***
На работе Чонгук был совершенно другим. Светлая рубашка, чёрные классические брюки, уложенные идеально волосы вкупе с пристальным, чуть хмурым и внимательным взглядом — рождали в Тэхёне новый фетиш. Казалось, будто это не этот парень ещё десять минут назад целовал Кима в губы, стоя на светофоре, не он аккуратно слизывал каплю кофе с подбородка младшего и не он аккуратно заправлял прядь розовых волос за ухо своего парня. Этот Чонгук всё контролировал. К нему подходили многие, с ним советовались, он был нужен всем и каждому. Парень дежурно улыбался, но взгляд оставался строгим и до ужаса глубоким. Будто бы Чонгук видит всех насквозь. Тэхён с ума сходил от этой грани своего парня. Парфюм Чона лёгким шлейфом остался на руках, так как на парковке не сдержавшись они яростно целовались, исследуя открытые части тела руками. Они только начали встречаться, чувства кипят, страсть выходит из берегов, а любовь застилает глаза розовой, шёлковой лентой. Так что их несдержанность вполне оправданна. — Мистер Чон, пока вы тут, посмотрите это отчёт. Молодая девушка лет двадцати трёх, подбегает к Чонгуку с кипой бумаг. Она явно торопилась, судя по ее прерывистому дыханию и взъерошенный чёлке. Тэхён бы даже назвал это милым, то как сотрудники преданны работе в компании, но затем ему разворачивается совершенно иная картина. Пока Чонгук просматривал отчёт, девушка поправив чёлку, заправляет блузку в юбку, кстати слишком короткую по дресс-коду и подходит слишком уж близко к парню, положив на его плечо руки, якобы смотря бумаги вместе. Тэхён напрягся, мышцы сковывает железными цепями, кулаки сжимаются, а по скулам начинают ходить желваки, когда та самая девушка, чуть наклонившись к шее Чона, вдыхает аромат его парфюма. Последней каплей в этом океане ревности стало то, что она приобнимает его руками за талию, якобы обходя, чтобы перейти на другую сторону. Видит бог Тэхён не хотел, но ситуация вынуждает. — Вас не учили тому, что чужих людей трогать нельзя? — елейно спрашивает Ким подходя к «парочке». — Или быть может, вы не слышали о рабочей субординации? — Тэхён кажется сейчас дыру прожжёт в девушке, что нагло вскидывает голову, приподнимая одну бровь. — А вы собственно кто такой? И что вы делаете в нашей компании? — её писклявый голос действовал на нервы Киму, распаляя его ещё больше. — Вы ошиблись. — наигранно спокойно говорит Ким, под весёлый взгляд Чонгука. — В чём же? — выгибает бровь брюнетка. — Компания не ваша общая, а господина Чона и его отца, а я приехал как раз с господином Чоном, так что будь добра, убери свои руки от… — Тэхён прикусил язык, он не знал как назвать Чонгука при всех, они этого не обсуждали, а вдруг тот не хочет огласки. — От кого? — нахально спрашивает девушка, а Тэхён до скрипа в зубах сжимает челюсть, видит Бог он сейчас бортанёт эту девушку и не посмотрит на гендерную принадлежность. — От… от.- Боже, давай Тэхён соображай от кого же, как же его назвать. — От… — От его парня. — бархатный низкий голос закончил предложение за Кима. — Херин, моему парню не приятно то, что ты меня трогаешь, а мне не нравится, когда ему не приятно. С этими словами, Чонгук отошёл от открывшей рот в немом шоке девушки, обнял Тэхёна и поцеловал в лоб. Вот так при всех, ничего не скрывая. Не боясь осуждений и сплетен. Пока Ким подвисая, пытался обдумать всё, что произошло, Чон поставил росписи на бумагах и попрощавшись со всеми, взял нужные ему документы, ушёл, уводя за собой своего парня, что стоял ни жив ни мёртв. — Ты так мило ревнуешь. — обнимая младшего со спины, говорит старший в самое ухо, стоя уже на парковке. — А я смотрю, это тебе доставляет удовольствие. — Тэхён расслабляется в кольце рук, но оставляет для вида иголки и хмурый взгляд, которым прожигает Чонгука, разворачиваясь с к нему лицом. — О да. — отвечает прямым и ласковым взглядом Чон. — Меня безумно радует тот факт, что в нашей паре я не один такой собственник. Тэхён смеётся, разнося звонкий звук по всей парковке, совсем отпустив ситуацию. Они идут к машине в приятной тишине. Чонгук открывает её и, поцеловав сначала в губы, затем в каждую щёку, лоб и завершив шеей, говорит, что вот теперь можно ехать, после чего они садяться в машину и уезжают.***
