Однажды в сказке в Хогвартсе

      Киллиан Джонс       Как только Свон исчезла за стеной их гостиной, Питер поднялся с дивана и многозначительно посмотрел в сторону Джонса.       — И что это сейчас было? — спокойно спросил его Пэн. — Что здесь делала Эмма? И чего ты такой довольный, как нюхлер, натыривший золота?       Рот Киллиана лишь еще сильнее растянулся в улыбке после слов друга. Утром он принял антипохмельное зелье, отчего его состояние было сейчас гораздо лучше, чем у мисс Свон. В голове то и дело мелькали сцены их вчерашних поцелуев с непокорной гриффиндоркой, как она таяла в его руках и как она уснула в его объятиях. И, разумеется, он отчетливо слышал, как утром Эмма пыталась беззвучно сбежать, словно вчера ничего и не было.       — Хочешь это обсудить при нем? — Джонс кивнул в сторону Генри, отвлекаясь от воспоминаний.       Младший Свон по-прежнему стоял посреди слизеринской гостиной и одаривал их взглядами, полными непонимания и даже злости. Кроме того, мимо них начали проходить другие слизеринцы, одни из немногих, кто тоже предпочитал ранние подъемы. И их взгляды то и дело оказывались прикованы к необычной компании, стоящей посреди гостиной и о чем-то оживленно спорящей.       — Вообще-то, мне было бы очень интересно узнать, какого черта здесь происходит?! — влез в разговор мальчишка, скрещивая руки на груди. — Что вы оба лезете в ее жизнь?       — Оу, а старшая сестра знает, что ее братишка сквернословит? — саркастично отметил Джонс. — Я с ней обязательно поделюсь при случае, — следом подмигнул он, самодовольно ухмыляясь.       — Киллиан, отойдем? — встрял между ними Питер, как только Генри собрался накинуться на Джонса.       Однако он сделал вид, что не услышал друга и продолжал раздражать парнишку своими неоднозначными взглядами и комментариями.       Было что-то увлекательное в том, чтобы выводить и старшую, и младшего Свона из себя.       — Нет! — снова привлек их внимание Генри. — Я тоже имею право знать, что вы оба творите с моей сестрой!       — Вряд ли ты захочешь знать подробности, малец, — Киллиан наигранно вздохнул, а после громко рассмеялся. — Но могу поделиться другим полезным для твоего юного возраста опытом.       — О чем это ты? — нахмурился Генри, но вскоре, кажется, понял, о чем именно он говорил, отчего разозлился еще сильнее. — Да что ты себе позволяешь?! — снова рванул на него с кулаками пуффендуец.       — Киллиан, перестань портить мальчишку своими непристойностями, — обреченно выдохнул Питер, насильно утаскивая друга за руку в его комнату.       Пэн буквально запихнул его в спальню старосты, словно желал предотвратить возможную драку. Джонс лишь усмехнулся с происходящего, замечая сверлящий его взгляд.       — Ты-то чего лезешь? — недовольно прыснул Киллиан, вырвавшись из цепкой хватки Питера, пока тот накладывал заглушающее. — Думаешь, этот ребенок мне хоть чем-то мог навредить? Да он бы…       — Вот именно, я за него и переживаю, а не за тебя, идиот, — равнодушно ответил Пэн. — А еще за последствия, которые могут накрыть нас. Думаешь, если Эмма конфликтует с братом, то не вставит тебе за подобные выходки?       — Ох, кому-кому, а мисс Свон я бы и сам вставил… — мечтательно протянул Киллиан, облизывая подсохшие губы.       — Ты неисправим, — закатил глаза Питер. — Что между вами было вчера?       — А тебе в подробностях рассказать? — дразнил его Джонс, но друг отчего-то оставался равнодушен к его очередной шутке. — Что, хочешь опыта поднабраться к своему первому сексу?       — Интересно, чему ты хочешь меня научить? Как оставить девушку неудовлетворенной? — его губы дрогнули в легкой улыбке. — Ведь я наверняка знаю, что секса у вас вчера не было.       — Да неужели?! — воскликнул Киллиан, но слова друга напрягли его.       Игривое настроение выпившей Свон сводило его с ума, и он буквально держался из последних сил. Ввалившись в комнату, Киллиан даже сам не понял, как они оказались прижаты к очередной стене, и его губы жадно блуждали по ее телу.       Ее кожа почти пылала от каждого его касания. Она оттолкнула его, глядя затуманенным взглядом и переводя дыхание.       Лишь бы не сбежала. Только не сейчас.       Мгновение, и ее резкий порыв переместил их на кровать. Он осторожно провел пальцами по позвоночнику, спускаясь ниже. Она больше не сопротивлялась.       Она возбуждала его одним своим взглядом, а сейчас, когда сидела на нем исключительно в белье — окончательно сводила с ума. Не терпелось сорвать с нее остатки одежды и оказаться внутри нее. Сорвать очередной стон с ее губ.       Ее частое и возбужденное дыхание ласкало его щеку. Он откинул ее светлые волосы назад и прильнул к открывшейся шее.       Она была вся его. Здесь и сейчас. И он понял, что окончательно пропал.       — Или ты нарушил собственно правило и не довел девушку до оргазма? — продолжал поддевать его Питер, что получалось вполне успешно.       Как вообще можно усомниться в его умениях удовлетворить девушку?! Будь это хоть дочь самого Салазара Слизерина, он сумеет обольстить и довести до финала любую.       — С чего ты вообще взял, что… — нахмурился Джонс и громко выругался. — Опять твои штучки, да? И что, ты ее постоянно чувствуешь? И по ночам, когда спишь? Нет. Не хочу этого знать!       Связь. Снова эта их магическая связь.       Киллиану казалось, что его сейчас со всей дури огрели по голове, и он окончательно осознал необходимость изучить этот вопрос. Их связь сводила его с ума, не позволяла спокойно жить.       Как вообще можно соблазнять девушку, зная, что она какими-то волшебными нитями перевязана с другим? В себе он, конечно, не сомневался, его талантов хватит и не на такое. Но как бороться с тем, что невидимо даже для него самого?!       Питер продолжал ему что-то говорить, но Киллиан буквально игнорировал его, думая о своем. Слизеринец начал переодеваться в форму, так как на нем все еще были пижамные штаны и надетая после сна футболка, и проматывал в сознании, что он сам помнил из вчерашнего дня, а точнее вечера. В одном он был уверен: он ни капли не жалел о том, что стал причиной ссоры Свон с ее парнем. С бывшим парнем.       Пьяная гриффиндорка была по-особенному очаровательна в его памяти, мило смущалась и столь же страстно отвечала на его поцелуи. Ее бунтарский нрав буквально сводил его с ума, порой ему хотелось бесконечно спорить с ней, лишь бы видеть яркий огонь в ее глазах. И еще были разговоры, не препирания, а просто разговоры. О глупостях, о детстве, о родителях, о чувствах.       О, нет! Только не это!       Среди пустых разговоров мелькнул один эпизод, который он не ожидал встретить. Его признание в симпатии к Свон.       … Эмма, ты мне нравишься.       Сколько нужно было выпить, чтобы додуматься ляпнуть ей подобное?! Какой же идиот! И как теперь выкручиваться из этого всего?       Окончательно забив на общество Питера, Джонс вылетел из спальни, на ходу натягивая джемпер и мантию. Он торопился поскорее оказаться в Большом зале, надеясь, что Свон отправилась туда, даже если не сразу.       Она будет избегать его.       … если из вчерашнего дня она помнит все.       