***
– С днём рождения, Хана-чан! – с такими словами поприветствовали меня одноклассники, от чего я была в шоке. Всё крутилось в голове: "Неужели у меня и Ханамичи день рождения в один день?" Может ли это что-то значить? – Ах, да, точно, день рождения! – запинаясь, начала я. – Я совсем забыла о нём! – я пыталась улыбаться, не обращая внимания на дискомфорт, который доставляют мне одноклассники. – Надо обязательно отпраздновать. – с энтузиазмом предложила девушка, стоявшая рядом со мной. – Мы можем сходить куда-нибудь на выходных. – Хорошая идея! – поддакивала другая. – Как насчёт того, чтобы поехать в Йокогаму? – Зачем нам ехать именно в Йокогаму? – недоуменно спросила я. – В Токио полно мест, которые можно посетить. – Да ладно тебе, что такого можно найти в этом городе? Тут кроме караоке клубов ничего интересного нет. А в Йокогаме мы не были. Увидим что-нибудь новенькое. Может и друзей себе там найдём. Сама идея поехать в этот город меня не очень устраивала, но девчонка была права: тут только караоке интересное. Но это не значит, что нужно ехать в Йокогаму! Есть множество других городов. – Ну ладно, почему и нет. – пришлось согласиться, ведь мне и вправду очень скучно. Будет неплохо развеяться в новом месте. – Вот и отлично! Послезавтра встречаемся у вокзала. После её слов в класс зашёл учитель, и начался урок.***
Наконец-то последний звонок. Этот учебный день был особенно трудным. По математике сразу же дали тест, о котором не предупреждали; не думаю, что я сдала его на отлично. А ещё я сегодня осталась дежурить. К удивлению, я редко остаюсь убирать класс. Наверное, у Ханамичи со старостой были хорошие отношения. Скоро будут экзамены, поэтому надо готовиться к ним ещё тщательнее, но постоянно учиться я не могу; именно это стало причиной, по которой я согласилась поехать в Йокогаму. Хочется отдохнуть от всего хотя бы там, ведь здесь мне не дают покоя бесячие "Свастоны". Майки, который начал уже раздражать меня своими подкатами, Чифую, говорящий в последнее время только о Баджи, Кисаки, вызывающий у меня тревогу, – это всё не даёт мне расслабиться. Кстати о Баджи. Он, наверное, уже выписался, а Мацуно, который, скорее всего, сбежал из школы в больницу, навестил его. Будет поздно идти к нему. Ну да ладно. Не имеет значения, доверяет он мне или нет. Сейчас важно детально вспомнить следующие события манги, чтобы предотвратить катастрофу. Топот эхом раздавался в коридоре почти пустой школы. Я видела через окна, в которых проходят лучи уходящего солнца, как небо приобретает пунцовый оттенок. Вечереет. Не могу поверить, что уже зима. Сколько я тут нахожусь? Полгода. Целых полгода я Ханагаки Ханамичи, а не Исикава Харуки. Трудно быть кем-то другим. Иногда мне кажется, что я теряю себя. Больше нельзя забывать о себе. Пушистый, розовый брелок покачивался на черном портфеле из стороны в сторону, пока я шла к выходу. Мой взгляд был направлен вперёд, и я увидела парня с волосами цвета пшена, который облокачивался на один из шкафчиков. Лучи нагло светили прямо на него, от чего парень жмурился. Он был словно принц, пришедший из сказки. Один только его вид заставил бы сердце сжиматься, а уши краснеть; но, зная характер Майки, у меня ничего из этого не наблюдалось. Кажется, он был глубоко в своих мыслях, но, заметив меня, быстро поменялся в лице и легко улыбнулся. – Ты долго. – сказал парень, приблизившись ко мне. Кинув простое "Привет", я открыла шкафчик и вытащила оттуда уличную обувь. Моё лицо выражало безразличие, и Майки заметил это. – Выглядишь неважно, что-то случилось? – он пытался заставить меня посмотреть на него, но всё безуспешно. Как бы он не старался взглянуть на меня, я всегда отворачивалась. – А по-моему, я всегда