Перевернуть сюжет

      После довольно долгой дороги, вечером Вайтран встретил нас с распростёртыми объятиями и привычной городской суетой. Из кузницы Авениччи доносился звонкий стук молота о наковальню, дети носились по улицам наперегонки вместе с какими-то дворнягами, что громко лаяли, рынок уже понемногу затихал. Уставшие и голодные, мы отправили Телдрина в «Гарцующую кобылу», занять нам комнаты, а я напросилась с Элдамилом к Фаренгару. Аргументируя свою компанию тем, что я лучше знаю, что нужно ответить, рассказала о мерзкой-премерзкой бретонке, и в конце концов, Фаренгар единственный, кто по достойной цене скупит у меня зачарованные вещички.       Зайдя в Драконий Предел, Балгруф на троне обнаружен не был, а вечно ходящие за ним хвостиком данмерка-телохранитель и Провентус Авениччи, скорее всего, гуляют где-то с ним. Ну да ладно, мне лично с ним не о чем было перетирать. Маг обнаружился, как бы это не было удивительно, в своей комнате, причём не один, а в компании. Небезызвестная бретонка, последняя из клинков и просто самая настоящая ПМС’ная сука — Дельфина.       От одного только её вида я внутренне чертыхнулась, а если вспомнить, во что она нас втянет, так вовсе хочется удавиться заранее. — Элдамил? — удивился норд, подняв взгляд на альтмера. — А ты кого-то ещё тут ожидал увидеть? — хмыкнул эльф, — Не ожидал, что я смогу вернуться из тех руин? — Ну, как бы сказать… — смутился Фаренгар, — Это, всё-таки, довольно опасное место, и я не был до конца уверен в том, что вы вернётесь. — А, чудесно, то есть ты заслал чело… в смысле эльфа в какую-то задницу на отшибе мира, даже не выделив ему никого в спутники, и ещё распереживались, вернётся ли он! — возмущалась я, — Добрые вы тут, конечно… — Вы потом обязательно всё обсудите, — вклинилась женщина в разговор, — Скрижаль принесли?       Мы с эльфом с подозрением глянули на Дельфину. — А, точно, камень у вас же? — неожиданно спохватился маг. — Ну, да, у нас, — косясь на этих двоих, протянул Элдамил. — Отлично, давай его сюда, — протянула свои клешни к альтмеру эта мигера. — Дорогая моя, вы, собственно, кто вообще? — нахмурившись, спросил Элдамил, глянув вопросительно на Фаренгара. — Я его знакомая, — расплывчато ответила бретонка, — Отдавай скрижаль! — Каким-то там «знакомым» я не намерен отдавать вещь, которую достал рискуя жизнями своих товарищей и собственной, — серьёзно ответил эльф, сведя рыжие брови к переносице, — Да почему же ты сама не достала эту хрень, раз она тебе так нужна, а, Знакомая? Ты то, я смотрю, в броне, с оружием… — Это тебя не касается, — прошипела, словно змей, Дельфина, — Давай мне камень и можешь быть свободен. — Извини-и-те, — протянул эльф так, что в голосе чувствовалось всё его возмущение, — Я нанимался посыльным? Или, может, я ещё благодарен должен быть вам за то, что заслали меня к Акатошу на рога? — он подошёл к ней, глядя снизу вверх, что со стороны смотрелось даже чуть комично, учитывая их большую разницу в росте, — Освобождать будешь своего муженька, после того, как дашь ему под зад метлой, а со мной тебе лучше быть вежливой, если не хочешь пополнить местное кладбище.       В этот момент я даже зауважала альтмера. В таком средневековье владеть таким уровнем сарказма и иметь такую язвительность…Это надо уметь! — Да ты кем себя возомнил?! — Дельфина потянулась к ножнам, а Элдамил занёс руку за спину, чтобы достать посох. — Давайте вы убьёте друг друга после того, как я сбагрю Фаренгару хабар, который мы с гробницы притащили! — встала я между ними, хотя от альтмера мне всё равно не удалось бы огородить бретонку, ведь я, по сути, из-за роста едва до середины груди доставала эльфу. — Элдамил, просто отдай ей эту скрижаль, — робко встрял Фаренгар, — По сути, он был нужен именно ей, а меня она попросила достать её. — А ты, как истинный норд, поджал хвост и решил найти идиота, который, весело повизгивая, принёс тебе этот булыжник, — ядовито выплюнул альтмер, протягивая скрижаль магу, который, на пару с бретонкой, сразу прилипли к ней. — М-да, видимо тряпки я продам в следующий раз, — протянула я, глядя на склонившихся над камнем Дельфину и Фаренгара, — У тебя есть ещё дела какие? — Кроме стойкого желания сходить в баню, поесть и выспаться в нормальной кровати — никаких, — пожал плечами альтмер. — Наш человек, — хихикнула я, направляясь к выходу.       