Величайший мечник

Зоро не ушёл далеко. Он не думал, что виноват и требуются извинения, но сердце затопила грусть: всё прошло не так. Мужчина честно признался себе, что такого исхода не хотел. Луна была настолько жизнерадостно яркой, что по серебристой земле бежали тени от облаков. Зоро следил за ними, а потом повернулся к небу: — Что, возомнила себя солнцем? — спросил он у ночного светила. Раздался детский смех, в который красной ниткой вплеталось такое знакомое "ши-ши-ши". Зоро был слишком гордым, чтобы прибавить шаг или попытаться скрыться от того, кто не догонял даже. И всё же он выбрал самый короткий путь к черной тени утёса и сел, смотря на слегка беспокойное море. Дыхание всего сущего Любой уважающий себя мечник знал, что это. Умение слушать мир вокруг, воспринимать истинную суть вещей. При достаточной воле и физической подготовке можно было научиться разрезать то что нужно, даже самые твёрдые металлы, и не вредить тому, что любишь. Зоро усмехнулся: "Кажется, катана моей души затупилась. Я уже довольно давно раню тех, кем дорожу". Холодный осенний ветер дунул ему в лицо в тот же момент, как из-за спины донеслось: — Господин маримо. — Чего тебе, — грубо от неожиданности ответил мечник. Позади стояла Анжела, избалованный ангел дома, как запомнил Зоро. — Фи, — манерно отреагировала девочка на резкость, но потом вежливо спросила, — я могу присесть рядом? — Это я в гостях. Делай что хочешь, — почти усмехнулся мечник. Он краем глаза отметил, что Луффи и две другие девочки играли на детской площадке. Кто из них громче вопил от счастья сложно разобрать. — А чего от стаи отбилась? — Хотела поговорить, — спокойно пожала плечами Анжела. Она единственная казалась намного старше своего возраста. Зоро ещё раз отметил это, когда маленькая леди подобрала пышную юбку-торт и села прямо на землю, смотря с грустью за горизонт, как только что делал он сам. — Папа был очень рад, что вы приехали. — М, — хмыкнул Зоро, отворачиваясь. — И он не слабак, — категорически сказала девочка. — И маму любит. И нас. И... вас тоже. — Эта кокша всегда была рада показать ему, где раки зимуют, — усмехнулся неловко Зоро. — Только он первый, кто покинул команду, — защищал свою правду мечник. — Я знаю эту историю, — кивнула Анжела. — Вы помогли маме сбежать из-под опеки моей бабушки. Через девять месяцев на борту Саузенд Санни родился Раян. Он до сих пор гордится, что вы научили его ходить, хотя ничего не помнит с тех времён. Счастливчик: его все любят и уважают только потому что он умудрился родиться на борту корабля Короля Пиратов и сильнейший мечник подержал его пару раз за руку во время первых шагов, — девочка подтянула коленки и уложила на них локти. — Папа давно стал обыденностью для местных, как и дядя Фрэнки. Мы просто дочери двух лучших поваров этой части единого океана. Подумаешь! Весь мир за последние годы успел побывать в нашем ресторане. Все видели отца, могли к нему прикоснуться. Он не легенда... — Чушь, — рефлекторно встрял Зоро. Это казалось абсурдным. Девочка явно преуменьшала знаменитость отца. В морепоезде только и говорили, что о поварах "Гранд Баратти", бывшего "Триллер Барк". Обмывали косточки, судачили по поводу последних сплетен, зубоскалили на счёт слишком мягкотелого хозяина ресторана... истерики и приступы ревности Пудинг уже давно стали одним из местных шоу, наравне с драками воспитанников Зефа. — Чушь, — легко согласилась Анжела, какими бы горькими не были её слова до этого. — Мои папочка и мамочка лучшие. Я хочу стать самым лучшим поваром на свете. Только Зеф пока отказывается меня учить, но я добьюсь своего. Папа иногда даёт готовить под присмотром и на нашей кухне. Мама уже показала, как делать торты и пирожные. Этот Раян, — вдруг в словах девочки проступила злость, — золотой мальчик, ему все потакают. Зеф позволять быть с поварами на кухне, папа