Вот это подарочек!

- Нет, Шенн, и в этом году мы ничего отмечать не будем. - Джаред, ты больной! Почему ко мне каждый год пристают с этим дурацким праздником... Праздником? Что такого случилось в этот день, что я должен веселиться, как безумный? Никакого повода для веселья нет. Я снова запрусь в квартире и буду калечить остатки своих нервов просмотром нашего совместного фильма. - Сегодня я скорблю, ясно? - серьёзно смотрю на брата. Он в ответ презрительно закатывает глаза. - Детский сад. Шенн продолжает что-то ворчать, но я не хочу его слушать. Хочу домой. Завернусь в одеяло, обложу себя подушками и буду пускать в них слюни. * Стоило только появиться в фойе, на меня налетел консьерж. - Мистер Лето! Вам почта пришла! От фанатов. Письма, открытки, прикольные безделушки. Они-то не знают, что я ненавижу этот день! Как бы суметь ответить на все поздравления? - Вы не волнуйтесь, - продолжает лепетать консьерж, - всё уже наверху. Ваш друг любезно предложил помочь. Он ждёт Вас, кстати. Ну и кто самым наглым образом припёрся ко мне домой без приглашения? Сюрпризы, торты, подарки - с балкона скину. - Что за друг? - непринуждённо спрашиваю я, приготовив ключи от квартиры. - Мистер... Я оглох. Потерял способность мыслить. Потерял какие-либо ориентиры. Я не помню, как добежал до своей двери. Чуть не сломал ключ, пытаясь повернуть его в открытом замке. Не раздеваясь, не разуваясь, пронёсся по всем комнатам. В спальне у окна стоит человек, спиной к двери. В комнате темно, видно только очертания фигуры, но я узнал бы её из тысячи. Я стою в дверном проёме, не решаясь пошевелиться. Я боюсь, что почти подойдя к нему, я запнусь на ровном месте, упаду и видение исчезнет. Это сон. Очередное издевательство подсознания. Хочу подойти, хочу обнять, но не могу. Я боюсь, что он испарится, растает в воздухе, а я проснусь поперёк кровати, крепко сжимая мокрую подушку. - Может, включишь свет? До боли знакомый голос обрывает мои размышления. Тянусь к выключателю. Яркий свет резко ударяет в глаза. Мне нужно увидеть его лицо, посмотреть на него, но я не могу. Глазам больно, потекли слёзы. Я потерял эту нить. Сейчас провалюсь в пол и очнусь в постели, и... Сильные руки прижимают меня к горячему телу. И я слышу слова. Какие-то слова, что-то про день рождение, пожелания... - Джаред! Сильные руки резко встряхивают меня. Я, наконец, могу взглянуть в его лицо. Это не сон. Я поклясться готов, это не сон. Он вернулся. Этот ублюдок соизволил объявиться! С силой отталкиваю его от себя. - Не смей меня трогать, извиняться не смей! Где был, там и развлекайся дальше! Что я несу?! Разве я так планировал нашу встречу? Нет. Я хотел уткнуться ему в шею, обозвать его как-нибудь, а потом выслушивать успокаивающие слова. - Ну, ты чего? - Колин, мать твою, Фаррелл! Ты - охреневшая ирландская задница! Хочу раскурочить его наглую рожу. Заявился ко мне домой без предупреждения! Это уже ни в какие рамки... - Джаред, - тянет ко мне свои ручонки. Убегаю от него и запираюсь в ванной. Ополаскиваю лицо прохладной водой и, не закрывая кран, сажусь прямо на пол. Слышу, как этот козёл скребётся в дверь. Открываю кран до конца, чтобы не обращать на раздражающий звук внимания. Я не хочу, не видеть его, не разговаривать с ним, и уж тем более слушать его оправдания... Нет, он обязан объяснить, куда пропал на три чёртовых года! Но сейчас я не в состоянии нормально слушать, думать. Сдерживать злость очень трудно. - Джаред, нам надо поговорить. Увы, вода не заглушает его голос. Я без ума от его голоса, но сейчас мне больно его слышать. И обидно. Злость уже выкипела, оставив неприятный осадок. Теперь я не знаю, что хочу с ним сделать. Хочу ударить и обнять. Хочу сжать руками его шею и провести ими по его груди. Хочу укусить его за что-нибудь и сразу же нежно поцеловать. Меня разрывают противоречия. Настойчивый стук в дверь начинает раздражать. Тяжело поднимаюсь, вяло подхожу к двери. Я не чувствую ни ног, ни рук. Приваливаюсь