Я тебя не помню , Питер

      Комнату наполняет лишь свет от светодиодной ленты, и гирлянды, представляющей собой прищепки с фотографиями. Книги разбросаны по полу. Из некоторых вырваны страницы, от гнева, с которым все летело на пол. Пара чашек, попавших под руку, тоже лежат в этом всем месиве… Жаль чашки… Они были довольно необычными и смешными… Почти все что было на полках, уже давно лежит на полу. В воздухе до сих пор чувствуется напряжение после нервного срыва. Сейчас уже тишина… Но только не в голове.       На кровати, на которой кроме простынки ничего не осталось, смотря в одну точку, сидит ЭмДжей. Блестки, что не так давно были на скулах девушки, уже размазаны по всему лицу, вместе с солеными, злыми слезами. Волосы растрепаны. По запястью скатывается первая капелька крови… Шум становиться тише, но недостаточно. Девушка проводит лезвием еще раз, но уже немного выше. Она делает это аккуратно, но все еще трясущимися от гнева руками. Через свежий порез проступают еще две яркие бусины…       «Зачем?»       В восьмом классе мама рассказала, что отец не умер, а ушел из семьи, когда Мишель еще даже не родилась. Это потрясло ее намного сильнее, чем ожидала родительница.       Девочка раньше хоть как-то могла поддержать разговор со сверстниками, но теперь она окончательно замкнулась в себе. В голове она пыталась найти ответ. Она даже не совсем понимала на какой вопрос, но огромное количество мыслей обрушивалось на нее каждый день .       Поэтому она и хотела как-то занять этот гул менее неприятными и простыми мыслями что ли? Цифры, в которые она превратила еду, казались ей каким никаким выходом . Мишель была стройной, так что изначально просто искала возможности забыться, и решила занять свою голову считанием калорий. С начала все начиналось с безобидных " не есть после шести"… Потом есть только на тысячу ккал…              Потом включился азарт…       Обычно это и является переломным моментом… Ты уже не можешь остановиться… Девушка уже почти могла обхватить ляжку двумя руками, а цифры на весах стремительно уменьшались… Она уже с трудом вставала по утрам, и долго сидела на кровати, ожидая, когда наконец утихнут вспышки перед глазами. Но все было мало…       Девушка узнала что такое героиновый шик… что и зачем нужно для этого. А в школе как раз в этот день какой то парень из старших классов предложил траву:       «В первый раз бесплатно» — хитро подмигнул он девушке.       И она взяла… Было страшно, но когда девушка сделала первую затяжку — голод, который мучил ее уже очень долго, отступил .       Мама девушки пыталась образумить младшую, и угрожала стационаром, но каждый раз это заканчивалось слезной истерикой и обещанием, что Мишель и сама справится.       Не справилась… Девочку до ужаса пугало, что кто то насильно будет ее кормить, и она потеряет тот результат, которого добивалась так долго. Поэтому при маме она делала вид что ест, но на самом деле просто заговаривала той зубы, чтобы выкинуть еду то в пакет под столом, то выплюнуть в салфетку…       Она уже обхватывала и свою ляжку, и свою талию… выпирающие кости в зеркале приносили больной но неподдельный восторг .       В школе, так как никто с ней не общался, не сразу заметили, что с девушкой что то не так — так девушка думала долго, пока на нее не начали смотреть с жалостью в глазах, и пытаться поддержать и заговорить… Один парень пытался делать это особо настойчиво, и даже провожал девушку пару раз до дома после голодных обмороков, не смотря на отказ.       Перед одним из таких, девушка сделала пару тройку затяжек новой дури за школой, которую предложил уже другой дилер… Но что то пошло не так… Картинка поплыла намного сильнее чем раньше, и пространство наполнили яркие, приторные цвета… Девушка уже лежала спиной на земле, развернув голову в сторону, рассматривая ближайшую к глазам травинку, на которой была просто огромная и яркая бабочка, будто Мишель смотрела на нее через лупу и фильтр инстаграмма одновременно… Вдруг картинка начала темнеть, и последнее что слышала Мишель так это:       «Пожалуйста! Скорее! На помощь! — кричал мальчишеский голос, обладатель которого аккуратно взял ее на руки, и куда то понес, — Все будет хорошо, Мишель…» Последнее слово размывается в пространстве, и девушка окончательно отключается.       Девушка и не заметила, как, в потоке своих мыслей о прошлом, стала расхаживать по комнате, одновременно с этим медленно расчесывая волосы… будто в трансе.       Неожиданно для себя самой она подбегает к зеркалу, быстро вынимает большие ножницы для ткани из выдвижного ящика, и без тени сомнения начинает отрезать свои волосы.       Прядь за прядью падает на пол… На глаза снова пытаются нахлынуть слезы, но девушка смахивает их одним движением. Ее только больше злит эта соленая вода.       Наконец то… долгожданная тишина…       ЭмДжей, все еще держа в правой руке ножницы, смотрит на свое отражение в зеркале. Волосы, длинна которых теперь чуть ниже подбородка, отрезаны совершенно не ровно. Но Мишель про себя замечает, что ей даже нравиться такая длинна.       Завтра нет пар, так что можно будет сходить к парикмахеру, что бы тот сделал из этого хаотичного безобразия что то поприличнее…       Мишель продолжает смотреть на свое отражение, различимое только благодаря огонькам от гирлянды-прищепки. Мишель ни раз рассматривала эти фотографии, и понимала что с ними что то не то… Многие были как будто специально обрезаны так, что в кадр попадала только Мишель… На некоторых виднелась одна и та же фигура парня, но лицо все время закрыто… То он отвернулся, то голубь пролетел, то просто не вовремя повернул куда то голову и она размазалась… Но почти везде он стоял рядом с ЭмДжей и Недом, который тоже часто попадался на этих фотографиях…              — Вот черт! — опомнилась Мишель.       Уже довольно долго по ее рукам стекала красная жидкость. Девушка побежала искать аптечку.       Тк мама в командировке, девушка не боялась что кто то заметит ее с окровавленными руками.       ЭмДжей прямо из банки выливает перекись на запястье, и немного щурится от боли. После высыхания аккуратно наносит на порезы заживляющую мазь, и сверху этого всего наматывает бинт.       Девушка облегченно вздыхает, и идет заварить чай, попутно отмечая, что завтра предстоит хорошенькая уборка.       Вместе с ромашковым чаем, девушка выходит на балкон, который она сама и обустроила… Тут лежат пара пледов, висит еще одна гирлянда, небольшая стопка книг и очень много подушек.       Мишель ставит чашку на небольшую тумбочку с настольной лампой, и завязывая небольшой хвостик из верхних волос, садиться, складывая ноги поудобнее, и думает о том, как бы хорошо было сейчас с кем то поговорить.       Она сама удивляется своим мыслям, потому что раньше она даже не подумала бы о разговоре с кем то по душам… Они часто одновременно с Питером выходили на балкон, смотрели друг на друга, и потом продолжали стоять в тишине, любуясь звездами…       Девушка уже почти допила чай, как вдруг услышала всхлипы…