теряет часы, показывая разные виды нарезки. А он огрызается, постоянно творит, что хочет. Ненавижу. Маме грубит, потому что десерты это "несерьезная еда". Чтоб он... споткнулся, — хотя злость её была велика, но пожелать брату чего-то серьезно опасного она не захотела. — М-да уж, — не зная, что ответить, протянул Зоро. — А вы не лучше! — Чего? — Насколько я знаю, вы были с ней не очень обходительны, — сверкая молниями в глазах, спросила девочка. — Вы же знаете, что на корабле у мамы начались проблемы? Зоро знал. В отличие от истинных Соломенных Шляп, Пуддинг попала на корабль только и исключительно из-за Санджи. Она не могла жить в такой толкучке, постоянно срывалась, хваталась за ножи. Благо на корабле не было слабаков и никто не пострадал от постоянно летающих режуще-колющих. Это не значит, что не было хороших моментов. Просто её настроение — американские горки. Она постоянно ревновала к Нами и Робин, хотя пыталась сделать вид, что они лучшие подруги. Впрочем, в женских змеиных клубках Зоро совсем не разбирался. И он знал, прекрасно знал, что Санджи ушёл именно из-за неё. И потому что их главное, как команды, приключение было уже окончено. — Знаю. Это потому что она истеричка, — ответил Зоро. — Подождала бы ещё пол года, вы бы тоже смогли родиться на палубе величайшего корабля столетия, на Саузенд Санни. — Возможно, но плевать, — резко сказала девочка. Зоро даже удивленно скосил глаза. — Папа и дедушка Зеф купили старый огромный корабль-остров и построили тут "Гранд Баратти". Дел было много, до сих пор что-то переделываем. А в день открытия ресторана родились я, Амбер и Аврора. Знаете, что тогда случилось? Зоро покачал головой: откуда бы ему знать? Он уже тогда не общался с поваром. — Папа не мог оставить ресторан, хотя очень хотел. Открытие это вам не хухры-мухры. Мама нас тяжело рожала. Тройня всё же. А его не было рядом. Она себя сильно накрутила. Да и прошлое накопилось, в общем... мама сильно расстроилась. Как это? А-а: она впала в депрессию, — Анжела повернула лицо к Зоро. Хоть было темно, мечник знал, что она смотрит прямо в его глаза, будто ожидая понимания и поддержки. Он откашлился. — А я при чём? Уверен, что этот завитушкобровый извращенец бросился бы к ней, стоит только позвать. В любой ситуации. Уж такой он. Значит она или не сказала, или сама убедила, что справится. — Пусть так, — снова грустно кивнула Анжела. Мечник не понимал, о чём она говорит, а главное зачем? Что пытается донести. — Только все домашние обязанности взял на себя папа. Он купал нас, кормил, играл, гладил животики. Относился как к принцессам, самым драгоценным на свете. И при этом он заботился о маме, помогал преодолеть её состояние. Старался подтвердить словом и делом, что любит её. Долго, иногда глотая обиды, очень терпеливо, — она помолчала немного, а потом посмотрела на Зоро. — Господин маримо, а вы бы так смогли? Зоро не знал. Взгляд замер, потому что вопрос действительно был неожиданный. Нет, он бы просто не попал в такую ситуацию: не связал бы жизнь со слабым человеком; не стал бы терпеть истерики; провёл бы шоковую терапию, если уж нужно было... — Родные бывают слабыми, — сказала Анжела, сжимая ладони в кулаки. — Даже это дурак Раян... не важно. Просто если этого не понимать, можно остаться одному. Это всё, что я хотела сказать. Спокойной ночи, водоросль. Девочка неожиданно вскочила, потрепала Зоро по короткой стрижке и убежала к Луффи и сестрам, которые орали и визжали от счастья всё сильнее. Мечник не был родителем, но оставлять девочек с капитаном бы не стал. — А давайте на крышу! Ши-ши-ши. А девочки звонко взвизгнули: — Да!!! Даже строгая Анжела с разбегу прыгнула Луффи на плечи. — Меня первую, меня первую!!! Зоро глубоко вздохнул и сдержался от крика: "Капитан, думай головой, это опасно!" Он не был уверен, на сколько его хватит, чтобы не вмешаться.