Дорога, залитая солнцем, уходит на километры вдаль к горе, что очерчена, пока ещё не набравшим ярких красок, закатом. Вдоль обочины растут изящные вишнёвые деревья, что распустились прекрасными цветами на ветках. Тэхен смотрит на всё это открыв рот, сердце в груди совсем перестало биться, он думает о том, чтобы сфотографировать эту красоту, но современные технологии не передадут столь прекрасное, поэтому он просто убирает это в папку с воспоминаниями о чудесном. В этой папке много чего. Там и сонный Чонгук с его несмелой улыбкой, там алый закат открывающийся из окон трейлера, и прекрасная дорога к нему. Ким хранит эту папочку очень бережно, никому не показывая и не рассказывая о ней. Рука его парня спокойно покоится на его бедре, иногда сжимая, иногда поглаживая, и это вкупе с уже спадающим на нет, но всё ещё греющим солнцем, окутывает тёплом и трепетом, что наружу выходит через яркую улыбку, адресованную конкретному человеку и этой природе. Чонгук сказал, что они скоро приедут, сказал, что виды того места ещё прекрасней, но Тэхён если честно не знает куда ещё более то. Через минут десять они сворачивают на второстепенную дорогу, а ещё через две паркуются у подножья той самой горы, на которую Тэхён любовался всю дорогу. — Детка, мы приехали. — озвучивает очевидное Чонгук и тянется через подлокотник, притягивая за шею и мягко целует в губы, чуть размыкая их, как бы показывая чего он хочет, однако не настаивает, но ему повезло с парнем. На поцелуй отвечают, так же размыкая губы, проводя языком по нёбу и переплетая их. — Ммм…всю дорогу мечтал это сделать. — удовлетворённо мычит в поцелуй Чон. — Ты безумно сладкий, детка, но если мы продолжим в том же духе, я не смогу остановиться и не покажу тебе ничего. Ким нехотя разрывает их поцелуй, клюнув напоследок в припухшие губы и выходит из машины. Чонгук, достав из багажника небольшой рюкзак и пакет с едой, которую они купили по дороге сюда, становится рядом с ним и берёт за руку, переплетая пальцы, тянет за собой наверх. — Устал? — спустя двадцать минут подъёма спрашивает старший. В ответ ему кивают. — Немного. — Могу я понести тебя? — Я не настолько устал, Гукки. — Тэхёну конечно хотелось бы, чтобы его понесли, но они оба в одинаковых условиях. Оба взбираются вверх, а Чонгук ещё и несёт рюкзак, так что Ким не будет усложнять его жизнь ещё больше. — Детка, мне это только в кайф. — словно прочитав его мысли говорит Чон. И больше не спрашивает, просто перевешивает рюкзак вперёд и становится на колени перед младшим. — Садись. Тэхён мнётся на месте, не решаясь. — Обещаю если мне станет тяжело, то я сразу же скажу тебе об этом. Ну так что? Думай скорее, Тэхён, чернота ночи скоро сменит закат. Ким ещё немного думает, а потом, отмахиваясь от назойливых мыслей о том, что он тяжёлый, запрыгивает на спину, оплетая талию ногами, а шею руками. От Чонгука так вкусно пахнет. Его парфюм уже выветрился, оставляя после себя лёгкий шлейф чего-то отдалённо напоминающее морской бриз. В этих нотках слышится что-то свежее и немного сладенькое. Очень интересный аромат, думает про себя Тэхён, и снова опускает свой нос на шею парню, пуская по его телу мурашки. Оказывается им идти оставалось совсем немного, минуты через три они уже были на месте. — Детка, смотри. — изрекает Чонгук, спуская парня вниз. Они стоят в центре каменной плиты, за их спинами неглубокое скалистое углубление, что может послужить укрытием от дождя. А прямо перед ними разворачивается невероятная картина. Пламенеющий алым закат, уходил в разводы розовых и фиолетовых красок. — Потрясающе. — ахает Тэхён. А его голубые глаза в отблесках вот такого заката, становятся ещё насыщеннее. Чонгук отчего-то уверен, что такого цвета вообще нет в природе, только его парень настолько уникален. Ким восторгается бело-розовыми пятнами внизу. Там расположился вишнёвый сад, разбавляющий насыщенность закатного цвета, и наполнял воздух сладким, эфемерным запахом цветов, разлетаясь по всей округе. Чонгук обнимает Кима со спины, целуя в