к косяку, отворяю дверь. - Что с тобой? - настороженно спрашивает он. - Я тебя ненавижу, - говорю я с трудом. Чувствую сильную усталость. Хочу спать. Выходя в комнату, задеваю плечо Колина. Нарочно или случайно, не понимаю. Сажусь на край кровати. - Уйди, - тихо бормочу я. Колина в комнате нет - зашёл в ванную закрыть кран. Меня он не услышал. Мне всё равно. Повторять не буду. Ложусь на кровать, закрываю глаза. Почти проваливаюсь в сон, но настойчивая тряска не даёт до конца потерять сознание. - Давай выпьем? Я соглашаюсь. Умно ли напиваться, я не знаю. Вообще не думаю об этом. Я хочу напиться. Хоть на время, но удастся потеряться. * Открываю один глаз, оценивая обстановку. Похоже, я дома, и то хорошо. Моя тумбочка, вроде. Закрываю глаз. Нехило я вчера надрался. Голову разрывает от боли, что происходило вчера после студии и до того момента, как я уснул, не помню. А надо ли помнить? Пока обойдусь. Мне бы воды. Мне на репетицию, кажется, надо. По фиг. Мне нужно решить проблему с сушняком и понять, почему я голый. Это странно. Поворачиваюсь на спину. Сейчас умру. Голову будто прессом давит. Поворачиваюсь обратно на бок и жалобно стону в надежде, что какая-нибудь неведомая сила смилуется и предоставит мне стаканчик холодной водички. - Помираем? - странно знакомый голос у этой силы. Открываю глаза и вижу в дверном проёме Колина. Так моя белочка выглядит? Может, она мне воды принесёт? - Пить хочу, - два коротких слова, на которые потребовалось неимоверное усилие. Снова закрываю глаза. Чьи-то руки заставляют меня сесть, чувствую, как к губам прислоняется холодное стекло, и жадно начинаю глотать воду, да так, что она льётся по подбородку. Руки забирают пустой стакан и заботливо укладывают меня обратно. Ко лбу прижимается что-то холодное. Кайф... - Хочу ещё, - голос у меня уже почти как настоящий, но всё ещё слышится хрип. - Давай в душ? Голос... Такой знакомый, такой родной... Колин! Точно, Колин! Не обращая внимания на боль, подтягиваюсь на руках, облокачиваясь на спинку кровати. Этот хмырь довольно улыбается. Я лишь фыркаю и пытаюсь выпутаться из одеяла. Колин настойчиво пытается мне помочь. - Зачем ты явился? - как от него отделаться я не знаю, так пусть уже всё расскажет и, может, наконец, свалит. - Почему ты вообще сбежал? - Сначала приведи себя в порядок. - Я сам решу, что сначала, а что потом, - опускаю ноги на пол, пытаюсь встать, но валюсь обратно. - Давай помогу. Колин подхватывает меня под руки и волочет в ванную. По фиг. Облиться водой я в состоянии, поэтому выгоняю Фаррелла за дверь. Меня шатает, но я справляюсь. Прохладная вода освежает, успокаивает беснующиеся мысли. Обтираюсь полотенцем, напяливаю на себя первое, что попалось в шкафу под руку. Бреду на кухню. Колин приготовил завтрак. Нет, обед - уже третий час дня. Отменно вчера погуляли. - Колин, ответь уже на вопрос и вали ко всем чертям. - Почему ты злой? - Я не злой. Правда, не злюсь. Просто не хочу его видеть. Я три года понятия не имел, где он, что с ним. А тут здрасте, приехали, явился, не запылился. Омлет - до невозможности банальное блюдо, но очень вкусное. - Где ты был? - Дома. У мамы гостил. - Ни с того, ни с сего, вдруг, решил навестить отчий дом? Ни звонка, ни записки... Почему? - Я сбежал, - выпалил Колин и серьёзно посмотрел на меня. - От чего? Молчит. Смотрит в свою чашку с кофе. Переворачиваю свою тарелку на пол, чтобы привлечь его внимание. - Ты эгоистичный, самодовольный упырь, - не кричу, но говорю предельно громко, чтобы боль не ударила в голову. - Выдумал себе проблему и якобы нашёл решение. Это самый тупой поступок. Непонимающе пялится на меня. Что тянуть? Надоело. Пусть хоть из окна меня выкинет. Роняю со стола солонку, кружку, но дотягиваюсь до Колина, хватаю его за шиворот и грубо целую. Нет, скорее просто прижимаюсь к его губам. Он не сопротивляется. Отстраняюсь, касаюсь его губ чуть нежнее. Колин отвечает мне такими же нежными прикосновениями. Проводит языком по нижней губе. Пытаюсь поймать его, но не выходит. Через стол целоваться слегка...