А ты любишь карамель?

Долгожданный день для всей семьи Мадригал – свадьба Долорес и Мариано. Как же много времени прошло с тех пор, как эти двое решили пожениться. Сколько семейство было вынуждено пережить. И вот, наконец-то, настал тот день, когда все готовились к празднику. У членов семьи было прекрасное настроение, каждый занимался своим делом: Альма и Мирабель с раннего утра ходили по городу и раздавали приглашения, Луиза и Исабела занимались украшением дома и двора, Агустин помогал Джульетте с готовкой. А вот Пепа с мужем и детьми были в комнате своей старшей дочери. Мужчина каждую минуту прогонял тучки от головы своей возлюбленной, которая едва сдерживала бушующие эмоции, чтобы не вызвать проливной дождь. Камило помогал сестренке со свадебным платьем, а Антонио крутился вокруг Долорес с небольшим букетиком, все пытаясь сунуть его в ее руки. - Самый счастливый день, - говорила Пепа, утирая наворачивающиеся слезы с глаз. – Я думала, что уже не доживу… - Mi amor, что за слова? – сокрушался Феликс, снова размахивая руками над головой жены. – Мы же договорились дождаться свадьбы каждого нашего ребенка. Женщина лишь кивала ему в ответ, наблюдая за преображением Долорес. Когда Камило застегнул последнюю пуговицу, Долорес поднялась со стула и покрутилась. Платье было воистину шикарное: верх красиво облегал фигуру девушки, плечи были открыты, а юбка была пышной, с множеством красивых нашивок серебристой нитью в виде различных узоров. Ярко-белая ткань красиво контрастировала со смуглой кожей девушки. Сама Долорес светилась ярче солнца. Казалось, счастливее ее на свете не найти человека, широкая улыбка не сходила с лица, а в глазах плыла целая вселенная. Камило с улыбкой глядел на сестру, чья мечта сегодня претворится в жизнь, и сердце его обволакивало теплом. Пепа усадила дочь на табурет и принялась укладывать ее пышные волосы. Сегодня ее стандартный, уже привычный всем пучок, преобразится в пышную косу, а вместо обычного красного банта на голове будет длинная фата. Поняв, что его помощь уже не нужна, юноша решил прогуляться немного, поэтому покинул комнату, тихо притворив за собой дверь. - Ох, Бруно! Они столкнулись в коридоре. Бруно нес какие-то вещи, сложенные стопкой. Похоже на костюмы. - Камило! – мужчина тепло улыбнулся и подошел чуть ближе к парню. Тот ласково чмокнул Бруно в щеку и взял часть вещей из большой стопки в руки. – Вы уже закончили с Долорес? - Мама ее причесывает, - юноша кивнул и направился следом за возлюбленным в сторону своей комнаты. – Это костюмы? - На праздник, - подтвердил провидец. Камило толкнул дверь в комнату и вошел внутрь. Сбросив сложенные вещи на постель, он плюхнулся на нее и, опершись о матрац руками, откинул голову назад, всем видом выражая усталость. На самом деле, если не считать того, что с нарядом Долорес они провозились с раннего утра и почти до обеда, парень сделал не так много. Но возился, в основном, он, ведь большую часть украшений для платья нужно было прикреплять отдельно. Конечно, шифтер сам вызвался помочь, но не ожидал, что его ноги устанут так сильно. - И зачем женщинам эти всякие рюшечки-бантики? – недовольно проворчал он и закатил глаза. – Они все и без того красивые… - На то они и женщины, - посмеялся Бруно, присаживаясь рядом. Поймав на себе вопросительный взгляд Камило, он улыбнулся и пожал плечами. – Я не смогу тебе это объяснить. - А жаль. Я думал, ты о них много знаешь. - Увы, нет. Нависла тишина. Оба нервничали, ведь сегодняшний день был знаменательным не только для Долорес и Мариано. Бруно и Камило также являлись двумя ярчайшими объектами внимания. Сегодня им предстояло