Сон Навуходоносора

— Доктор… — офицер снова посмотрела на список и нахмурилась. — Карлайл Каллен. Пришла его очередь. Карлайл поднялся со стула и улыбнулся офицеру, которая ахнула, увидев его лицо. — Мне сюда? — вежливо спросил он, не обращая внимание на то, как женщина продолжала пожирать его взглядом. Не найдя слов, офицер кивнула. Её зрачки расширились сильнее, когда, поймав зрительный контакт с Карлайлом, она увидела его красные глаза. Карлайл только ободряюще улыбнулся и грациозно прошёл мимо неё. Открыв дверь и войдя в комнату для допросов, Карлайл услышал, как она последовала за ним. Двое коллег уже были допрошены, и, похоже, это делалось в произвольном порядке. Вопросы были безобидными, поэтому Карлайлу показалось, что полиция пока просто собирала информацию: любые сведения, в надежде логически собрать воедино пазл произошедшего прошлой ночью. Комната для допросов была примитивной: с дешевым столом, больше подходящим для кафетерия, и четырьмя стульями вокруг него. Шериф сидел по другую сторону, а офицер, которая привела Карлайла, обошла стол, чтобы сесть рядом с ним. Она вежливо указала на один из двух оставшихся стульев. Он заметил, что изумление собеседницы никуда не делось. Оно не сулило ничего хорошего, в нём было мало доверия. «Этот мужчина — человек?» — вот о чём был этот взгляд. Карлайл занял место напротив и вежливо улыбнулся шерифу. Шериф тоже выглядел немного ошеломленным. Мужчина лишь мельком видел Карлайла прошлой ночью, так как у него были неотложные дела. — Доктор Карлайл Каллен. Насколько я понял, у вас есть ко мне несколько вопросов? — учтиво спросил он. Шериф кивнул, наконец-то придя в себя. — Да, — сказал он, прочистив горло, и положил на стол небольшое устройство. — Надеюсь, вы не возражаете, — сказал он жестко, совсем не спрашивая, и нажал на кнопку. «Диктофон», — решил Карлайл. Он очень возражал, но вместо этого приятно улыбнулся, сделав свою улыбку достаточно ослепительной, чтобы оба потеряли нить мысли. Когда ты циник, бытие вампиром имело свои преимущества. — Без проблем, — сказал он. Жаль, что ему не сойдет с рук изменение голоса. Он был таким же неземным, как и его внешность, возможно, даже хуже. Это был слишком резкий, звонкий, не смягченный из-за отсутствия схожего голосового аппарата как у людей голос. Воздух проходил через каменные связки, отчего голос был похож на звук пальца, проходящего по краю бокала для вина — звенящий, жуткий, потусторонний тон, разносящийся эхом по комнате. Человек не способен обладать таким голосом. Как раз по этой причине люди терялись, когда говорили с ним по телефону. Карлайлу только оставалось надеяться на лучшее. — Допрос с доктором Карлайлом Калленом, 14 декабря 2019 года, 10:15 утра. Опрашивают шериф Фрейзер и офицер Льюис, — протянул шериф в диктофон. — Хорошо, доктор Каллен, — начал он, заглядывая в блокнот, — не могли бы вы рассказать мне о своих действиях прошлой ночью? Карлайл нахмурился. — За всю ночь? — Если вы не возражаете. Карлайл поджал губы. — Когда мы приехали, я сразу направился на кухню, так как должен был там готовить. Это было в пять вечера. Доктор Милтон тоже готовил, мы закончили к шести. Мы много разговаривали — я имею в виду, за ужином, — это было уже ближе к восьми. Я вызвался мыть посуду, так как немного помешан на чистоте… Глаза шерифа слегка остекленели, и Карлайл сдержал легкую улыбку, продолжив: — Пообщались, я сыграл в карты с доктором Уэйном, с Грэмом около двадцати минут ловили рыбу, но так как я постоянно выигрывал у Уэйна, а у Грэма плохо клевало, они ушли, — слегка пожал он плечами. — На самом деле, я мало находился рядом с доктором Уэйном, он гастроэнтеролог, а я нейрохирург, мы даже никогда не работали вместе… — он замолчал, поджав губы. Шериф