Безоблачное небо понемногу розовело. Птички славно чирикали, низко летая над городом. Тишь, спокойствие, да благодать. Как жаль, что этому всему скоро будет грозить уничтожение, если мы не напряжём булки и не будем ничего делать. Вдохнув чистый, ни в какое сравнение не идущий с тем, что был в моём прежнем городе, воздух, я направилась в храм Кинарет, дабы навестить Софи.       Спустившись по каменным ступенькам, я поднялась к храму и отворила дверь внутрь.       Внутри меня встретил навязчивый запах ладана и целебных трав, света было не много, но достаточно для того, чтобы не спотыкаться и видеть всё перед собой. Лёгкий плеск немного волнующейся в крохотных резервуарах посередине храма воды разбавлялся болезненными, даже жуткими стонами и хрипами больных и раненых, вокруг которых суетились жрицы, облачённые в робы.       Пока я с любопытством разглядывала внутреннее убранство, ко мне подошла, насколько я помню Даника Свет Весны. — Приветствую тебя в храме Кинарет, — немного поклонилась она, обращаясь ко мне, — Ты пришла сюда за помощью? — Нет, я пришла навестить девочку, которую несколько дней назад сюда принёс данмер, — объяснила я. — Я поняла, — улыбнулась жрица, — Ей уже гораздо лучше. Мы вывели порчу и излечили её раны, но, к большому сожалению, остались едва видимые шрамы. Бедное дитя многое пережила за свой ещё короткий век. — Я могу её увидеть? — Конечно. Следуй за мной.       Даника отвела меня по коридору к комнатам, где находилось несколько комнат для жриц. Мы дошли до последней двери. Отперев её, жрица уступила мне место, чтобы я прошла первая. Легко кивнув ей, я вошла внутрь, и Даника прикрыла дверь за мной, когда зашла следом.       Комната не отличалась богатой обстановкой, имея только базовые предметы мебели, необходимые для более-менее комфортного проживания здесь одного человека: столик со стулом, умывальник в углу, тумбочка для скромных пожитков и пара полочек на стене, у которой стояла односпальная кровать, на которой сидела девочка.       Она с интересом вглядывалась в чуть мутное окно, наблюдая за жизнью вечернего Вайтрана, оперевшись руками о изголовье кровати, встав на колени. Когда мы вошли, она оторвалась от своего занятия и посмотрела в нашу сторону с неким удивлением и блеском в глазах. — Привет, Софи, как у тебя дела? — спросила я, глядя на девочку. — Здравствуйте, — робко ответила она, — Всё хорошо. Спасибо большое вам. — За что же спасибо? — спросила я, взяв стул и, повернув обратной стороной, села на него, сложив руки на спинку, — Тебе требовалась помощь здешних целителей, и мы были единственными, кто мог тебя сюда привезти. Тебе не нужно нас благодарить. — Тогда поблагодарю за то, что спасли меня и… — она немного замялась, — За то, что проявили доброту… — Ой, да пустяки сущие, — махнула я рукой, — Мы где только с моим спутником не бывали, так что подобные ситуации для нас привычны. Тебе нужно что-нибудь? Может, одежду сменную, игрушку, книгу… — Я не умею читать, — грустно протянула девочка, — Не утруждайтесь, тётенька, мне всего хватает. — Не называй меня «тётенькой». Зови по имени — Аэлирэн, — тепло улыбнулась я девочке. — Хорошо, тётенька Аэлирэн!       Мд-а, это будет труднее, чем я думала. — Ну, тогда я тебе желаю скорейшего выздоровления. Уверена, ты поправишься!       Потрепав девочку по копне каштановых волос, я приставила стул обратно к столу и вышла из комнаты к Данике, что всё время, пока мы разговаривали, стояла за дверью. — Куда отправится девочка после того, как выздоровеет? — спросила я у жрицы. — Она в надёжных руках опекунов. — Опекунов? — впала я в ступор. — Ну, вы ведь являетесь её приёмными родителями? — немного неуверенно сказала она. — Мы не её опекуны… — Ох… Но в таком случае, придётся отправить Софи в благородный детский приют в Рифтен, — печально вздохнула она. — Она не может остаться в храме, даже как будущая жрица? — удивилась я. — К сожалению, сейчас мы не можем позволить приютить у себя бедное дитя.       