***
Впервые за последний месяц Юджи просыпается сам: не резко и беспокойно, а как вполне обычный человек. Открывает бледно-карие глаза, и мельком замечает быстро отведенную от его лба руку. Мегуми сидит на том же самом месте, когда Итадори засыпал. Судя по отчетливым в лучах утреннего солнца синякам под глазами, Фушигуро свое обещание сдержал – всю ночь следил за Юджи. В нос бьет запах крепкого кофе, доносящийся из черной, как волосы самого Мегуми, кружки. – Извини, что дотронулся до тебя, – наконец подает голос засыпающий на ходу подросток, – ты пол ночи бился в горячке, а ближе к пяти утра температура впервые пошла на снижение. Надеюсь, это к лучшему. Как твое самочувствие? Юджи глупо, без малейшего стеснения, смотрит на своего самого близкого друга на всём белом свете. Как здорово, что у первокурсника появился этот шанс проснуться вновь. Он может продолжать дышать, смотреть на мир своими карими глазами, чувствовать самые разные ароматы, одним словом, наслаждаться каждым прожитым мгновением. Юджи не сводит глаз с Мегуми, любуясь каждым движением тонких губ и непослушных волос, каждым взмахом не особо густых ресниц, каждым звуком, каждой нотой этого живого голоса. Итадори счастливо улыбается, и его молчание, сочетающаяся с похожим на влюбленное выражением лица, сбивает Фушигуро с толку. Брови Мегуми возмущенно складываются домиком, но на губах мелькает растерянная улыбка. – Ты будешь со мной разговаривать? Чего так странно смотришь… Юджи наконец-то отходит от легкой эйфории самого факта своей «живости», и послушно прислушивается к собственному самочувствию. – Я чувствую себя… намного лучше, – признается подросток, прекращая смущать друга неотрывным зрительным контактом. – Спасибо, Мегуми. Фушигуро не меняется в лице, только неловкая улыбка быстро тает, но в его голубых глазах улавливается заметное облегчение. Мегуми позволяет себе широко зевнуть и встать с постели, потягиваясь и разминая затекшие мышцы. Юджи и сам впервые за три дня хочет попытать свои силы и встать на ноги. Но их все еще слишком мало, поэтому подросток только садится. Даже такое незамысловатое движение заставляет окружающий мир неизбежно плыть перед глазами. – Я же говорил, что рядом со мной Сукуна не посмеет тебя трогать. В голосе Мегуми отчетливо слышатся самодовольные нотки, и Юджи обезоруживающе улыбается ему в спину, попутно борясь с «вертолетами». – Ты настоящий волшебник… Но закончить свою мысль Юджи не суждено. За запертой дверью в комнату больного раздается настойчивый стук вперемешку с голосом Годжо-сенсея, безапелляционно заявляющим, что «Кто умрет в ближайшие дни, тот не попадет на программу обмена в следующем году». Мотивация от любимого учителя как всегда – на высоте. Умирать, правда, и так никто не планирует.***
С тех пор, как Юджи впервые заснул под присмотром Мегуми, Сукуна прекратил приходить к нему во снах. Благодаря этому Итадори бодрым темпом идет на поправку. К подростку возвращается режим сна, а вместе с ним здоровый цвет кожи и хороший аппетит. Уже на пятый день болезни Юджи рвется выйти наружу, хоть как-то размять ослабленные мышцы, поэтому Мегуми, на пару с Нобарой, периодически приходится таскать его быстро устающее тело на своих плечах, но оно их вовсе не затрудняет. Напротив, с каждым днем Итадори все больше становится похож на прежнюю версию себя, и, по правде говоря, однокурсники скучали по другу. К Юджи возвращается его сильный голос и специфичное чувство юмора. Он снова громко смеется, наслаждается каждым днем своей жизни. Ему снова все интересно, эту неуемную тягу к новому сложно удовлетворить в четырех стенах. И хотя организм Итадори всё ещё слаб, его уже невозможно удержать на месте. Мегуми разрешили вернуться к нормальной студенческой жизни, но он все равно свободное от тренировок и учебы время теперь проводит в комнате Юджи, потому что больному не нравится надолго оставаться одному, а Фушигуро действительно нравится помогать своему другу. Впрочем, Сатору Годжо тоже нередко заглядывает к Итадори, в основном занося ему какие-то свои любимые вкусности – язык любви у него такой, что ли – и новые диски с фильмами. Создается ощущение, что учитель и не сомневался никогда в силе духа и живучести своего ученика. Самая главная радость и городость для Годжо – облом «вышки» со смертью сосуда Двуликого. Что может быть слаще, чем вкус поражения недругов? Спустя две недели болезнь окончательно отступает, и Юджи разрешают вернуться к тренировкам. Правда, доктор Иэйри рекомендует повременить с силовыми нагрузками на выносливость, но это не страшно. Силы быстро возвращаются к Итадори, а вместе с ними и мотивация продолжать жить, становиться лучше с каждым днем. Единственное, что травит подростку душу – его недавнее прошлое. Жаль, что воспоминания так просто не стираются. И каждую ночь Юджи всё ещё боится засыпать. Потому что долгое затишье Сукуны – не может быть хорошим знаком.***