кивнул. — Я так понимаю, вы — новичок в больнице. Карлайл залился тем очаровательным смехом, от которого все вокруг расслабились. — На самом деле прошло два года, но в таком маленьком городке, как наш, я всё ещё новичок. Собственно, именно поэтому я и отправился в это путешествие. Шериф тоже выдавил из себя негромкий смешок: — Я здесь уже пятнадцать лет, но я до сих пор новичок во всех отношениях. Карлайл ухмыльнулся: о, как он хорошо это понимал. — Новичок — он везде новичок. Шериф с энтузиазмом кивнул. — Я думаю, вы неплохо вписались в коллектив, сэр, — робким голосом сказала офицер шерифу. Карлайл и шериф обменялись понимающими взглядами, прежде чем тот, всё ещё ухмыляясь, сказал: — Возможно, нам следует вернуться к… Карлайл кивнул. — Что я делал той ночью, — закончил он. — Ну, честно говоря, к вечеру я очень устал, так что сел на диван и был готов на нём заснуть. Милтон ненадолго присоединилась ко мне, но быстро заснула, а я пошел ещё немного поговорить с доктором Мехди. После этого решил, что мне действительно пора спать, и вернулся в комнату. Остальное вы знаете. Шериф кивнул. Казалось, он не вызывал у него подозрений, но всё же не мог успокоиться: его не оставляло чувство, что он что-то упустил. Если бы Эдвард был рядом и подсказал ему ход мыслей, подслушав их… — Можете ли вы рассказать мне всё, что вы заметили в докторе Уэйне в ту ночь? — спросил шериф. — И я имею в виду всё, — добавил он, подняв толстый палец. Теперь они перешли к настоящей игре. Карлайл нахмурился. — Могу ли я спросить, почему… Шериф понизил голос. — У нас есть основания полагать, что это могло быть и не животное, — сказал он. Офицер бросила на него резкий взгляд. — Шериф, нам сказали не делать этого… Карлайл тем временем изобразил шок. Его глаза расширились и он недоверчиво посмотрел на шерифа. — Что вы имеете в виду, говоря, что это было не животное? Как? Человек… — он замолчал, переводя взгляд с одной на другого. На их лицах не было и следа сомнения. Было мрачное согласие, отвращение, но не сомнение. Карлайл не знал, что на теле доктора Уэйна были следы насилия человека, но это могло означать только то, что обнаруженное тело оборотня придало им уверенности в этой гипотезе. Видимо, они ещё не сделали анализы, иначе бы поняли, что на обоих жертвах должны быть следы крови друг друга: волк укусил Уэйна, Каллен — волка, который после рассвета превратился обратно в человека. Полиция, скорее всего, установила связь между двумя жертвами по факту того, что оба были растерзаны с особой жестокостью и частично обглоданы в одну ночь. С другой стороны, им будет трудно доказать, что эта связь была, так как Уэйна растерзали с необъяснимой силой за считанные минуты, прямо возле хижины, полной свидетелей, которые ничего не слышали. Второе же тело было найдено растерзанным схожим образом в нескольких милях, с явными признаками вмешательства человека. И между этими точками не было никаких следов, ибо Карлайл бежал слишком быстро. Шериф слегка кивнул ему. — Доктор Уэйн или кто-либо из ваших других коллег вели себя необычно или было что-то, что вызвало подозрение? Карлайл честно ответил. — Я не знаю, шериф. На самом деле, я плохо знаком с этими людьми, особенно с доктором Уэйном. Вчера я впервые близко с ним поговорил, — сказал он и улыбнулся немного виновато. — Ничего подозрительного не было. Шериф кивнул. — Как насчет сегодняшнего утра? Карлайл удивленно моргнул. — Что вы имеете в виду? — Было ли что-то необычное… Карлайл поднял бровь, глядя на него. — Давний друг этих людей только что погиб, причём самым жестоким образом, и мы все видели его тело. Это было невыносимо ужасно. Осмелюсь предположить, что обычное поведение выглядело бы крайне странно, — его лицо было совершенно спокойным, не