Сломанная корона

— Да. — Хорошо. — Давайте. Разумеется. Алекто начала встревоженно коситься на королеву ещё после первого короткого согласия с каким-то из чужих предложений (кажется, первое было от графини Дафнин, но не суть), но они сыпались и дальше без каких-либо комментариев. Её величество чуть улыбалась, всё внимательно выслушивала, была аккуратна и собрана — и совершенно не проявляла инициативы. Не сказать, что этому не было объяснений, но у Алекто начали появляться опасения насчёт состояния королевы. Лично поговорить им давно не удавалось, так что приходилось судить лишь по тому, как её величество держится при людях, а держалась она всегда весьма умело. Очевидно, ей требовалось время, чтобы полноценно оправиться, и дела сумели кое-как разделить между собой члены Совета, но им не хватало согласованности, да и сказывалась почти подсознательная привычка к некоторой конкуренции между собой. Алекто, мечась от одного к другому, ощущала себя так, словно упорно пыталась удержать ускользающую между пальцев воду. После смерти короля Эйвана королева тоже была не в лучшем состоянии, но тогда ничего не сломалось. А вот сейчас… Вторая принцесса мертва. В стране был объявлен траур, но не всё так просто. От своих источников Алекто знала — доныне робкие голоса, осмелев, стали возмущаться всё увереннее и громче. Принцесса Кларабелль держала под своим контролем большую часть армии страны, и сейчас всё спуталось — временно обязанности главнокомандующего на себя взял маркиз Тропаим, но он не мог управляться всем, имея дела на своих землях, а назначение нового человека пока застопорилось. Оказалось сложно найти замену принцессе, при которой не было других значимых фигур. Её личный отряд был казнён — но, признаться, это к лучшему. Он был почти неуправляемым, подчинён только принцессе и привык к неограниченным какими-либо рамками действиям, и кто знает, какой смуты бы они добавили, оставшись без своей главы. Но напряжение среди других военных это увеличило. Убийца принцессы не был пойман. Не было даже доподлинно известно, кто именно виноват, а уж то, что он бродит где-то безнаказанным, лучше тоже, очевидно, не делало. Подозреваемым стал сын барона Селино, которого, говорят, не обнаружили ни живым, ни мёртвым, так что нельзя его обвинить даже формально, чтобы успокоить других (говоря честно, успокаивать нужно было в первую очередь аристократов, а иных, скорее, припугнуть). Восстали рабочие на границе графства Зеул и маркизата Эмпуас. С этим разобраться удалось, но такой крупной вспышки не было уже давно. Опять репрессии… Марать руки в крови, надеясь, что это малая жертва… Мефис уже вовсе не заморачивался, чуть ли не глядя подписывая указы. «Где-то там дочь Мефиса», — почему-то вспомнила именно сейчас Алекто, внезапно понадеявшись, что та несчастная горничная не лезла, куда не надо. Впрочем, вряд ли. Больно пугливая. За эти два месяца всё, что раньше вроде бы держалось, затрещало по швам и попыталось рухнуть. На Совете присутствовало всего девять человек, если считать её величество. Лахеса и Долос не вернулись из Ясписса, принцессы больше нет. — Есть возражения? — дежурным тоном переспросила королева, скользнув по присутствующим невыразительным взглядом. — Нет, ваше величество, — привычно встрял Мефис. У других тоже ничего против решений сегодняшнего дня не нашлось, и на этом собрание было объявлено законченным. *** Алекто с Мефисом, Марсель и маркиз Флорео чуть задержались в замке — надо было обговорить некоторые детали, и их проводили в одну из комнат. Марсель, чувствуя себя явно неуютно, замер за креслом, в которое опустился Мефис, но и муж, и маркиз на него не обратили внимания. — Мне не нравится задерживаться в королевском дворце вне встречи с её величеством, это выглядит неуважительно, — скривился Мефис, скрещивая руки на груди. — Это ненадолго, — невозмутимо отмахнулся Флорео. — Но раз мне теперь приходится в столице болтаться… Сегодня хотя бы домой наконец отправлюсь, — закатил он глаза. — Давайте, что принесли. — Марсель, — сухо произнёс Мефис, подняв руку, и тот, от неожиданности вздрогнув, поспешно закопошился в своих вещах, прежде чем протянул ему аккуратно сложенную папку с документами. Мефис, закатив глаза, кивнул на маркиза, и Марсель, на пару секунд растерявшись, опомнился и отдал документы нужному человеку. Алекто, поймав взгляд Марселя, чуть улыбнулась в знак одобрения. — Здесь всё, что мы сумели собрать по расстановке сил в Шарлис… Ранее принцесса, как выяснилось, ни с кем не делилась этой информацией, — сообщил Мефис, скрестив руки на груди. — И по Лилиум там информация тоже есть, но их мы держим под контролем. Флорео пролистал бумаги и скептически хмыкнул, но кивнул. — Посмотрим, что можно сделать… Сейчас явно нужна