Я нахмурилась. Я не могла позволить отправить Софи в этот ад, который именуют «благородным» сиротским приютом, ведь знаю, как там обстоят дела, но я и не знала никого, кому можно было поручить заботу о сироте, чтобы быть уверенной в том, что она будет сыта, согрета, одета и окружена любовью. На Солстхейм её не отправить — слишком большой стресс для ребёнка, начиная от посадки на корабль, заканчивая тем, что мы почти буквально запрём её в пепельной тюрьме в окружении данмеров. Да, там будет старик Садри, Гловер, Милора и её муж, Эврил в конце концов, с которым Софи практически одного возраста, может чуть старше на год-полтора, но это не отменяет того, что она будет там чужой.       Видя мой хмурый, задумчивый вид, Даника в очередной раз печально вздохнула. — Вы не можете стать её опекунами? — с надеждой спросила она, вглядываясь мне в глаза. — Мы очень много путешествуем, часто сталкиваемся с опасностями, и было пару случаев, когда наши лихо начавшиеся приключения могли также лихо завершиться, — ответила я, покачав головой, — Я подумаю, что можно будет сделать, но ничего не могу обещать. Слишком много условностей, которые не факт, что сработают. — Во всяком случае, мы будем молиться о вашем благополучии, путешественники, — поклонилась она мне, сложив руки в молитвенном жесте, — И будем молиться нашей богине, чтобы судьба девочки имела счастливое продолжение.       Я кивнула на прощание и в раздумьях покинула храм. В кузницу по вопросам повозки я уже не успела бы, ведь время было уже позднее, а потому направилась к таверне.

***

      «Гарцующая кобыла» с наступлением вечера наполнилась шумом голосов, весёлым потрескиванием огня и стуком пивных кружек, наполненных едва ли не до краёв. Осторожно лавируя меж посетителями и парочкой официантов, я дошла до нашей с наёмником комнаты.       Открыв дверь, я прямой наводкой подошла к своей кровати и устало плюхнулась на неё. — А наш иллюзионист где? — спросил Телдрин, так же, как и я, развалившийся на своей кровати. — В ярловском доме остался, а зачем и почему не знаю, — ответила я, отодрав лицо от подушки, посмотрев на наёмника, — Ты что делаешь? — Сбагривал некоторые безделушки торговцу, которые завалялись после гробницы в сумках, и когда я уже хотел деньги забрать, так он мне начал предлагать кучу всего, чтобы хоть немного монет себе вернуть, — фыркнул данмер, перетасовывая, судя по всему, игральные карты, — Нет, ну вот нахрена мне в путешествии гобелен с изображением Мары? — Ну, как это зачем, в палатке бы повесили и все вместе пялились на сиськи богини, — элегантно хрюкнула я, представляя себе эту картину. — Это-то ладно, а вот мяч мне куда? — прыснув со смеху от моей шутки, продолжил наёмник, — Что мне с ним делать? Прицельно пинать в бандитов, чтоб им последние мозги из ушей вышибло? — Но карты, как я понимаю, ты решил взять, — подметила я, разглядывая, как данмер ловко перетасовывает прямоугольнички с четырьмя мастями. — А почему бы и нет? — пожал плечами он, — На привале партейку-другую само то сыграть, чтобы время скоротать. Играть умеешь? — Ну, не то чтобы умею, но умею, — неопределённо промямлила я в стиле непревзойдённого товарища Лапенко с его «алкоголь люблю, но не люблю, я его не пью, но пью».       Первые две партии Телдрин заботливо разъяснил мне самые основы, а потом уже настал черёд настоящей игры. Мне разве что на первом курсе колледжа в руки попадались карты, и я не особо любила, да и не умела играть. Один раз мы играли на желание с каким-то задрипанным пареньком, две ноги которого были равны одной моей, и я, оставшись с одной единственной картой в руках, проиграла ему. Я-то думала, что он загадает мне что-то не особо сложное, из разряда «спизди бутылочку пива из ближайшей «Пятёрочки» и подкати с ней к рандомному пацану», но он оказался понаглее и не шибко умным, ведь загадал переспать с ним. Естественно, потом он ходил не только задрипанным, но и с промежутком меж зубов, ибо нехер.       