Джей

Пока капитан Багги предавался долгожданному сну, узнанная им информация начала распространяться по миру. Женщина, лениво сидящая в огромном тронном зале отмахнулась от подошедшей к ней старушки со змеей посохом. Ее незаинтересованный вид длился около трех секунд… пока она не услышала, о чем именно говорит ей старушка. В этот момент на лице женщины сменилось сразу несколько эмоций. Сначала там проступило неверие, сменившееся подспудным, давним ужасом, перешедшим в горький стыд и, наконец… все эти эмоции потонули в бешеном, истовом гневе. Женщина резко встала со своего трона, схватила старушку за шиворот и с дикими, гневными криками, больше напоминающими вой раненого зверя, начала дико ее трясти. В тот день женщины Амазон Лили пережили один из самых худших дней в их жизнях. Их Императрица рвала и метала, вымещая свое разочарование на всех, кто подвернется на руку. Примерно в это же время, в полутемной комнате древнего замка, стоящего на земле разрушенного войной королевства, у небольшого округлого столика сидел темноволосый мужчина с необычными, будто ястребиными глазами. Он выглядел расслабленным и сжимал в одной руке бокал вина, другой рукой расправляя газету с многозначительным названием Мировая Газета. На губах мужчины играла легкая улыбка, будто он готовился от души повеселиться (что было обычной реакцией всех, кто являлся преданным поклонником такого шедевра, как Мировая Газета). И вот, когда он уже готовился прочитать первую статью (для разнообразия введенную Цветочником) стоящий рядом ДенДен внезапно зазвонил. Дракуль Михоук отвлекся от многообещающего названия «Кайдо и алкоголь. Что мешает им быть вместе?» и обратил внимание на свою упорно звонящую улитку. С одной стороны, мужчина был несколько не в настроении для любых разговоров, с другой же это был его личный ДенДен, номер от которого был у очень узкого круга лиц. И большая часть этих людей не стала бы беспокоить его просто так. Михоук печально посмотрел на Мировую Газету, медленно ее отложил и неторопливо, можно сказать почти неохотно взял трубку. – Я надеюсь, что ваша причина достаточно важна, чтобы отвлекать меня от отдыха, – недовольно произнес величайший фехтовальщик. – Привет Михоук, – донесся из ДенДена ровный, твердый голос. Дракуль нахмурился. – Рыжеволосый? – недовольно спросил фехтовальщик – Ты воистину нагл, если решил… – Нам нужно поговорить, – перебил его все такой же необычно серьезный для этого человека голос. Михоук нахмурился сильнее. – Я не заинтересован в разговоре с человеком, потерявшим свой меч, – мрачно сказал фехтовальщик и отвел трубку от уха, готовясь окончить разговор. – Багги нашел твою племянницу, – серьезно сказал Шанкс. И тут рука Дракуля застыла над маленькой улиткой. Все его тело напряглось будто перенесло болезненный, жестокий удар. – Что? – непонимающе переспросил фехтовальщик. Мордочка улитки оставалась нехарактерно мрачной. – Я хотел сказать это помягче, но ты не оставил мне выбора, – печально хмыкнул Рыжеволосый, после чего тяжело вздохнул – Михоук, мне очень жаль… – Я знаю, что ты способен на жестокость – перебил его Дракуль, сжимая трубку ДенДена до скрипящего хруста – Но не думал, что ты опустишься до подлости, чтобы уязвить меня. Я убивал за гораздо, гораздо меньшее, Шанкс, – дрожащим от иступленной ярости голосом произнес мечник. – Михоук… – очень терпеливо произнес ничуть не обидевшийся Шанкс – Ты знаешь о сыне Ясоппа? На искаженном яростью лице мечника мелькнул призрак недоумения. – Я не понимаю, как это… – начал было мужчина. – Ты наверняка знаешь, что ребенка украли, и мы искали его все эти годы, – продолжил терпеливо говорить Рыжеволосый – Но ты возможно не знаешь, что если бы не Багз, то мы бы считали, что Усопп умер. Они оставили фальшивый труп, Михоук. Чтобы мы думали, что он мертв, – сухим, полным подавленного гнева голосом сообщил Шанкс. Пальцы Михоука слегка разжались, и гнев ушел из его позы. Вместо этого, туда начала примешиваться легкая, полная сочувствия грусть. – Шанкс… ребенок пропал больше десяти лет назад, – неожиданно мягко произнес фехтовальщик – Я понимаю, что вы цепляетесь за любые зацепки, но напоминать о Терезе было слишком даже для тебя. Я знаю, что горе делает