перегруппировка. Шарлис стал уязвим слишком резко. Мефис пожал плечами, словно в чём-то смыслил. Алекто немного позабавило, как он всего за пару месяцев перешёл от раболепия к невозмутимости, поймав маркиза на слабом месте. — Надеемся в этот раз на слаженную работу, — повела плечом она. Маркиз благосклонно кивнул ей: — Теперь уже некуда деваться, леди. Только… Дверь в комнату резко скрипнула, чуть приоткрывшись, и они вчетвером повернулись почти синхронно. Заглянувшая девушка смущённо ойкнула и, поспешно открыв дверь, низко поклонилась, стоя в дверях, и затараторила: — Прошу прощения, я по приказу её величества… Новая фрейлина королевы, Жюлиет, быстро узнала Алекто девушку. Алекто не очень хорошо знала её, как личность, но привыкла выбору её величества доверять. — А, это ты, — расслабился Флорео при виде племянницы, но документы сразу сложил. — Входи. Жюлиет выпрямилась и шагнула внутрь, растерянно переведя взгляд на Мефиса и Алекто: — Ваши сиятельства… Её величество просила передать, что хотела бы графа и графиню Зеул увидеть наедине. Плохая формулировка, по привычке отметила Алекто. Хорошо, что здесь посторонних нет, но «наедине» звучит как что-то личное, а не деловое, чего при чужих говорить не стоит, даже если и действительно личное. Девочка ещё неопытна, но фрейлине королевы ошибки допускать нельзя… Мефис почти мгновенно вскочил с кресла, и Алекто, вставая следом, привычным жестом оправила ничуть не смявшуюся юбку. — Тогда мы с вами, видимо, попрощаемся, — пожал плечами муж, притворно-виновато улыбнувшись. — До встречи, лорд Тропаим. Маркиз не особо довольно фыркнул: — До встречи. Марсель растерянно переступил с ноги на ногу, не решаясь встрять, и Алекто решила его отпустить и не мучить: — Можешь ехать домой, нет нужды тебя задерживать. — Да, иди, — не глядя, отмахнулся Мефис, и Марсель, чуть замешкав, поклонился на прощание. — Гордыни им, конечно, не занимать, — нарочито громко сказал им вслед маркиз, и Мефис, тоже услышав, усмехнулся. — Марселя он к себе таким не расположит, — шепнул он Алекто, пока фрейлина вела их по коридору, и она пожала плечами. Пожалуй, он прав, но она-то старалась к Марселю в противовес мужу по-человечески относиться — ей он, как личность, нравился. Можно сказать, для двора слишком уж «человечный». Здесь лучше быть таким, как Мефис или маркиз Тропаим… такой, как она. Их провели в этот раз не в кабинет королевы, а в её приёмную. Шторы были задёрнуты, и оттого помещение казалось мрачнее, чем раньше, пусть ничего и не поменялось — всё та же изящная аккуратная роскошь. Королева сидела в кресле, разговаривая о чём-то с леди Дафнин, но при их появлении прервала разговор и выпрямилась, но Алекто успела зацепить взглядом почти пустое выражение её лица, сменившееся всё той же вежливой улыбкой, что и на совете. — Спасибо, что задержались, — чуть улыбнулась Мирабелль. Шторы да тень, залёгшая в глубине глаз королевы, вот и все изменения. Алекто учтиво поклонилась, ничего не сказав. Не выказывать же вновь соболезнования, да и она не очень умела в искренних словах утешения, а разбрасываться пустыми формальностями ей не хотелось. Ей же по-настоящему хотелось чем-то помочь. — Садитесь… Можешь идти, Жюлиет. Спасибо. Алекто опустилась на диван, отмечая, что, после ухода Жюлиет, кроме них, её величества и Атэнэйс больше никого в приёмной не осталось. Ни слуг, ни даже охраны внутри, несмотря на то, что личная стражница королевы обычно присутствовала при всех разговорах, не считая очень уж узкого круга тем. Действительно узкого. Алекто поняла, о чём пойдёт речь, раньше, чем королева закончила формальный обмен фразами, и скосила глаза на Мефиса, но тот старательно прятал нервозность, видимо, подозревая что-то иное. — Я хочу вернуть дочь во дворец, — ладонь королевы метнулась к волосам, поправляя и без того идеально лежащие прядки, и Мирабелль, поймав сама себя на этом нервном жесте, сплела руки перед собой, сосредоточенно глядя вперёд, но, по ощущениям, взгляд проходил сквозь них. Алекто никогда не доводилось кого-то терять, и она не уверена была, как именно ощущала бы в подобной ситуации (всё-таки она всю свою жизнь была одиночкой), но в этот миг мысль о наследной принцессе какой-то отклик в её душе нашла. У её величества ведь теперь действительно никого нет, кроме дочери, а королева совсем не была нелюдимой. Если бы Мефиса рядом не было, Алекто, пожалуй, рискнула бы сейчас попытаться высказать сочувствие совсем не по правилам. — Ведь… все думают, что у меня больше нет наследницы, — сосредоточенно продолжила королева, и Алекто подумала, что та просто ищет своему желанию логичные доводы, будто считает себя обязанной оправдаться за него. — И, пожалуй, сейчас охрана в замке куда лучше… Да и слухи наконец прекратить, — голос