I'm not your mommy N...

Семнадцатилетний Грегори уже совсем привык к Элеоноре, которой был уже двадцать один год. Все эти годы они жили в согласии, ни разу не поссорились. Элеонора просто обожала Грегори, а Грегори обожал её. Однако с возрастом он стал испытывать несколько странные чувства к своей сожительнице, помимо этого, у него появился и ряд фетишей, например тот же фетиш на мамочек. Несмотря на то, что Грегори ни разу не называл Элеонору мамой, он всё равно видел в ней родительскую фигуру. Ему невероятно нравилась её забота, то, как она беспокоится о нём, о его состоянии. "Мамочкой" Грегори мог назвать Элеонору лишь подсознательно, ведь он боялся оказаться непонятым, отвергнутым. Вскоре Грегори стал мастурбировать, пока Элеоноры нет дома. Иногда он брал её одежду, вдыхал этот приятный запах... У Кларк был какой-то свой собственный запах, которых было сложно описать: то ли это смесь ароматов роз и вишни, то ли лаванда, или, может быть, малиновый кекс. Запах было пускай и сложно описать, но он был такой чудесный... Поэтому и Грегори так любил этот приятнейший аромат. Помимо этого, юноше было невероятно тяжело на душе: он так хотел признаться милой Элеоноре в любви, но боялся, что от её доброты не останется и следа, что она просто возьмёт и выгонит его на улицу или же передаст в другие руки. Грегори искренне этого не хотел, ведь Элеонору он любил больше жизни. В этот вечер Грегори сам не ведал, что творил. Сегодня он испытывал более сильное возбуждение, чем обычно: стоило ему взглянуть на стоящую у плиты Элеонору, он тут же до ужаса заводился. В его голове мелькали разные мысли, и, если б Элеонора только узнала, о чём же думает её "малыш", она, должно быть, упала в обморок: "Какая же она красавица... Интересно, а она вообще сможет мне дать отпор? А может это проверить?.. Или же не стоит рисковать?... А как же мамочка отреагирует, если я начну ласкать её прекрасную грудь?... Чёрт, я так хочу её потрогать, сил уже нет... Хмх, по сути, она же не должна разозлиться на меня, может быть, она сведёт это всё на мою неопытность? Подумает, что это я так, по незнанию... Или же нет... Хотя, с другой стороны, я столько раз косячил, заставлял её краснеть и оправдываться за меня перед другими людьми, а она... Мамочка ни разу на меня даже не прикрикнула, всегда относилась ко мне с пониманием... Да и тем более, у неё же когда-то был этот глупый, смазливый парниша... Угх, терпеть его не могу, как вспоминаю этого ублюдка, так сразу блевать охота... Какой же он мерзкий...Он же точно приставал к моей ненаглядной красавице... Надеюсь, что этот шут сгорит в аду..." Да, было время, когда у Элеоноры был парень. Всё-таки, она девушка недурная, следит за собой, у такой девушки само собой когда-нибудь, да появится парень. Но вот когда он появился, Грегори испытывал невероятную ревность. Он так сильно недолюбливал этого парня не только из-за того, что он встречается с Элеонорой, а за его столь наглое отношение к ней: то ему это не нравится, то ему другое блюдо приготовь, то она его раздражает... Во общем, Грегори просто не понимал лишь одного: раз ему всё не нравилось, так почему он не отпустит её? Казалось, что его "любовь" к Элеоноре проявлялась только в его приставаниях к ней, а как слышал отказ, так сразу начинал дуться, тем самым пытаясь шантажировать девушку. Однако Грегори был просто уверен в том, что всё-таки этому дилетанту всё же удалось уломать Кларк на то, чего он так долго хотел. Но нет, его предположения оказались неверны. У этого парня было куча самых