с людьми, но иногда нужно просто… отпустить. Иначе вы просто разрушите свою жизнь, гоняясь за призраками прошлого, – мрачно поведал Михоук – Я не буду убивать тебя за твои бестактные слова, но это будет наш последний разговор. Не звони мне больше, – решительно заявил мечник, готовясь опустить трубку во второй раз. На лице ДенДена мелькнуло искреннее удивление, после чего там проступило осознание, сменившееся легкой паникой. – Проклятье, я забыл, что ты не знаешь! – воскликнул полный досады голос – Мы нашли Усоппа! Он Жнец! – резко воскликнул Шанкс. И снова рука мечника повисла над ДенДеном. – Что? – удивленно спросил Дракуль – Новый охотник, которого вы запретили трогать? Этот Жнец? – уточнил фехтовальщик. – Да, да! – резко закивал ДенДен – Я всегда путаюсь в этих штуках, которые знаем только мы, а которые все остальные. Обычно Багз этим занимается, – тяжело вздохнул Рыжеволосый – Да этот Жнец. Мы нашли Усоппа больше трех лет назад. Он… его выкрали и тренировали как агента СР9, – быстро вывалил факты Рыжеволосый – И опережая твой скепсис, Багз действительно уверен, что это именно он. На него работает женщина, умеющая по крови определять родственные связи людей. И это не Фрукт, а такая наука. Наука… как клоны Джаджа. Ты же знаешь Джаджа? – нерешительно уточнил Шанкс. – Нет, – равнодушно ответил Дракуль, интересующийся в основном сильными противниками. – Ну и неважно, – так же равнодушно отмахнулся Шанкс – В общем даже без этой ДНК штуки парень имеет характерный нос, стреляет на два километра и обладает особыми синими глазами. Это точно он, – уверенно заявил Рыжеволосый. Михоук задумчиво откинулся на стуле и взял со стола временно отложенный бокал с вином. – Что же, это воистину чудо судьбы, – одобрительно кивнул Дракуль, отпивая глоток алой жидкости. – Да… так вот. Парень был не единственным ребенком, которого выкрали, – осторожно сказал Шанкс – Недавно парень нашел других детей, которых засунули в тренировочный центр СР. И одна из них… судя по словам той самой ученой… твоя племянница, Михоук, – как можно мягче сказал Рыжеволосый. И тут Дракуль, уже забывший начало разговора в какой-то подсознательной попытке уйти как можно дальше от боли, с силой сжал бокал. Тот жалобно хрустнул, и на землю посыпались осколки стекла, окрашенные алой жидкостью. И не все из этих красных капель были вином. Новости продолжали расходиться неостановимыми и безжалостными волнами. В конечном итоге, они дошли и до Нового Мира. На один из многочисленных островов, прямо в небольшой цветочный магазин. Рядом с высоким человеком с необычными синими волосами, на плече которого расслабленно покачивался маленький цветочек, зазвонил ДенДен. Мужчина рассеянно моргнул, покосился на улитку и отложил последний выпуск Мировой Газеты на стоящий рядом прилавок. После чего почти лениво протянул руку за трубкой. Этим мужчиной был знаменитый в довольно широких кругах Шарлотта Джун, больше известный как Цветочник. При первых звуках, донесшихся из ДенДена, на лице Джуна проступило легкое любопытство. После он слегка нахмурился и сосредоточенно прищурился, тщательно обдумывая сообщаемую ему информацию. Его лицо оставалось совершенно спокойным… но в глазах стала нарастать тяжелая, тягучая тьма. ДенДен продолжал свою безжалостную речь, вываливая на Цветочника голые, не приукрашенные факты. Мужчина продолжал сосредоточенно молчать… в воздухе цветочного магазина стало ощущаться странное, выматывающее напряжение. Стоящая рядом хозяйка заведения невольно сжалась и начала еле заметно трястись. По стеклу витрины медленно поползла длинная, тонкая трещина, а один из цветочных горшков треснул и жалобно развалился на небольшие осколки. Хозяйка нервно пригладила выглядывающий из макушки росток и быстро побежала собирать останки падшего горшка. Джун продолжал молчать и очень сосредоточенно слушать. – И так… полагаю это все, – устало сказал Моджи – Я был бы признателен, если бы вы сообщили об этом Химере. Полагаю, у вас есть ее номер? – устало уточнил первый помощник Синего. И тут… на совершенно пустом лице Шарлотты Джуна медленно проступила широкая, полная зубов улыбка. Цветочек на его плече радостно закачался и открыл свой полный заостренных клыков