вообще не удобно! Поэтому Колин отстраняется. Наше дыхание сбилось. Я, наконец, решаюсь сказать самые главные слова, и Колин тоже решился на них, поэтому, мы одновременно проговариваем: - Я люблю тебя. - Оу... - Скотина! - выхожу из-за стола, притягиваю нерадивого козла к себе. - Мы потеряли три года. - Нет. Мы перестали сомневаться. - Я не сомневался. Я готов был тебе сказать. Тогда. Но ты не пришёл на мой день рождения. Ты просто исчез. - Прости. Всё к чертям. Я люблю его. Прямо сейчас, прямо здесь. Нет, на кровати будет удобнее. * Давно не чувствовал такого облегчения. С Колином невероятно спокойно. Уткнувшись в его живот, глажу его расслабленное тело и лениво хихикаю. Колин рассказал мне о вчерашнем вечере. Начали мы напиваться в баре, потом вернулись ко мне домой. И я под действием немалого градуса захотел стриптиза. Причём, собственного исполнения. Полностью разделся и запнулся об ножку дивана в гостиной. Упал и сразу же уснул. Колин тащил меня на кровать... Вдруг в замке начал поворачиваться ключ. Колин резко сел. - Кто это? Потягиваюсь лёжа на спине, громко зеваю. - Наверное, Шенн. Я сегодня в студию не пришёл, а где мой телефон, понятия не имею. Лицо Колина исказилось в забавном ужасе. - Я твоего брата ещё со съёмок боюсь! - Да брось, - улыбаюсь я. Дверь заскрипела, и раздался голос Шенна: - Джаред, ты где? - Колин вскочил с кровати и начал натягивать свои вещи. - Мне консьерж сказал, что ты вчера вернулся домой поздно. - Я начал затаскивать его обратно на кровать, но он отчаянно пихался. - И, причём, не один, а... - "Колин, ты идиот!" "Я его боюсь!" - …в компании Фаррелла и бутылки виски. С последними словами Шенн зашёл в комнату, и картинка ему представилась весёленькая - полуголый Колин, тяжело дыша, смотрит на него, как котёнок на ротвейлера, а я голый валяюсь на полу и смеюсь. - Привет, бро, - улыбаюсь во весь рот. - Это что за нахер? - поражённо выдыхает он. - Я сейчас всё объясню, - я встал, подошёл к Колину, положил руки ему на живот, а голову на плечо. - Колин вернулся, и мы любим друг друга. Шенн вышел из комнаты. Я натянул халат и поспешил за ним. - Стой, ты куда? Брат обернулся и с расстановкой проговорил: - Завтра, как штык в студии. Альбом нужно записывать. Отворил дверь и ушёл. Я вернулся в комнату. Колин сидел на кровати, опустив голову на руки. Сажусь перед ним на колени и смотрю в глаза со всей нежностью, на которую только способен. - Что теперь будет? - Ты о чём? - Твой брат... - Да успокойся ты. То, что я рассказывал тебе, это шутка была. Он нормальный. Сейчас немного в шоке, но он успокоится скоро. И тебе он ничего не сделает. Колин не смело улыбается. Зря я всё-таки сочиняю про брата всякие идиотские истории. *** Концерт. Целый зал фанатов. Прошло уже несколько часов. Проиграли последние аккорды, но Джаред не собирался пока уходить. Он сказал в микрофон: - Друзья мои, у меня есть для вас одно объявление. Все же знают, что у меня было день рожденье? - весь зал прокричал восторженное "да!". - Так вот, в этот день для меня случилось счастье. Джаред вывел на сцену Колина. Шеннон мысленно обматерил брата, одна половина зала не врубилась, другая - злобно захихикала. - Все вы знаете этого человека, - продолжил Джаред. Зал в подтверждение радостно заорал. "Не дури, Джа!!" - мысленно заумолял Шеннон. "А?" - подумал Томо. Джаред взял ирландца за руку. - Это мой очень хороший друг и... - Джаред заглянул Колину в глаза. - Даже больше, чем друг, - и поцеловал его. В этот момент одна половина зала упала в обморок, вторая - взорвалась восторженным криком. "Всё! Всё! Я умываю руки!" - подумал Шеннон, выкинул палочки и направился прочь со сцены. "..." - подумал Томо, и Шенн утащил его с собой. Джаред отстранился от Колина. Оба они счастливо улыбались друг другу. Повернувшись к залу, Джаред прокричал в микрофон: - Я люблю вас, - и они оба ушли со сцены.