ужасных, отвратительнейших фантазий на уме, это вам не просто "потрогать грудь", но осуществить эти фантазии он не сумел, да и до груди он добраться не смог. Терпения ему не хватило, а как только появилась более удобная девушка, которая вот так легко отдастся, так он сразу же ушёл от Элеоноры, тем самым причинив ей боль. Ох, сколько же Грегори тогда потратил нервов на то, чтобы успокоить её, чтобы уверить её в том, что этот извращенец не стоит её слёз, и, это не оказалось безуспешным. Со временем Кларк поняла, что Грегори абсолютно прав, так что продолжила жить своей обычной жизнью, уже совершенно забыв про этого садиста. Однако да, вернёмся, пожалуй, к тому, что происходит сейчас. Грегори уже совершенно не может держать себя в руках. Юноша медленно приподнялся со стула и аккуратно прислонился к возлюбленной сзади и, чуть наклонившись, положил свою голову на её плечо. Кларк чуть вздрогнула, а по телу её пробежались мурашки. Но она, как ни в чём ни бывало, выдала: — Что-то случилось, малыш? — Нет, мамочка. Я просто показываю свою любовь к тебе, — промурлыкал Грегори, поцеловав любимую в щёчку. — Хихих... Милый, ты же знаешь, что я не твоя мама, но... Если тебе так удобно, то ладно, я не против, лишь бы тебе было удобно... Грегори, нежно поглаживая бёдра и талию Элеоноры, аккуратно развернул её лицом к себе. — Мамочка, послушай, — проговорил юноша, глядя Кларк в глаза, — я невероятно сильно люблю тебя и... Я не могу с этим уже справляться, я не могу держать это в себе... Я люблю тебя не как подругу, сестру или что-то вроде... Я люблю тебя, как девушку, понимаешь? Ты можешь злиться на меня, выгонять меня, но... Прошу, будь со мной честной. — Грегори, — Элеонора явно занервничала, ведь она тоже испытывала к Грегори чувства, но боялась в этом признаваться, так что старалась хоть как-то, да забыть про эти чувства, однако просто так они никуда не исчезнут, — я... Грегори прервал её, внезапно впившись в её губы и прижав её к себе. Своим языком он залез в её ротик и стал сплетать их язычки вместе. Элеонора сложила свои бледные ручонки на плечи Грегори, пытаясь оттолкнуть, но это было абсолютно безуспешно. На что она вообще надеялась? Девушка была совершенно не готова к поцелую, да и сама она совершенно не умела этого делать, ведь и с бывшим она именно так не целовалась, максимум короткий поцелуйчик в губы. Но и Грегори никогда не целовался, однако оно само у него как-то получалось, он сам не понимал каким это образом, но вот Элеонора... Кларк весьма несмело, совершенно не спеша, двигала своим язычком, не соответствуя даже заданному Грегори темпу. Поцелуй длился около двух минут. Разорвав поцелуй, Грегори взглянул на напуганную Элеонору глазами, полными бесконечной любви к ней. — С-слушай, м-мальчик, мой... М-может не надо? — мямлила девушка, тяжело дыша. Грегори ничего ей не отвечал, он лишь спустился чуть-чуть ниже, горячо целуя её шейку, из-за чего Элеонора тихонечко постанывала. Юношу невероятно возбуждала реакция "мамочки", он был готов разорвать на ней одежду, словно дикий зверь, однако сейчас Грегори старался хотя бы немного держать себя в руках. Грегори аккуратно взял Элеонору на руки. Ему это не составило большого труда, ведь с того момента, как она "приютила" его, Кларк совсем не выросла, да и в весе не прибавила. Юноша принёс Элеонору в спальню и аккуратно положил её беспомощное тельце на кровать, которую они делили и до сих пор. Грегори не особо любил спать один, ему всегда хотелось, чтобы кто-то был рядом, нежно обнимал его, поэтому юноша спал со