Сломанная корона

Леди Алекто разрешила Марселю отправляться домой, потому он, немного подождав в карете у замка, пытаясь понять, точно ли можно или стоит всё-таки дождаться сюзеренов (а то лорд Мефис иногда мог сказать одно, а потом злиться, что его не поняли и на самом деле он имел в виду другое), но не дождался и воспользовался разрешением. И так уже вечерело. Заседания Совета после смерти второй принцессы длились куда дольше, случались чаще и поднимали больше вопросов, и Марсель за эти два месяца выдохся так, как раньше не уставал. Во всё приходилось вникать, а он честно не считал себя очень уж умным, но раньше на фоне Никсенов как-то его недопонимание терялось, искупая преданностью и старательностью, а сейчас все шишки от графа доставались только ему. Возвращались бы они уже побыстрее… Леди Никсен, правда, особа своеобразная, часто умудрявшаяся вгонять Марселя в краску своими подколками, но все равно при ней было легче! Поглощённый в эти мысли Марсель, глядя в окно кареты, в какой-то миг незаметно для себя задремал. — Господин? Марсель вздрогнул, на сидении чуть ли не подскочив, и быстро заморгал, пытаясь осознать, где он. А, приехали. Надо же, всю дорогу почти проспал, давно с ним такого не случалось. Теперь и ложиться-то бесполезно… Он зевнул и потянулся, прежде чем выйти из кареты. Спина от сна в таком неудобном положении противно ныла. — Доброе утро, — подавив ещё один зевок, сообщил он кучеру и перевёл взгляд на сонное поместье. Ещё и светать не начало — но сейчас солнце всходит довольно поздно. Марсель поёжился на прохладном воздухе и поспешил в дом. Кроме дворецкого, каким-то нюхом прочуявшем о его возвращении, больше его никто не встретил, и Марсель как можно тише проскользнул в спальню. Она у них с Агнессой была одна, общая, поскольку Агнесса боялась темноты и совсем не хотела жить одна, так что Марсель просто организовал большую часть комнаты чисто под неё. Родители, как всегда, не одобряли, но и ладно, ему не в напряг, а жене удобнее, это главное. Агнесса, как и ожидалось, спала, свернувшись клубочком и чему-то морщась во сне. Марсель нерешительно замер у кровати, боясь разбудить и оттого не решаясь даже начать переодеваться. Она и так в последнее время плохо высыпалась. У них должен быть третий ребёнок. Второй… точнее. Марсель не был уверен, что это правильно, но надо было раньше думать, а сейчас уже только радоваться и надеяться, что на сей раз всё обойдётся и будет хорошо. Флёретта-то тоже родилась здоровенькая, уже после подхватив какую-то заразу, так что тут не предугадаешь, только молиться и остаётся. Вслух он подобного не говорил, а вот отец и мать периодически выкидывали нечто подобное, потому Марсель пытался как можно реже оставлять Агнессу с ними наедине. Но несчастные дела вечно мешали… Родители её в принципе не любили, да Агнессой её собственная родня-то пренебрегала, в грош не ставя, и Марселю приходилось оберегать её сразу за всех. И Дамиана тому же уча. Тот, несмотря на свои шесть лет, мальчик бойкий и смышлёный, похож на младшего брата Марселя больше, чем на него самого. Тот тоже смелый был и дерзкий, а сейчас демон знает, где он, жив ли вообще. От него после побега ни одной весточки так и не было. Правда, он далеко не из тех, кто может легко пропасть. Марсель всё-таки сумел почти бесшумно раздеться и тихо растянуться на свободной половине кровати в одной нижней одёжке (которую по-хорошему тоже после дороги надо сменить, но сил уже не хватило), всё-таки почувствовав облегчение от возможности вот так лечь. Может, успеет всё же подремать? Марсель прикрыл глаза, так и не поняв, уснул он или нет — крепкий сон не пришёл, но полудрёма его захватила, и он пролежал так до тех пор, пока Агнесса рядом не зашевелилась. — …ой! Марсель поморщился и с усилием распахнул глаза, встретившись взглядом с нависшей над ним Агнессой, ладошками упиравшейся в простыню. — Ш-ш, это я, — слабо улыбнулся он, чуть отодвинувшись, чтобы не столкнуться с сонной женой лбом, и сел. Агнесса всё ещё сонно хлопала глазами. Судя по виду за окном, утро было весьма раннее. — А я не дождалась… — Да я совсем недавно вернулся, — сообщил Марсель, зевнув и притянув Агнессу к себе. — Ты бы и не дождалась. Привет. — Тогда надо было возвращаться раньше, — обиженно надулась Агнесса, но послушно притянулась, всего через пару секунд снова сонно засопев уже в его объятиях, заставив Марселя растерянно замереть, не зная, как её теперь правильно переложить и оттого так и просидевшего, пока Агнесса окончательно не проснулась. Пожалуй, далеко