В этот раз, как бы я не хотела победить, а мне то не везло с картами, то не было той, которой нужно закрыть ход данмера, и приходилось забирать все выложенные до этого карты, и в итоге я получила закономерный результат — проигрыш. — Ну, и какое у тебя желание? — кривясь от того, что вновь Чёрт меня дёрнул за язык, предложить играть на желание, спросила я наёмника. — Я не придумал ещё, так что сберегу это желание на потом, — после недолгих раздумий, сказал он, самозабвенно перетасовывая карты.       Мы уже собирались сыграть вторую партию, в ходе которой я надеялась отыграться и тоже заполучить возможность загадать желание Телдрину, как в комнату вбежал, распахнув двери и едва не путаясь в собственных ногах, Элдамил. Я с наёмником синхронно повернулась в его сторону, а он стоял, оперевшись о стену и пытался привести дыхание в порядок. — Там… На башню…Напал…Чёртов…ДРАКОН! — убрав с взмокшего лба прилившие рыжие пряди, просипел он. — Ну наконец-то веселуха начинается, — прямо таки загоревшись от такой новости, сказал наёмник, цепляя на себя ножны с мечом. — А до этого мы, получается, не веселились! — насупилась я. — Против новичков играть скучно, да и ещё будет у тебя возможность отыграться, а вот дракона я в первый раз в живую сегодня увижу, — воодушевлённо ответил он. — Я это уже говорила, но скажу ещё раз — ты чокнутый, Телдрин!

***

      Кое-как сцапав с собой вырывающегося альтмера, мы запрыгнули в наш полукабриолет на лошадиной тяге и помчались в сторону сторожевой башни. Небо к этому времени уже совсем стемнело и скрылось за тёмными, неизвестно, откуда взявшимися, плотными тучами.       Сейчас был крайне ответственный и, в какой-то степени, судьбоносный момент для всего Тамриэля, для нашей компании и меня, ведь именно сегодня, в этой битве выяснится, кто же является Довакином. Мы не могли сейчас проиграть.       Завернув на повороте, я, наспех изучающая томик «Железной плоти», впечаталась в боковую стенку повозки лбом. Матерясь сквозь зубы и потирая ушибленное место, я краем глаза глянула на Элда: невероятно бледный для альтмера, с расширившимися в ужасе глазами, он забился в уголок повозки, явно желая оказаться где-нибудь, только не там, куда мы направляемся. Телдрин подгонял коня, резво стучащего подкованными копытами по расхлябанной дороге, везя за собой собирающую все ухабины и ямки телегу.       Наконец, когда мы выехали, заметили валящий от полуразрушенной сторожевой башни дым. В душу закралось нехорошее предчувствие, которое усиливалось по мере приближения к башне. Оставив коня вместе с повозкой за холмиком, мы в темпе вальса направились к постройке, со стороны которой раздавались крики и грозный рык.       Прочитав только-только изученное заклинание, меня окутала энергия, закостеневшая на теле прочным, едва поблёскивающим, зеленовато-голубым панцирем, который я практически могла ощутить на себе физически. Это было хорошо, но главное мне сейчас не полезть на рожон. Дракон — не драугр, не порождение пепла, не моя педагог по спецу…хотя нет, последнюю даже драконы бы боялись, существуй они в нашем мире, с ними она легко могла посоревноваться в плевках огнём. Но общая мысль, думаю, ясна. Этого чешуйчатого противника нам не стоит недооценивать.       Сторожевая башня пылала огнём. На верхнем этаже зияла огромная дырень, наполовину скрываемая обломками потолка и стены, с торчащими из камней обломанными балками. Подпалённый флаг Вайтрана уныло колыхался от ветерка, повиснув на погнутой решётке, служившей совсем недавно то ли входом, то ли оградой. Но самое страшное, чего я боялась увидеть, так это трупы. С десяток трупов стражников, буквально размазанных по стенам и зажаренным до чёрной корочки. Доспехи не сумели выдержать температуры огня и оплавились на трупах, потеряв первоначальный вид.       