рот. – Смерть. Смерть. Смерть, – начал весело напевать цветочек – Кровь, хруст костей, стоны агонии. Смерть, это дар. Радостный дар, долгожданный дар всем женихам. И слезы радости будут течь по их бледным щекам. В самом конце. В самом конце, – пропел куплет своей любимой песенки бутончик. Он часто пел эту веселую песенку в особые, в последнее время довольно редкие моменты (теория эволюции таки сыграла свою роль. Все непонятливые просто вымерли). Это был куплет его собственного сочинения, и он им сильно гордился. Если можно отнести такую сложную эмоцию как гордость по отношению к полуразумному паразитарному растению. – Можете не волноваться… – очень ласково произнес носитель этого самого растения – я обязательно передам все это своей дорогой невестке, – мягко произнес тот, кто этот цветочек воспитал. К счастью, Моджи за свою жизнь видел достаточно всего, поэтому даже не вздрогнул. Да что там, бывало и на капитана что-то такое накатывало… редко правда. Но здесь и случай был особый. – Если у вас есть какая-то информация по руководителям этого… центра, – продолжил Джун – я был бы бесконечно признателен, – очень мягко произнес Цветочник. Два дня не спавший Моджи только очень тяжело вздохнул. – Мы перешлем вам все данные, что у нас есть, но… тех, до кого мы смогли добраться, мы уже выпотрошили, – с легкой ностальгией в голосе поведал первый помощник – И они ничего не знали. Но вот ученые, которые проводили опыты… у нас есть подозрение об одном из участников. Наш человек узнал его почерк. Полагаю, если его вежливо допросить, то он сам нам все расскажет, – криво ухмыльнулся Моджи. Хищный оскал на лице Цветочника стал шире. – Как я уже сказал… – медленно произнес Шарлотта Джун – Я буду бесконечно признателен, – почти нежно произнес племянник Шарлотты ЛинЛин. Цветочек на его плече разразился полным веселья, маниакальным хихиканьем. И вот так леденящая информационная цепочка сделала полный круг и вернулась в более-менее безмятежные воды Гранд Лайна. В данный момент по этим самым водам бодро двигалось судно пиратов Черного Рока. Это было гордое имя славной и относительно знаменитой пиратской команды, которая успешно выживала на первой половине Гранд Лайна в течение многих славных и полных приключений лет. Пираты Черного Рока славились своей безжалостностью, недюжинной силой и храбростью в сражениях. Они вписали свое имя в книгу пиратов Гранд Лайна и почивали на лаврах заслуженной славы. Они гордо шли вперед по дороге приключений… пока не споткнулись о мрачную темноволосую женщину и не переломали себе колени. А если говорить более кратко – Химере надоело плыть самой, и она взяла попутку. И прямо сейчас эта невысокая, но крайне внушительная женщина расслабленно сидела на удобном мягком кресле из дорогого темного дерева (принесенном из каюты капитана), потягивала коктейль красивого синего цвета (рецепт которого срочно выучил кок, экстренно связавшись с одним фешенебельным рестораном) и задумчиво смотрела на глубокое синее небо. Иногда по нему неторопливо проплывали воздушные, пенистые облака. С волосами Юко играл теплый ветер, до ушей доносились полные ужаса шепотки пиратов Черного Рока, а в руках покоилось Сказание о Белой Розе том 3. Да, это был уютный, спокойный день. Женщина глубоко вздохнула и решила немного вздремнуть. Ей нужно было отдохнуть перед тем, как она вернется домой. Столько вещей нужно было сделать. Стольких покалечить, оторвать конечности и замотивировать обыскать всю страну на предмет Саке и Сируко. Не говоря уже о ее глупой, влюбленной сестре и ее фазе Одена. Столько дел. И примерно на этой неторопливой мысли, до ушей женщины донесся звук торопливых, почти бегущих шагов. Юко лениво открыла один глаз…к ней бежал некогда гордый, а ныне сокрушенный до самых глубин своего существа капитан пиратов Черного Рока. В руках это несчастное, подавленное существо осторожно несло ДенДен Муши. – Х-химера-сама, – робко произнес мужчина, разглядывая Юко сквозь закрывающие глаза фингалы – Э-этот мужчина говорит… г-говорит, что он вас знает, – заикаясь произнес капитан. Юко хищно прищурилась и опустила взгляд на мило улыбающийся ДенДен. С тех пор, как Юко случайно утопила свою предыдущую улитку, был только один