марафон мультфильмов

— Я не успеваю! — голос Антона доносится немного невнятно, прерываемый сильными порывами ветра, которые задувают в динамик; но даже несмотря на это в них явно можно уловить нотки недовольства и разочарования. Матвеев закатывает рукав, бросая взгляд на циферблат часов на своем запястье, а после недоуменно хмурится. — Не успеваешь что? — В восемь двадцать начинается марафон диснеевских мультфильмов. — на этот раз его слышно четче, кажется, Шагин додумался прикрыть динамик от злосчастных дуновений ветра. На мгновение воцаряется немая пауза, которую, впрочем, Максим быстро прерывает, прыснув со смеху. — Мультфильмов? Ты серьезно? Я думал... — При всем уважении, Макс, я не хочу слышать, что ты там думал. Я нацелен только на этот марафон. Все остальное для меня будет звучать из твоих уст, как «бла-бла-бла, у меня нет вкуса». — тут же перебивает его Антон, но Матвеев даже не обижается: лишь усмехается про себя, не прерывая чужого монолога. — Я устал от всего этого... сложного, переосмысляющего, переворачивающего твой мир с ног на голову. Только научился ходить на руках — и тебя снова возвращают на ноги, а потом наоборот, и так до бесконечности. Я просто хочу сделать себе чай с медом, набрать печенюшек и смотреть котов-аристократов. — Ворчишь, как старый дед. — откликается Максим, после слов Шагина о чае залезая тут же в верхнюю полку за медом. — Я тебя понял и услышал. Коты-аристократы, так коты-аристократы. — Ничегошеньки ты не понял и не услышал, я говорю: я не успеваю! Уже двадцать восемь минут. С характерным звуком на столешницу обрушивается банка — Матвеев пытается ее открыть, но крышка прилипла к той из-за меда. — Ты опять по громкой связи разговариваешь. — незамедлительно комментирует это Шагин, шумно вздыхая. — То-то я думаю, почему тебя слышно, как через ватную прослойку. — А ты опять ворчишь. — Макс склоняется к телефону, отрываясь от своего занятия. — Ну и что ты от меня хочешь со своими котами аристократическими, а? — Сочувствия. Сожаления. Участия. — ровным тоном отвечает ему Антон, после чего переводит тему. — Полина обожает эти марафоны. Я не могу не присоединяться к ней каждый раз — за последнее время я смотрел мультиков больше, чем фильмов или прочитал книг. 37 лет, Максим. Это все происходит наяву — ну нет, ты подумай. Я не хочу работать и стареть. Я хочу смотреть мультики. Хочу в деревню, к бабушке, и... — Ща, подожди! — перебивает его вдруг Матвеев. Вытирая руки о домашние штаны, мужчина подхватывает смартфон и ретируется прочь с кухни в гостиную. — На видео-звонок переключись. — Ну и зачем? — страдальчески вздыхает Шагин, будто это стоит ему титанических усилий, однако звонок все равно переключает. — Я и так скоро тебя увижу — даже не успеваю скучать, не знаю, как ты. — Врешь и не краснеешь. Я уверен, ты жить без меня не можешь. — посмеивается Максим, включая на большом экране Дисней. До Антона доносятся знакомые звуки, но на экране ничего, кроме мельтешащего силуэта Матвеева, он не видит. — Что ты там делаешь? — чуть щурясь и напрочь игнорируя изречение Макса, спрашивает Шагин. В ответ улавливает лишь копошения по ту сторону и неразборчивые бухтения Матвеева, что-то в духе «ща-ща-ща, подожди», «сейчас все будет». Что будет — не уточняется. Но Антон не глупый и догадывается. Когда Максим наконец от камеры отходит, вместо его силуэта на экране мелькают разноцветные картинки диснеевского мультика. Шагин искреннее хохочет — и улыбается этой своей привычной, широкой, домашней улыбкой. Она у него всегда домашняя — даже если он не дома; потому что она чересчур уютная, какая-то даже родная — другого слова и не подберешь. — Ну, по звуку нормально? Доволен, гад? — Матвеев тоже улыбается, это слышно, но уже, к сожалению, не видно — он не в кадре. Антон снова смеется в ответ и довольно кивает. — Мог не заморачиваться — я уже скоро буду. Я так, для виду пожаловался. Но попытка засчитана. — Ты смотри, смотри; не отвлекайся. А я на кухню пока отбегу — чтобы ты ничего не пропустил. Пока Шагин неспешно преодолевает расстояние через несколько дворов к подъезду Матвеева, на экране у него бурлят мультяшные страсти: на душе почему-то совсем теплым-тепло, а легкая улыбка все никак не сходит с лица. Максим, тем временем, одерживает над банкой меда победу и находит у себя в закромах кухонных полок и гарнитур печенье да прочие завалявшиеся снеки. Котов-аристократов он любит не очень, зато очень любит Антона; да и после аристократов покажут забавных мышей из Американского хвоста, как он успел подглядеть в расписании, — чем тебе не награда?