Однажды в сказке в Хогвартсе

      Питер Пэн       Разместив вещи на полке, Питер вальяжно сел на свободное место в вагоне старост. Чрезмерные организованность и пунктуальность были присущи ему с детства. И сейчас он тоже оказался на вокзале задолго до того, как большинство учеников хотя бы прибыли на Кингс-Кросс. Он надеялся, что его матушка сможет отправиться вместе с ним, однако ее и след простыл еще до завтрака, о чем юношу оповестил эльф. И это задевало его. Последние несколько лет миссис Пэн неоднократно пропадала в каких-то своих делах, отчего они совсем не виделись. К тому же, после смерти отца они и вовсе стали реже общаться. Порой казалось, что даже вообще перестали. Словно Питер был для нее напоминанием о чем-то плохом.       Напоминанием об отце. Чертова эгоистка.       С детства Питеру все вокруг только и говорили, насколько сильно он похож на своего отца. Те же темно-зеленые глаза, те же выделенные скулы, та же скромная улыбка. Но неужели Фиона и правда думала, что больно было только ей? Неужели считала, что смерть отца ему далась легко? Разве смерть близкого человека вообще может пройти без последствий? Перед отъездом в школу Питер снова заглянул к отцу. У них всегда была какая-то особая связь, и он безумно скучал по родителю. Питер иногда приходил на семейное кладбище, чтобы отвлечься от проблем, поделиться с отцом переживаниями и последними новостями. Ему не нужны были советы. Только разговоры.       — Эй, приятель, ты чего так рано? — вырвав Питера из воспоминаний, поприветствовал его появившийся в дверях Киллиан. — Я-то думал, что один тут куковать буду, пока первокурсники не заполонят платформу.       — Педантичность — мое второе имя, Джонс, будто ты не знаешь, — выдавил из себя улыбку Питер.       — О, Мерлин, когда вселенная уже подарит мне веселого и беззаботного друга? — театрально вскинул руки Киллиан, взывая к небесам, после чего рассмеялся. — Ты летом хоть раз из поместья выбрался?       — Ты же знаешь, что мне и без того есть чем заняться, — буркнул в ответ Пэн. — К тому же моя мать опять избегала меня большую часть каникул.       — Миссис Пэн всегда была таинственной женщиной, — произнес Киллиан, интригующе глянув на друга.       — И даже несмотря на это, я не любитель развлечений, о чем тебе тоже прекрасно известно, — прищурившись, он посмотрел на Джонса.       — Разумеется, пока я провожу время с очаровательными девчонками, ты теряешь время с книгами, — сказал он, развалившись на сидении и закинув ноги на соседнее.       В отличии от него, Киллиан правда никогда не отличался большой тягой к учебе. Часть дисциплин ему просто поддавалась без особых усилий. Как любил шутить сам парень — это был природный дар. В то время как основные его силы уходили на квиддич. Хотя Питер тоже играл в команде Слизерина вместе с Джонсом, для него это было скорее увлечением, способом расслабиться и проявить талант в еще одном деле. К тому же полеты помогали ему отвлечься, когда голова совсем шла кругом.       — Мерлин, как я мог позабыть! — воскликнул Киллиан, замечая книгу, торчащую из сумки Пэна, и подорвался с места. — Одна девчонка все-таки сумела завладеть твоим вниманием.       Питер ничего не ответил, воздержавшись от любых комментариев. Еще одна проблема не давала ему покоя целое лето. И пока доступа к Хогвартсу не было, он перелопатил не одну книгу из их семейной библиотеки. Правда, пока безуспешно.       — Я иду помогать первокурсникам, — попытался сменить тему разговора Питер. — Ты присоединишься, Киллиан?       — Ага, схожу только познакомиться со второй старостой школы, — самодовольно улыбнулся Киллиан и, прежде чем удалился прочь, добавил: — Но ты не думай, что ты так просто соскочил с этой темы.       По прибытии в школу Питер даже радовался, что его не назначили старостой школы. Хотя обязанностей старосты факультета тоже хватало, у него по-прежнему оставалось время на исследования. Первый день тоже не стал исключением. Питер пропустил ужин, оставшись в гостиной за изучением книги. Новые знания всегда его пленяли. И когда в жизни появлялся очередной вопрос, то Пэн с невероятным рвением старался поскорее разобраться в нем. Засиживался допоздна в библиотеке, ловко выбивал у преподавателей разрешение в Запретную секцию и изучал доступную литературу.       