человек, способный ей позвонить. Тот, кто может вычислить, где она сейчас находится и добыть информацию по номеру ДенДена этих… как их… впрочем неважно. Да, это мог быть только он. – Доброе утро, дорогая невестка, – весело произнес ДенДен. Юко слегка утомленно прикрыла глаза и очень тихо, но бесконечно устало вздохнула. Ну да, кто еще это мог быть? – Джун-доно, – констатировала женщина – Чем я обязана вашему звонку? – с легким призраком печали спросила Юко. Улитка улыбнулась шире. Мало кто кроме ближайших родственников Цветочника удостаивался такого радушного выражения лица. – Для тебя просто Дядя, моя дорогая, – бодро заявил ДенДен – Мы же почти семья! В глазах Юко отразилась вся усталость и скорбь этого мира. Но вскоре это недостойное выражение лица было подавлено ее абсолютной Волей. – Так что вам угодно, Джун-доно? – снова спросила Юко. После чего на секунду застыла в резком осознании – И нет, я не смогу заехать на остров Муки. Мне очень жаль, Джун-доно, но я должна как можно скорее добраться до дома, – максимально серьезно сообщила женщина. Улитка понимающе закивала. – Понимаю. Беспокоитесь о вашем загулявшем отце, – сочувствующе сказал Джун – Вы с Катой такие ответственные дети. Жаль, что ЛинЛин и этот совершенно не ценят столь ценные сокровища, – тяжело вздохнул мужчина. Лицо Юко оставалось каменно серьезным. На нем не мелькнуло даже тени удивления. А все потому, что Цветочник был чуть ли не единственным Шарлоттой, который точно знал почему Юко так часто отправляли к Большой Мамочке. То есть Цветочник четко осознавал, что Юко ездит на Пирожный остров вовсе не для заключения союза через брак. Что парадоксально сочеталось с его почти маниакальным желанием поженить старшую дочь Кайдо и сильнейшего сына ЛинЛин. В этом он был настойчивее самой Большой Мамочки раз в тридцать. А та, видит Бог, была настойчива. Воистину. Есть бесконечно малый список вещей, которые Юко на самом деле не могла простить своему отцу. Он был сильнее, а сильный диктует свою волю слабому. Это был закон жизни. Юко всегда жила с этим девизом и никогда в нем не сомневалась. Но именно после того, как Юко стали почти официально называть невесткой, она начала воистину ожесточенно бороться с алкогольной зависимостью своего отца. Можно сказать, теперь это переходило грань жестокости, тирании и здравого смысла (что вызвало более частые поездки на Пирожный Остров, что усиливало тиранию, что увеличивало поездки, пока все это не превратилось в бесконечно нисходящую спираль злобы). И именно в этот период времени ее Воля окончательно достигла своих нечеловеческих, чудовищных пределов и перешла грань того, что можно звать человечностью (потому что требовалась нечеловеческая сила воли, чтобы противостоять легендарному и фактически уникальному союзу Джуна и Большой Мамочки на почве свадьбы). До того, как в жизнь Юко настойчиво вбурился Шарлотта Джун, сильнейшим пользователем Воли звали Рыжеволосого Шанкса. Теперь же они сравнялись. Конечно, в сражении Воли не было стабильных уровней силы. Если бы Юко атаковала людей Рыжеволосого, его Воля была бы сильнее. А если бы Рыжеволосый упомянул при ней слова: невестка, свадьба или Шарлотта Джун… здесь судить было сложно. И самое ироничное, против самого Катакури Юко ничего не имела. Он был уравновешенным, спокойным и надежным. Не выпивал, не лебезил перед ней и был достаточно силен чтобы спорить с Юко, когда был не согласен с ее мнением (что было исчезающе редким качеством). Но при этом всегда внимательно ее слушал и был очень хорош в отношениях со своими братьями и сестрами. Самой Юко уравновешенности и умения общаться с детьми сильно не хватало (хотя она скорее умрет, чем признает это вслух). И поэтому женщина напрочь не понимала, почему этот клятый Джун так на ней помешался. Фраза «Ты действительно нравишься Кате» не сильно поясняла ситуацию. Особенно учитывая, что сам «Ката» неоднократно просил отстать от бедной «невестки» с темой свадьбы (чем заработал себе очень серьезное повышение репутации в ее глазах). Но спустя все это время… это стало делом принципа. Если Юко сдастся сейчас, то все эти полные страданий и невыносимых мучений годы будут бессмысленны. Она не могла этого допустить. Она не