А ты любишь карамель?

- Ты знал, что мне выдал вчера твой племянник?! – громкий голос Пепы прорвал утреннюю тишину в комнате мужчины. Она прибежала к нему, как только все разошлись по делам, зная, что ее брат – единственный, кто остался дома сегодня. Дверь с грохотом отворилась, и женщина стремительно подошла к ошалевшему Бруно, который недавно проснулся и сейчас одевался. - Что? Что произошло? Женщина почти вплотную подошла к брату, внимательно оглядывая еще сонного мужчину с головы до ног. В душе бушевала буря и она едва сдерживалась, чтобы не вызвать грозовую тучу над своей головой. Постояв так с минуту, она шумно вздохнула, отходя на пару шагов назад, решив, что для начала нужно просто поговорить. - Бруно, Камило мне вчера сказал, что любит тебя, - ее голос дрожал не то от волнения, не то от злости, а может от непонимания того, что вообще происходит. В ее голове никак не укладывался тот факт, что ее сын, ее мальчик, может влюбиться…в мужчину? Да что там в мужчину – в ее брата. Человека в возрасте. В своего родного дядю! Вчера она ничего не сказала Камило. Парень, как ей показалось, явно был очень растерян и, наверное, долго готовился, чтобы сообщить это матери. И Пепу очень успокаивал тот факт, что сын решил сначала поговорить с мамой, признаться ей, а не скрываться по углам в обнимку с Бруно. Поэтому она оставила его одного в комнате, лишь поцеловав в щеку и напомнив, что очень его любит. - Ох, Пепа, - мужчина неловко посмеялся, застегивая рубашку. – Я тоже его люблю. Как и Антонио с Долорес… Как Мирабель, Луизу, Исабеллу… Они же все чудесные… - Бруно! – прикрикнула женщина, перебивая брата, что тот от неожиданности вздрогнул. – Не надо мне тут дурачка играть! Я все прекрасно знаю, все эти ваши игры мне известны, - она немного сбавила тон, начав говорить спокойнее, чтобы не запугать мужчину и нормально поговорить. – Как долго это происходит? - Ч…что происходит? – Бруно уже явно начал бояться свою сестру, и она это явно видела, но отступать не собиралась. Как и причинять вред своему брату. На этот раз она решила действовать более мудро: сначала все нужно выяснить, а уже потом судить, отталкиваясь от сложившейся ситуации. А потому она лишь заставила мужчину сесть на кровать, а сама по-хозяйски плюхнулась в его любимое кресло, закинув ногу на ногу. Она почти не отрывала взгляда от Бруно, который, если бы умел менять облик, то сейчас сжался бы до размера мышки-полевки, лишь бы его не ругали и не били. - Ваши отношения. Я хочу знать, как давно вы встречаетесь? - Мы не встречаемся, - тихо ответил провидец, пряча дрожащие руки под своим старым зеленым пончо. – Я…я не подозревал ничего. Совсем не подозревал… - Он ходил к тебе этой ночью, - голос женщины не звучал холодно, скорее строго. Ей нужно было выяснить ситуацию, она должна понять, как поступить дальше. – Зачем он к тебе ходил? - Откуда ты…? Ах, да, - Бруно закатил глаза и потер лоб ладонью. – Долорес, да? Она разве не рассказала тебе, зачем он сюда приходил? Вот тут Пепа не могла уже не выдать себя, ибо над головой все же сгустилась небольшая дождевая тучка. Конечно она знала, что происходило за закрытой дверью этой маленькой комнатки, ведь Долорес все рассказала. Конечно не в подробностях, но то, что Бруно сопротивлялся до последнего, упомянуть не забыла. Она не знала, специально ли ее дочь сказала так, или действительно так и было, но сейчас ее брат выглядел, как самое невинное существо на планете. И она ему верила. Однако, злилась, потому что как вообще возможно встречаться и заниматься непотребствами со своим собственным племянником?! - Я надеюсь, ты… Ты трогал моего сына не потому, что он просто тебя возбудил? – этот вопрос дался ей особенно тяжело, ведь даже думать о том, что ее сына трогал уже достаточно пожилой мужчина, просто невыносимо. Но у нее вся ночь была на раздумия, в результате которых она пришла к выводу, что благополучие ее мальчика ей намного дороже. Тем более, что Камило уже взрослый парень и волен сам принимать решения по поводу того, с кем провести свою жизнь, а еще он яростно убеждал ее в том, что Бруно помогает ему держать под контролем всю ту чертовщину, что творится с его магией. Парень показал ей кучу песка, спрятанного под его кроватью от лишних глаз, рассказал ей о том, что этот песок периодически сыпется с него, а сам Камило в этот момент ощущает слабость и панику. И, если Бруно действительно помогает ее сыну справиться с этим недугом, она, возможно, готова принять эти отношения. – Бруно, скажи мне честно… Ты сам-то любишь Камило? Мужчина молчал. Женщина терпеливо ждала, чувствуя, как туча над головой чернеет, а сердце обливается кровью. Она прекрасно понимала, что в итоге об этом всем придется рассказать семье, матери… Примут ли они их? Останется ли благополучие в их семье, или история пятилетней давности повторится вновь? От мыслей от этом на глаза наворачивались слезы: они уже теряли свой дом, теряли и доверие друг к другу. Они пережили эти потери, восстановили