because we're alive

Циара смотрит, как дисплей телефона с «31 мая, 23:59» сменяется на «1 июня, 00:00». Весна наконец прошла. — Даже воздух каким-то летним стал, — едва слышно хмыкает она. — Затуши сигарету и закрой форточку. Девушка вздрагивает, роняя окурок на подоконник, и резко оборачивается. Её заметили. Брат в дверном проёме, оперевшись о стену и скрестив руки на груди, и окидывает её нечитаемым взглядом. Циара, придя в себя, поспешно выбрасывает остаток сигареты в окно. — Почему не спишь? — спокойно интересуется он. — Кейн, я… — язык заплетается. Она тщетно пытается собрать мысли в кучу и придумать хоть одно внятное оправдание, но страх мерзким холодком расползается по телу, мешая здраво мыслить. — Не волнуйся, я никому не расскажу, — он проходит к холодильнику и достаёт банку газировки, с щелчком открывая и делая глоток. — Ты так и не ответила на вопрос. Циара забирает у него напиток, делает глоток большой, наслаждаясь, как ледяная жидкость растекается внутри. На брата ещё раз смотрит, что всё это время терпеливо ждёт. — Мне было необходимо, — всё, что получается сказать. Да и есть ли смысл врать? Ночной свет проникает через окно на кухню, одинокий фонарь во дворе помогает разобрать что-то в кромешной темноте. Свет включать нельзя — родители проснуться могут. Если её увидят не у себя в комнате в полночь, да ещё и запах табака учуют, прилетит неслабо им обоим. Кейн из неё ответов не выпытывает. Плечами пожимает и уходит к себе, потрепав её по голове. Циара вновь одна остаётся. А ей это и в радость только. Лето. Ещё с осени она отсчитывала дни, перед сном грезила о жаре с цветами и прочими прелестями, но сейчас наступивший несколько минут назад июнь от чего-то не радует. Возможно, из-за осознания, что все каникулы она из дома выбираться сможет только по ночам да когда взрослые на работе. Во время школы можно было прогуливать уроки, шатаясь за гаражами с приятелями, а сейчас уже не найдётся весомых причин, чтоб квартиру покинуть. Она тихо пробирается в свою комнату, открывает на распашку окно и с наушниками и телефоном забирается на подоконник. Лёгкие приятно заполняют запах свежести и цветения. Лучшая пора, кто бы что не говорил. Музыка громко льётся в наушниках, а в голове привычно царит пустота. Она уже привыкла, что по ночам мысли и здравый рассудок исчезают на время. Это даже хорошо в какой-то степени — можно хоть не много расслабиться, отдохнуть от постоянной нагрузки на мозг. Эту ночь Циара решает провести без сна. Слушает музыку, валяется на кровати, пребывая в трансе, и переодически грустно бормочет что-то. Есть вариант по-тихому выбраться на час на прогулку, но он сразу отпадает: на улице дождь, да и нет желания. Предчувствие подсказывает, что лучше сегодня не выходить никуда. Кейну она уже попалась. Повезло ещё, что именно он встал, а не кто другой. — Как же я тебя ненавижу, — она листает фотографии в соцсетях лучшей подруги, борясь с желанием разбить телефон о стену. На новый денег нет. За год она смогла заработать на самый дешёвый, но свой собственный телефон. Мобильники, врученные родителями, в любое время могут взять на проверку, но она за пятнадцать лет жизни в этом доме научилась безупречно прятать своё. Чтобы не забрал никто, не лишил последнего мнимого ощущения свободы. Там она хранит абсолютно всё: музыку, фотографии, какие-то записи, а также личный дневник в заметках, тщательно зашифрованные аккаунты в соцсетях и много всего прочего. О его существовании не знает даже Кейн, а если и догадывается, то найти и открыть не сможет. Везде поставлены сложные пароли, приложения убраны в скрытые папки. Даже хакерам придётся на пару секунд