такая. – я прошептала первое, что пришло мне на ум, переобуваясь. – Хватит каждый день приходить в мою школу. – я резко повернулась к нему, сверля недовольным взглядом. – Ханачка, я просто хочу провожать тебя. – без капли стыда выпалил тот, пока я надевала куртку. – И каждый раз ты флиртуешь со мной, подкатываешь яйца и пытаешься пригласить на свиданку. – я направилась к выходу, а за мной пошёл и Майки. – Ты отказала мне 20 раз. – 23 если быть точнее. Прохладный и зябкий ветерок подул в лицо, освежая разум и тело. Я могла видеть, как парень мысленно бесится и надувает щёки. – Мы ведь идеально друг другу подходим! – Майки схватил меня за плечи, заставляя обратить всё своё внимание на него. – Ты низкая – я низкий; ты блондинка – я блондин. Единственное отличие – это то, что тебе 14, а мне 15. – Мне уже 15. – выбравшись из его хватки, я зашагала быстрее. – Сегодня исполнилось. – Что!? И ты мне не сказала!? – глаза Сано расширились от удивления, но в то же время был виден проблеск негодования. – Да какая разница? Это обычный день. – я понимала, почему Майки так взбешён, но пыталась не показывать этого, наверное потому, что сама забыла об этом дне; да и тем более я не знала, когда родилась Ханамичи. – Если бы ты сказала мне раньше, то я бы успел подготовить подарок. – уже более спокойно проговорил парень, спрятав руки в карманы штанов. – Даже Эме не сказала... – пробубнил он. – Мне не нужны подарки. Ты бы лучше к Баджи сходил. – Я как раз от него и приехал. А я всё же надеялась успеть к тому времени, пока его выпишут, чтобы встретиться с ним; но видимо не повезло. Я промолчала. Мы уже подошли к воротам школы, которые скоро закроют. Я заметила у стены Бабу, принадлежащий Майки. Холодок прошёлся сначала по спине, потом быстро перешёл к рукам, а после к ногам. Я чуть-чуть задрожала – Майки заметил это. Слишком холодно, надо как можно скорее идти домой. – Ханачка, я ужасно голодный. Поехали в кафе! – блондин схватил меня за руку. – Я угощаю. Я сразу придала значение его невероятно теплым ладоням; они были шероховатыми из-за мазолей и ран, полученных в драках. Я никогда не замечала этого, сколько бы раз мы не контактировали. Но это приятно. Хочется держать его руку вечность. Я с неким беспокойством и трепетом смотрела на наши руки, пальцы которых переплетались между собой сами по себе. Так тепло. Так хорошо. Майки самодовольно улыбнулся, смотря на мои розоватые щёки. Заметив это, я резко отдёрнула руку. – Если ты голодный, то иди сам. – негодуя, я свела брови к переносице. – Я не переживу 24-ого отказа! – Майки, словно ребёнок, плачущий, чтобы ему купили вкусности в магазине, даже не думал о том, чтобы сдаться. – Как понимаю, ты не отстанешь от меня? – на мой вопрос, блондинистый уверенно посмотрел на меня. Отчаявшись, я вздохнула. – Хорошо, пошли в кафе. Получив желаемое, Майки радостно потащил меня к своему байку; а в моей голове так и были сожаления о своём выборе. Чувствую, что даже там он будет доставать меня своими капризами.***
Тёплое, уютное кафе, из кухни которого пахло вкусными блюдами; да что там из кухни, даже от еды посетителей веяло утончённым ароматом. Людей здесь было не так много, скорее всего, из-за того, что сегодня будний день. Лампы на потолке ярко светили, создавая ощущение того, что сейчас до сих пор лето, а не эта унылая зима. Находится в куртке здесь было невыносимо. Удивительно, ведь даже в домах нет отопления, что приходится ходить исключительно в теплой одежде, а тут тепло исходит от всего. Самое интересное было то, что Майки проезжал мимо других кафешек, чтобы приехать именно сюда. Он уже знал об этом месте? Неужели, заметив мою дрожь от холода, он специально привёл меня в это место? Если это так, то