлялся тому, как спустя столько лет мог влюбляться все больше и больше в этого человека. — Тем, что ты заслуживаешь всего мира, дорогой — Дилюк, как обычно укрыл их одеялом, крепко прижимая Кэйу к себе. — Мы договорились? — Конечно, — хихикнул Кэйа в чужое плечо. — Как только гормоны в голову ударят, я сразу могу прибежать к тебе любимому, который заботливо протянет мне руку помощи. — Ай, спи уже, шутник. — Дилюк тоже рассмеялся и свечи в комнате погасли.