больше повозиться, чтобы достать всю информацию. Это одна из немногих вещей, которыми Циара гордится, ибо создала без чьей-либо помощи, под себя всё настроила. — Сука, где оно? — разговаривать с собой уже вошло в привычку. — О, наконец-то. Она достаёт из-под кровати помятую тетрадь и открывает на середине. Аналог ежедневника, правда, туда записывается абсолютно всё, начиная от незначительных пометок и напоминаний, заканчивая названиями услышанных где-то песен. На этот раз на пустой строчке под маленькими абстрактными набросками, сделанными на скорую руку, появляется неровным почерком выведенное «не вставать ночью». В позднюю весну светлеть начинает рано. Два часа ночи, а солнце уже неспешно начинает из-за деревьев подниматься, птицы что-то тихо щебечут. Циара любит наблюдать, как знакомые улицы постепенно оживают. Вскоре должны первые машины появиться, редкие прохожие, гудок электрички где-то вдали и открытие магазинов ранних. — К чёрту, — она мысленно материт себя и, сменив одежду на джинсы и тёмную толстовку, тихо выбирается из комнаты по направлению к прихожей. Едва слышемый скрежет ключа в замочной скважине, открытие двери и прохлада подъезда. Тусклая лампочка как всегда светит одиноко, радуясь единственному прохожему в столь позднее время, а Циара дверь так же тихо закрывает и бесшумно спускается по ступенькам вниз. Пик домофона, и лицо тут же обдаёт прохладным лёгким ветром. Она готова зажмуриться от наслаждения, но вместо этого лишь капюшон пониже натягивает и скрывается меж деревьев. Одиночество. Оно с Циарой ещё с детства, когда родители со многими видеться запрещали, сами выбирали ей окружение, которое чаще всего было точно таких же недалёких взглядов. «Лучший собеседник — ты сам» прочитала она где-то, и по сей день с этой фразой согласна полностью. Никто не поймёт так же, как ты сам. Только себе доверять можно полностью, не опасаясь получить нож в спину, будучи уверенным, что не осудит никто. Ни с кем нельзя, а с собой можно. Наверное, это и есть вершина самопознания. Циара не знает, да и разбираться желанием не горит. Она достаёт с кармана зажигалку и ещё одну сигарету закуривает, мысленно извиняясь перед братом. Он поймёт. Должен понять. Кейн лучше всех знает, как нелегко ей, ведь всё детство её собственными глазами видел, но помочь ничем не мог. Сам в таких же условиях рос. Дым в перемешку с никотином наполняет лёгкие. Циара к дереву прислонившись стоит, сигарету в пальцах держа, и смотрит пустым взглядом куда-то перед собой. От асфальта сыростью отдаёт, тоской и серостью. Двор в это время похож на давно забытый, будто в нём ноги человеческой уже много лет не было. Циара любит сравнивать всё с постапокалиптической жизнью, представляя себя героиней романа-антиутопии. Пожалуй, это единственное, где она себе хоть немного уйти в мечтания. Всё же полезно порой в астрал уходить, чтобы окончательно себя не потерять. На улице практически окончательно светлеет, когда одинокая тёмная фигура возвращается к подъезду и тихо проскальзывает в него. Циара находит где-то в кармане ключи и дверь осторожно открывает, и, хоть она трюк подобный кучу раз проделывала, липкое волнение всё равно неприятно растекается по телу. Половина четвёртого утра, все спать должны, но страшно всегда, как в первый раз. «Мы не защищены от боли. Жизнь нужно любить за нечто другое.» Циара на кровати лежит, в плед закутавшись, и читает купленную недавно книгу, в сюжет особо не вникая, лишь бы скоротать время как-то. Экран телефона рядом загорается, привлекая её внимания, и показывает новое сообщение. «Сегодня, пять вечера, наше место». Она ещё раз сообщение перечитывает и сквозь зубы