не самая неприятная из его проблем, мысленно хмыкнул он, вызвав к Агнессе служанку, а сам выйдя к завтраку первым. День снова прошёл в привычных хлопотах: от будничных дел виконтства до поручений графа, с которыми надо было закончить в ближайшее время. Собственно, кроме завтрака и обеда свободного времени у Марселя не выдалось совсем, но хотя бы так, а то до поездки в столицу он два дня обедал в кабинете, не отрываясь от бумаг, чтобы не терять ни минуты. — Господин, беда… Дворецкий ворвался в кабинет с непривычной для него прытью. Агнесса, которая только пришла, чуть испуганно отступила назад, и Марсель, не особо таясь, недовольно поморщился — он надеялся уловить ещё несколько безмятежных минуток. — В чём дело? — сухо поинтересовался он. — Мятеж в городе, — на одном дыхании выпалил дворецкий. Мятеж? Марсель растерянно замер, понимая, что не знает, как действовать — их виконтства ни разу раньше бунты не касались. У них и сил каких-то особых на такой случай нет. — Есть ли информация… хватит ли страже сил? — нахмурился он. Хорошо бы удалось уладить силами городской стражи, чтобы не тревожить графа. Агнесса наклонилась над плечом Марселя, испуганно цепляясь за него, несмотря на чужое присутствие, и Марсель попытался немного расслабиться, чтобы она не почувствовала, как сильно он напряжён. Дворецкий ответил не сразу. — Господин… стража их поддержала. Марсель чертыхнулся и вскинул голову, встречаясь взглядом с наполненными непониманием и испугом тёмными глазами Агнессы. Он вымученно улыбнулся и встал, осторожно высвободившись из её хватки. Что надо делать? Как поступить? — Подготовьте мне лошадь, — велел он нервно. Надо выйти к людям… нет, он ничего не сделает, нужна помощь… Что они хотят? Может ли он сделать что-то, чтобы их успокоить хотя бы ненадолго? В любом случае, надо предупредить графа. Успеет ли он? Надо кого-то выбрать, послать с предупреждением, но перед этим обстановку все равно надо оценить. Или просто отправить? А вдруг зазря панику поднимет? За это граф ему точно спасибо не скажет. — Агнесса, — он сам схватил нервно прижимающую ладони к груди жену за плечи. — Возьми Дамиана и иди к своим родителям. Думаю, так будет безопаснее, — семья Дьюсе, конечно, богатая, но вряд ли привлечёт сейчас большое внимание. — Только выходите через задний двор. На улице рядом с особняком сейчас спокойно, видимо, беспорядки только в городе. У него ещё есть время, да. У них есть время. Он успеет что-то предпринять. Что-то решить. И почему именно он замещает отца? Он же совершенно бесполезен во всех нетипичных ситуациях, как бы не старался. — О чём ты, Марсель? — мать возникла на пороге кабинета, поджав губы. И когда прознать успела? Марсель, не обращая внимания на неё, поспешно натянул камзол, до этого небрежно брошенный на спинку кресла. Успеет ведь? Ничего не случится? — Мне надо оповестить лорда… и попытаться успокоить людей. Правда, бессмысленно пытаться делать это одновременно, но он не мог понять, что первоочерёдно! — Но им-то зачем… — мать кивнула на Агнессу, боязливо съёживающуюся. — Не говори ерунды! Да и что ты сделаешь против толпы безумцев? Надо дождаться помощи… — Но сама по себе она не придёт, — отчаянно выпалил Марсель. — Прости, потом договорим. Только вели быстрее послать кого-нибудь к графу. Агнесса, поняла меня? — он наклонился, быстро поцеловав её в щёку. Раз уж мать решила вмешаться, пусть поможет, пока он попытается что-то сделать тут. Агнесса испуганно вцепилась в его рукав: — Можно с тобой? — Нет, — помотал он головой почти в ужасе. — Будь осторожна, хорошо? Марсель обогнул мать и поспешил вниз, на выход. Лошадь оседлали, и рядом уже был слуга из охраны дома. — Кто-то знает, что они хотят? — нервно поинтересовался Марсель, залезая в седло. Он неплохо ездил верхом, но именно сейчас все его движения, как назло, стали какими-то неловкими, деревянными. Слуга растерянно пожал плечами. — Господин, вы же не хотите сами… Марсель не знал, что ему делать, как поступить правильнее, но понимал, что бездействовать точно нельзя. — Я хочу сначала оценить обстановку, — поколебавшись, решил он в итоге. — Своими глазами. Если всё не так уж и плохо — попытаться уговорить людей. Иначе — срочно мчаться к графу, хоть самолично, за помощью, да и предупредить, ведь вряд ли всё ограничится только ими. Ну почему из кучи дотошных указаний лорда Мефиса ничего не было насчёт таких ситуаций?! Едва они выехали с территории особняка, как у Марселя появилось дурное предчувствие. — Господин! — Марсель не узнал человека