своей новой "мамочкой". Грегори развязал бабочку на её рубашке. Элеонора относительно недавно вернулась с работы, она, даже не переодеваясь, принялась готовить еду для своего любимого "сыночка". Затем Грегори принялся расстёгивать её рубашку, с большим удовольствием разглядывая её немаленькую грудь, которую прикрывал белый лифчик. — П-пожалуйста, милый... Н-не надо, — продолжала мямлить Элеонора, закрывая ручонками своё красное как мак личико. — Что не так, мамочка? — наконец ответил Грегори на её нескончаемые мольбы о пощаде. — Я... Я не готова к такому... П-пусти... — Ты не любишь меня м-мамочка? — прошептал юноша, чувствуя неприятное покалывание в груди, словно если она сейчас ответит, что не любит его, Грегори разрыдается, как малый ребёнок. Элеонора вдохнула в грудь побольше воздуха и проговорила: — Н-ну что ты? К-конечно я люблю тебя, Грегори... Н-но я правда не готова... Грегори тихонько посмеялся, снимая рубашку с Элеоноры. — Всё будет хорошо, мамочка, я буду нежен. — Но я боюсь, малыш... Пожалуйста, не надо... "Чёрт, кажется, мамочка будет ещё долго отказываться от полового акта... Ну ладно, тельце у неё податливое, как у тряпичной куколки, думаю, взять её будет легко... Пускай и без её согласия... Надеюсь, она скоро привыкнет", — думал Грегори. Ему искренне не хотелось причинять боль своей возлюбленной, делать что-либо против её воли, однако он никак уже не мог справиться с возбуждением. Грегори принялся осыпать любимую нежными, но такими жадными поцелуями: он зацеловал её бледное личико, затем спустился к шее, потом перешёл к груди. Сняв с неё лифчик он стал целовать её грудь, иногда слегка покусывая её сосочки. Девушка тихо стонала от действий юноши, не прекращая молить его о пощаде. Однако Грегори на эти мольбы совершенно не обращал никакого внимания, он стал спускаться ниже: стянув юбку с "мамочки" он стал целовать её животик, затем спустился к её нижней части, целовал он её сквозь презренную ткань, которую он тоже начал стягивать, однако Элеонора остановила Грегори дрожащими ручками. — П-пожалуйста, Г-Грегори... Н-не надо... Юноша тяжело вздохнул, одной рукой взял Кларк за обе её маленькие ручонки, тем самым обездвижив их, а другой стянул с любимой её чёрные трусики. Грегори был потрясён: волос там не было, как и следов бритвы. Недолго думая, грегори вспомнил, что на теле Элеоноры нет, и никогда не было растительности, ни на ножках, ни на подмышках, ни внизу. Он улыбнулся и поцеловал её лоно, а затем стал жадно ласкать её язычком, словно голодный волк, который не ел долгое время, набросился на молодую овечку. Девушка тут же резко сжала ножки, тем самым зажав Грегори между ног, что ему понравилось. — Г-Грегори... Н-нет... З-зачем ты делаешь это? П-прошу тебя, прекрати, — умоляла бедная Элеонора. Увидев, что она только наоборот прижала Грегори к себе, чуть раздвинула свои ножки, тем самым "освободив" юношу. На лице Грегори промелькнула хитрая ухмылка, он вновь принялся ласкать её снизу, давая ей понять, что останавливаться он и вовсе не собирается. Юноша исследовал её изнутри своим язычком, двигал им всё быстрее и быстрее, иногда целовал и покусывал её клитор, тем самым заставляя Элеонору вздрагивать и стонать ещё громче. Наконец, Грегори добился своего: он довёл "мамочку" до струйного оргазмам, из-за чего та на инстинктивном уровне сложила ручонки на его волосы и прижала к себе, из-за чего у Грегори совершенно не было выбора и ему пришлось глотать всё, что выделялось. Хотя, ему это даже понравилось. Он проглотил всю эту жидкость, не