могла позволить клятому Шарлотте Джуну победить в этой негласной войне. Юко себе скорее печень на живую вырвет. – Так вот, дорогая невестка, – невозмутимо продолжила улитка – Я позвонил, потому что узнал кое-что довольно… неприятное, – на этой фразе, в глазах улитки мелькнула глубокая, злая тьма. Юко напряглась. Такое выражение лица она видела редко. Обычно, в общении с ней Шарлотта Джун был неизменно радостен и бодр (что сильно ее злило. Сильно). Он был по-настоящему серьезен всего пару раз, и обычно это касалось помощи кому-то из его многочисленных племянников, когда те были в действительно серьезной беде (Юко была не против помочь за должную плату). Именно поэтому женщина резко выпрямилась и закрыла книгу. – Что произошло? – спокойно спросила Химера. ДенДен очень серьезно на нее посмотрел. После чего четко, твердо и очень тщательно начал рассказывать ей детали только что узнанной информации. С каждым словом глаза капитана пиратов Рока все больше расширялись в неподдельном ужасе. И нет, это происходило не из-за доносящихся из ДенДена слов. Пирату было откровенно плевать на всякие там лаборатории, детей и какой-то центр подготовки. Гораздо больше его беспокоил начавший скрипеть и трескаться корабль, а также еле различимый стук начавших терять сознание пиратов. Почему этот кошмар не затрагивал его самого капитан не знал. Но подозревал, что чудовищная женщина подсознательно не трогала зажатую в его руках улитку. К тому моменту, когда ДенДен окончил свой рассказ, палуба корабля была раскрошена в щепки, среди рухляди валялись бессознательные члены экипажа, а капитан остался стоять на нетронутом разрухой пятачке уцелевших досок. Напротив трясущегося мужчины продолжала сидеть мрачно молчащая темноволосая женщина. Ее неестественно синие глаза сосредоточенно смотрели на замолчавший ДенДен. – Кого мне убить? – холодно спросила Химера. Ее слова падали как тысячетонные стальные плиты, обрушиваясь на реальность своей абсолютной неотвратимостью. Все тело капитана содрогнулось от силы этих слов. – О, нет, моя дорогая, – спокойно сообщил ничуть не смущенный тяжеловесностью слов Джун – я позвонил не за тем, чтобы просить вас убить кого-то. На самом деле, все гораздо проще! – бодро заявил Шарлотта. Юко еле заметно нахмурилась. – Зачем еще тебе звонить и рассказывать мне такое? – зло спросила женщина. – Я бы хотел, чтобы вы забрали бедную девочку, – совершенно спокойно попросил Джун – Вы сейчас к ней ближе всех, дорогая невестка. Нужно как можно скорее забрать ребенка туда, где о нем позаботятся и будут нормально кормить, – уже гораздо более мрачно произнес ДенДен. И тут… Юко недоуменно и слегка испуганно моргнула. – Я? – резко спросила женщина – Ты хочешь, чтобы я… забрала травмированного, затравленного ребенка и плыла с ней несколько недель? Я?! – снова повторила Юко, лихорадочно пытаясь осмыслить эту концепцию. – Разумеется, – быстро закивала улитка. – Ты свихнулся, – выплюнула резкие слова Юко – Я и с обычными-то детьми не знаю, что делать! А здесь ребенок, на которого всю жизнь давили и приказывали! Да я окончательно ее затравлю! – прорычала гордая хозяйка совершенно адекватной самооценки (что разумно считала своим величайшим проклятьем) – Пошли своих цветково-головых! – приказала женщина. На морде ДенДена отразилась ободряющая улыбка. – Не волнуйтесь, я уверен, что Ката с радостью вам поможет. Он отлично умеет ладить с детьми, – уверенно заявил этот… своднический ублюдок. После чего мгновенно посерьезнел – К тому же, вы действительно хотите доверить безопасность девочки моим людям? Что если за ней пошлют адмиралов? Кто еще кроме вас сможет ее защитить? – привел безжалостно логичные аргументы Шарлотта Джун. Угол рта Юко нервно дернулся, что было легендарным по своей редкости зрелищем. Химера не нервничала… она била. Срабатывало это не всегда, зато сильно помогало ей душевно. – Прекрасно, – прорычала женщина – Я… я отправлюсь за девчонкой и доставлю ее Катакури-сану. Это все, – тяжело постановила Юко. – Конечно! – засияла оптимизмом улитка – Сейчас девочка находится на Ватер 7. Уверен, вы заберете ее в кратчайшие сроки, – уверенно кивнул ДенДен. Глаза Юко подозрительно прищурились. Женщина знала Шарлотту Джуна