Пока преобладающая часть студентов была в Большом зале, Питер мог насладиться спокойствием в их гостиной. Он зажег огонь в камине и под звук потрескивающих поленьев погрузился в чтение. Перелистывая старые страницы, Пэн продолжал искать ответ на главный вопрос, который особенно волновал его последние месяцы. Не сказать, что раньше он не был озабочен этим вопросом, однако сейчас его рвение было особенно заметно.       Он не хотел навредить ей.       Глаза остановились на очередной строчке и заставили Пэна задуматься. Он перечитал еще несколько раз, прежде чем на его лице расплылась довольная улыбка. Кажется, он наконец-то нашел то, что могло ему как-нибудь помочь. По крайней мере, стоило попытаться. В этот момент в гостиной возник Киллиан в компании Сми и Тича, которые о чем-то очень громко разговаривали. Питер перевел взгляд на друга и задумался над планом. Ему нужен был человек, который поможет отвлечь ее.       Повлиять на связь другой, более сильной связью.       И Джонс мог стать отличной кандидатурой. Питер никогда не затрагивал тему его чувств к Свон, осторожно обходя ее стороной. Однако он, как друг, не мог не замечать, как Киллиан то и дело бросал неоднозначные взгляды в сторону Эммы. Будь то урок, посиделки в Большом зале или матч по квиддичу. Возможно, это могло лишний раз поспособствовать его плану. Хотя если у Киллиана действительно были чувства к Эмме Свон, то вся задумка вела к опасным последствиям. Теория хоть и была весьма сомнительная, но Пэн таки решил, что и она имела право на существование. Правда, Питер отлично осознавал и то, что с его другом нужно действовать хитрее, и, кажется, в его голове созрела идея.       — Киллиан, отойдем ненадолго? — негромко спросил его Питер, поднимаясь с места и указывая в сторону спален.       Слизеринцы, что пришли с ним, ненадолго переключили внимание на товарищей, но быстро вернулись к своему разговору. Питер хмыкнул.       Слизеринцы не лезут в душу.       — Чего ты ужин пропустил? — заходя в свою комнату, проронил Джонс. — Стоун снова вешалась на меня, никуда не деться от нее.       Ему, как и второй старосте школы, выделили просторную отдельную комнату. И Питер поймал себя на мысли, что он будет скучать по компании лучшего друга в их бывшей общей спальне. Присаживаясь в кресло, что стояло неподалеку, он пропустил вопрос про ужин, продолжая его тему насчет бывшей девушки.       — А я говорил тебе не давать ей шанс в прошлом году, сам все только усложнил, — вздохнул он, но от его зоркого взгляда не ускользнуло, что, несмотря на выходки бывшей девушки, он пребывал в хорошем расположении духа. — Судя по твоей самодовольной ухмылке, настроение тебе таки кто-то поднял.       Киллиан ухмыльнулся в ответ, облизывая губы. Впрочем, это лишь облегчало Питеру задачу, потому что не было ничего хуже, чем недовольный Джонс. Вот уж кто был в состоянии любого довести до белого каления. Что уж говорить о просьбах. Джонс мог чисто из принципа отвергнуть любое предложение.       — Ты же знаешь, что любая девушка в замке рада будет оказаться в моем обществе, — завалился он на кровать и сложил руки в замок.       — Ну, далеко не любая девушка, — отметил Питер, подразумевая конкретного человека, и с настороженностью посмотрел на друга. Ему необходимо было подогреть его интерес, чем он осторожно и занимался.       — Что? О чем это ты? — недоумевал Киллиан и, приподнявшись на локтях, уставился на Питера.       — Не о чем, а о ком, — поправил он его и словно вскользь добавил: — О мисс старосте школы.       Киллиан невольно закатил глаза и насмешливо фыркнул в ответ. Однако от Питера не ускользнуло то, что упоминание Эммы в какой-то мере зацепило его. Правда, скрывалась за этим обида, пренебрежение или неравнодушие — было не разобрать.       — Да ты шутишь?! Считаешь, что я не смогу затащить ее в постель? — яростно возмутился Джонс, не сводя безумного взгляда с друга. — Да она до сих пор не в моем списке достижений только из-за тебя!       — Что ты имеешь в виду? — нахмурился Питер, искренне не понимая, о чем он говорил.       — Да хватит юлить, Пит, я знаю о вашей с ней связи! — сохраняя повышенный тон, выпалил Киллиан, окончательно поднимаясь с кровати.       Вашей связи.       На этих словах Питер напрягся, внимательно вглядываясь в бешеные глаза Киллиана, в которых чуть ли не молнии метались. Это невозможно. Джонс не мог ничего знать. Он ведь ни с кем и словом не обмолвился, держа все в строжайшем секрете, потому что не хотел, чтобы информацию использовали против него.       И против нее.       — Ты чего себе навыдумывал? — отнекивался Питер, надеясь, что тот просто преувеличивал степень своей осведомленности.       — Приятель, я еще в прошлом году случайно нашел у тебя книгу, — ляпнул Киллиан, а Пэн в это мгновение только и думал, какую именно книгу тот мог обнаружить у него. — И я, конечно, не отличаюсь высокими моральными принципами, но ни одна, даже самая хорошенькая девчонка не стоит того, чтобы ссориться из-за нее с лучшим другом.       — Если честно, я мало что понял из твоей пламенной речи, — соврал Питер, хотя его догадки вряд ли можно было считать полноценной правдой. — И мне безусловно льстит, что ради меня ты готов на такое. Но мне никогда не нравилась Эмма.       — Подожди, — встрепенулся Джонс, накручивая круги по спальне и о чем-то размышляя. — А как же ваша таинственная связь?       — Между нами ничего нет, Киллиан, — снова попытался пресечь все дальнейшие его размышления, но заметил, как в глазах друга в тот же момент заплясали огоньки.       Мерлин, о нет.       Питер совсем не желал, чтобы его план приобретал такой окрас событий. И как же он хотел сейчас ошибаться касательно намерений Киллиана!       — Ты же не собрался теперь бежать и тащить ее в постель? — прищурившись, посмотрел на него Питер.       — Сомневаешься во мне, приятель? — задорно спросил Джонс и рассмеялся.       — Скорее, я не сомневаюсь в стойкости мисс Свон, — не оценил он иронии лучшего друга, но в то же время подначивал его в ответ.       — Подожди, может быть, тогда поспорим?       Черт возьми. Пари всегда были слабым местом Киллиана, чем Питер периодически пользовался для собственной выгоды. Хотя каждый раз и корил себя за подобное поведение. Казалось, будто он использует собственного друга. И хотя спор мог стать отличным способом не раскрывать все свои карты, внутри закрались сомнения.       — О чем? Что ты ее в постель затащишь? — уточнил Питер, хотя ему и не требовался ответ, ведь он прочитал все по его похотливому взгляду. — Нет, спасибо, меня не интересуют подобные глупости.       — Так девственником и помрешь, — прыснул Киллиан и захохотал. — Не дуйся, я и правда переживаю за твое здоровье, приятель.       — Это не твоего ума дело.       Подобные разговоры сопровождали их посиделки курса с пятого, или даже четвертого, когда Киллиан впервые провел время с одной красивенькой когтевранкой. Он и имени ее не помнил, но с того момента слава шла впереди Джонса. И половина девчонок то и дело пытались завладеть его вниманием. Ведя разгульный образ жизни, Киллиан и его старался завлечь в водоворот событий и свиданий с девушками. Однако каждый раз его попытки с треском проваливались. Питера вообще не особо интересовало общество девушек, особенно тех, кто вешался на шею или велся на богатство его семьи.       — Ладно, чтобы не задевать твое впечатлительное сердечко, давай просто на поцелуй, — прервал его размышления Киллиан, который определенно загорелся идеей пари касательно мисс Свон, и Питер не мог до конца уловить истинные мотивы друга. — И если она мне ответит, то я продолжу эту цепочку, — ухмыльнулся он.       — А зачем это тебе? — изучал его Питер, обдумывая происходящее. — Может быть, она тебе еще и нравится?       — Мерлин, не неси чушь! Это чисто спортивный интерес.       В чем лично Питер очень сомневался.       — Как обычно, на желание?       Питер лишь кивнул в ответ. В привычной им форме он закрепил их договоренности на пергаменте, заколдовав его. Как только условия будут выполнены или истечет время спора, бумага обозначит имя победителя. Питер придумал подобный способ проверки еще на втором курсе, когда Киллиан попытался обхитрить его в очередном юношеском пари, но был пойман. С тех пор они всегда скрепляли их споры безобидной магией.       — А теперь пойдем и выпьем чего-нибудь с ребятами, — предложил Киллиан. — Мне нужно отвлечься.       — Разве у тебя нет дежурства сегодня?       — Ничего, пусть Свон помучается в ожидании, — расплылся в самодовольной улыбке он. — Завтра сама ко мне прибежит, тут-то ты и проиграешь спор.       Джонс удовлетворенно хмыкнул и довольно потер ладони. Казалось, что в его голове уже зародился целый план по соблазнению Эммы. Питер еле заметно улыбнулся, а внутри него все переворачивалось от переживаний. Не поторопился ли он с этим дурацким спором? Потому что сейчас его друг вел себя как самый настоящий придурок. И скрывались ли за этим настоящие чувства, он разобрать не мог.       Первым уроком стояли Заклинания с гриффиндорцами. И, заходя в кабинет, Питер бросил обеспокоенный взгляд на Эмму, которая, что неудивительно, уже сидела за партой. Девушка увлеченно читала какую-то маггловскую книжку, наматывая при этом на палец локон волос. Он занял свободное место напротив, не сводя с нее взгляда, отчего чуть не споткнулся о собственный же ботинок.       — И ты хочешь, чтобы я поверил, будто между вами действительно ничего нет? — со смешком спросил Киллиан.       Мерлин, почему он постоянно думает только о том, что если парень внимательно смотрит на девушку, то в этом обязательно скрыт романтический подтекст? Почему он даже не предполагает, что это может быть обычная забота, банальное волнение? Конечно, Киллиан же не замечал изменений в Эмме. Его голова сейчас была забита совсем другим. Их спором. Если он вообще думал головой, что вряд ли. Когда дело касалось девчонок, мозг его друга автоматически отключался. Что уж говорить о том, когда дело затрагивало далеко не случайную девушку. А ту, которая ему никак не поддавалась.       — Думаешь, что она переключит внимание на меня и ты проиграешь? — усмехнулся Питер, подбивая друга к более решительным действиям.       За разговорами они не заметили, как урок начался. Их диалог прервался писклявым голосом профессора Флитвика. Многие студенты недооценивали его из-за маленького роста, но, несмотря на это, он спокойно наказывал учеников, как и остальные преподаватели.       — Минус пять очков Слизерину за разговоры на уроке! — класс протяжно завыл. — Скажите спасибо мистеру Джонсу и мистеру Пэну.       — Заканчивайте трындеть, спать мешаете, — язвительно выкрикнул кто-то с задних парт.       Киллиан пропустил мимо ушей замечание преподавателя и шёпотом произнёс:       — Даже не надейся! К тому же у меня еще целый месяц впереди. Так что можешь продолжать пялиться на нее сколько угодно, но теперь тебе там точно ничего не светит.       Если бы все было так просто.       Сроки они действительно не назначали. Все-таки у Питера, в отличии от Киллиана, был не просто спортивный азарт. Причина его интереса была куда глубже.       Всю лекцию Эмма внимательно слушала профессора Флитвика, сосредоточившись на конспекте. В отличие от Питера, который, несмотря на всю свою страсть к учебе, сейчас лишь пристально наблюдал за Эммой, периодически выслушивая едкие комментарии Джонса.       — Эмма, можешь задержаться на пару минут? — обратился Питер к девушке, когда занятие закончилось.       Удивленно уставившись в ответ, она неохотно кивнула и продолжила складывать вещи в сумку.       — Я догоню, — сказала она Руби, подходя к Питеру. — Что ты хотел, Пэн?       — Понимаю, что от меня крайне странно будет звучать этот вопрос, но скажи, пожалуйста, у тебя что-нибудь случилось на летних каникулах?       — Странный? Да он вообще не уместный для того, чтобы ты меня спрашивал об этом, — выпалила Эмма, после чего чуть смягчилась. — Пэн, ты, конечно, один из немногих слизеринцев, с кем можно нормально общаться, но это абсолютно не твое дело. Мы с тобой не друзья.       Не друзья. Но чертова связь между ними мешала ему спокойно жить.       — Это таинственное происшествие как-то связано с Бэем? — он протянул руку вперед, коснувшись ее ладони, и ощутил резкий импульс магии, прокатившийся по его телу.       — Повторюсь, это тебя не касается, — процедила Эмма, одергивая руку. — Если это все, то я пойду.       Что-то точно произошло, и то, что в этом замешан Кэссиди, он больше не сомневался ни минуты.       — Увидимся, Эмма.