отстаивать свое право на отношения перед семьей, ведь не все точно понимали, что происходит между этими двумя, хоть и догадывались. - А если нас прогонят? – слегка сиплый голос шифтера прорезал тишину, заставив Бруно слегка дернуться то ли от неожиданности, то ли от того, что этот вопрос его волновал не меньше. - Не прогонят, - максимально уверенно, но голос все же дрогнул. Мужчина нервно сглотнул и положил ладонь поверх руки Камило, слегка сжав ее пальцами. – А если прогонят… Уйдем за горы. - Ты так легко об этом сказал, будто все время думал об этом, - парень лег на постель, утягивая Бруно за собой. Тот послушно лег следом и приобнял шифтера, прижавшегося к нему. - Думал, - ответил он. – Думал много, почти ежечасно. Предполагал возможные варианты развития событий. А сейчас… Сейчас в моей голове пустота, - Камило придвинулся ближе к мужчине и положил голову на его плечо. Бруно мягко поцеловал юношу в макушку и погладил по волосам, тихо вздыхая. – Не буду скрывать, что я все еще боюсь, - продолжил он. - Но, думаю, далее нам придется отталкиваться от итогов сегодняшнего дня. - Тишина, нарушаемая лишь пением птиц за окном, очень давила на уши и сердца всех присутствующих. Сегодня на кухне за общим столом собралась вся семья, чтобы обсудить последние события, которые произошли с ними. Во главе стола сидела Альма, по левую руку от нее сидели Камило, Бруно, Мирабель, Агустин и Джульетта. По правую руку сидели Луиза, Исабела, Долорес и Феликс с Пепой. Не было только маленького Антонио – Пепа посчитала, что ему не нужно слушать разговоры взрослых. Все, что надо он узнает позже. Феликса специально посадили подальше от Бруно, чтобы в случае его он не смог дотянуться до провидца. Все сидели, глядя то на Альму, то на Бруно с Камило, которые крепко держались за руки под столом. Они очень нервничали. Конечно, вся семья уже в курсе произошедшего, в курсе отношений, в которых состоят дядя с племянником. Но Альма посчитала, что очень важно сейчас дать этим двоим раскрыть свою тайну, объясниться перед семьёй и расставить все точки над «i». - Ну что ж, - наконец начала женщина, похоже, сумев подобрать слова. - Думаю, здесь уже ни для кого не секрет, что в нашей семье теперь не один любовный союз, - сказала она с намеком на Долорес и Мариано. – А целых два. И один из них весьма… Кхм… Необычный. - Он ужасный, - заявил Феликс, за что получил сильный толчок в бок локтем от жены. - Спасибо, Пепа, - кивнула Альма, одобряя жест дочери. – Если это произошло, Феликс – значит, так тому и быть. Твой сын уже достаточно взрослый, чтобы выбирать, с кем ему встречаться. - Я принял это, - буркнул мужчина. – Однако, я до сих пор считаю, что ваш сын рас… - Еще одно слово про моего брата, и молния прилетит тебе в глаз, - прорычала Пепа, гремя надвигающейся грозой. Долорес, сидевшая рядом с матерью, положила ей руку на плечо. Мужчина затих, опустив голову. Он понимал, чего так сильно боится его жена. Да и, казалось бы, давно принял эти отношения. Однако подобные мысли совсем не хотели покидать его голову. Ему слишком тяжело даётся тот факт, что его сын выбрал старого родственника, ещё и мужчину, вместо какой-нибудь прекрасной девушки, каких в городе пруд-пруди. Но Альма была права: что произошло, то произошло. Уже давно не ему стоит решать за своего сына проблемы, а уж кого ему любить – и подавно. - Мне нет разницы, с кем встречается дядя, - сказала Мирабель, кладя руку на плечо Бруно. – По мне это странно, конечно. Но, если они счастливы, разве есть разница, от чего? - Есть те, кто счастлив, убивая других, - усмехнулся Феликс, заранее радуясь своей маленькой победе, ведь