загривок и шею. Руки его аккуратно располагаются на мягоньком животе младшего и он немного покачивает того из стороны в сторону. Совсем чуть-чуть. — Я чертовски тебя люблю, детка, и ты с этим ничего уже не сможешь сделать. — заканчивая фразу, старший и целует в покрасневшее ухо. А Тэхёну и не нужно ничего с этим делать, он безумно счастлив вот так стоять тут вместе со своим человеком, разворачиваться в кольце его рук, нежно целовать прикрывая глаза и тихо-тихо шептать о том, что он тоже до безумия любит. В голове вакуум из чувств и эмоций, из недосказанных слов, которые совершенно не хочется озвучивать, они их передают через поцелуй, углубляя, сплетая языки, очерчивая ими нёба друг друга. У Тэхёна снова ощущение будто они парят над этим миром, кончики пальцев, которые он вплетает в слегка волнистые и влажные от пота волосы Чонгука, нежно сжимая, приятно покалывает. По телу проносится вибрация. Он ещё сильнее раскрывает свои губы, подаваясь навстречу таким же, как и у него покрасневшим. Закат близиться к концу, оповещая о том, что скоро тьма опуститься на вершины гор и деревьев, но двум пылающим сердцам на это плевать. Они продолжают сливаться в одно большое. — Если мы так продолжим, боюсь, что не смогу себя больше сдерживать. — сбивчиво шепчет Чонгук, не доверяя в этот момент своему голосу. У него даже шёпот получается с хрипотцой, пропитанной возбуждением, что приятной патокой растекается по телу. — Не нужно… — Тэхён старается сказать о том, что он готов ко всем поворотам дальнейших событий. Он тоже задыхается от исступления. Чонгук и его поцелуи в губы и в шею, этому только способствует. — Не… ах… — Ким чувствует, что его шею царапают острые зубы, немного прикусывая. — сдерживайся. И его кусают, оставляя ровные следы от зубов на его смуглой шее. Кусают и целуют, зализывая. Тэхён как-то читал эротический роман про оборотней, так вот альфы таким образом ставили омегам метку. Неужели, Чонгук тоже хочет его пометить? Сделать своим, чтобы никто не подошёл к нему. Кима эта мысль ещё сильнее возбуждает. В штанах становиться тесно, настолько, что грубая ткань ширинки на джинсах, начинает болезненно давить при каждом движении. — Детка, — выдыхает Чонгук, ведя руками по плавным изгибам тела. Его собственное немного трясёт от возбуждения. — давай хотя бы плед расстелем. Они стелют, быстро и криво, но кажется обоих всё устраивает. Тэхена будоражит перспектива секса на природе. Он льнет ближе к своему парню, целуя его губы, плечи, шею. Шепчет о том, что хотел бы сделать ему приятно и меняет их местами. Теперь Чонгук лежит под ним, опираясь на локти. Он смотрит голодным, возбужденным взглядом, ожидая, что же будет дальше. — Я не силён в этом. — начинает Тэхён. — Детка, одно то, что это будешь ты, делает это самым потрясающим. Ким верит. Верит и переходит к действиям. Ему так сильно хочется сделать приятно Чонгуку, что слюна скапливается во рту, а тело пускает электрические разряды тока. Хочется обласкать своего парня, показать слова действиями. Ким читал о минетах в книжках, даже узнавал в интернете, о чём конечно же никогда не скажет Чонгуку, но сейчас, когда дело доходит до практики, он очень нервничает и это замечает не только он. — Тэхён-а, тебе совсем не обязательно… Чона затыкают резко и грубо, запечатывая рот губами. Тэхён хочет этого, в данный момент больше чем чего-либо ещё и он сделает приятно своему парню, нечего тут его отговаривать. Парень аккуратно целует шею, немного втягивая солоноватую на вкус кожу. На языке помимо это привкуса, появляется ещё и вкус духов Чонгука. Приятно до безумия. Ким целует ключицы, вылизывая подключичные впадины, так же как делал это Чон. В ответ на эти действия словно в подтверждение правильности действий звучит тихий стон. Тэхён от этого становится ещё смелее и развязнее. Настолько, что сам тянется к худи Чонгука и снимает её через голову, обнажая подкаченный корпус. Он проходится языком по груди, мокро обводя соски, слегка покусывая, вызывая ещё одну порцию стонов сверху. Ночь делает своё дело. В темноте такие действия не так смущают. Правильно говорят люди: «в ночи