в доспехах, мчавшегося им навстречу, но остановившегося перед ними, но предположил, что, видимо, кто-то из стражи, оценивая знаки отличия. Всё-таки не все бросили свои обязанности? — Там опасно… Марсель нервно вцепился в поводья, но почувствовал при виде стражника некоторое облегчение. — Восстание началось не в городе, господин, — продолжил мужчина. — Из деревни… Крестьяне пришли в город и начали погром, но к ним присоединились ещё люди… Они вооружены, господин. Голова кружилась — в прямом и переносном смысле. Что он должен делать, что? Он всегда был мелкой пешкой, сыном виконта, не думающим самостоятельно, а теперь надо решать, и решать сразу без ошибок. — Значит, нужна помощь, — предположил он, взвешивая варианты. Минимум три поселения — разговорами точно не обойтись. Пока он медлит, Агнесса и Дамиан могут оказаться в опасности. Пока он медлит, могут и другие пострадать. Марсель мог бы придумать что-то, если бы враги были извне. Это он знал, пусть и в жизни никогда не применял. Но как быть, когда «враги» — те, кого он и должен, по идее, защищать, он не понимал. — Надо оповестить его сиятельство, — выдохнув, решив он. — Они точно пошлют помощь… А матушка его точно послушает? Надо было всё-таки самому кого-то отправить, а уж потом выходить. Мать иногда начинала упрямиться чисто из принципа, а тут ещё и Агнессе он дал указание, которое ей не понравилось. Как начнёт с ней припираться да так и не дойдёт до его поручения. — Я провожу вас, господин, — склонил голову стражник. — Я знаю дорогу. Марсель был ему почти благодарен: кто-то решил за него. Он ведь понимал, что ничего здесь не исправит, так что отправиться к графу — лучшее, что он сможет сделать. Не сидеть же, сложа руки. А выходить со словами к вооружённой толпе и впрямь безумие. Марсель пришпорил лошадь, направившись следом за стражником к большой дороге, по которой только утром ехал в карете. Он справится. Успеет. Предупредит. «Нужно просто сообщить графу…» Марсель сосредоточился только на цели, решив не забивать мысли мрачными размышлениями. Раз он не знает, что делать, надо просто обратиться к тому, кто знает. Кроме того, если бунтовщики пройдут дальше… могут к ним присоединиться и другие? Если не остановить здесь, в зародыше, опасность может проникнуть дальше. Марсель понимал, что так нельзя. Слишком близко к столице, это два, Агнессе негде будет скрыться, это раз. — Господин, может, поеду только я? — с сомнением поинтересовался слуга, оглянувшись назад. — Вам-то незачем. — Не могу просто ждать, — честно признался Марсель. Да глупо, но умных вариантов-то не было! Если бы он хотя бы умел красиво говорить, можно было попробовать в убеждения, но Марсель понимал, что это откровенно плохой вариант. Последний поворот. Дорога оказалась перекрыта толпой людей. Крики, шум… Люди и впрямь были вооружены, пусть и большинство чем попало, а не настоящим оружием. Если мать и отправит гонца, то поедет ли он в такой ситуации или решит спасаться сам, плюнув на поручение? — Господин, — едва слышно произнёс слуга, метнув взгляд в сторону, и Марсель понял его намёк. Стражник пропал. Это была ловушка, а не подсказка. Марсель нервно сглотнул, понимая, что остаётся только вернуться к второму плану, и, решившись, направил лошадь прямо, не останавливаясь. Лошадь нервничала не меньше него, испуганно ржала и не хотела идти. — Слушайте! — повысил голос он, пытаясь завладеть вниманием толпы и увидеть в этой массе людей. Марсель поймал взгляд какой-то девушки в крестьянском платье, сжимающей побелевшими пальцами самодельный факел и кусавшей испуганно губы. Да, отлично. Он сможет. Раз уж ему не дали выбора. — Я понимаю ваше недовольство… — ох, только бы граф никогда не узнал, что он такое сказал, — год был сложный… Но это всё временные трудности. Уверяю, мы сможем найти какое-то решение, — слова ужасно путались, и Марсель понимал в ужасе, что, кажется, сейчас сделает только хуже. На какое-то мгновение голоса будто бы стали тише — всё-таки он сумел заставить их себя услышать. — Это всё недоразумение. Нам надо переговорить… — Графский щенок только тяфкать и умеет! — насмешливо прозвенел чей-то голос (той самой девушки, на которую он смотрел, понял Марсель), и толпа колыхнулась. Момент был утерян. «Я должен…» Марсель понял, что с треском провалился. Он пришпорил лошадь и рванул вперёд, через толпу, стараясь проскочить между людьми, никого не задавив, быстрее, только суметь прорваться… «Предупредить… помощь… Надо сообщить…» Раненная в ногу лошадь упала, и Марселя поглотила толпа.