я действительно благодарна ему за внимательность. Майки задумчиво листал меню, пока его глаза не расширились, а на лице не появилась улыбка. – Ханачка, давай закажем по парфе! – он показал мне меню, указывая пальцем на фотку с изображением десерта. – Нет. Ты же знаешь, что я не люблю сладкое, да и тем более парфе зимой... Это как-то... – на мои слова Сано взглянул на меня с равнодушием. "Как она посмела сказать такое про чудесное парфе!?" – уверена, что именно об этом сейчас он думал. – Я предлагаю кимчи рамен! Острое полезно есть в такое время года! – с энтузиазмом сказала я, на что Майки скривил недовольную рожицу. – Фу, острое отстой! – он ударил по столу кулаком, заставив меня тем самым вздрогнуть и ахнуть от удивления. – Тогда пусть каждый закажет то, что сам хочет. – Согласен! Наступило неловкое молчание, в ходе которого мы с Майки смотрели в разные стороны: он на посетителей – я в окно. Каждый думал о своём, даже не собираясь что-то сказать. Вскоре пришёл официант и, получив заказ, благополучно ушёл, явно считая нас негармоничной парой. – Почему здесь так много парочек? – с неким раздражением прошептал Майки, даже не смея на меня посмотреть. Я чувствовала его недовольство даже сквозь толстую пелену его глаз. Я была уверена в том, что даже если бы мы с ним встречались, то наши отношения не продлились бы долго из-за таких вот конфликтов. Да и тем более я взрослая девушка с серьёзными планами на будущее, а он мальчишка со своими фантазиями в голове. – Я удивлён, что ты всё-таки согласилась пойти. – уже спокойно проговорил Сано, взглянув на меня. Видимо, любопытство взяло вверх над гордостью. – Ну, у нас будет не так много времени на такие простые посиделки. – на сказаное Майки вопросительно поднял брови. – Скоро начнутся каникулы, и мне придётся ещё сильнее готовится к будущим экзаменам. Потом я перейду в старшую школу, а там всё будет ещё сложнее. Затем я поступлю в университет, а там видать работу найду. – парень, как казалось, внимательно слушал меня, ту, которая говорила это с серьезным и немного опечаленным лицом. – У нас просто напросто не будет возможности гулять как вздумается. – С "Свастонами" тебе не стоит переживать о учёбе и работе. Тебе это просто не понадобится. – даже не парявшись насчёт этого, сказанул Майки, оперевшись головой на руку. – Когда банда достаточно вырастет, мы начнём получать большие деньги. – Майки, я не задержусь в "Свастонах". – ломая все его надежды на наше будущее времяпрепровождение, я наблюдала за тем, как он резко меняется в лице. Его глаза расширились, голова вернулась в обычное положение, а рот слегка приоткрылся, чтобы возразить. Я не вижу смысла находится в банде после того, как спасу Изану, Эму и Кисаки от гибели. Я собираюсь уйти весной, как раз тогда, когда начнется старшая школа. Я начну жизнь с нуля и проживу её достойно, чтобы ни о чём не сожалеть. – Что?... Майки хотел сказать что-то ещё, но не успел, из-за принесшего наш заказ официанта, который перебил излагаемые мысли парня. На столе красовались сладкое и мягкое, словно облако, парфе и противоположный ему острый и алый, как свежая кровь, рамен. Только дышать над ним было трудно, из-за мешанины всяких острых специй. – Ну наконец! Я такая голодная! Давай начнём есть! – с огромной улыбкой, взяв палочки, воскликнула я, благодаря чему Майки опять не смог сказать что-то в протест моего будущего ухода из "Свастонов". Ему оставалось лишь смотреть на то, как девушка, необедавшая и не завтракавшая, с отличным аппетитом уплетала острую лапшу, придерживая волосы, чтобы те не попали в тарелку. Он тяжеловато вздохнул и, взяв ложку, принялся за угощение, которое уже не казалось ему таким вкусным из-за услышанной новости. Я