раскрываются истинные желания и чувства». Тэхён расстёгивает джинсы Чонгука, в которые он переоделся по пути сюда, стягивая и отбрасывая их куда-то далеко. Лишь бы не упали с обрыва — думает Ким, не отрываясь от своего занятия. Он целует тазовые косточки по очереди каждую, а затем припадает языком к низу живота, целуя у резинки трусов. У Чонгука мириады звёзд под закрытыми глазами, у Тэхёна в волосах запутались его пальцы. У них одно сбившиеся дыхание на двоих, когда Ким снимает мешающий элемент одежды и берёт на пробу покрасневшую от возбуждения головку. Несмотря на мартовский вечер, погода ощущалась по-летнему тёплой, но кожа всё равно покрывается мурашками от контраста жара и приятной прохлады. Тэхён целует и плавно ведёт языком по всей длине. Ласкает поджавшиеся от возбуждения яички рукой, старается сделать приятно как может. Неумело, аккуратно, боясь сделать что-то не так, целует местечко между членом и яичками, вбирая кожу в рот. — Детка… — стонет Чонгук, а Ким ещё раз мажет там губами. — Да там хорошо, Тэхён-ааа. Имя тонет в стоне, что будоражит младшего, пуская мурашки по всему телу. Он сам уже давно возбуждён, но плюёт на это, ставя в приобретёт удовольствие Чона. Помогая себе руками, он снова берёт головку в рот и лижет её языком, старается, как и читал на форуме, перекатывать её как камушек и вбирать в себя щёки. Слюна стекает по подбородку, Тэхён весь красный, поднимает голову не выпуская орган изо рта и встречается взглядом с Чонгуком. В том читается: любовь, обожание, возбуждение и, кажется, благодарность? Да благодарность, но за что? Ким решает, что разберётся в этом потом, а сейчас он насаживается глубже, пытается расслабить горло и у него конечно же не получается. — Не торопись, детка. Я уже на пределе, дай мне насладиться этим подольше. — сбившимся голосом говорит Чонгук, находясь в состоянии исступления. Его пальцы на ногах поджимаются, изо рта то и дело вырываются стоны, одна рука покоится на голове младшего, помогая и показывая как именно надо, а вторая цеплятся за красный в чёрную клетку плед. Он будто бы его единственная существенная вещь, что помогает не улететь в другую вселенную. Тэхён делает ещё пару движений головой, помогая себе руками и мокро облизывает. Тело Чона сковывает приятная судорога, член начинает пульсировать и он хотел было подтянуть Тэхёна на себя, но тот не дался, собирая ртом сперму, что горячей лавой стрельнула в его рот. Чонгук напрягается, кончая обильно и стонет удовлетворено. Как же он сейчас счастлив, как же он мать его счастлив, что повстречал Кима в этом году, когда так в нем нуждался. Когда хотел себе того, кого можно любить и быть любимым в ответ. Тэхён сглатывает, ощущая солоноватый, слегка горький привкус на языке и поднимается к Чонгуку целуя его в губы, совсем легко, не так как до этого. Робко, будто на пробу. — Это было восхитительно. — старший обнимает его так же чмокая в губы. Он и не врёт. Для Чонгука это было действительно так. Тэхён чувствует, что между его ног в районе ширинку влажно и заливается краской. Он сжимает ноги и двигает бёдра чуть назад. Чон улавливает эти движения и интерпретирует их по своему, поэтому тянется к ширинке парня, чтобы помочь ему тоже снять напряжение. — Нет! — смущённо вскрикивает Ким, ещё больше заливаясь краской, что видно даже в неярком свете луны. — Ты чего, Тэхён-а? — удивляется Чонгук, но снова руку к ширинке не тянет, нет значит нет, нужно разобраться в чём дело. — Что случилось? — уже взволнованно спрашивает он, садясь вместе с Тэхёном, который не хочет отрывать от его груди свою голову. — Тэхён. — нежно зовёт. — Посмотри на меня, ладно? Ким поднимает голову, но глазами бегает по округе, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь взглядом, лишь бы не смотреть в те, что с волнением и интересам наблюдают за ним. Чонгук берёт его подбородок своими пальцами и фиксирует взор на себе. Он уже кажется предполагает, что произошло. — Ты кончил без рук? — кидает догадку старший. В ответ лишь стыдливо кивают, заливаясь ещё гуще краской. Кажется Тэхён сейчас точно провалится сквозь землю. Разбежавшись спрыгнет