вряд ли у семейства найдутся аргументы против этого факта. Однако: - Ни Бруно, ни Камило никого не убили, - подал голос Агустин. - Легко тебе говорить, когда такое происходит не в твоей семье? – рыкнул в ответ Феликс. - Это происходит с моим другом. И с твоим тоже, между прочим, - Агустин даже привстал, тыча пальцем в мужчину напротив себя. – Я, конечно, переживал за Мирабель и думал о подобном, когда видел, что они все время вместе… - задумчиво добавил он, но, поймав на себе укоризненный взгляд дочери, неловко откашлялся, вновь обращаясь к другу. – Сейчас же только ты один не можешь хотя бы попытаться успокоиться и перестать винить всех, кроме себя. Да, Феликс. Опираясь лишь на то, что твой сын вырос, ты не задавался вопросом, что с ним происходит, когда начались проблемы с магией. А почему? Не буду утверждать, что тебе было все равно… - Мы все были заняты и забыли друг о друге, - произнесла Альма, лёгким движением руки показывая Агустину, что можно успокоиться. – В этом есть моя вина. Бруно и Камило нашли утешение друг в друге. Так вышло, нам придется смириться. Феликс не нашелся, что ответить. Альма была права – поначалу никто не обращал внимания на то, как Камило лез к Бруно, держал его за руку, все время пытался быть рядом с ним. Все видели, но не придавали значения, потому что были слишком заняты. Еще до разрушения Каситы они совершали эту же ошибку – не обращали внимания друг на друга. А теперь и после. Все они продолжали крутиться в привычном ритме прислуживания городу, хотя по сути все должно было быть наоборот. Здесь была вина не только Альмы, но и каждого из них. Что одному, что другому просто нужна была поддержка близкого человека, но никто из семьи даже предположить не мог, что именно Бруно и Камило сблизятся друг с другом. - Мы семья, - тихо произнесла Джульетта, дотянувшись до руки Феликса и мягко погладив ее пальцами. – Что бы ни произошло, мы должны поддерживать друг друга. Мужчина посмотрел сначала на Джульетту, а затем перевел взгляд на Бруно, что неотрывно следил за его реакцией. - Я уже говорил тебе, я люблю твоего сына, - произнес провидец. Он поднял над столом руки его и Камило, сцепленные в замок, и напоказ крепче сжал руку возлюбленного. – Я буду любить его до тех пор, пока мое сердце не остановится. И ты не посмеешь сделать что-то противное этому. Феликс промолчал. Он лишь раздражённо закатил глаза и отвернулся, чтобы не показывать горькую обиду. Бруно прав. Он чертовски прав – Феликс действительно не смел сделать что-то поперек чужих чувств, тем более, что вся семья приняла их отношения, даже почти не задумываясь. - Есть ещё кто-то, кто хочет сказать слово против? – спросила Альма, оглядывая семейство. Все молчали и лишь качали головами. Лица были озадаченные, ведь это что-то совершенно новое в их семействе. Теперь им придется привыкать видеть Бруно и Камило, которые держатся за руки, мило переглядываются и целуют друг друга. От осознания мозг вскипал, а мысли создавали броуновское движение, полнейший хаос, который, казалось, невозможно привести в порядок. - Совет, да любовь, - донёсся сладкий голосок Исабелы. Она взмахнула рукой и запястья Бруно и Камило обвила мягкая цветущая лиана, связывая их руки вместе. Бруно улыбнулся одними уголками губ и кивнул племяннице в знак благодарности. Все семейство покинуло столовую, ведь им нужно было продолжать готовиться к празднику. - Народу на площади – невероятное количество. Похоже, на свадьбу Долорес пришел целый город. В церкви громко звонил колокол, а по коридору, выстроенному горожанами, шли молодожены. Лица сияли от счастья, их руки были скреплены в замок. Они