чувствовала, как он смотрел на моё покрасневшее из-за остроты лицо, но не обращала на это внимания, так как была увлечена поеданием самой лучшей еды во всём мире; даже мои губы начали гореть и краснеть, а глаза слезиться, но это не мешало мне наслаждаться раменом. Мы могли поговорить о чём угодно, но мы сидели в молчании. Я могла спросить его, сказал ли он Эме правду, но я не спросила. Я могла поинтересоваться самочувствием Баджи, но не стала. Неужели мне стало наплевать на всё? А ведь раньше, как только я попала в этот мир, меня всё интересовало, я была открытой для всех; я была дурочкой, которая верила невозможному и смотрела на мир сквозь розовые очки; но сейчас я совершенно другой человек. Думаю, даже Майки это заметил. С воспоминаниями вернулся и мой прежний характер.***
Майки в целостности и сохранности привёз меня домой. Мы попрощались. Он уехал – я зашла в дом. Первым делом, я осмотрела прихожую и заметила обувь Такемичи – значит, он уже дома. Пройдя в гостиную, я увидела своего брата на диване, который сидел в неестественной позе и держал в руках что-то красного цвета. Я позвала его по глупому прозвищу – Говномичи, и он резко повернулся ко мне, сверля недовольным взглядом. "Сколько раз я просил не называть меня так" – что-то вроде такого-то он пробубнил себе под нос. Ухмыльнувшись, я расслабленно села на диван рядом с ним. – Эх, впереди ещё кучу домашней работы... – проскулила я, направив свой взор в потолок; но потом жалобный взгляд перешёл к Такемичи, намекая на то, чтобы он меня пожалел. Блондин молчал. – Скажи же хоть что-нибудь. – на мои слова он посмотрел на меня как на дуру. – Моя сестра ненормальная. – после сказанного я ахнула и дала ему по бошке, но Такемичи только рассмеялся. – Ты не уважаешь свою старшую сестру! Что за поколение пошло!? – возмутилась я. – Ладно, прими же тогда этот подарок в знак извинения! – он протянул мне кожаную куртку кровавого цвета. На его лице сияла самодовольная улыбка. – Даже несмотря на то, что ты подарила мне на моё 14-летие туалетную бумагу, я постарался и нашёл именно тот дизайн куртки, который ты так сильно хотела! "Что за безвкусица" – первое, что прозвучало в моей голове. У Ханамичи явно нет чувства стиля. – Ого... Это... Очень мило с твоей стороны, Такемичи... – натягивая на себя улыбку, я взяла куртку. Уверена, что никогда её не надену. По крайней мере, я так подумала, пока не увидела, как сильно мой брат был счастлив тому, что его подарок мне понравился. – Я рад, что ты довольна подарком. – начал Такемичи. – Вечером родители принесут торт, и мы вместе отпразднуем твой день рождения, если, конечно, ты не уйдешь, как обычно, тусоваться. – Нет, мы отпразднуем его всей семьёй. – блондин ещё сильнее обрадовался и под восторженные бормотания ушел довольный к себе в комнату. Я же осталась с этой стремной курткой одна-одинешенька. – Ну может быть она не такая уж и уродская. – прошептала я, рассматривая шипы в области плечах.***
Суббота. Прошло уже трое суток со дня моего рождения, а от Майки ни слуху ни духу. Он всегда приезжал в мою школу, чтобы уломать меня на свидание и подвезти до дома. Но после нашего разговора в кафе я его не видела. С Эмой дела обстоят иначе. Первым делом, она позвонила мне и начала ругать за то, что я не предупредила о моём дне рождении. Она была очень обижена, но не смогла долго злиться. Затем девушка заявилась в мою школу и заставила прогуляться с ней. Кое-чем Эма похожа на Майки. Оказывается, он уже рассказал ей о том, что мы с ним не встречаемся. Видимо, Эма была очень зла, и, возможно, прямо сейчас Майки искупляет свои грехи уборкой дома. Мне его не жаль. Девочки, сидевшие напротив меня, обсуждали своих парней и хихикали, говоря о всяких