с обрыва вниз, на колючие ветки, покрытые нежными цветами вишни. — Так это же потрясающе. Теперь Тэхен не только смущён, но и в смятении. — В смысле? — не понимает Ким. — Что тут потрясающего? — Глупышка. — нежно целует в лоб Чонгук, снова заглядывая в глаза. — Это означает, твою любовь ко мне. Для меня то, что ты кончил делая мне минет — это подтверждение твоих чувств. Это высшая степень. Понимаешь? Тэхёна конечно смущали эти слова, но он понял основную мысль, что хотел донести до него Чонгук и немного расслабился, отпустив ситуацию. — Детка, вот возьми. — старший не разрывая объятий тянется к своему рюкзаку и достаёт от туда салфетки, целуя младшего в макушку. — Займись собой, а я пока разведу костёр. Кажется Ким краснеет до самых кончиков пальцев ног, принимая эти салфетки, и уходит подальше, туда где его никто бы не увидел в свете неполной луны.***
Костёр приятно потрескивает углями, которые Чонгук прячет тут, за камнем в небольшом углублении в горе. Тэхёна очень удивляет этот факт. Они сидят на пледе, что совсем недавно служил им постелью, смотрят на огонь и расслабляются. Ким чувствует как Чонгук глубоко вдыхает и выдыхает, как рука неспешно перебирает его волосы, говоря о том, что не против покрасить концы своих волос в такой же фиолетовый цвет, смотрится шикарно. Тэхён лежит на груди своего парня, ухом слушая его сердцебиение, его это так умиротворяет в купе с теплом от костра, что хочется просто закрыть глаза и уснуть, прямо тут на прогревшихся за день камнях и пусть к утру это всё остынет, и как-то даже всё равно на тот факт, что они оба могут заболеть завтра, Тэхён хочет остаться тут как можно дольше, что бы было вот так как сейчас. Они в углублении какой-то горы, больше походящей на скалу, огонь, что подсвечивает их лица и ласкает своим теплом щёки, и бескрайнее чёрное небо, что усыпано немногочисленными звёздами. Март в этом году отчего-то самый тёплый за всю его жизнь и Киму кажется, что это потому что он встретил Чонгука. Встретил того самого — своего человека, о котором всегда мечтал. О котором молился перед сном и, засыпая, представлял. Того, кто примет его со всеми его заморочками, кто не продастся его семье, кто не испугается её же, кого-то кто сильнее его самого, кто избавит от оков семьи, кого-то кто так искренне полюбит его самого в ответ. Кого-то кто будет прижимать к себе вот так поглаживая по волосам, вплетая в них свои пальцы. — Поговори со мной. — просит Чонгук и его голос так гармонично вписывается в покой Тэхёна, что он даже не сразу понимает, что обращаются к нему. — Как ты нашёл это место? — спрашивает то, что было действительно интересно. — Мне было лет восемнадцать и я накопил на свой первый мотоцикл. — Ты водишь байк? — удивляется Тэхён, привставая с груди говорящего и уставляясь на него во все глаза. — Почему это тебя так удивляет? — Да нет, просто неожиданно как-то. — заминается Ким. — Да по молодости я водил байк. — подтверждает Чонгук, крепче прижимая к себе Тэхёна, словно прося лечь обратно. — Школьные годы для меня были весьма тяжелые. Я не показывал истинных чувств своему отцу, потому что понимал, что ему тоже не просто. Поднимать фирму, растить меня вспыльчивого подростка — всё это для него было непросто, я это понял только со временем, но тогда я об этом даже не задумывался. Чонгук делает небольшую паузу, будто пытается вспомнить хронологию событий, а Тэхён весь превратился в слух, даже дышит через раз, ему нравится, то что его парень делится с ним самым сокровенным. — В какой-то из весенних дней, — вновь начинает говорить Чонгук. — я сильно поссорился с моей на тот момент девушкой. Тэхён замирает на этих словах, он даже как-то и забыл, что считал Чона натуралом и будто бы совсем отсёк ту мысль, что у него когда-то были девушки. Не очень приятно, но это всё же часть прошлого Чонгука и он должен её принимать. — Не переживай, малыш, всё в прошлом и очень давно. — почувствовав перемену настроения в Тэхёне, говорит старший, нежно целуя в самую макушку. — Я помню тогда пришёл домой со школы и разнёс свою комнату к чертям собачьим. Тэхён снова удивлённо на него