шли, глядя лишь друг на друга, словно нет вокруг этой толпы, будто праздник не в их честь. - Они такие красивые, - восхищенно произнесла девушка, что стояла рядом с Исабелой. Та в свою очередь лишь кивнула, счастливо улыбаясь. Груз с души окончательно спал, она была искренне рада видеть счастливое лицо кузины. Эти двое создали крепкий союз, новую ячейку общества. И, Иса была уверена, их семья станет примером идеальных отношений и семейного счастья. Она легонько взмахнула рукой и стены церкви обросли плетистыми розами. На стеблях распустились белые цветы, с которых, подхваченные легким ветерком, посыпались лепестки. Толпа восторженно ахнула, а следом всех оглушил крик ликования – Долорес и Мариано слились в поцелуе. - Хорошо, что Мариано в качестве свадебного подарка принес Долорес беруши, - посмеялся Камило, прикрывая уши ладонями. Альма, стоявшая рядом, посмеялась вместе с ним, согласно кивая. Вслед за венчанием шел праздник. С громкой музыкой, песнями, танцами, вкусной едой и морем выпивки. Камило и Бруно не остались в стороне. Сегодня их приняла семья. Сегодня они стали совершенно счастливыми. Сегодня они обрели право на то, чтобы быть вместе и не прятать свои чувства от других членов семьи. Поэтому оба много пили и танцевали, дав волю своему счастью. Они даже оделись празднично: ярко-белые рубашки, черные брюки, налаченные туфли, а в нагрудных карманах – цветочек желтой хризантемы. Танцуя, Бруно заметил, как сквозь толпу к ним пробирается Феликс. Он уже слегка пошатывался от большого количества выпитого, в руке он держал стакан с вином. Подойдя к Бруно, он похлопал его по плечу и махнул рукой, приглашая отойти в сторонку поговорить. Камило последовал за ними. Они отошли за темный угол дома, куда едва доставал свет ближайшего фонаря. Немного помявшись на месте и все время откашливаясь, стараясь справиться с нервозностью, Феликс огляделся вокруг и, наконец, сказал: - Не врал? Ну… Когда сказал, что любишь моего сына… - Нет, - Бруно мотнул головой, явно пока не понимая, что от него хочет Феликс. Камило видел, что мужчина напрягся, готовый в любой момент начать защищаться, и поспешил взять его за руку, желая успокоить. - Ты же сам понимаешь, - слегка заплетающимся языком продолжил Феликс и потер глаза. – Он мой сын… Ну, ты понимаешь. Я волнуюсь. Я отец… Из несвязной речи мужчины едва-едва можно было уловить печальные нотки. Феликс оправдывался. Всеми силами он старался оправдать свое поведение перед Бруно и Камило. Затеяв этот разговор, он явно сомневался в том, что кто-то из них двоих захочет его слушать, поэтому сейчас не мог найти слов, чтобы связать их в единый складный текст. - Друг мой, все в порядке, - провидец положил руку на плечо нервного мужчины и слегка улыбнулся. – Я не дурак, понимаю… - Береги моего сына, - выпалил Феликс, перебивая Бруно. Тот ошарашенно посмотрел сначала на него, затем на Камило, который тоже едва успел поймать отвисшую челюсть. Отец же, тихо хлюпнув носом, смахнул с щеки слезу. – Хрен с ним, я правда ничего с этим не поделаю. Но вы это… Мужики… - он сжал кулак в приободряющем жесте, как бы намекая, что желает им обоим только лучшего, и молча удалился, снова исчезая в шумной толпе. - Ты тоже это слышал? – спросил Бруно, спустя пару минут молчания. - Угу, - кивнул Камило и взглянул на мужчину все тем же ошарашенным взглядом. Только что их любовь окончательно признал Феликс – тот, кто больше всех был против этого. Камило сомневался, может его отец просто слишком пьян. Но его сердце тяжело ухало в груди, и с каждым ударом парень ощущал все большее и большее облегчение. Их больше никто не упрекает… Они