Ему срочно было необходимо поговорить с ней и выяснить, что именно сохранилось в ее памяти после выпитого количества алкоголя. Усевшись за стол таким образом, чтобы ему было видно Свон, Киллиан на автомате наложил себе в тарелку какой-то еды, а сам в это время пристально наблюдал за Эммой, которая уже некоторое время разговаривала со своей подружкой.       Наверняка изливает душу о вчерашней ночи.       Как назло, она сидела к нему спиной, и он не мог читать эмоции на ее лице. Однако вскоре картина приобрела новые краски, когда после короткого пребывания в их женской компании еще один ее дружок, Лукас, вдруг направился к пуффендуйскому столу. Дальше произошло то, чего Киллиан вообще не ожидал от двух капитанов по квиддичу, которые вдруг устроили драку посреди Большого зала.       Неужели все из-за Свон?       … будто ему одного Питера мало. Только отделался от одного соперника, так другой оживился.       Эмма с потрепанным Кэссиди удалилась в Больничное крыло, а Киллиан лишь резко отодвинул тарелку в сторону. Аппетит окончательно пропал. В его голову не пришло ничего получше, кроме как отправится за ними, выждав короткую паузу.       Дверь в крыло была приоткрыта, и Киллиан заметил, что на одной из кроватей сидел пуффендуец, мадам Помфри обрабатывала его раны, а Эмма стояла неподалеку, тревожно смотря на бывшего парня.       … или снова не такого уж и бывшего.       — Мадам Помфри, давайте я сама закончу, — предложила она помощь целительнице.       — Я так понимаю, что ты вчера занимательно провела вечер, — усмехнулся парень, изучающее смотря на нее.       — Бэй, ты не можешь… не можешь меня винить, — негромко протянула Эмма, но Джонс все равно услышал. — Ты оставил меня там одну, и я…       Мерлин, это входит у них уже в какую-то привычку — откровенничать при нем, стоящим за дверью.       — Генри вернулся за полночь, мы волновались за тебя, — казалось, что он говорил максимально равнодушно, но в его голосе все равно были слышны нотки беспокойства. — Эмма, ты же знаешь, что, несмотря на все то, что между нами происходит… произошло… ты мне не чужой человек, я по-прежнему переживаю за тебя.       — Прости за Грэма, — проигнорировала его слова Эмма. — Он услышал вырванную из контекста фразу.       — Я его не виню, — слегка пожал плечами Бэй. — Твои друзья всегда защищали тебя, а я сейчас как раз плохой герой твоей истории.       Друзья, ну конечно. Кэссиди, ты же не слепой, хоть ты открой ей глаза!       — Это не так, — грустно вздохнула Эмма, заканчивая обрабатывать его раны, и направилась на выход, но на мгновение затормозила и обернулась. — И да, я не верю тебе, почти уверена, что ты не мог со мной столь подло поступить. Я знаю, что это я виновата в нашем разрыве. Но, возможно, наши отношения действительно изжили себя.       На этих словах Свон выбежала из Больничного крыла, и Киллиан чудом умудрился спрятаться за ближайший гобелен и остаться незамеченным. Он хотел было нагнать ее, расспросить, но осознавал, что сейчас не лучший момент, не после такого разговора.       Почему она вдруг стала так тверда в своем решении? Заметно же, что Свон и сама не верит в его измену, так почему не хочет попытаться его вернуть?       … неужели в ее сердце поселился другой?       Еще некоторое время он простоял неподвижно, а после отправился на занятия. Он вполуха слушал лекцию профессора Бута, а сам все это время наблюдал за Эммой, которая, в отличие от него, была всегда внимательна на занятиях по Защите от Темных искусств. Был даже период на прошлых курсах, когда по школе ходили слухи, что Свон втюрилась в нового профессора. Правда, тогда многие девчонки сходили по нему с ума.       