пошлостях, которые они делает с парнями, а я словно была третьей лишней. Обе девушки заказали себе диетические салаты, пока я поедала наивкуснейший бургер с сочной котлетой. Чувствовала себя какой-то не такой, но даже так это не мешало мне наслаждаться жизнью. Поехать в Йокогаму была самой лучшей идеей. Достав из кармана куртки кровавого оттенка маленький фотоаппарат, я сделала снимок этого деликатеса, чтобы было, что вспоминать. Практически всю прогулку по Йокогаме я только и делала, что ела что-то, иногда фоткая местные пейзажи и еду само собой. Одноклассницы же были увлечены походами в магазины и примеркой одежды, а я была для них вешалкой, которой давали в руки гору одежды. Это ещё раз заставляло чувствовать себя третьей лишней. – Хана-чан, а у тебя есть парень? – неожиданно спросила меня девчонка с каре и каштановыми волосами. – Да, нам интересно узнать. – интерес появился и у второй девушки уже с чёрными, длинными волосами. – Эм, – я немного замялась. – нет, я не думаю, что мне нужны отношения... – неловко улыбаясь, я ответила на их вопрос; но, видимо, интерес одноклассниц не пропал. – Это и не удивительно, все парни боялись не то, что признаться тебе в чувствах, а просто дышать рядом с тобой им было трудно. – усмехнулась брюнетка. Её слова меня немного удивили, и я недоуменно посмотрела на неё, держа в руках бургер. – Хана-чан, тебе не кажется, что если ты будешь так много есть, то никто не захочет с тобой встречаться? – указывая на бургер, шатенка немного нахмурилась. Стоп. Они сейчас издеваются надо мной? Какого черта!? Хотя, если так подумать, я и вправду не такая уж и стройная... Бедра других девушек можно сравнить с тонкими корейскими томпокки, в то время как мои только с огромными грузинскими хинкалями. Да и вешу я больше других девушек... Наверное, я вешу столько же, сколько и Майки, даже несмотря на то, что я ниже него! "Я и вправду толстая" – с этой мыслью я положила бургер обратно в упаковку. На моём лице читались горечь и боль. – Хана-чан, ты чего! Мы же просто пошутили! – красотки залились смехом. – Своих же шуток не понимаешь, дурочка! – "Своих же"? – Забыла уже? – брюнетка вытирала слёзы с глаз. – Ты сама так над всеми подшучивала. – Ага! – шатенка начала поддакивать. – А ещё помнишь, как ты подралась со старостой только потому, что она назначила тебя дежурной? – мои глаза расширились от удивления. – После этого Нана-чан боялась к тебе даже просто подойти. Удивительно, что она нашла в себе смелость назначить тебя на уборку класса пару дней назад. – Ну чего ты, Момо, Хана-чан теперь другая! – брюнетка перебила свою болтливую подругу. – Она уже не приносит бухло и сигареты, как это было раньше. А ещё Хана-чан перестала выёбываться перед всеми. – бранное слово, соскользнувшее с губ девушки, шокировало меня. Аямэ, которая даже не смела сказать что-то плохое в чей-то адрес, выругалась, явно показывая, какой Ханамичи была показушницей и бунтаркой. Я прикрыла рот руками. Мне стало плохо. – Я отойду ненадолго... – с этими словами я ринулась в уборную. Вся еда пошла коту под хвост. Было жалко потраченные деньги, которые уже не вернуть. Я попрощалась с девочками, сказав, что плохо себя чувствую; они сделали вид, что беспокоятся, но вскоре ушли вдвоём дальше покорять Йокогаму. Наверное, я сказала это не потому, что мне реально было плохо, а потому, что мне просто не хотелось находится рядом с ними. Даже показалось, что моё день рождения было лишь поводом приехать сюда. И что же теперь я имею в итоге? Пустой желудок, разочарование в одноклассницах, плохое настроение. А ведь сейчас только день. Не хотелось бы уходить отсюда так рано, поэтому нужно хотя бы сфоткать напоследок закат с какого-нибудь высокого