решили, что должны хорошо это отпраздновать, поэтому каждый из них к вечеру уже был пьян. От усталости они едва могли идти ровно, а, спотыкаясь, громко смеялись друг над другом. Их, еще недавно тщательно выглаженные костюмы, были потрепаны и местами помяты, а рубашки оба расстегнули почти наполовину, потому что было невыносимо жарко. Уйдя от толпы в сторону дома, они зашли на задний двор, где было достаточно тихо. Повалившись на траву небольшого холма, оба стали молча смотреть на звездное небо, слушая стрекотание сверчков и отдаленную музыку. - Неожиданно, правда? – слегка хриплым голосом произнес Камило, обхватывая пальцами запястье Бруно. – Все так быстро произошло, все так быстро смирились. Мне даже не верится, если честно. - Не знаю, - мужчина переплел пальцы с пальцами шифтера и покрепче сжал его руку. Он не отрывал взгляда от темно-синего неба с россыпью звезд, словно кто-то уронил мелкие осколки бриллиантов на темную бархатную ткань. И среди этой красоты сиял тонкий растущий месяц. – Им еще придется привыкать к нам. Для них это новая информация, и, я думаю, еще не все до конца смирились с этим… - Эй, Бруно, - перебил его Камило, приподнимаясь на локтях. – Ты меня любишь? - Я тебя люблю, - невозмутимо отвечал провидец. - И ты меня не бросишь до самой смерти? - Чего ты как девчонка? – удивился мужчина, тоже приподнимаясь и заглядывая шифтеру в глаза. Тот, хоть и был пьян, но смотрел на мужчину настолько проницательно, что ему даже стало не по себе. - Ты прячешь от меня их, - почти шепотом произнес Камило, приближаясь к лицу возлюбленного и обхватывая свободной рукой другую руку мужчины. – А вот я заметил. - Что заметил? – провидец нервно сглотнул. Он конечно понимал, о чем говорил юноша, но решил, что, если он до самого конца будет играть дурачка, то может прокатить. Но не прокатило. - Следы на твоей руке, - Камило ухватился пальцами за рукав рубашки, которые не были, как обычно, закатаны по локоть. Он расстегнул манжеты и задрал рукав, обнажя исполосованную руку. Бруно все время ходил, спустив рукава и часто прятал руки под пончо. Ошибка, совершенная им в порыве негативных эмоций, теперь не давала ему покоя, ведь он тогда не сообразил съесть что-то из блюд сестры. Раны, зажив, превратились в выпуклые белесые шрамы и сильно выделялись поверх смуглой кожи. – А я все думал, почему ты не хочешь иногда даже за руки держаться… - П… Прости, - мужчина вздрогнул, почувствовав мягкие губы на своей руке. Камило аккуратно касался каждого шрамика губами, оставляя легкий влажный поцелуй. Бруно в глубине души обрадовался тому, что на улице темно, потому что Камило точно не увидит того, как сильно смущен мужчина от действий парня. - Не нужно так делать, - парень резко поднялся и прижался к мужчине. Его лицо было настолько близко к лицу Бруно, что тот мог ощущать его горячее дыхание на своих губах. - Ни в коем случае, что бы ни случилось. Не нужно вредить себе. - Прости, - снова виновато повторил провидец, но Камило перебил его, вовлекая в глубокий поцелуй. Мужчина обхватил руками шею шифтера, отвечая на его действия взаимностью. Только что мысленно он снова прожил тот момент отчаяния, когда думал, что Камило уже не вернуть, ничего не исправить. И если бы только не пришла Мирабель, он бы решился. Он испугался. Он уже давно так сильно не боялся. - Брунито, - прошептал Камило, нехотя отрываясь от губ. Оставаясь все так же близко к мужчине, он провел кончиками пальцев по его щеке, затем по губам. Он совсем не сердился на него и старался всячески это показать. Запустив пальцы в волосы провидца, он слегка оттянул их вниз, заставляя приподнять