История одного города

Когда Богу на небе скучно, он открывает окно и смотрит на парижские бульвары. Г. Гейне *** - Всем привет, - высокая стройная шатенка возвестила всех присутствующих о своем появлении и вяло вытащила наушники из ушей, - Если устали, можете идти домой. Теперь моя смена, - девушка натянула милую улыбку и уселась на стул около бледной безмолвной блондинки, прикованной к больничной койке. - Лично я никуда не пойду, - буркнула брюнетка, подавляя очередной приступ зевоты, уставившись в монитор, отображающий жизненные показатели пациентки. - И я, - подхватила блондинка, чьи огромные голубые глаза превратились в едва заметные щелочки вследствии постоянных рыданий. - Как вам угодно, - протянула шатенка, внимательно вглядываясь в белое осунувшееся лицо лежащей на койке, - Никаких изменений не нет? Брюнетка всего лишь отрицательно покачала головой, а блондинка снова уткнулась в собственные ладони, давясь новой порцией слез. - Это невыносимо, - констатировала темноволосая, отворачиваясь от плачущей подруги. - Ничего не поделаешь, Рэй, - тихо промолвила шатенка, - Нам всем сейчас не легко. Не говоря уже об Усаги. - Ты права, Мако, - брюнетка тяжело выдохнула и погладила безмолвную блондинку по руке, - Нам остается только надеяться. - Как такое вообще могло произойти? С нашей Усаги.. С нашей беззаботной и счастливой девочкой, которая так любила жизнь? - вставила свою реплику захлебывающаяся слезами девушка. - Минако, прекрати задавать эти никчемные риторические вопросы, - осекла подругу Мако, - Это ни к чему нас не приведет. Дверь палаты открылась, и внутрь вошла невысокая хрупкая девушка в светло-голубом хирургическом костюме. Ее русые волосы были спрятаны под медицинской шапочкой, слегка выбиваясь из-под нее. Кристально-чистые голубые глаза были наполнены надеждой. Появление этой персоны вызвало особый ажиотаж среди присутствующих в палате, и они мгновенно начали закидывать ее вопросами, перебивая и перекрикивая друг друга. - Ами, ну что там? - Есть улучшения? - Ами, у тебя хорошие новости? - Девочки, я прошу вас, - девушка выставила руки ладонями вперед и мягко посмотрела на всех подруг поочереди, мысленно успакаивая каждую из них, - Хорошие новости есть. Рэй, Минако и Мако притихли и замерли, боясь пошевелиться или, что еще хуже, спугнуть удачу. Они схватились за руки и устремили умоляющие взгляды к Ами. - Самый лучший нейрохирург Японии завтра будет здесь, - девушка начала свой доклад, - Я говорила с ним по телефону, рассказала про Усаги, обрисовала ему ситуацию. Вообщем он согласен оперировать ее. - Это же отлично! - неуверенно произнесла Рэй, оглядывая Минако и Мако. - Да, это очень хорошо, - согласилась блондинка. - А что это за хирург? - спросила шатенка, слегка нахмуривая брови, - Он и правда настолько талантлив, насколько про него говорят? Или он просто очередная бездарность, которая посмотрит ее историю болезни, потопчется у койки, безвольно разведет руками и отправиться восвояси? - в голосе девушки были отчетливо слышны ноты подозрения и нарастающей злости, - И почему он будет только завтра? Дело не терпит отлагательств! - Мако, остынь, - попыталась вразумить ее Ами, - В свои тридцать лет этот доктор практически легенда. Он гений, и у него золотые руки. И он готов прооперировать Усаги бесплатно. Случай настолько сложный, что он не решился брать за это деньги, не давая никаких гарантий. А сегодня он не смог приехать, по той причине, что он сейчас в Париже и не может вот так сорваться с места и спустя секунду оказаться в Токио, - подытожила она. - Понятно, - изрекла Мако, опуская голову, - Я надеюсь, он настолько же хорош, насколько ты от него в восторге! От этих слов щеки Ами покрылись розовой краской, и она поспешила скрыть это, нацепив на нос маску. - Одним словом, все будет хорошо, - протараторила доктор и приоткрыла дверь палаты, желая поскорее скрыться от допросов подруг. На пороге появилась молодая темноволосая медсестра, чтобы проверить состояние пациентки. - Поставь ей новую