Послышался жалобный предсмертный вскрик, а за ним хруст доспех и ломающихся костей. Из-за прущего в воздух дыма показался расплывчатый силуэт, возвышающийся над разрушенной стеной. Прямо из-за языков пламени, сквозь почти чёрный дым, в нашу сторону вылезла огромная, рогатая, чешуйчатая морда, с наверняка ужасно острыми зубами, торчащими из-под верхней губы, и горящими жёлтыми глазами. Если в игре драконы у меня не вызывали какого-то трепета, не вселяли ужас, которым были пропитаны древние байки о них, ведь дохли эти ящеры от великана, двух стражников и Тенегрива, то сейчас мне стало вообще не по себе.       Мы втроём замерли, наблюдая, как ящер, опираясь огромным крылом о башню, выпрямился в полный рост. Он глядел на нас сверху вниз, но ничего не делал. — Он стоит и смотрит, — заикаясь, сказал Элдамил, — Почему он просто стоит и смотрит?! — Я в его черепушку не залезу, чтоб мысли прочесть, — во все глаза наблюдая за драконом, ответила я. — А что он в твоём мире делал? — спросил стоящий рядом Телдрин. — В том то и дело, что когда герой прибывал к башне, дракон только-только туда прилетал!       Пасть ящера опасно приоткрылась, и я уже думала, что он скажет какую-то пафосную фразу на своём драконьем, или пальнёт в нас огнём, но он вновь застыл, устремив взгляд куда-то за нас. Невольно, я обернулась и посмотрела туда, куда было устремлено внимание Мирмулнира, и увидела, как из-за холма выезжает телега с каджитами. По телу сразу прошёлся холодок от одного только представления, что с ними может случиться, если дракон нападёт на них.       Телега каравана остановилась и все его члены уставились в нашу сторону. Издалека сложно было различить их лица, но вот обнажившиеся мечи было нетрудно заметить. — БЕГИТЕ, ГЛУПЦЫ! — заорала я в их сторону, но было поздно.       Дракон поднялся в воздух, взмахнув своими громадными крыльями, да так, что появились резкие порывы ветра, едва не сдувшие меня и Элдамила, как самую мелкую и самого худого. Издав грозный рёв, эта летающая образина взмыла в небеса, кружа над нами. Летая, он казался ещё больше, и я даже удивилась, как он при своих то габаритах так легко заходит на виражи.       Сделав вокруг нас небольшой круг, дракон заложил вираж и прямой наводкой начал неумолимо приближаться к каравану. Наше трио тут же рвануло к каджитам, а я параллельно готовила в руках заклинание огненных шаров. — Уходите в стороны от повозки, он собирается кричать! — что есть мочи, драла я горло, желая, чтобы они меня услышали.       Раззявив зубатую пасть, раздалось громогласное «ЙОР-ТОР-ШУЛЬ!», и воздух сотрясла мощная струя огня. Мы едва успели лечь на землю, спратавшись за оберегом Телдрина. Трава на обочине моментально вспыхнула, превращаясь в огромный костёр. Дышать вмиг стало сложнее, словно кто-то полностью выжег весь кислород в радиусе десяти метров.       Подняв голову, я увидела перевёрнутую вверх дном повозку, со стороны которой доносились ужасные стоны. Бегло глянув в сторону парящего над нами дракона, я бегом добралась до того, что осталось от каравана.       Перевёрнутая телега, вокруг которой раскалённый воздух превратился в марево, была наполовину сжираема огнём. Из-под кучи товаров, разбросанных по дороге, виднелось несколько когтистых лап, пальцы которых немного подрагивали. Я принялась разгребать завалы и вытаскивать пострадавших, пока огонь не добрался до них и они не задохнулись дымом.       Кое-как, с матом пополам, я вытащила двух каджитов, один из которых уже был мне знаком, в то время как второго я видела только мельком. Ри’Сад зычно закашлял, сложившись на дороге гармошкой, а второй, казалось, не шевелился. Я попыталась содрать с него его ковры из одежды, чтобы как-то получить доступ к его грудной клетке. Закончив с одеждой, я создала в руке исходящий теплом шарик лечебного заклинания, энергию которого я начала сразу вливать в тело каджита.       