уже много долгих мучительных, полных хитрых планов и заговоров лет. Она знала, что он что-то задумал. – Я не буду с ней общаться. Просто доставлю на место, – решительно уточнила женщина. – Разумеется, – без грана раздражения кивнул ДенДен. Подозрение в глазах Юко усилилось в разы. – Я не испытываю к этой девочке никаких нежных чувств, – решительно уточнила женщина – Мы даже не знакомы. Я просто исправляю последствия того, что позволила какой-то правительственной крысе добыть мою кровь. И на этом моя ответственность перед ребенком полностью заканчивается. Если вы считаете, что мы каким-то чудом поладим за эти недели, то вы жестоко ошибаетесь, Джун-доно, – твердо заявила Юко. – Вы слишком строги к себе, дорогая невестка, – мягко заявил этот – Вы очень старательная, нежная и заботливая девушка. И если бы не ваш оте… На этой фразе Юко передернуло, и она с хрустом опустила трубку ДенДена на место. После чего потратила несколько долгих минут на показанные Квином дыхательные техники (все члены команды Зверей были очень замотивированы помогать ей бороться с гневом. Не то, чтобы Юко часто злилась… но, когда она это делала, последствия были апокалиптическими) и тиранию уцелевшего экипажа (к сожалению эти пираты были не такими крепкими, как люди ее отца, поэтому пришлось действовать предельно аккуратно. В итоге, тирания почти не помогла). И только через тридцать минут женщина достаточно собралась с душевными силами, чтобы подобрать с пола печального капитана пиратов Черного Рока (на которых этот самый Рок в итоге и снизошел), вырвать из его судорожно сжатых пальцев ДенДен и мрачно набрать номер. – Пулюм-пулюм-пулюм, – начала бормотать улитка – Пулюм-пулюм-пулюм-пулюм… кача. Кто беспокоит великого Кайдо?! – донесся из трубки громогласный, басовитый голос. – Отец, это Юко, – кратко представилась женщина. На этой фразе улитка… не то, чтобы она стала меньше или изменилось выражение на ее мордочке. ДенДен просто стал… как-то напряженнее и мягче одновременно. – Девчонка, – ворчливо пробормотал один из Йонко – Мне уже сообщили, что ты возвращаешься. Нет нужды постоянно названивать, – фыркнул Царь Зверей. – Я позвонила, чтобы предупредить о том что вынуждена задержаться, отец, – максимально уважительно произнесла преданная дочь. ДенДен же явно оживился. – Вот как? Что решила-таки продолжить гоняться за тем пацаном? – с куда большим оптимизмом спросил Кайдо – Правильно! Нечего бросать охоту на пол пути. Если ты решил кого-то прикончить, то нужно идти до конца, – одобрительно закивал Царь Зверей – Подчиненным важно видеть, как их главарь давит наглецов и дерзких идиотов, – кровожадно усмехнулась улитка. Лицо Юко оставалось совершенно равнодушным к бесценным крупицам мудрости своего отца. Сама женщина считала, что сильный может делать все, что он захочет. В том числе бросать какие-то цели при появлении более важных… а про такую сложную вещь как мотивация коллектива женщина в принципе не задумывалась. Вся ее мотивация заключалась в избиении и отрывании конечностей. Как ни странно, это оказалось довольно действенным методом. Люди под ее контролем всегда были максимально замотивированы (хотя не стоит забывать, что все члены команды Кайдо были фанатичными психами. Да, это был важный фактор). – Нет, я решила отложить вопрос с этим бесхребетным растлителем, – равнодушно отозвалась Юко – Появились новые обстоятельства. Мне нужно забрать дочь и отвести ее к отцу на остров Муки, – все так же спокойно продолжила женщина – В связи с этим я могу задержать свой приезд. – Ясно, ясно, – задумчиво покивала улитка – Я приму это к сведен… – и тут ДенДен запнулся, а в его дерзких улиточных глазах отразилась странная пустота. – Здоровья вам, отец, – все так же невозмутимо продолжила Юко – Прошу вас не забывать, что рано или поздно я вернусь, – совсем не угрожающе напомнила женщина. – Стой! Что ты… – начала орать улитка, но была прервана с треском опустившейся трубкой ДенДена. Старшая дочь Кайдо, Юко вовсе не была неуважительной и жестокой дочерью. Она с почтением относилась к своему отцу, всегда подчинялась отданным им приказам и беспрекословно следовала принятым им законам. Никто и никогда не видел, чтобы она кричала на него, говорила