голову. Камило прижался губами к открывшейся ему коже шеи, стал покрывать ее легкими поцелуями, иногда покусывая. Он срывал с губ мужчины судорожные вздохи и все плотнее прижимался к нему своим телом. - Камило, не здесь же, - прошептал Бруно, упираясь в плечи шифтера, чтобы его остановить. Парень поднял голову и улыбнулся. - А что я? – он усмехнулся, снова приблизившись к его лицу. – Чем тебе тут не нравится? - Ты пьян, - мужчина накрыл ладонью рот юноши, который потянулся за очередным поцелуем. - Ты тоже, - парировал тот, убирая руку Бруно со своего лица. – Но это не мешает тебе быть таким же привлекательным… - Иди к черту, - мужчина смущенно посмеялся и отвернул голову. Он тихо откашлялся, услышав смех Камило. Тот в свою очередь навалился на него, обнимая за талию и прижимаясь щекой к груди. - Я тоже люблю тебя, tio… - - Вот и встало все на свои места. - На свои ли? - Не сомневайся. Месяц ярко освещал небольшую цветущую долину и задорно играл лучиками на поверхности водной глади реки. Альма и Тереса ушли подальше от ликующей толпы, чтобы побыть в тишине. Конечно, сил на танцы и песни было еще много, однако душа требовала спокойствия. Альма сидела, закутавшись в любимый шелковый платок и сложив руки на коленях. Ее взгляд был прикован к лунным зайчикам, мерцающим на воде, голова была абсолютно пуста. Она, пожалуй, могла поклясться, что никогда ещё на ее душе не было так легко и спокойно. Конечно, она понимала, что трудности ещё будут впереди, но они не покажутся ей такими сложными. Она осознала самое важное: ее семья с ней, у нее есть шанс и время исправить свои ошибки, искупить вину и больше не терзать свою душу самобичеванием. Она не плохая. Она просто ошиблась. - Не печалься, милая. Все мы совершаем ошибки. Просто не все осознают и признают это. - Не у всех есть люди, которые на эти ошибки могут указать. Тереса, все это время сидевшая рядом, тихо усмехнулась и качнула головой на ответ женщины. Пожалуй, тут она права – Альма продолжала бы совершать одну и ту же ошибку, продолжала бы считать, что она абсолютно права, если б однажды не сделала выбор, который перевернул ее представление правоты с ног на голову. - Но ты смогла принять для себя множество верных решений, которые привели твою семью к гармонии. Есть повод для гордости. - Гордыни в моей жизни было достаточно, - вздохнула Альма, поправляя платок на плечах. – Это была плохая привычка и большая ошибка. - Но ты с ней справилась. Женщина кивнула. Она действительно смогла справиться со всем, пусть не без помощи окружающих. Раньше она совершенно не понимала, что взваливать все на себя – значит, нести груз, который в итоге сломает хребет. И она пыталась нести эту тяжесть, уже сломавшись. Но все же не выдержала. Не выдержала первый раз, затем еще раз. Казалось бы, пора уже научиться думать, видеть знаки, что дает нам жизнь, понимать их. Но, если б не Тереса, Альма так и продолжала существовать по старым правилам, установленными ею самой. На свадьбу Тереса была приглашена заранее, и та не отказала. Она пришла вместе со своими двумя сыновьями, красавицей дочерью и пятью внуками. Женщина весь вечер восхищалась красотой Долорес и статью Мариано, а ее свадебным подарком стали золотые подвески с изображением маленьких сплетенных между собой букв «D» и «M». Она сказала, что, по приметам, цепи скрепляют союз молодоженов. - Так значит, - продолжила Альма, нарушая нависшую тишину. – Ты не ненавидишь меня за гибель Педро? - Нет, но это хорошо сыграло на твоем поведении, - Тереса достала мундштук, сигарету и спички. – Ты стала остро ощущать вину и, наконец-то, задумалась о том, что ты делаешь не