упустив ни капли. Юноша облизнулся, смотря на свою возлюбленную таким влюблённым, удовлетворённым взглядом. — Ну что, мамочка, твоя очередь, — наконец заговорил Грегори, — похвали своего сыночка, награди его. — Ээ... М-молодец, мальчик мой... Я... Мм, — Элеонора явно растерялась, не только её речь свидетельствовала об этом, но и её бегающие глазки. Юноша усмехнулся: — Нет-нет, мамочка. Вставай на коленки, я всё тебе сейчас объясню. Грегори игриво, совсем легонько толкнул Кларк на пол, а сам уселся на край кровати. — Подойди чуть поближе, милая... Элеонора кивнула головушкой и чуть приблизилась, наивно веря в то, что "её мальчик" не причинит ей никакого вреда. Однако Грегори тут же схватил её за волосы и прижал к своему паху, чтобы та почувствовала пульсации от возбуждения, которые можно было ощутить даже через ткань. Юноша, понятное дело, сделал это из мести, пускай ему и понравилось то, как "мамочка" зажала его между своих ножек. "Ну, быть может, и ей такое понравится", — думал Грегори, разглядывая личико Элеоноры, полное страха и бесконечного смущения. Наконец, он отпустил её, моментально расстегнув ширинку. Элеонора увидела перед собой сильно пульсирующий половой орган средних размеров. От возбуждения грегори уже начинал испытывать боль, держать себя в руках уже никак не получалось, так что церемониться с "мамочкой" он уже не сможет. — Давай, мамочка, — приказал Грегори. — Н-но я... Совсем не умею, милый... Д-давай не будем?... Юноша тяжело вздохнул: — Открой ротик. Перечить Кларк не стала, чуть приоткрыла ротик, взглянув на Грегори, который в миг двумя руками схватился за её головушку и принялся толкать свой половой орган в её ротик, заставляя глотать его во всю длину и получая от этого невероятное удовольствие. Элеонора закашляла, ручонками она пыталась оттолкнуться, что было безуспешно, Грегори это обнаружил и задумался: "Хмх, что-то мамочке совсем плохо... Так давится... Думаю, стоит её отпустить, передать всю ситуацию в её дрожащие ручки". Он тут же убрал руки с её головушки, давая ей отдышаться. Кларк стала жадно глотать воздух и вместе с тем кашлять. От такого жалкого зрелища Грегори был готов действительно отказаться от своих намерений, но он зашёл уже слишком далеко. Юноша погладил Элеонору по голове, чтобы её хотя бы немного утешить, а затем, чуть приподнял её головушку за подбородок. — Мамочка... Сама справишься? Сможешь сама мне сделать минет? — Угу... — Приступай. Элеонора тут же принялась неумело делать минет. Она медленно язычком облизывала его головку, в ротик брала не так глубоко, иногда чуть касаясь зубками кожи полового органа, но Грегори это наоборот приносило удовольствие, заставляющее его закидывать свою голову кверху, стонать, закрывать глаза, иногда сжимая волосы красавицы, делающей такую неумелую, но доставляющую удовольствие работу. Грегори кончил совсем скоро, вновь прижав "мамочку" до самого основания члена, кончая её прямо в глотку, заставляя глотать всю сперму, что как бы тоже было с его стороны местью. — М-молодец, мамочка... Это была... С-самая лучшая награда, — говорил Грегори, усмехаясь, — теперь... Ложись на кровать, мамочка... Девушка легла на кровать на спинку, сложив дрожащие ручонки на груди. — Г-Грегори, милый... М-можно мне одеться?.. — Куда же ты торопишься? Я ведь ещё не закончил, да и ты сама, кажется, не до конца удовлетворена, — проговорил Грегори, бережно проведя пальцами по всё ещё мокрому низу девушки. — Что ты собираешься сделать? Ответа на её вопрос в очередной раз не последовало. Элеонора