Нужно было хотя бы привести его в чувства.       Дракон, тем временем, не стал наворачивать по воздуху круги, разворачиваясь к нам и снижаясь столь же быстро, что и пикирующий сокол. Нам невероятно повезло, что эта образина вела себя так самоуверенно, будто бы не имела возможности и помыслить о том, что мы окажем ему сопротивление. Мирмулнир подлетел достаточно близко для точной стрельбы, чем воспользовался Телдрин. Пусть он постоянно будит меня пинками, вечно ворчит, но с мечом и луком он, как говорится, на «ты».       Стрела угодила прямиком в крыло, что от полёта порвалось ещё сильнее, чем если бы мы также выстрелили в сидящего на земле ящера, отчего дракон взревел от боли и камнем рухнул на дорогу, приземлившись метрах в ста от нас. Сзади меня послышался звук натягивания тетивы, а после над головой пролетела стрела, угодив дракону точно в глаз. Мирмулнир в очередной раз заревел, мотая головой из стороны в сторону. Устремив взгляд на нас, ящер разинул пасть и в нас полетел огромный сгусток огня, какой даже я не смогла бы создать. — ЛОЖИСЬ! — скомандовал Телдрин.       Мы синхронно упали лицом к земле. Над головой пролетела очередная волна нестерпимого жара. Это не огонь, это самая настоящая лава! И как к нему подступиться так, чтоб он нас не зашиб, не сомкнул на нас свою пасть, не спалил?..       Пока я лежала и пыталась сообразить, что делать с драконом, к супостату, мчась со всех ног, направлялась знакомая мне каджитка с кремово-бежевой шёрсткой и пепельно-белой длинной гривой. С'Ахари!       Издав грозный не то рык, не то крик, она на ходу вытащила меч и отбросила ножны в сторону, выставив впереди себя щит. Дракон резко развернулся, намереваясь ударить каджитку мощным хвостом, но та с ловкостью, достойной чемпионки по художественной гимнастике, уклонилась и подпрыгнула, забравшись по костяным выступам. Лихо взмахнув полуторником, она метко угодила лезвием в стык между чешуёй на крыле и почти прорубила его, доставляя рептилии невероятную боль.       Мирмулнир начал мотаться из стороны в сторону, заметно прихрамывая на раненое крыло, продолжая страшно шипеть и рычать. Увидев, как рискует каджитка, я, не намереваясь просто стоять и ждать, пока убьют или дракона, или С'Ахари, рванула следом, на хожу вызывая даэдра и готовя лечебное заклинание. Каджит, которого я вытащила, не подавал признаки жизни, а потому, хоть его и было жаль, пришлось прекратить вливать в него лечебные чары.       Ледяной атронах, завидев дракона, без каких-либо раздумий помчался на ящера. Стоило Мирмулниру отвлечься на даэдра, как С'Ахари, с удивительной ловкостью и грацией вспархнула до морды дракона и вонзила меч в оставшийся глаз. Ящер вновь раскрыл пасть и оглушающе крикнул.       Стена из огня понеслась на меня, и только благодаря вставшему передо мной ледяному атронаху и «Железной плоти», я не пострадала от стихии. Мир несколько раз перевернулся в моих глазах, на секунду показалось, что внутри всё перемешалось, пока я не приземлилась на ещё не успевшую выгореть траву. Девушка тоже долго не продержалась на драконе, быстро улетев куда-то в сторону от очередной, теперь уже удачной, попытки дракона сбросить С’Ахари.       Каджитка приземлилась на свои звероподобные ноги, балансируя хвостом, дабы не упасть, упустив на секунду из внимания Мирмулнира. Дракон, за всё время не проронивший ни единого слова, бросился в сторону каджитки, смыкая пасть в сантиметрах от её головы. С’Ахари едва успела увернуться, но целой уйти не удалось — ящер успел откусить ей часть ушка, что уже было коцнутым. Махнув здоровым крылом, Мирмулниру удалось выбить меч из её рук, оставив с одним лишь щитом. Ощерившись, держась за раненое ухо, каджитка грозно зашипела, словно загнанный в угол дикий зверь.       