выдыхает. Раздражение лишь усиливается, когда через минуту в конец приписывается короткое «Если тебя, конечно, отпустят :)». И смайлик. Этот чёртов смайлик, из-за которого лишь сильнее хочется мобильник в стену швырнуть, чтобы разлетелся вдребезги. Циара Абигейл ненавидит больше всех из их небольшой компании, и ненависть эта взаимна. Имеющая хорошие связи и полную свободу действий, колкая на язык и любящая почесать кулаки девушка только и искала повод, чтобы повздорить и самоутвердиться за счёт забитых «товарищей». Шестнадцатилетняя местная авторитетка, любой ценой добивающаяся своих целей. Такой же отброс, только сумевший подняться с колен. Циара не любит утро. Все куда-то спешат, обязательно заходят к ней, будто её комната — чёртов коридор, шумят и не дают спать, хоть уже начались каникулы. Она отворачивается к стене и от света жмурится, пропуская мимо ушей недовольные отрывки фраз матери, которая, видимо, что-то найти не может. Не её проблемы. К восьми квартира, наконец, остаётся пустой, за исключением брата. Циара потягивается и протирает глаза, принимая сидячее положение. Проскальзывает на кухню, ставит чайник и облокачивается о подоконник, где курила вчера. Сегодня, точнее. Опасно всё-таки прямо в квартире стоять, следует в подъезд выходить хотя бы. Она никогда не любила кофе. Даже с литром молока и несколькими ложками сахара напиток казался противным, с непонятным кислым привкусом. Куда лучше бодрят энергетики, либо же обычный крепкий чай. Циара не понимает, как отец и Кейн глушат кофе чашками, да и не горит желанием вникать. У каждого свои заморочки. Дабы скоротать время, почти весь день на учёбу уходит. Хоть оценки итоговые выше среднего, Циару всё равно дополнительно заниматься заставляют, грозясь, что репетитора наймут. Она на это лишь плечами пожимает и выполняет поручение послушно. Девушка ненавидит школу и всё, что с ней связано как-либо, но виду не подаёт старательно. Лишние проблемы ни к чему. Час она просто без дела лежит на кровати и смотрит в потолок. Желания делать что-либо нет, да и времени тоже. Наконец, когда часы показывают без десяти пять, она капюшон толстовки пониже натягивает и квартиру покидает. Ровно два часа. Должно хватить. Встречаются они обычно за одиноким пивным ларьком, около гаражей. Излюбленное место, куда особо никто не суётся. Циара уже и не вспомнит, кто первый заприметил его. Куда говорят, туда и идёт. Практически все уже в сборе. Во главе восседает на какой-то помятой бочке Абигейл, держа в изящных тонких пальцах сигарету. На ней сегодня простая чёрная футболка, джинсы чёрные и кроссовки на платформе высокой. Так незаметно пытается скрыть ото всех свои комплексы, что аж плакать хочется. — Опаздываешь, — недовольно тянет она, выкидывая окурок. — Деньги с собой? — С собой, — кривится Циара, протягивая две купюры по сотке. Абигейл рассматривает их несколько секунд на подлинность и удовлетворённо в карман убирает, протягивая ей в замен пачку дешёвых сигарет. Циара не сказать, что подобным злоупотреблять любит, но самой достать будет проблемно, поэтому и приходится под подругу пробираться. — Сегодня у нас в планах наведаться к одному нехорошему человеку, который задолжал неслабо, — она делает глоток колы и хрустит костяшками. — План прост: подкарауливаем у подъезда и преподаём урок, а после сматываемся. — Рискованно, — качает головой высокий парень. — Уверена, что хорошая идея? — Да, — Абигейл собирает в хвост рыжие кудрявые волосы, и глаза её сверкают огоньком азарта. — Если кто против, пожалуйста. Никого не держу. Никто ожидаемо не уходит. Знают, что в таком случае сами оказаться могут на месте жертвы. Игра начинается.