АСМР, весна и кофе

Кофейня «Момо» находилась через несколько кварталов от академии, поэтому Хэ Сюань и Хуа Чэн решили пройтись пешком. Они редко разговаривали друг с другом, но именно эта атмосфера спокойствия все еще держала их вместе. Когда краем глаза замечаешь, как в компании друзей люди поочередно подыскивают тему для разговора, начинаешь понимать, что вот так идти и молчать — весьма ценно. Хэ Сюань учился на втором курсе прикладного отделения. Он часто пропадал в ювелирной мастерской полируя очередное изделие. С Цинсюанем он познакомился когда юный фотограф нарек его своей моделью, перехватив того в столовке на перемене. Сюань протянул подкуренную сигарету. Денег с подработок у обоих хватало лишь на оплату обучения и с горем пополам на жизнь, поэтому вредные привычки делились поровну. Хуа Чэн закурил. — Так, что вчера все-таки произошло? — В каком смысле? — Ты ночевал у Цинсюаня? Хэ Сюань забрал сигарету и закурил сам. — Я не планировал. Так вышло. — Мне нужны подробности, ты же знаешь. — Он уговорил меня посмотреть с ним какой-то фильм ужасов. Но кто же знал, что потом всю ночь он будет вопить на всю квартиру. Мы с его братом даже заключили временное перемирие. — Охох… Все было настолько плохо? — Хуа Чэн снова перехватил сигарету. — Я слушал истории из его детства только потому, что Цинсюань наотрез отказывался выключать свет, закрывать глаза и затыкаться. Они уже подошли к кофейне. Внутри, как обычно, было занято всего несколько столиков и то, в основном студентами, что не отрывали взгляда от ноутбуков или конспектов. — Хэ-сюн, Хуа-сюн, ох, я вас заждался! — Цинсюань схватил обоих за запястья и увел к одному из столиков, где уже кто-то сидел. — Вот, присядьте тут. Ах, да! Познакомьтесь сами, а я побегу за кофе! Двое студентов не мигая смотрели на удаляющуюся фигуру. Хуа Чэн про себя отметил, что недосып Ши Цинсюаня — сильная головная боль для всех остальных. Он выдохнул и наконец обратил свое внимание на человека, сидящего напротив. Его лицо наполовину скрывал экран ноутбука. Были видны лишь глаза, что быстро бегали из стороны в сторону. Каштановые волосы собраны в низкий пучок, из которого выбиваются передние прядки, в ушах белые беспроводные наушники. Между нахмуренными бровями пролегла небольшая складка. Хуа Чэн протянул руку и большим пальцем провел по ней, пытаясь разгладить. Незнакомец наконец обратил внимание на прибывших. Точнее на одного конкретного, который так беспардонно трогал его лоб. Хуа Чэн быстро отдернул руку. — И…Извини. Я что-то… Это было случайно. Парень вытащил оба наушника, закрыл ноутбук и, отложив его в сумку, улыбнулся. Теперь Хуа Чэн полностью смог оценить внешность человека, сидящего напротив. Мягкие черты лица, светлая кожа. Не такая нездорово-бледная, как у самого Хуа Чэна, но все же казалось, что загар на нем не задерживается надолго. Стройный и с прямой спиной. В белой оверсайз-футболке, из-под воротника которой видны уголки ключиц. Таких выразительных, что любой уважающий себя художник, желал бы запечатлеть их не только в памяти, а вязаный бежевый кардиган, визуально уменьшающий незнакомца на несколько размеров, смотрелся чертовски привлекательно. — Откуда в тебе столько сил? Учись я на педагогическом, давно б поубивал всех в радиусе пяти километров одним взглядом, — Хэ Сюань уронил голову на стол. — У тебя и сейчас это неплохо выходит. — Парень снова улыбнулся, но заметил как его продолжает сверлить взглядом сидящий рядом с Сюанем. — Кажется, мы еще не знакомы. Меня зовут Се Лянь. Се Лянь протянул руку вперед. — Хуа Чэн, — он пожал протянутую ему руку. Такую изящную, с тонкими пальцами, со слегка отросшими ноготками и такую прохладную. — Еще раз извини за… Ну… Хуа Чэн не успел договорить. Рука собеседника выскользнула из его собственной и указательный палец Се Ляня оказался ровно между его бровей. — Теперь мы квиты, Хуа Чэн. Тебе больше не надо извиняться. Такая тактильность и вправду подходила какому-нибудь другу Ши Цинсюаня. Но этот Се… Над его улыбчивым лицом как в седзе-манге распустились бутоны роз. А может, как в тех рассказах про соулмейтов, где увидев свою судьбу человек начинает видеть мир цветным. «Чего это я?» — Как ты познакомился с Цинсюанем? — Се Лянь пристроил кисти рук на столе, а сам откинулся немного назад, устраиваясь поудобнее на диванчике. Несколько