смотрит. Для него Чонгук — это тот человек, который контролирует свои эмоции несмотря ни на что, а тут выходит вон оно как было раньше. — Не удивляйся ты так каждому моему слову. — посмеивается с него Чон. — В подростковом возрасте я был весьма эмоционален и вспыльчив. — поясняет он своему парню. — Я тогда подозревал её в измене, ну и высказал ей всё, предоставляя доказательства, а она в ответ обозвала меня мудаком, который не доверяет своей девушке. Ну в общем то и целом, я был прав лишь частично, потому что тогда она просто переписывалась с другим, а не спала с ним, в чём собственно я её и обвинил. Но в конечном итоге она мне с ним же и изменила. Чонгук говорит о сложных вещах, так просто, будто бы давно простил не держит ни на одну, ни на другого зла. Хотя может так и есть, зачем ему всю жизнь ходить с грузом вины на груди, когда можно отпустить и простить. — В тот день отец вернулся пораньше с работы. — пробираясь в мысли Тэхёна, продолжает Чонгук. — Он хотел посидеть со своим сыном, покушать курочки, потому что дела мало по малу шли в гору и я ему сегодня на работе был не нужен. Представь его лицо, когда он заходит домой, а там словно ураган прошёлся, орёт музыка на всю, а сын бьёт посуду на кухне. — Чон шумно выдыхает, покрепче прижимая к себе Тэхёна, словно это самое большое переживание за всю его жизнь. — Тот момент я запомнил, кажется, навсегда.- словно в подтверждение тихо говорит Чонгук. — Отец пытался выяснить, что же случилось и почему я такой взбешённый, я ему очень резко отвечал, а потом в самом конце прокричал, что лучше бы я никогда не рождался и, хлопнув дверью, ушёл. — Чонгук. — ласково зовёт его Ким. — Любимый, это уже в прошлом. — успокаивая гладит его руки, а затем и вовсе разворачивая прижимая его голову к себе и обнимает, давая тепло, такое нужное Чону. Старший выдыхает, целуя Кима в нос, благодаря за поддержку, словно не ожидал, что до сих пор переживает за это и продолжает говорить. — Я тогда просто ехал вперёд, куда глаза глядят. Не знаю как я не попал в аварию, ведь эмоции брали надо мной верх и злость выходила слезами, опомнился я уже, когда увидел эту гору с вишнёвым садом. Мне нужно было выплеснуть свои эмоции куда-то, поэтому я просо бросил байк на песчаной парковке внизу, где мы с тобой оставили машину сегодня и побежал вверх. На этой площадке я просто свалился, запнувшись о свои ноги, а когда взору открылась эта прекрасная картина я понял, что это будет только моим местом и я покажу его только своему любимому человеку. — Чонгук снова обнимает Тэхёна тихо шепча, что любит и целует его за ухом. — Можешь представить себе, я стоял вон там на самом краю и орал, что есть силы вниз на деревья. — посмеивается Чон. А вот Тэхёну не до смеха, он целует руки Чона, его плечи, щёки, целует каждый сантиметр, куда только может достать практически лёжа на старшем. — Спасибо, что показал мне. — шепчет Ким. — Спасибо, что появился в моей жизни. — отвечают ему.***
Они ещё говорили о многом. Чонгук рассказал Тэхёну про свою маму, про то как впервые почувствовал возбуждение по отношению к парню. Это было в клубе, Чонгук сильно тогда напился, а когда ощутил такое, то долго не мог принять это в себе. С тем парнем они, кстати, так и не переспали, но он помог ему разобраться в себе. На вопрос Тэхёна: «Почему ты не пошёл к Чимину?» Чонгук ответил, что тот был занят подготовкой к стажировке в Америке, да и не был он хоть в чём-то уверен на тот момент, вот и не пошёл к другу, разбираясь в себе сам. Тэхён вообще сделал вывод, что Чонгук привык разбираться со своими проблемами сам. Да, у него есть и любящие его друзья, и поддерживающий отец, но отчего-то Чону проще набить самому себе шишки, сделать свои выводы и уже только потом, разобравшись выдать информацию им. Ким хотел ему сказать, что так не должно быть, но с чего он вообще взял, что так быть не должно? Поэтому он просто сказал, что Чонгук может на него рассчитывать и ему было бы приятно если бы его парень делился бы с ним своими переживаниями в режиме онлайн, а не когда информация уже обработалась. Чонгук ухмыльнулся уголком губ, поцеловал в