с ним без должного почтения, или, не дай боже, решилась физически атаковать. Юко была воспитана в традициях полного подчинения и уважения по отношению к своему отцу. Улитка истошно запулюмкала, начав бешено вращать глазами. Юко смотрела на нее предельно равнодушным, отстраненным взглядом. Единственной проблемой было то, что иногда Юко была… немного непонятлива и слегка туповата. К сожалению, эти качества стали только усиливаться с возрастом. Впервые это проявилось, когда она узнала о наказании ее младшей сестры Ямато, из-за которого та немного потекла крышей и стала упорно звать себя Оденом. Это несколько усилилось, когда отец ввел определенные законы, сильно ухудшившие жизнь жителей страны Вано. Нет, Юко ничуть не спорила и не возражала. Ее отец честно захватил власть, вырвав ее из рук более слабого. Правитель этой земли не смог защитить своих людей и теперь все они расплачивались за его слабость. Они выбрали этого Одена, тот проиграл, они должны заплатить. Все честно. Это не помешало Юко отжать несколько городов с особо бедным и уязвимым населением, после чего немного неверно трактовать часть законов. Никто не осмелился указать ей на возможные ошибки… как было сказано выше, обычным решением проблем Юко было отрывание конечностей. И старшая дочь Кайдо очень не любила, когда ей сообщали, что она в чем-то ошиблась. Прямо-таки смертельно не любила. Ну а после начала кампании по борьбе с алкоголизмом и начала систематической отправки женщины в любящие объятья деятельной Большой Мамочки и ее не менее деятельного племянника… тотальное непонимание Юко некоторых социальных аспектов вышло на новый уровень. Это непонимание было настолько глубоким, что она умудрялась постоянно допускать странные оговорки и легко скользящие, но крайне болезненные замечания в разговорах со своим отцом. Конечно, женщина понятия не имела, что это было грубо… в конце концов все знали, что старшая дочь Кайдо была до безумия авторитарным, очень обидчивым, но слегка туповатым человеком, что просто не способен на столь тонкий сарказм и иронию (все, кроме первого помощника Короля Зверей Кинга, который фактически Юко и воспитывал. И в битве между технически лучшим другом/кумиром и фактически дочерью возникла ничья, поэтому он просто молчал и заинтриговано следил за событиями. Пока в соревновании негласного доминирования вела Юко, чем вызывала у Кинга невольные слезы гордости). И все это длительное объяснение запутанных отношений между Юко и ее отцом служило только для одной вещи. Чтобы невольный наблюдатель понял, почему Юко окинула бешено звонящий ДенДен мрачным взглядом, улыбнулась острой, злобной улыбкой и с легкой душой выбросила улитку в море. Юко любила своего отца, но он был трудным, авторитарным и довольно эгоистичным человеком, не терпящим споров, возражений или, не дай боже, компромиссов. Юко любила своего отца, но... она же не железная. И это тоже было отличным способом снятия стресса. А теперь, ей нужно раздобыть новых рабов. Эти уже выдохлись.

***

Как мы видели ранее, все люди, получившие бесценную информацию по недавно обретенным детям были очень эмоциональными. Кто-то из них был в ярости из-за того, что их мерзкое, отвратительное прошлое продолжало цепляться за них своими склизкими щупальцами. Кто-то старался не утонуть в пучине старых, закорузлых сожалений и чувстве вины, на примере близкого человека зная, что это никому не поможет и ничего не решит. В отличие от них, человек, зашедший в небольшую, но уютную полутемную каюту был тих и странно отстранен. Марко Феникс оглядел свою комнату долгим, немного рассеянным взглядом, после чего подошел к небольшому шкафу и медленно открыл створки. После этого мужчина поднял голову протянул руку, начав аккуратно рыться на верхней полке. Его лицо оставалось странно пустым во время всего процесса поиска. Наконец Марко что-то нащупал, аккуратно это взял и рывком вытащил небольшую картонную коробку в которой перекатывалось несколько предметов. Мужчина очень бережно зажал коробку в руках и отошел к небольшой кровати, стоящей напротив шкафа. Там мужчина сел и аккуратно снял картонную крышку, открывая своему взгляду ее содержимое. Внутри не было ничего по-настоящему ценного. Кто-то