была настолько неопытна, что Грегори уже начали закрадываться сомнения: "Может она просто притворяется?.. Но с какой целью она это делает?" Впрочем, для Грегори это было сейчас неважно. Он навис над Элеонорой и вновь принялся её жадно расцеловывать, тем самым отвлекая её от того, что он вытворял внизу: своим половым органом о тёрся о её низ, чуть придерживая свой инструмент одной рукой. Вдруг, юноша резко впился в губы любимой, при этом резко и очень грубо войдя в неё, тем самым разорвав девственную плеву (чего, кстати говоря, испугался и Грегори, ведь был убеждён, как раннее говорилось, в том, что её бывший уже успел с ней развлечься, но она это скрывала). Кларк почувствовала резкую, режущую боль, словно в неё вставили самый острый нож, из-за чего раздался приглушённый из-за поцелуя визг, внутри Элеоноры всё сжалось, хотя там и так было узко, однако Грегори это приносило лишь невероятное удовольствие. По румяным её щёчкам покатились слёзы, дрожащие ручонки её блуждали по телу Грегори, пытаясь хоть как-то вырваться, сбежать из всего этого кошмара... Юноша принялся медленно двигаться, разорвав поцелуй. Крики Элеоноры были настолько громкими и пронзительными, что начинали вызывать у Грегори раздражение, из-за чего тот схватил красавицу за худенькую шейку и сжал её, из-за чего крики вмиг превратились в такое сиплое, тихое, сдавленное шипение, похожее чем-то на шипение кошечки, которое нравилось юноше куда больше. Грегори стал постепенно набирать темп, каждый раз давая ей привыкнуть, затем он начинал толкаться всё быстрее и быстрее, всё глубже и глубже, иногда всё же отпуская шейку Кларк, давая ей хотя бы немножко отдышаться. Удивительно быстро Грегори достиг пика: всем телом он прижался к тельцу "мамочки", целуя и иногда покусывая её грудь, ускорился до предела, вышел из неё и кончил прямо на её грудь, немножко даже попав на её личико. Элеонору словно парализовало: она лежала и совсем не двигалась, лишь слегка её потрясывало, она тяжело дышала и такими испуганными глазами смотрела на Грегори. Юноша вытер с тела Элеоноры свою сперму салфетками, удовлетворённо улыбаясь и так нежно поглаживая возлюбленную по голове. — Одевайся, мамочка, я уже закончил, — проговорил юноша, усмехаясь. — Г-Грегори... — Да, мамочка? — За что ты так со мной?... Грегори стало действительно жаль любимую, без лишних слов он крепко обнял её, поцеловав в щёчку. — Мне правда очень жаль, мамочка... Я клянусь, что буду нежен с тобой, как в следующий раз... Хорошо? — Угу... За содеянное юноше было невероятно стыдно, его мучала совесть за то, что он сделал это с Элеонорой настолько грубо, Грегори сам не знал, что же на него нашло. Однако Грегори переживал зря, ведь Элеонора даже не испытывала никакой злобы или обиды. Любовь Кларк можно даже назвать жертвенной: что бы Грегори с ней ни сделал — она всё ему простит, ведь невероятно его любит. Грегори, надев одежду, улёгся рядом с "мамочкой", которая уже переоделась в домашнюю одежду. Юноша крепко обнял её, тяжело вздыхая. — Мамочка, я люблю тебя... — Я тоже тебя сильно л-л-люблю, мальчик мой, Грегори прижал Элеонору к себе чуть сильнее, а затем вновь вспомнил про бывшего парня Элеоноры. — Слушай, мамочка... А вот этот твой... Бывший... Он трогал тебя? — Не-а, я не отдавалась ему, милый. А почему ты спрашиваешь? — Просто интересуюсь, милая, — посмеялся юноша, затем поцеловав любимую в лобик. Спустя некоторое время Элеонора и Грегори сладко спали, крепко обнимая друг друга. Этот вечер, несомненно, навсегда останется в памяти этих двоих...