лоб и сказал, что постарается исправиться, но это произойдёт не по щелчку пальцев, а Ким и этому был рад. Тэхён же в свою очередь рассказал про то что ходит к психологу, что корень его психологического заболевания кроется в жестоком обращении к нему с самого детства. Младший уже рассказывал ему многое, тогда в машине, когда его Чон забрал с вечера, но про психолога и о последствиях такого поведения отца нет. Так же рассказал, как застал отца за изменой, как тот однажды подкупил его парня, что бы тот бросил Тэхёна. Ким на самом деле и не знает, как его отец узнал об этом парне, они встречались то на тот момент чуть меньше двух недель, но видимо у него везде есть свои шестёрки. — А сейчас тебе как? — спрашивает Чонгук, когда они уже спустились к машине. Шли в приятной тишине, взявшись за руки, переплетая пальцы. Чон иногда шутил, а Тэхён нарушал всеобщее спокойствие природы своим громким смехом. — Ну я имею в виду твои панические атаки. Когда была последняя? — вопрос не из лёгких. Чонгук тушуется задавая его, но ему и правда нужно знать, он очень переживает за своего парня. — Последняя атака. — Тэхён задумывается. В его жизни за один месяц столько всего произошло, что он теряется в событиях и датах. — Последняя была, когда меня везли на тот вечер в дом отца. — Как ты справился? Водитель помог? Почему случилась атака? — налетает с вопросами старший. — Я справился сам, этот придурок даже останавливаться не хотел, видите ли мой отец запретил. — делает писклявый голос, передразнивая водителя Тэхён. — Я вылетел из машины, толком не помню, как происходили события дальше, очнулся лёжа на земле. — Ким пару минут думает стоит ли говорить способ которым он справился, но они вроде бы делятся откровенностями, да и этот парень, что сейчас с волнением смотрит в его глаза, не выпуская его ладонь из своей крепкой хатки, его любимый человек. — Я тогда волновался не только из-за вечера. — А почему ещё? — Ты тогда не отвечал на мои звонки, для меня это было стрессом. Я думал о самых разных причинах этого. — Прости меня. — виновато опускает глаза Чонгук. — Не извиняйся, любимый. Именно ты и помог мне перебороть атаку. — Тэхён ярко улыбается, кладя ладонь на щёку Чону и приближается так сильно, что между ними остаются жалкие сантиметры. — Я вспомнил тогда наш поцелуй. — ещё ближе в самые губы. — Который был не один. Ты помог мне справиться с этим, любимый. Расстояние сокращается в ту же секунду и они снова целуются, водя руками по телу друг друга. Им вроде не по шестнадцать — семнадцать лет, но такое ощущение, что гормоны бушуют у них так же как и в тот период их жизней.***
Домой к отцу Чонгук заходит уставший и вымотанный. Его встречают как всегда запах вкусной еды и их собака Лекси. Она ластится к нему, просясь что бы её почесали за ушком и поиграли с ней. Это немного снимает стресс и волнение, которое парень испытывал сегодня весь день и продолжает испытывать сейчас. Сегодня утром Чонгук написал отцу, что им нужно серьёзно поговорить и что вечером он заедет. Чон приготовил огромную речь о том почему он из обилия девушек выбрал парня, но все слова испаряются, когда вслед за японским шпицем в коридор выходит его отец с полотенцем на правом плече и завязанным фартуком поперёк талии. Отец не успевает ничего толком сказать, как Чонгук, разувшись, бежит к нему со всех ног и прижимает его к себе, крепко обнимая. Морщины мужчины разглаживаются, а на лице появляется счастливая улыбка, но отец слегка обеспокоен. — Гуки, ты чего это? — взволнованно спрашивает пожилой мужчина. — Ты в порядке? — Отец, я так скучал по тебе. — голос надламывается и кажется, что Чонгук вот-вот расплачется, но он держится молодцом, просто из-за переживаний немного сдают нервы. Он боялся, что отец узнает не от него, а от коллег по работе. Боится сейчас его реакции. Боится, как маленький мальчик, попасть в немилость к своему родителю. — Гуки, ты мня прям пугаешь, если честно. — поглаживает по голове и спине сына мужчина. — Ты кушать будешь? Я пожарил твои любимые стейки. Чонгук лишь кивает, отстраняясь от отца и идёт мыть руки в ванную комнату. Когда Чон