здания; а то все фотки основывались на еде. Найдя дом, в котором, скорее всё, было этажей 25-30, я поднялась на просторную крышу. Вид, открывшийся мне, был просто изумителен, даже несмотря на здания выше. Солнце, которое скоро сядет, блистало и слепило лучами сквозь хмурые облака. Я подошла ближе к уступу и увидела, как множество маленьких машин и людей быстро спешили куда-то – этим Токио и Йокогама очень схожи. В голову сразу пришла идея сфоткать всё это. Достав камеру и сделав пару снимков, я начала рассматривать всё, что я нафоткала. Листая фотографии, я натыкалась на пейзажи и еду, а ещё там было одно единственное селфи со статуей. Пролистав ещё чуть-чуть, я нашла старые фотки. На мой взор сразу предстала фотка, на которой красовалась девушка с золотистыми кудрями; её чёлка была собрана назад при помощи чёрного ободка. Кстати о чёрном, её губы и веки были намазаны помадой и тенями такого же оттенка. Она была похожа на готку. Из одежды я заметила опять-таки чёрную кожаную куртку с шипами. Кажется девчонка увлекалась роком, судя по фоткам, сделанных на рок-концертах. "Так вот какой была Ханамичи" – пробежала мысль в голове, заставив меня посмотреть на другие фотки. Следующие фото были непримечательны: селфи с подружками, еда и пейзажи – чем-то мы похожи. Я наткнулась на плачущего Такемичи и сразу же задавалась вопросом: почему он плачет? На нём были синяки и ссадины. Зачем девушке вообще нужно было фоткать его? Судя по тому, что у парня на этой фотке чёрные волосы, это было в детстве. Следующее фото меня шокировало. На нём был труп собаки. У неё вспорото брюхо, и все кишки с другими органами вывалились на землю; из пасти текла кровь, а вокруг туши кружили мухи. Собаку не кормили очень давно, ведь её кости выпирали, либо же она давно умерла. Чёрт! Почему качество такое хорошее!? Я перешла к другой фотке, и на ней уже был труп кошки. Мне снова поплохело и захотелось блевануть, но этого не получалось из-за того, что желудок пуст. От отвращения я выключила камеру и поклялась больше не смотреть старые фотки на нём. То, что я видела, было ужасно. Но меня больше всего волновало, зачем Хане потребовалось это фоткать? А может ли быть такое, что это она и убила их!? – Мне надо прикурнуть... – возникшие вопросы слишком давили на меня, и, чтобы снять стресс, я решила расслабиться благодаря сигаретам. Преодолев шок, я вытащила пачку сигарет и зажигалку из карманов шорт. Как только я приподнесла к сигарете огонь, на меня с бешеными криками налетела явно голодная чайка. – Блять! – ругательство сорвалось с моих губ, а папирос упал на плиту крыши. Ненормальная птица начала дергать мои волосы своим клювом и когтями, пархая крыльями, которые били мне по лицу. Я пыталась всячески схватить эту обнаглевшую чайку, но ничего не выходило, из-за чего мне приходилось принимать на себя удары и орать. Каким-то образом я сильно ударила пернатого, от чего он отлетел и быстро упархал восвояси. – Пиздуй на свой юг! – послав её куда подальше, я приводила свои волосы в порядок. Было очень больно, и я чуть не заплакала. – Покурила называется... – раздражённо сказала я и услышала хлопки в ладоши. Повернув голову, я увидела беловолосого дядьку с большими кругами под глазами, который аплодировал мне с невозмутимым лицом. – Никогда не видел, чтобы девушка дралась с чайкой. – его хриплый голос дошёл до моих ушей. На меня нахлынула волна стыда за то, что я сделала. От шока я разинула рот, а мои глаза широко распахнулись. Я и ничего сказать не могла. Погодите-ка. Я рассмотрела фиолетовые глаза этого мужчины и услышала звон стекла, который, скорее всего, доносился от серёг, спрятанных в густых волосах. "Курокава Изана!?" – догадавшись, я удивилась ещё сильнее.