По траве прошлась волна ярко-фиолетовой энергии. Не сразу поняв, в чём дело, со стороны горящей башни послышались загробные хрипы, а затем, вяло перебирая переломанными ногами, вздымая вверх оплавленное оружие, кто без головы, кто обгорев почти полностью, маршем на дракона пошли стражники. Протяжно хрипя и издавая булькающие звуки, восставшие из мёртвых окружили дракона и начали беспорядочно атаковать его. Ящер дышал на них огнём, но зомби было всё равно на это. Даже тогда, когда некоторые догорели почти до состояния праха, они продолжали двигаться, а даже если и падали, их поднимал… — Какого хера, Элдамил?! — воскликнул Телдрин, поднимая голову из-за своего укрытия.       Альтмер направил вперёд руки, вокруг которых витала фиолетовая энергия заклинания, что оживило стражников. — Ч-что за хрень? — пролепетала я, распахнув глаза, — Колдовство… Ты же колдун ебучий!       Элд даже ухом не повёл, сосредоточив всё внимание на драконе, который расправился уже с большей частью восставших мертвецов. Мечи с лязгом отскакивали от ослеплённого ящера, беспорядочно машущего хвостом из стороны в сторону, сминая то, что осталось от несчастных стражников. Оружие попадало в просветы между чешуёй, пронзая плоть рептилии, вопящей от боли.       Со стороны Вайтрана послышался топот копыт.       Я обернулась на звук, завидев вдалеке силуэты стражников, которых вела телохранительница ярла, восседая на белом скакуне, мчащегося во главе построения. — Элд, сюда едет подмога! — крикнула я альтмеру.       Элдамил сразу развеял колдовство, после чего все трупы рухнули на пол, словно мешки с картошкой, и, в отличие от игры, не рассыпались в прах, а остались такими же. Я создала в руке огромных размеров шар, изрыгающий из себя сгустки огня, и, прицелившись, отправила его в дракона. Заклинание достигло цели и опоясало ящера целиком, поглотив от морды до кончика хвоста. Раздался оглушающий визг, перемешанный с рёвом, и тогда в дракона ударила молния, на секунду ослепив нас. Стоило мне проморгаться, как я увидела альтмера с направленным на дракона посохом. — Довакин! Нет! — прогрохотал Мирмулнир, падая замертво.       Неверяще, я глядела на тело дракона, проронившего единственные два слова за весь бой. Топот копыт приближался, пока рядом с нами не остановились стражники гарнизона. — Гражданские, немедленно уходите отсюда! — скомандовала нам Айрилет, — Здесь может быть опасно. — Да мы без вас отлично справились, — ядовито покривлялась я. — Это что, правда живой дракон? — боязливо проблеял один из стражников. — Уже неживой… наверное, — сказала данмерка, слезая с коня, — Подождите, с его телом что-то происходит.       Повернув голову на драконью тушу, я увидела, как она начала словно светиться изнутри. Глаза налились тёплым желтоватым светом, из открытой пасти виднелось свечение. Поднялся ветер, приносящий странный гул, похожий на шёпот голосов и грохот небес, и от павшего дракона полилась энергия.       Я зажмурилась от столь яркого свечения и страха. Вдруг Довакином окажусь именно я? Если на меня свалится ответственность за спасение мира? Я ведь могу и не вывезти! Но одновременно с этим мне… хочется оказаться Драконорождённой! Я не понимаю, как это работает, но я в одно время и хочу, и не хочу.       Грохот прекратился. Ветер стих, а сзади меня послышались шепотки. Я открыла глаза, чтобы оказаться в шоке от того, что душу дракона поглотил Элдамил! Альтмер, кажется, сам был в полнейшем недоумении, во все глаза смотря, как свет рассеивается вокруг него. — Аэлирэн, — обратился ко мне Телдрин, что тоже пребывал в сметении, — Что это было вообще? — Он поглотил его душу… — прошептала я, не смея оторвать взгляда от альтмера.       Я сорвалась с места и подбежала к Элдамилу. Глаза его неверяще смотрели куда-то вдаль, наполовину закрываемые выбившимися из пучка рыжими прядями. Я обхватила его здоровые, в сравнении с моими, ладони.       Внутри бушевали самые разные чувства: это и недоумение от непонимания происходящего, и злость от того, что Довакином всё же являюсь не я, и жалость, вызванная знанием того, через что теперь придётся пройти всей нашей компании и Элдамилу особенно… Слова не шли на ум ни в какую. Я даже не знала, что сейчас должна сделать. Посочувствовать? Воодушевить? Кричать? — Попробуй крикнуть «ФУС!», — заглянув в бездонные голубые глаза, сказала я альтмеру.       