младший входит в кухню, стол уже ломится от еды, отец явно перестарался и видимо тоже нервничает, раз столько всего наготовил. Обычно, он таким образом избавляется от стресса и волнения. Парень садится за стол, подождав, пока сядет его отец и обводит блюда незаинтересованным взглядом. Ему сейчас совсем не до еды. О чём речь? Он сейчас даже не то что палочки, он нож с вилкой нормально держать не сможет. Над столом виснет напряжение, Чонгук, чтобы не обидеть отца пихает в себя один кусочек мяса, что встал колом где-то в желудке. — Гуки, попей воды и давай уже выкладывай, что стряслось, а то вон ты бледнее чем вот эта скатерть. — Отец показывает рукой на стол. — Пойдём в гостиную, там диван и твои любимые подушки игрушки. Чонгук очень благодарен отцу за понимание, так было всегда. Чон старший всегда чувствовал младшего, может быть причина в том, что тот сам его растил, а может быть это мама Чонгука откуда-то сверху говорит как правильно поступать. Отец у Чона верующий, так что всё возможно. Младший молчит где-то минуту, а потом выпаливает громко и быстро, как до этого говорил друзьям: — Мне кое-кто нравится. — Это хорошо. — улыбается отец. — А чего ты нервничаешь то так, думаешь я не приму её? — спрашивает старший смотря Чонгуку прямо в глаза, словно сканируя. — Его. — тихо поправляет отца сын и, не выдерживая, начинает плакать. — Папа, это не девушка, а парень. — и захлёбывается своими слезами. — Божечки, Чонгук-и, ну чего ты так плачешь то? — пододвигается ближе к сыну старший. Не давая повода подумать, что он не примет его таким какой он есть. — Как его зовут? — К…им Тэ.х.ённн. — Чонгук ещё не понял, почему отец него спрашивает про имя, ожидая, что тот начнёт кричать и говорить о том, как же всё это неправильно. — Ким Тэхён значит. Ты любишь его? — мужчина гладит младшего по волосам, приобнимая руками. — Лю.блю. — заикается от слёз парень и ещё больше плачет, кажется у него началась истерика, которую остановить будет сложно. — Ну так это же хорошо, сынок. Отчего же ты плачешь тогда? Стоит отдать должное старшему Чону, за то, что он хоть и шокирован такими новостями, вида не подаёт, стараясь поддержать сына, что бы тот ни в коем случае не закрывался от него и не отворачивался, а к этому он привыкнет. Сын у него всегда был на первом месте. — Па.па, я… я люблю парня. Своего парня. — не унимается Чонгук. — Сынок, я понял что ты любишь Ким Тэхёна. Ты поэтому плачешь? В ответ ему кивают. — Маленький мой, — говорит ласково, окончательно обняв и притянув к себе свою кровинушку, успокаивает отец. — в мире столько разного дерьма из-за которого ты будешь расстраиваться и возможно плакать, так же как и сейчас. Ты будешь проходить много испытаний, в том числе это будет касаться и выбора твоей второй половинки. Многие это не примут, кто-то примет, а кому-то будет всё равно, понимаешь меня? В ответ кивают, но слёзы всё ещё мочат отцовскую рубашку. — Сынок, усвой одну простую истину, из-за любви никогда не плачут, ей радуются. — покачивая Чонгука как ребёнка в своих объятьях, говорит отец. — Ты нашёл любимого человека, так порадуйся за себя, потому что тебе очень повезло найти её чистую и искреннюю. — Но пап… — И нет Гуки, для меня не важен пол твоей второй половинки. Я бы очень хотел познакомиться с тем смельчаком, что украл сердце моего любимого и единственного сына. — перебивает он младшего. — Паап. И вперёд по новой. Чонгук заливает рубашку отца слезами, что остались невыплаканными, а в глубине души у парня загорается яркий огонёк. «Отец принял его. Он его принял». Чонгуку большего и не надо, какая разница, что там кто про него будет говорить, ведь самые дорогие ему люди его уже приняли. — Боже, Гуки, ты так соседей затопишь. — шутит отец, а затем говорит серьёзно. — Позвоню-ка твоим парням, а то я не умею тебя успокаивать, Чимин всегда справлялся с этим лучше меня. — Пап, я люблю тебя. — не обращая внимания на высказывание отца, говорит Чонгук. — И я тебя, сынок, и мама твоя тебя тоже очень любит. — Чонгук на это снова плачет. — Так, пожалуй, я всё-таки позвоню твоим друзьям, а то мы скоро потонем, как Титаник.