капельницу, Селин и измерь температуру, - скомандывала Ами, выбегая в коридор. Брюнетка едва заметно закатила глаза и подошла к изголовью постели Усаги. Навязчивые наставления от молодой специалистки периодически до невозможности раздражали Селин, а тут еще и пациенткой оказалась ее близкая подруга. Медицинская сестра итак отлично знала, что входило в ее обязанности, ведь она работала в этой больнице уже пять лет. А тут появляется эта Мицуно и строит из себя наследие Гиппократа. Селин проворчала что-то себе под нос и принялась выполнять необходимы манипуляции. Ами вошла в ординаторскую, которая к ее счастью, оказалась пуста, и громко выдохнула, присаживаясь на диван и стягивая с носа маску. Молодая скромная девушка едва успела закончить университет и ординатуру, после чего она получила долгожданный сертефикат по хирургии, как на нее свалилась такая неприятность. Ами только что официально трудоустроилась в городской больнице, как хирург, и даже получила бейджик со своим именем. Тут-то все и началось. Лучшая подруга детства, школьных лет и юности, Усаги Цукино оказалась одной ее из первых пациенток. Из анамнеза было ясно только то, что ни разу не болевшая ничем серьезнее гриппа, молодая двадцатипятилетняя девушка упала в обморок у себя дома. В этом состоянии она и поступила в приемное отделение. Позже стало понятно, что обморок этот оказался ничем иным, как комой. Глубокой и беспричинной. Собирались бесконечные конференции и консилиумы, пытаясь понять, что послужило причиной этого состояния. Все анализы были собраны и уже находились в работе. Все было чисто. Настало время инструментальных исследований. Усаги сделали все, что только было можно, учитывая ее особенное положение. Никаких изменений. Никаких данных. Все было в норме. Пока пациентке не провели магнитно-резонансную томографию. У Ами было плохое предчувствие, когда она отправила подругу на это исследование. Ее всю трясло, когда хрупкое тело Усаги уложили внутрь томографа. Она внимательно смотрела в монитор, пытаясь увидеть хоть что-то выделяющееся на общем фоне. И она увидела. У доктора Мицуно практически не было опыта, и она никогда прежде не сталкивалась с подобными диагнозами, но она четко поняла, что это, и что это было очень плохо. Специалисты МРТ дали свое твердое заключение: Обширная опухоль затылочной доли мозга. ***** В Париже несвоевременно началась осень, накрыв город теплым пледом из разноцветных листьев и бескрайних серых туч. Усаги, одетая в пятнистую стеганную куртку без рукавов, из-под который выглядывал легкий песочный свитер, брюки цвета топленого молока и изящные полусапожки из шкуры рыси, гуляла по парку Багатель, расположенному внутри Булонского леса и нисколько не была удивлена такой перемене в погоде. Еще на прошлой неделе в разгаре было лето, и рядом был он. А теперь не было ни жары и зноя, ни его глаз цвета длинной летней ночи. Земля была выстлана пористым ковром в желтых, оранжевых и красных цветах. Ее щеки обжигал неприятный октябрьский ветер. Девушка поняла, что с ней было что-то не так. Что она стремительно и беспочвенно сходила с ума. Она чувствовала себя усталой и измотанной, словно выжатый лимон, хотя она не изнуряла себя каким-либо трудом. Она вообще не делала ничего такого, от чего можно было бы так переутомиться. Вместе с ним из жизни окончательно ушел смысл. Париж бесповоротно померк без его горячих поцелуев и обволакивающих прикосновений. Конечно, Сейя уже пропадал вот так, ни сказав ни слова прощания. А потом появлялся будто из ниоткуда и снова наполнял ее дни яркими красками. Но на этот раз Усаги была уверена, что он больше не вернется. Девушка подняла голову к небу. Оно было таким же хмурым, как и ее мысли. На ее душе была сплошная чернота. Усаги вновь и вновь возвращалась к счастливым мгновениям, проведенным с Сейей. У них был весенний завтрак на его зеленой терассе. И шикарный ужин в ее постели. И летняя прогулка на яхте. А теперь в ее жизни наступила холодная одинокая осень. А что же будет дальше? Зима?..