выдавало и следа внутреннего смятения, взгляд был острым и пронзительным. Карлайл упорно защищал коллег. С другой стороны… Не говоря уже о личной безопасности Карлайла, не говоря о сохранении тайны, это могло разрушить жизни его коллег. Вполне вероятно. Это дело будет раскрыто, только если шериф каким-то образом узнает о сверхъестественном происхождении этих обстоятельств. Они вернутся домой, зная, что какая-то тёмная и невообразимая сила будто человеческой рукой сотворила это с их дорогим другом и еще одним человеком. Этот город не позволит им об этом забыть. Их никогда не перестанут терзать сомнения, траур не пройдёт, а неизвестность станет их жизненным бременем. Что касалось невозможности оставить полномочие работать над этим делом смертным… Вольтури это не понравится. О Боже, Вольтури. Как вышло, что Вольтури теперь будут разбираться с ним? Когда они прибудут, Аро увидит, что Карлайл натворил дел с оборотнем и оказался втянутым в расследование двойного убийства, где единственное возможное раскрытие загадки — пролить свет полиции на сверхъестественное вмешательство. Черт возьми. Он поймал себя на том, что рад, что его семья все-таки не явилась. По крайней мере, эту кашу будет расхлебывать только он. И все же… Чёрт возьми. Он не мог решить, за что взяться. Шериф, не обращая внимания на Карлайла, кивнул, обдумывая его слова. — Да, да, совершенно верно. Но вы понимаете, что я должен был спросить об этом, — сказал он. Карлайл тоже кивнул, молча удивляясь тому, как до сих пор держал себя в руках. — Конечно. Шериф снова кивнул. — Не хотели бы добавить что-нибудь ещё? Карлайл покачал головой. — Нет. — Хорошо, — сказал шериф. — Тогда это всё. Хотя не могу не спросить: что случилось с вашими глазами? Карлайл немного смущенно фыркнул: — Я пил прошлой ночью. Шериф даже глазом не моргнул, услышав это тонкое, как бумага, объяснение, только ухмыльнулся. — Что вы пили? Содержимое химического фонаря? Лавовую лампу? Карлайл только рассмеялся. Шериф присоединился к нему. — Значит, я свободен? — спросил Карлайл, всё ещё улыбаясь. — Да, — сказал шериф, в то же время, как офицер его прервала: — Нет. Брови Карлайла поползли вверх, когда он посмотрел на офицера, которая покраснела от такого внимания. — В-в-вы должны…эм, — она, оказалось, потеряла ход своих мыслей. — О, да, — спохватился шериф. — Я совсем забыл. Мы собираем отпечатки пальцев и образцы крови. Не могли бы вы попросить своего стоматолога прислать нам по факсу вашу стоматологическую карту? Просто, чтобы исключить всякую возможность, — сказал он. «О нет», — подумал Карлайл. О боже. О боже, о боже, о боже. Он улыбнулся, лишь осознав, что стоял неестественно неподвижно. Улыбка оказалась слишком ослепительной. — Мне придется отказать. Его голос прозвучал слишком резко, прозвенев по всему, чёрт подери, помещению. Шериф моргнул. — Отказываетесь сдавать анализ крови? — Да, — невозмутимо ответил Карлайл. — И также я отказываюсь от сдачи других материалов. Шериф нахмурился. — На самом деле мы не спрашиваем, доктор Каллен, сбор этих образцов является частью расследования. Если вы откажетесь, мы первым делом получим ордер в понедельник. Сегодня была суббота. Карлайл сжал губы, и в его голосе было искреннее извинение, когда он им ответил: — Я всё равно отказываюсь. Что-то ещё от меня надо? Офицер моргнул, до сих пор приходя в себя после отказа Карлайла. — Ну… да, вообще-то… нам интересно, есть ли у вас какие-нибудь фотографии с вечеринки, какие-нибудь записи… Карлайл вытащил «Нокиа» из кармана и улыбнулся. — Боюсь, нет, у меня нет мобильной камеры. Теперь оба человека просто таращились на него, разинув рты. — Я немного технофоб, — добавил он. — Вижу, — наконец ответил шериф. Карлайл улыбнулся им обоим, и их хмурые