даже мог бы назвать это мусором. Большая часть вещей обгорела и частично обуглилась, а единственной полностью целой вещью была небольшая фотография счастливо улыбающейся молодой девушки со светлыми, пшеничного цвета волосами и яркими голубыми глазами. Марко очень аккуратно взял эту фотографию и бережно ее отложил. При взгляде на девушку, в отстраненных глазах мелькнула теплая, но полная горечи искра… мужчина быстро отвел взгляд, и эмоции снова скрылись под поверхностью его разума. Марко опустил глаза в недра коробки и нервно сжал пальцы. Сейчас его интересовала вовсе не фотография. Он знал, что Синтия умерла и всегда подозревал, что как-то связан с ее смертью. Слишком уж чисто все было сделано для работы случайных бандитов. Нет, это был давний, почти зарубцевавшийся от времени и усилий его команды шрам. Сейчас же мужчина открыл эту коробку, чтобы мучительно болезненно поковыряться в новой глубокой ране. Да… это было где-то здесь. Он всегда удивлялся, что эти вещи делали в ветеринарной клинике. Тогда он подумал, что это были подарки детей, иногда заходивших в клинику Синтии. Марко осторожно опустил руку в коробку, после чего взял потускневший от времени и обугленный по краям рисунок птицы. Картинка была нарисована откровенно кривовато, но в ней виделась примитивная техника и немалое старание. Складывалось впечатление, что рисовавший это ребенок не так давно взял в руки карандаш, но уже примерно понял, зачем этот самый карандаш ему дали. То есть был довольно умным и старательным. Марко вывел это тонкое наблюдение после долгих часов бессмысленного разглядывания жалкой кучи вещей… единственных следов, что остались от Синтии в этом мире. Вот и сейчас, взгляд мужчины невольно прикипел к старому, побуревшему от времени листку, будто пытаясь вычленить из этих линий личность нарисовавшего его ребенка. Разумеется, это было бессмысленным занятием. Даже если рисунок был создан этим ребенком… его больше не существует. Во многих смыслах. Марко отложил листок и достал из коробки третью вещь. Это была маленькая плюшевая игрушка, очевидно сделанная вручную. Она изображала странную синего цвета птицу с огненным, будто пламенным хвостом, огненными же крыльями и необычным синим узором вокруг глаз, чем-то напоминающим очки. Игрушка была сделана из мягкого плюша, поэтому была сильно потрепана временем и невзгодами… но, как ни удивительно оставалась поразительно целой, удачно избежав огня благодаря вовремя рухнувшей сверху балке. Судя по потертостям и общему утомленному жизнью виду, игрушка вела активную и полную искренней любви какого-то маленького существа жизнь. Командир первой дивизии пиратов Белоуса смотрел на эту маленькую, потрепанную игрушку очень и очень долго. Казалось он даже не моргал… никто не знал, о чем же думал этот мужчина. Представлял ли он ребенка, везде таскающего с собой эту глупую игрушку? Вспоминал ли он женщину, которая так весело и солнечно улыбалась… или же он размышлял о призраках других миров, в которых что-то могло сложиться по-другому? После почти вечности молчаливого разглядывания игрушки Марко осторожно отложил ее на подушку своей кровати, после чего тяжело опустил локти на колени, устало сгорбился и опустил голову на руки. В каюте повисла тяжелая, полная немых, печальных призраков тишина. Через пару секунд, пальцы Марко болезненно впились в его светлые волосы и по тихой каюте разнеслись тихие, мучительно болезненные и сдавленные всхлипы, постепенно перешедшие в уже более громкие, но все такие же мучительные рыдания. Вскоре этот мужчина встанет, спокойно вытрет глаза и аккуратно уберет коробку со своими болезненными сокровищами обратно наверх. Всего через несколько часов он выйдет из этой каюты и взорвется деятельной, бурлящей активностью. Он проанализирует предоставленные ему отчеты по агенту под кодовым позывным Би, пойдет на доклад папаше и в деталях доложит ему о ситуации, после чего они совместно составят наиболее разумную и эффективную тактику действий. Он все это сделает… но только через несколько часов. Сейчас же… Марко Феникс скорбел по еще одному человеку. Ребенку, которому принадлежала эта глупая игрушка. По мальчику, которого убили пятнадцать лет назад вместе с его матерью.