Владения проклятого духа заметно изменились. Впервые за долгое время Итадори Юджи приходит сюда добровольно, без «приглашения» Двуликого призрака. В центре черной, как смола, залы – полупрозрачный вязкий пузырь, похожий на завесу, которую обычно ставят маги. Сукуна сидит в самом центре, в позе «лотоса». Глаза его закрыты, а лицо не выражает никаких эмоций. «Как будто спит», – невольно думает Юджи, – «Вот только зачем сон проклятиям?» При виде Короля Проклятий у подростка невольно подгибаются ноги от страха – свежие травмы дают о себе знать. Но он сильнее собственного страха. По крайней мере, хочется в это верить… Юджи тянет руку к загадочному пузырю. Едва прикоснувшись к поверхности завесы кончиками пальцев, подросток тут же привлекает внимание Сукуны. Двуликий призрак распахивает глаза и обжигает незваного гостя самым презрительным взглядом, на который он только способен. Итадори невольно отдергивает руку, но шаг назад не делает, всеми силами сдерживаясь под натиском тревожных инстинктов, требующих бежать, пока есть возможность. – Соскучился, сопляк? От глухого голоса Сукуны у Юджи встает ком в горле, а по телу бегут холодные мурашки. – Честно говоря, нет, – находит в себе силы ответить Юджи, и голос его на удивление звучит уверенно, – но у меня есть вопрос. Сукуна не выглядит так, будто у него есть желание отвечать на вопросы мальчишки. Взгляд алых злобных глаз продолжает неприятно жечь кожу Итадори. Однако Король Проклятий всё ещё не выкидывает его. Значит, дает добро. – Почему… я все ещё жив? – Я что, похож на идиота? Убивать единственное тело, которое способно стать оболочкой для такого великого создания, как я? Мне нужен лишь контроль над ним. А поскольку твое сознание даже в предсмертном состоянии пока не позволяет мне захватить власть с моей нынешней силой, мне остается лишь ждать. – Значит, надеешься на следующие пальцы, которые мне предстоит поглотить? – У тебя был лимит на один вопрос, сопляк. Предупреждаю один раз: ещё раз заявишься сюда без моего ведома – разберу твое тело по кусочкам себе на украшение. Проваливай. И Юджи выкидывают из его же сна, словно мешок с котенком в речку.***
При пробуждении Итадори сталкивается лицом к лицу с Годжо. Глаза сенсея, как обычно, скрыты за повязкой, но выглядит он расстроенным. На фоне в гостиной комнате играет музыка – по телевизору бегут субтитры фильма, который Юджи случайно проспал. И не он один. – Значит, я вам от всей души рекомендую хорошие фильмы, даю посмотреть интересные диски, а вы под них устраиваете групповой сончас?! Юджи, вы разбиваете мне сердце… Сатору драматично прикладывает тыльную сторону ладони к своему лбу. Полусонный первокурсник пытается пошевелиться, но только сейчас осознает «тяжесть» своего положения. Юджи с обоих сторон придавлен своими друзьями. Нобара и Мегуми комфортно устроились на плечах парня, и теперь преспокойно дрыхнут. Неудивительно, что сам Итадори в таких условиях быстро пригрелся и тоже заснул. – Годжо-сенсей, это не то, о чем вы подумали… – начинает оправдываться Юджи, но Сатору прижимает указательный палец к его губам. – Не надо слов, сладкий. Жду в ближайшие дни подробный пересказ сюжета фильма, только так ты искупишь свою вину. И не говори мне, что он скучный! Побереги мои нервы… Откровенно говоря, кинокартина и впрямь показалась подростку унылой. Просто так все трое первокурсников обычно не засыпают. Но Юджи покорно обещает пересмотреть фильм в одиночку и оставить свою хвалебную рецензию в кабинете учителя. Годжо, удовлетворенный ответом Итадори, в скором времени покидает помещение. В отличие от его нерадивых учеников, у Сатору всегда полно дел, даже на выходных. А Юджи продолжает сидеть на мягком диване, под пледом и упаковками от снеков, тихо прислушиваясь к неравномерному сопению друзей на его широких плечах. Будить их совсем не хочется, хотя и надо бы. За окном уже давно стемнело, и до отбоя остается всего ничего. Вроде бы ничего особенного не происходит, а жизнь все равно кажется Юджи прекрасной. Он наслаждается деревьями за окном, наслаждается хорошим ремонтом в общей гостиной комнате, наслаждается своим отличным, несмотря ни на что, самочувствием, и наслаждается компанией близких ему друзей, пускай и молчаливой. Думать над словами и поведением Сукуны совсем не хочется. Король Проклятий не отступит от своего – дело ясное. И все же... Итадори отгоняет от себя всякие остатки разума. Думать о плохом, когда всё хорошо – не в его стиле. Юджи решает не тормошить спящих однокурсников. Вместо этого он сам поудобнее устраивается на нагретом месте и закрывает глаза. Какая разница, кто, где и с кем спит? Главное, чтобы все выспались.