взгляды немного смягчились. — На этом всё? — снова спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал более успокаивающе. Карлайл почти ожидал, что они не выдержат и напрямую спросят, он ли совершил эти убийства. — Да, — ответил шериф, выглядя более непринужденно. Он быстро улыбнулся Карлайлу. — Это все. Он вышел из кабинета и сразу же вернулся к ближайшему креслу. — Разве вы не идете в лабораторию? — спросила доктор Милтон, нахмурившись, наблюдая за ним. — Нет, — просто сказал Карлайл, беря журнал. Сейчас допрашивали доктора Гиббонса. Мужчина отвечал почти так же, как Карлайл: он провел обычную ночь, которая не предвещала для него ничего ужасного. Хотя Карлайл заскрежетал зубами, когда услышал вопрос шерифа о том, заметил ли Гиббонс что-то необычное в ту ночь, на что тот, не теряясь, заявил: — Каллен пришел. — Что вы имеете в виду? — спросил шериф. По участившемуся сердцебиению стало понятно: доктор Гиббонс был взволнован. — На самом деле, это ничего не значит. Он вроде бы новичок, но в то же время и нет. Только он не такой уж общительный, понимаете? Нет, не подумайте, что мы его недолюбливаем, дело в том, что он настолько закрыт, что никогда не посещает какие-либо вечеринки, даже рождественские. Мы все умирали от любопытства, что же из себя этот парень представляет, но… именно в эту ночь он решил провести праздник с нами. Это немного странно. Карлайл ни за что и никогда больше не прислушается к советам Элис. — Он мне действительно нравится, он замечательный, — поспешил успокоить двух допрашивающих доктор Гиббонс, похоже, поняв, что он только что выставил Карлайла не в лучшем свете. Карлайл услышал, как шериф хмыкнул в знак согласия. — Он очень приятный человек. — Есть ли что-нибудь, что вы хотели бы добавить о докторе Каллене? — послышался тихий голос Льюис. Удар. — Ну… это вряд ли относится к делу, но его дети странные. По-моему, у него их семеро, все они подростки. Я думаю, что некоторые из них взрослые. Усыновленные. Светловолосые — его близкие, возможно даже младшие братья и сестры, а рыжие — связаны с его женой. О, ещё одно, он здесь обитает уже два года, но мы ни разу не видели его жену. Я даже не знаю, как она выглядит. Это наша местная шутка на работе, — в конце его голос потеплел и превратился в смешок. Как могло случиться, что Карлайл вел себя на допросе доктора Гиббонса хуже, чем на своем собственном? — Местная шутка? — он услышал хмурость в голосе Льюис, когда она переспросила. — О, она глупая… — доктор Гиббонс замолчал, но через мгновение Карлайл понял, что молчать тот не собирался. — Все дети Каллена — привлекательны, и я имею в виду привлекательны не от мира сего, даже та анорексичная девушка с пикси-стрижкой. Поэтому мы подумали, что, может быть, его жена просто горячая супермодель, и поэтому они стыдятся выпускать её на публику… Вам бы тоже было забавно, если бы вы их увидели, — застенчиво заключил он. — Нет, на самом деле, я могу себе представить, — ответил шериф, и Карлайл вспомнил, как мужчина вытаращил глаза, когда увидел его. Он задался вопросом, по шкале смерти, насколько он будет мертв, когда прибудут Вольтури. Допрос доктора Гиббонса закончился гладко. Он согласился сдать образцы крови и отпечатков пальцев, словно это было самое обыденное дело в мире, каковым оно на самом деле и являлось. После этого шериф расспросил остальных о Карлайле. Все были единогласны в том, что его приезд показался странным. Всё-таки, Карлайл для них так и слыл чудаком. Тогда доктор Грэм наклонилась к доктору Милтон и прошептала: — Он тоже спрашивал вас о Каллене? — Карлайл почувствовал, что атмосфера накалилась. Все взгляды обратились к нему. Его окружили острые, цепкие взоры и перешептывания. Наконец доктор Баррис вернулся из лаборатории, и