раз он пробарабанил пальцами по столешнице и улыбнулся. — Не подумай, что я тут допросы устраиваю. Мы знакомы еще со школы. Мне ли не знать как люди сломя голову бегут от него. — Это не я познакомился с ним… На самом деле, это он познакомился со мной. Еще до вступительных. — Ох, кажется он рассказывал… Ты тот, что посоветовал ему поступить на отделение фотографии? — Я просто ткнул наугад. Не думал, что он и вправду туда поступит. Се Лянь вопросительно взглянул на Хуа Чэна. Его плечи начали медленно подрагивать. Он несколько раз прокашлялся в попытке сдержать смех и даже прикрыл рот ладонью, но к сожалению скрыть ничего не вышло. Отвернувшись лицом к спинке дивана, Се Лянь смог наконец успокоиться. — Когда он поступил, то рассказывал о тебе, как о Боге удачи, что спустился с небес дабы указать верный путь заблудшей смертной душе. — Ох, кажется вы нашли общий язык! — К столику наконец подошел Цинсюань с напитками. — Се-сюн, тебе латте. Хуа-сюн, а тебе американо без сахара. Ты не мог бы пересесть? Кажется, мне нужно разбудить Хэ-сюна. Спустя довольно продолжительное время, Сюань все же поднял голову. Не обращая внимания на замечания бариста, Ши Цинсюань протащил его в комнату для персонала, где имелся небольшой диванчик, на котором тот мог бы доспать до конца смены. Получив выговор за предоставление служебных помещений друзьям, Цинсюань только довольно хихикнул и вернулся к Хуа Чэну и Се Ляню. В кофейне работало три официанта, а в будние дни загруженность была небольшой, что давало им время на личные дела. И хоть старшие работники часто возмущались, сделать ничего не могли. Даже выговоры были только на словах. Хозяин кофейни позволял использовать свободное время так, как хотелось самим работникам, если это не влияло на качество обслуживания клиентов. — Так, выходит, что ты с педагогического? — Хуа Чэн отпил немного кофе. — Да, получаю второе высшее. Всегда хотел быть педагогом, но отец настоял на военной кафедре. Пришлось сперва выучиться для его спокойствия. Кофе встал поперек горла и Хуа Чэн закашлялся. Второе высшее? Он сейчас не ослышался? Военная кафедра? Хуа Чэн вопросительно уставился на Се Ляня. — Ты… Вы… Я и не думал, что вы старше меня, гэгэ. Теперь уже поперхнулся Се Лянь. — Мне двадцать семь. Я только на втором курсе. — Оу… Гэгэ выглядит очень молодо. Я и не думал, что вам может быть больше двадцати. — Не обращайся ко мне на «вы», Хуа Чэн. Я чувствую себя на все пятьдесят, когда ты так делаешь! — Хорошо, хорошо. А сколько лет мне бы дал гэгэ? Се Лянь внимательно глянул на собеседника, который уже отказался от идеи пересаживаться на свое место и теперь ютился на противоположном углу дивана. Придвинувшись ближе, кончиками пальцев он коснулся лица Хуа Чэна рассматривая его. Сердце пропустило удар. Неужели он снова чувствует эти легкие прикосновения к своей коже? Какое божество решило повернуться к нему и вознаградить за несуществующие заслуги? Конечно, благодаря своей внешности, Хуа Чэн был действительно популярен среди девушек. Первокурсницы робко преподносили ему подарки на День Святого Валентина, а те, что учились с ним на потоке, уже успели получить по два или три категорических отказа. Он любил живопись. Он отдавался живописи. Все, что нужно было Хуа Чэну для счастья это новый холст, краски, несколько простых карандашей и… И наверное еще несколько секунд ощущения прикосновений человека напротив. — Тебе не больше двадцати четырех, — заключил Се Лянь, убрав руки. Показалось или его пальцы и вправду слегка подрагивали? — Гэгэ прав. Мне двадцать три. Как ты догадался? Неужели, какая-то магия? Гэгэ, ты волшебник? — Ха, нет конечно, но если захочешь, я могу как-нибудь погадать тебе на судьбу. — Се-сюн, ты даже мне никогда не гадал! День в приятной компании прошел быстро. Бесплатные порции кофе закончились еще на первой чашке: Се Лянь отказался принимать второй напиток, что Цинсюань принес ему за свой счет и оплатил его на кассе. Хуа Чэн же последовал примеру своего гэгэ, чем несказанно удивил Цинсюаня. Обычно, даже после пятой чашки, Хуа Чэн не торопился вспоминать значения слова «совесть». Расходиться не хотелось. Хэ Сюань все еще спал в комнате для персонала, Цинсюань время от времени бегал обслуживать клиентов, а Се Лянь с Хуа Чэном разговорились друг с другом, жалуясь на завалы к концу семестра.