Мирабелль всё-таки дрогнул, и Алекто, едва слышно вздохнув, позволила себе её перебить: — Мы всё сделаем. Нервный взгляд Мефиса, кажется, мог бы прожечь в ней сейчас дыру, да и она сама сейчас не была уверена в безопасности такого мероприятия. Она, признаться, так и не понимала мотивов королевы для изначального решения скрыть принцессу Клариссу в лесу, но не её дело осуждать приказы. Вполне вероятно, что идея принадлежала покойной принцессе Кларабелль, а планы той могли быть слишком изощрёнными, чтобы их пытаться разгадать, не зная начала цепочки. — Да… ваше величество, — подтвердил Мефис, сумев внешне спрятать сомнения. — Но требуется подготовка и время на неё. — Можете уже хоть штурмом взять, лишь бы Кларисса была здесь, — с горечью заверила их Мирабелль. — Если невозможно действовать скрытно — закройте на это глаза. Главное, чтобы Кларисса была в целости и сохранности. Алекто задумчиво перебирала варианты. В прошлый раз маршрут прокладывала принцесса, и всех свидетелей она убила, не считая кого-то одной… а почему, кстати? Они — сообщники и заодно запасной вариант, а кто была та девушка в плаще? Алекто, как ни старалась, её лицо тогда не поймала. Кто-то из людей принцессы… Только гадать можно. Или спросить у её величества, но Алекто не была уверена, что им это можно знать, раз уж тогда не посвятили. Возвращаясь к делу, во-первых, скорее всего, им двоим лучше не отлучаться, а значит, ехать придётся ей, Мефис вряд ли, да и вдруг струсит ещё, а во-вторых, надо кого-то из их подчинённых выбрать в качестве охраны, а она не была больше уверена ни в чьей верности, кроме Каталины и Ренара, но те не подходят, боевых навыков не хватит. Кроме того, для эскорта принцессы, пусть и тайного, нужен не один человек… Надо очень хорошо подумать. — Мы сделаем всё возможное, чтобы выполнить ваш приказ в ближайшее время, — кивнул Мефис, и королева вновь вежливо улыбнулась. Какими же выстраданными стали все её жесты и мимика. Алекто встала, не поднимая головы и низко сложив руки перед собой: — Позволите сделать вам чаю? Королева растерянно моргнула. — Да?.. — Попросите Жюлиет или Мариссу проводить, кто-то из них точно за дверью, — посоветовала Атэнэйс, словно не удивившись. Алекто кивнула, сделала реверанс и вышла, не забыв плотно прикрыть за собой дверь. В коридоре обнаружилась меряющая его шагами Марисса, которая и проводила её на кухню, беспокойно на неё поглядывая, пока Алекто сосредоточенно занялась чаем, заговорив далеко не сразу. — Леди Алекто? — Да? — Алекто с монотонной дотошностью расставляла сервиз на подносе. Ингредиенты все не её, делала она под присмотром чужих глаз, так что, пожалуй, опасений не должно никаких возникнуть. Ложечки ещё серебряные, так что, возможно, её неуклюжую жалость не сочтут за угрозу. А слабый магический эффект, в который она вложила это чувство, и вовсе безобиден. — Хотела выразить вам благодарность. Алекто, сверкнув глазами, почти растерянно вскинула голову. — За отношение, — Марисса понизила голос и неловко повела плечами, и Алекто только по смене тона поняла, что речь идёт об её величестве. — Я просто делаю то, что считаю верным, — пожала она плечами, невозмутимо подхватывая поднос. Чашки пришлось брать три — демонстративно проигнорировать Мефиса невежливо, Атэнэйс, присутствовавшей исключительно в качестве служанки, не положено, а порция только на её величество будет выглядеть как раз подозрительно. — … нет, моё место в любом случае здесь, — покачала головой королева в момент, когда Алекто бесшумной змейкой проскользнула вновь в приёмную, впрочем, если бы с той стороны Марисса для неё дверь не придержала, этот трюк бы так изящно не удался. — Так что я этот вариант сразу отбросила. — Прошу прощения, просто предполагал, что леди Никсен что-то такое напишет… Уверяю, она ничего плохого не хотела. Что там Лахеса-то опять натворить издалека успела? Алекто осторожно поставила поднос на столик, и Атэнэйс поспешно подошла, перехватывая у неё инициативу, и она не могла не отметить, что на сей раз подозрительности у старшей фрейлины явно поубавилось. Алекто, освободившая руки, вновь опустилась на диван рядом с Мефисом. Муж скользнул по ней скептическим взглядом. — Я знаю, — в этот раз улыбка королевы казалась действительно искренней. — Ничего страшного. Главное, чтобы не было лишних разговоров. О делах больше не говорили. Беспечная болтовня, словно на обычном чаепитии, изредка всё же озарявшая лицо королевы улыбка, которую Алекто невольно старательно ловила, совершенно бытовая обстановка… Уже при уходе Мефис помедлил, что-то обдумывая. — Дайте нам десять дней, ваше величество, — наконец решил он. Мирабелль спокойно кивнула, и Алекто, окинув её на прощание взглядом, понадеялась, что та справится с потерей.