Эльф с подозрением посмотрел на меня, словно я какая-то сумасшедшая, но просьбу выполнил. Предусмотрительно отойдя на шаг назад, он крикнул…даже не так, он КРИКНУЛ! Как ебучий дракон! Стоило ему крикнуть «ФУС!», как с его рта сорвалась стена слегка голубой энергии, сметающей на своём пути всё, что не прибито. Силой крика ему удалось даже пододвинуть громадные остатки стены сторожевой башни, что уж говорить про остатки трупов стражников и мелкие отвалившиеся кирпичи. Но не успела я подивиться такой силе голоса, как альтмера скрутило пополам.       Элдамил рухнул на колени, зайдясь в кашле прожженного курильщика, болеющего туберкулёзом. Приложив ладонь ко рту, безуспешно пытаясь заглушить кашель, на лбу альтмера даже выступила испарина. Я, растерявшись, не сразу догадалась прочитать лечебное заклинание, чтобы облегчить состояние эльфа. Влив в него немного целебных чар, он благодарно мне кивнул, вытирая ладонь с крошечными каплями крови о плащ. — Спасибо, — поблагодарил он меня болезненно охрипшим голосом. — Точно всё нормально? — переспросила я его, недоверчиво осматривая мужчину. Получив положительный кивок, я подозвала данмера, — Телдрин, иди сюда, мясниками будем работать с тобой! Драконью тушу надо на запчасти расковырять. — Ты шутишь? — испустил Телдрин нервный смешок. — Я серьёзна на двадцать процентов, — процитировала я героя одного аниме, — На самом деле, я не шучу. Нехилое бабло можно поднять на костях и чешуе, а кровь, ливер всякий, наверняка сгодятся алхимикам и тому же Фаренгару, который едва ли не передёргивает на этих ящеров. — А с этим что? — кивнул в сторону опустившегося на траву альтмера. — А что с ним? Посидит тут немного, а потом вместе с Айрилет отправим его, чтоб перед ярлом отчитался.       Небо разразилось грохотом голосов. "ДО-ВА-КИН!" разошлось, казалось, по всему Скайриму, от Солитьюда, до Рифтена, подобно грому. А вот и Седобородые себя проявили. — Что это было? — непонимающе вглядывался в небо альтмер. — Это Седобородые, — пояснила я, — Тебя зовут к себе на Высокий Хротгар. Будут обучать тебя Пути голоса. — З-зачем? Я не хочу никуда ни на какой Высокий Хротгар! — Ты Довакин, а поэтому смирись, — похлопала я эльфа по плечу, — На самом деле, будет полезно к ним наведаться. Нужно узнать, почему ты едва все лёгкие себе не выкашлял после Ту'ума.       Элдамил чертыхнулся, но вроде бы понял, во что оказался втянут и завис с пустыми глазами.       Через некоторое время, когда прибывшие стражники запаковали остатки своих павших товарищей в обычные тряпичные мешки и сгрузили их в повозки, Айрилет усадила Элдамила позади себя в седло и увезла его в город. Каджитский караван увезли на одной из повозок, и, судя по парочке мешков, не всем его членам удалось пережить эту встречу с драконом. Мы же с Телдрином в это время приняли на себя роль мясников, правда из меня вышел скорее стажёр, нежели профессионал разделки древних ящеров. Дело было, вроде бы, не особо сложное — выпотрошить и разобрать на запчасти драконью тушку, но затянулось оно почти до глубокой ночи, что нам пришлось в свете Вспышки и моего светлячка довыковыривать драконьи потроха.       В Вайтран мы вернулись глубоко за полночь. Вся броня была перемазана кровью, от одежды разило всеми ароматами, какими может исходить туша, но мы были довольны собой. После стражников у башни осталось несколько вместительных мешков, в которые мы сгрузили большую часть добытого. Благо у нас была рядом повозка, а потому тащить всю эту требуху на своём горбу нам не пришлось.       В таверне хозяйка нашего вида немного испугалась, и это ещё мягко сказано, однако, после недолгих переговоров и пары монеток, она подуспокоилась и мы со спокойной душой ушли в баню. По очереди вдоволь наплескавшись и смыв с себя все эти чудесные ароматы крови и прочих неприятных выделений мы завалились спать без задних ног.

***