Льюис появилась снова, чтобы попросить всех записать свою контактную информацию на листе бумаги. Карлайл взял за правило заполнять все поля, даже то, в котором запрашивался второй номер телефона. Он дал номер Элис. Она точно сообразит, что сказать. Если возьмёт трубку, конечно же. — Э-э, Каллен… — доктор Милтон скованно шла рядом с ним, пока он пересекал коридор по направлению к вешалке, куда он повесил сумку. — Да? — спросил он, когда начал вытаскивать свою одежду. Она нервно облизнула губы. — Почему ты не пошел в лабораторию? Карлайл обернул вокруг шеи толстый шарф, натянув его так, чтобы прикрыть нос. — Я отказался, — произнёс он так же совершенно обыденно, как все без сомнения обыденно согласились на анализы. Доктор Милтон нахмурилась, но промолчала. Она зачарованно наблюдала, как Карлайл надел толстые лыжные очки, натянул насколько это было возможным шапку на голову вперёд, затем перчатки и, наконец, толстую куртку, застегивавшуюся на молнию до самых глаз. Его ноги уже были покрыты двумя слоями чулок, толстыми шнуровыми штанами и высокими сапогами. Он завершил образ, подняв капюшон куртки и затянув шнур как можно туже, придав образу исследователя арктики завершенность. На улице было не совсем солнечно, погода была неоднозначной. С его удачей Карлайл скорее будет в безопасности, тем более Вольтури были на подходе. — Он так оделся по пути в отель, когда мы ехали сюда, — услышал он неловкие объяснения доктора Милтон, и, обернувшись, заметил, как половина участка, офицер Льюис и шериф, смотрели на него в изумлении. — Там минус пятнадцать градусов, — сказал офицер в тихом изумлении. — Я очень серьезно отношусь к повреждениям от солнца, — произнес Карлайл сквозь несколько слоев ткани и пожал плечами. — Вам следует познакомиться с его детьми, — услышал он, как доктор Брюер сказал кому-то в ту секунду, когда за ним закрылась дверь. Карлайл нашел кафе недалеко от вокзала и заказал кофе, который не стал пить. Он подумывал подслушать их дальнейшую беседу, но Аро был уже в пути. Древний вампир был столь опытен в решении таких ситуаций, что подслушанный разговор даст мало. Аро глазом не моргнёт в полицейском участке, как получит гораздо больше информации. И кроме этого, что ещё оставалось делать? Идея убежать с криками из Уайтфиша звучала очень заманчиво, но таинственное исчезновение привлечёт ещё больше внимания. Привлекут федералов, хотя они уже, скорее всего, были вовлечены. Будут искать Карлайла по всему миру, его семье придётся скрываться десятилетиями. Записи об их пребывании в Форксе, как и в других бесчисленных местах, будут обнаружены, пока семья не распадётся, как карточный домик. Он не мог этого сделать. Но мог инсценировать собственную смерть. Так было бы лучше: искать уже было бы некого, занимались бы поисками другого подозреваемого. Тогда они захотят связаться с его семьей, но никто из восьми членов не возьмёт трубку. Местная полиция будет послана навестить дом, и… Вот тут Карлайл и осознал, что что-то могло пойти не так, стоит полицейским осмотреться. Их обеспокоит всё, начиная от убранства вплоть до подлинного древнеегипетского саркофага из чистого золота на чердаке их дома. Третий вариант — остаться здесь, а затем… что ж, убежит с криками в понедельник, если только ему не удастся налить немного крови оборотня во флакон. Однако он сомневался, что всё пройдет гладко. Или, может быть… Номер Ренесми был набран ещё до того, как он додумал эту мысль. С её даром она могла убедить лаборанта, что он взял образцы у Карлайла, и они могли бы подменить их на образцы другого человека. Риск был заоблачно высок, и одному Господу известно, какие странные видения она протащит в сознание бедного лаборанта, но другой вариант — инсценировать собственную смерть — был ещё хуже. Дела шли ужасно: Ренесми не взяла трубку. Как и остальные, тоже не ответила на его сообщение. Карлайл подавил в себе странное желание покусать телефон. Зафрина была слишком далеко, и у неё не было телефона. Хотя её иллюзии могли воспроизводиться на расстоянии, в этом она была бы лучше, чем Ренесми. Он позволил себе отвлечься от мыслей, сосредоточившись на окружающей обстановке. Телефон зазвонил, и Карлайл почти забыл, что он на публике и ограничен человеческой скоростью, когда бросился отвечать. Даже не взглянул на номер. — Да? — сказал он, задыхаясь. — Это доктор Карлайл Каллен? — спросил мужской человеческий голос на другом конце провода. Сердце Карлайла упало. — Да, — подтвердил он, радуясь, что его голос, по крайней мере, ровный. — Агент Уэстли из Федерального бюро расследований. Я звоню, чтобы сообщить вам, что мы берем на себя дело, связанное со смертью доктора Уэйна, и поскольку вы один из немногих свидетелей по этому делу, мы хотели бы назначить с вами встречу как можно скорее. Карлайл начинал жалеть, что не покусал телефон. — Конечно, — любезно ответил он. Ну, он не мог отказаться. Или мог? — Как насчет завтра? — На самом деле мы надеялись поговорить с вами сегодня. Нет, Вольтури прибудут в любой момент, а семья Карлайла находилась без связи с внешним миром, это может быть сравнимо только с крушением поезда. Нет, лучше выиграть время, чтобы составить план действий. Скорее всего, он будет звучать так: «О нет, доктор Каллен утонул в реке», — но это лучше, чем ничего. — Я собираюсь настоять на завтрашнем дне, — сказал Карлайл вежливо, но твердо. Агента было не остановить. — Почему именно завтра? — Личные причины, — ответил Карлайл, задаваясь вопросом, может ли он вызвать этим несогласием ещё больше подозрений. К сожалению, придумать, как быть менее подозрительным, он не мог. По крайней мере, при таком раскладе его коллегам не пришлось бы беспокоиться о тени подозрения, нависшей над ними на всю их оставшуюся жизнь. И, особенно, на Карлайле. — Понятно, — сказал агент. — Тогда в десять вечера. На вокзале. — Конечно! — ответил Карлайл слишком оптимистично. Он съежился от этого звука. — До свидания, — сказал агент и повесил трубку. Карлайл убрал телефон, отодвинул кофе и опустил голову на стол. Это положение не помогло ему так, как помогало людям, но в этом он находил что-то приятное. Дети Луны, прибытие Вольтури, его семья, потерявшая связь с внешним миром, федеральное расследование, в котором Карлайл уже выступал в качестве единственного подозреваемого. И всё это менее чем за двенадцать часов. Как же всё так быстро вышло из-под контроля? Телефон снова зазвонил. Карлайл саркастически подумал, что было бы смешно, если бы кто-то собрался позвать его на вечеринку в Уайтфише в эти выходные. Это было текстовое сообщение от Аро: «Только что прибыл в Биллингс. РВП  — 12:30» Карлайл разинул рот. Как Вольтури успели так быстро? Прошло одиннадцать часов с тех пор, как он им позвонил, они всё ещё должны были быть в самолёте. Невольно Карлайл был впечатлен их эффективностью. Жаль, факт того, что Аро использовал аббревиатуры в текстовых сообщениях, был наименьшей абсурдностью, на которой Карлайл мог зациклиться. Уж ему, трех с половиной тысячелетнему микенцу, было виднее. По крайней мере, Аро не ставил точку в конце своих сообщений. Эммет, Элис, Белла и Ренесми имели эту раздражительную привычку. «Буду там» — Карлайл отправил сообщение в ответ, решив, пока не делиться дополнительной информацией. Деметрий всё равно найдет его. Он вернулся в гостиничный номер, сбросил костюм исследователя Арктики, и прокрался обратно, чтобы найти подходящее место для встречи с Вольтури. Карлайлу оставалось только надеяться, что скоро всё пойдет своим чередом.