так. Стала обращать внимание не только на себя, но и на свое потомство… Хотя поначалу все же я тебя сильно не любила. Но, когда увидела, каково тебе пришлось, моя неприязнь сошла на нет… - Кстати, об «увидела»… - перебила ее Мадригал. – Как ты видела? Твой дар – дарить молодость. Ты посылала шпионов? Тереса лишь громко рассмеялась в ответ на вопрос, едва не подавившись табачным дымом. Альма смутилась, сильнее кутаясь в платок. Ей совсем не понравилась реакция золовки на ее вопрос, и даже возникла мысль уйти. Возможно, Альма что-то упустила, пока они вели беседу, но Тереса довольно быстро успокоилась, похлопав женщину по плечу. - Шпионом был мой старший сын, Фаусто. Ты видела его сегодня, - прервавшись, она глубоко затянулась табаком и, прикрыв глаза, выдохнула с блаженной улыбкой. – Он сильно ругался на меня, потому что на каждый сеанс просмотра ему требовалось много сил. Но, благодаря ему, я многое узнала. И смогла… - Смогла нам помочь. - Верно. - Но почему ты так сильно поддерживала… Ну… Поддерживала… - Альма немного запиналась, не зная, как назвать любовный союз, возникший внутри семьи между ее внуком и сыном. - Любовь Бруно и Камило? – помогла ей Тереса. Получив утвердительный кивок, женщина качнула головой, задумавшись ненадолго, а затем продолжила. – Потому что оказалась в похожей ситуации. Мой сын полюбил, конечно, не родственника. Но мальчишку, что также намного младше его. Я так же долго упиралась и не желала принимать их союз. И, когда мой сын стал угасать на моих глазах, я поняла, что совсем не готова лишиться сына из-за собственных сомнений. - И что ты сделала? - Глупый вопрос, - женщина посмеялась. – Приняла их отношения. - И… - Нет, абсолютно никакой разницы. Лукас очень милый юноша, трудолюбивый и хозяйственный. А главное – он делает моего сына счастливым. А от этого счастлива я. И снова повисла тишина. В голове не осталось больше никаких вопросов. Кажется, она устала. В городе все так же продолжались гуляния, доносились отрывки музыки и иногда – грохот взрывающихся фейерверков. А здесь было так тихо и спокойно. Совершенно не хотелось возвращаться обратно. - С тех пор я ни разу сюда не приходила, - полушепотом произнесла Тереса, поднимаясь с камня и отряхивая юбку. – Боялась, что страхи прошлого захлестнут меня, и я не смогу жить нормально. Но здесь даже очень мило. - Ты не останешься? - Боюсь, мне больше здесь делать нечего. Альма поднялась следом и подошла ближе к женщине, что уже была готова уйти. Она взяла ее за руку и, притянув к себе, крепко обняла. Тихое всхлипывание дало понять, что Альма расплакалась. Тереса приобняла женщину в ответ и провела ладонью по седым волосам. - Ну-ну, Señora, - она тихо посмеялась, слегка отстраняя от себя ее и утирая большими пальцами ее слезы. – Что за детский сад? - Просто… Просто спасибо тебе, - прошептала Альма, опуская голову. – Мне еще многое нужно понять и обдумать. Но, если бы не ты, я до сих пор думала бы… - Я знаю. Если нужно – подумай. У тебя в запасе много времени и на то, чтобы исправить свои ошибки. - Мы больше не увидимся? Тереса тихо вздохнула и прижалась губами ко лбу женщины губами, легонько, по-матерински целуя. Как бы ни было сложно это признавать, но они действительно больше не увидятся. Тереса растратила все свои силы на помощь людям, и конец ее уже близок. Но радовало одно – на смертном одре она не будет жалеть о том, что так и не попыталась восстановить отношения с семьей своего покойного брата. Теперь их отношения можно назвать родственными. Женщина провела кончиками пальцев по щеке собеседницы и ласково улыбнулась. - Прощай, Альма. Не потрать свои годы зря.