«Не существует добра и зла. Есть только сила, и есть те, кто слишком слаб, чтобы стремиться к ней».
Лорд Волдеморт
***
Битва за Хогвартс — Мальчишка… Он мертв? На поляне воцарилась тишина, в воздухе витал запах Темной магии — серы, паслена и свежей крови. На посеревшей траве распростерто лежало тело, еще не тронутое серебристым светом бледного рассвета. — Ты, — прохрипел Волдеморт, — осмотри его. Люциус Малфой, прихрамывая, подошел к мальчику и провел двумя пальцами по его шее, нащупывая пульс. — Он жив. — Превосходно.***
Гермиона Грейнджер стояла на поле, полном мертвых тел, руки дрожали, под ногтями виднелись грязь и запекшаяся кровь. Ее сердце колотилось, адреналин струился по венам, а магия истощилась. Она попыталась отогнать из мыслей образы мягких рыжих волос, карих глаз, что уже утратили былое озорство, и двух бледных рук, переплетенных даже после смерти. Нет, она не могла позволить себе думать, не могла позволить себе чувствовать. На мгновение наступила тишина, время словно замедлилось, когда вспышки зеленого, красного и желтого цветов сверкнули, и из леса вышла фигура. Гарри. Гермиона выдохнула с облегчением, завидев лучшего друга, вышедшего из мглы. Несмотря на грязь и кровь на теле, он казался невредимым. Она почувствовала, как знакомые мозолистые руки, дрожа, коснулись ее. — Он справился, черт возьми. Он сделал это, — выдохнул Рон. Она почти протянула ладонь, почти окликнула его, но остановилась, вглядевшись в его лицо. Очки и мальчишеское обаяние исчезли — исчез и сам мальчик, с которым она выросла. Вместо зеленых глаз, уставившихся на нее, в ответ блеснули алые. — Гарри? — крикнула в замешательстве Джинни, шагнув вперед, но сразу же отступила, когда Нагини скользнула вокруг него и зашипела в ее сторону. — Глупая девчонка, Гарри Поттер мертв, — из его рта прошипел голос, пропитанный ядом. Жестокая улыбка растянулась на губах Гарри, когда жуткий смех охватил все пространство вокруг. — Я должен поблагодарить вас всех, потому что без вас я бы не смог приобрести ту форму, в которой нахожусь сейчас. Видите ли, к тому времени, когда я вложил свою душу в третий крестраж, моя внешность начала претерпевать изменения. Мое тело становилось слабее от той силы, которую я хранил в себе. И вот, 31 октября 1981 года, я создал для себя этакий сосуд — дополнительную защиту. — Нет, — в ужасе прошептала Гермиона. — Вы действительно думали, что простой ребенок сможет меня одолеть? Что в ту ночь, когда Гарри Поттер выжил, победили добро и любовь? — Он рассмеялся, в его глазах появился торжествующий опасный огонек, что шло вразрез с воспоминаниями о всегда добром выражении лица Гарри. — В ночь, когда умерли Поттеры, я заключил часть своей души в тело ребенка. Раньше у меня не получалось, но в тот момент все изменилось. — Гарри, я знаю, что ты там! Сражайся с ним! Я знаю, что ты там! — крикнул Рон. Гермиона крепче сжала руку друга, оттаскивая его назад. Это был не Гарри. Волдеморт усмехнулся. — Он мертв. В момент, когда я поразил его смертельным проклятием, когда он так храбро сдался мне в лесу, я убил ту часть, которая являлась Гарри Поттером. Все это время я ждал, когда его тело привыкнет, отдастся моей душе. Ждал, когда наступит момент и он самоотверженно сдастся. Он созрел для этого. Он был готов. А вы все были слишком глупы, чтобы заметить, — прошипел он. Люди дрожали и плакали, в то время как Пожиратели Смерти, стоявшие по другую сторону, смотрели на них голодными глазами. — Я владею этим сосудом, это тело отныне принадлежит мне. Если бы вы заметили, как Гарри боролся все эти годы, отбросив слепые верования в добро, что всегда побеждает, возможно, вы бы поняли, насколько гнилой была его душа. Но вы лишь питали ложную надежду, что он сможет преодолеть все. Ваше невежество и ваши ошибки дорого вам обошлись. И теперь я не только вернулся, но и восстановил свою полную силу. — Выходите вперед и присоединяйтесь к нам, — его алые глаза торжествующе сверкнули. — Или умрите. — Беллатрикс захихикала, в ее черных глазах виднелся дикий восторг. Кто-то плакал, кто-то, запинаясь, шел вперед, слишком потрясенный тем, что их спаситель — их друг — стоял перед ними, покинув их во всех смыслах. — С этого дня вы будете верить в меня. Я милосерден. Этот мир предназначен для всех волшебников, вне зависимости от их статуса. Вне зависимости от их крови. Ваша природная сила имеет единственное значение. — Волдеморт улыбнулся, когда его последователи зааплодировали. В этот момент Невилл бросился вперед. Меч Гриффиндора сверкнул, когда он вытащил его из потрепанной шляпы. Но не успел он поднять руки, как Нагини, вонзившись зубами ему в шею, нанесла удар. Гермиона стояла парализованная, наблюдая, как тело друга сотрясалось в судорогах, когда Нагини обвивала его. Меч исчез. — Я переродился, и этот мир переродился вместе со мной, — Гарри — Волдеморт — продолжал. Со стороны Невилла послышались звуки бульканья, его глаза закатились, а с губ потекла кровь. — Этот день, да будет вам известно, войдет в историю как начало существования Ордена Змей. Тело Невилла напряглось, когда в воздухе пронеслись призраки — многие спасались от ужаса, стоявшего перед ними. Они проиграли. Они проиграли. Гермиона не шевелилась — лишь наблюдала, как свет гаснет в глазах Невилла. Она задыхалась от страха и боли, желчь подступала к горлу. Она подняла глаза, рассматривая лицо Гарри: в его взгляде появилось безумное ликующее выражение, когда он увидел ее. Он поднял свою палочку, но не успел произнести и слова — Гермиону затянуло во тьму.