мир в семье. Совсем не хочется переживать это заново… - Послушай, - тяжело вздохнув, Бруно повернулся к сестре, скрепив руки в замок. Он не глядел на Пепу, наверное, от стыда, а может от страха. – Я расскажу тебе все, что знаю и чувствую. Но прошу только мыслить ясно, не делать поспешных выводов и не причинять никому вреда… - Любую ситуацию можно решить, - перебила она его, откидываясь на спинку кресла. – Я слушаю. - Ну что ж, - Бруно поднялся и направился к своему столу, где все еще стояла принесенная вчера Пепой тарелка. Уже пустая, потому что крысята растаскали абсолютно все, что на ней лежало. Мужчина открыл ящик и вытащил оттуда две зеленые таблички с предсказаниями. Одну из них женщина уже видела – это та самая табличка, которая меняла свою картинку в зависимости от ракурса. А вот вторую она видела впервые. Взяв ее в руки, она крутила ее и так, и сяк, но изображение совсем не менялось: мама, Мирабель и свеча. На свой вопросительный взгляд она получила лишь пожимание плечами. – Я пока сам не знаю, что это значит. Но, почему-то, мне кажется, что произойдет нечто неизбежное. Скажу тебе больше – мои предсказания еще никогда не были настолько неточными и непонятными. Пепа молчала. Ее взгляд метался между Бруно и его предсказанием, а на душу легла такая тяжесть, что, казалось, еще немного – и женщину просто раздавит. Ее сердце слишком немолодое для того, чтобы выдерживать все эти неприятные удары жизни. В голове возникло еще больше вопросов и предположений, но она не перебивала брата, даже когда он дал ей время обдумать сказанное и, возможно, прокомментировать. - По поводу отношений, - мужчина смущенно потер плечо ладонью, опуская взгляд. – Я не знаю, как давно у твоего сына чувства ко мне. Но у меня они давно. Я не собирался их афишировать, и не хотел, чтобы Камило узнал о них… - он тихо и горько усмехнулся, прикусывая губу. – Он не дает мне прохода с тех пор, как я вернулся. Все время рядом, везде залезет, подлезет, найдет любой предлог, чтобы побыть со мной. Я ничего не подозревал, а потому не сопротивлялся. Только вот не так давно понял, что для меня он… - Бруно запнулся и умолк. Пепа не отрывала взгляда от своего брата, ожидая, что он скажет еще что-то. Однако тот молчал, повернувшись лицом к стене, чтобы не смотреть на свою сестру. Ему было боязно, что женщина в итоге просто откажется от него, как от брата после такого признания. Только вот она сама не испытывала злости или ненависти. Ей было жалко брата – голову вдруг пронзило осознание, что за всю жизнь этот маленький уютный мужчина испытывал лишь неприятные удары судьбы: в детстве дразнили местные мальчишки, потому что он был слабее их, в юности мать стала требовать от него больше, чем он мог, а когда он стал старше, то его превратили в страшную легенду, просто потому, что показывал людям будущее. Он был изгоем семьи десять лет, слушал не самые приятные рассказы о себе. И самое отвратительное – она, его родная сестра, была причастна к этому… А тут появился такой мальчишка, который позволил Бруно почувствовать себя важным хоть для кого-то. Камило дал Бруно то, чего не дал никто из семьи Мадригал – любовь и ощущение нужности. Ее брат просто забыл, что такое одиночество, потому что вся семья заметила: Камило крутился вокруг Бруно больше, чем в свое время Мирабель. Нет, она совсем не злилась на брата. И не могла злиться на сына. Но и порадоваться их отношениям она тоже не могла – материнское сердце с трудом принимало тот факт, что это родственные связи, не говоря уже о том, что Бруно и Камило – однополая пара. Узнай кто об этом – на семью Мадригал ляжет тень позора и бесчестия. - Бруно, - женщина встала с кресла, подойдя к брату и аккуратно положив руку на его плечо. – Мне тяжело принять это. Очень тяжело. Но я понимаю, почему это произошло с тобой. И… - глубокий вдох и медленный выдох. – Я совсем не злюсь на тебя и Камило. Но давай пока оставим это в секрете. Бруно тихонько кивнул, не поднимая взгляда на сестру. Он забрал из ее рук таблички и снова убрал их в ящик стола. - А насчет того, что произойдет… Братец, ты знал, что Камило осыпается? - Что? – мужчина резко повернул голову, да так, что даже Пепа дернулась от неожиданности. - Вчера ночью он показал мне, что прячет под кроватью. И там… - снова вдох и снова выдох, чтобы не дать волю слезам. – Там был песок. Белый такой… Он сказал, что этот песок давно сыпется с него… И я подумала… - Что начинает сбываться первое предсказание, - сипло перебил ее Бруно, ошарашенно глядя прямо в глаза женщины. Та лишь кивнула в ответ. Ей вдруг в голову пришла мысль, что она готова принять что угодно в этом мире, лишь бы ее мальчик не исчез навсегда. В области сердца стало покалывать, а глаза снова наполнились слезами. Поджав губы, она внимательно смотрела на размышляющего брата, ожидая хоть какой-то реакции. - Я не знал об этом. Он ничего мне не сказал, - пробормотал Бруно, задумчиво потирая пальцами подбородок. – Я поговорю с ним сегодня вечером.