Киллиан отвлекся от речей профессора, когда заметил, как к Эмме на стол кто-то отлевитировал записку. Обернувшись, девушка с недоумением оглядела сидящих позади нее студентов и задержала взгляд на их парте. Он повернулся и заметил, что на одном из листков Питера оторван край.       — Любовные записочки? Как мило, — процедил Киллиан, глядя, как к его другу возвращается кусочек пергамента от гриффиндорки.       — Не ревнуй, милый, я всего лишь исправляю твои же косяки, — наигранно произнес Пэн, чем весьма поразил его. — Ты же мне не рассказываешь, что между вами произошло, почему бы не попытаться выяснить у другой стороны вашего конфликта?       — Ну-ну, а мне кажется, что ты просто обожаешь совать свой длинный нос в чужие дела. Лучше бы свой член кому-нибудь уже всунул, — буркнул ему в ответ Киллиан. — Вечно считаешь, что самый умный и без тебя не разберутся.       — Кто бы говорил, — фыркнул Питер, игнорируя очередную пошлость. — Я не лезу к людям, пока того не требует ситуация.       — Уверен, что Свон иного мнения, — приподнимая одну бровь, Джонс вызывающе посмотрел на друга.       — Молодые люди, мы вам не мешаем? — прервал их строгий голос преподавателя.       — Ну что вы, профессор Бут, разве вы можете помешать обычным ученикам… — непредусмотрительно съязвил в ответ Киллиан.       — Минус десять очков Слизерину, а вам, мистер Джонс, — обратился к нему преподаватель, — бонусом еще идет эссе на тему сегодняшнего урока. Направим вашу излишнюю энергичность в правильно русло, как говорится.       — А он, профессор Бут, обычно по-другому направляет свою излишнюю энергичность, — усмехнулся Джефферсон, сидящий на соседнем ряду. — Ему бы что-нибудь поактивнее… и желательно в крепкой мужской компании, — добавил он уже чуть тише, но так, чтобы Джонс услышал его.       — Еще одно слово не по теме занятия, мистер Гарсиа, — строго произнес преподаватель, — и вы присоединитесь к мистеру Джонсу и его дополнительной нагрузке.       Киллиан собирался поймать Эмму после занятия, но она упорно избегала его, чуть ли не первая выбегала из класса с каждого урока, стоило только прозвенеть колоколу. Бегала от него, словно он совершил что-то непоправимое.       Неужели его признание настолько перевернуло ее сознание? Или во всем виновато его участие в ссоре с Кэссиди?       Несмотря на ее дурацкое поведение, Джонсу необходимо было узнать, что именно она помнила. Ему было все сложнее отрицать, что эти слова были сказаны на эмоциях.       Она действительно ему нравилась.       Однако ее осведомленность об этом была излишней. Киллиан не готов был ей открыться, он себе-то не мог до конца в этом признаться.       Нравится. Ее пылкий нрав. Ее умение найти бесконечное количество поводов, чтобы на него взъесться. Ее трусость при всей ее гриффиндорской храбрости.       Он поджидал ее после ужина в вестибюле, однако, как только она заметила его, то сразу пустилась в бега.       — Свон! — окликнул ее Киллиан. — Свон, да постой же ты!       Выругавшись, Джонс бросился за ней следом. Он свернул в один из тайных ходов, пытаясь обогнуть ее, и не просчитался. Ловко выскочив прямо перед ней, Киллиан ошарашил ее своим внезапным появлением.       — Ты оглохла, Свон? — раздраженно сказал Джонс, крепко хватая ее за руку. — Долго будешь бегать от меня? У меня какое-то постоянное чувство дежавю. Не знал, что ты настолько трусливый львенок, — ухмыльнулся он.       — Чего тебе нужно, Джонс? — поднимая на него глаза, спросила Эмма.       — Да просто хотел узнать, как ты себя чувствуешь после вчерашнего? — игриво произнес Киллиан, наблюдая за девушкой, которая в ту же секунду начала смущаться. — Румянец тебе к лицу, Свон.       Он почти невесомо коснулся ладонью ее щеки, отчего Эмма отпрянула в сторону, отбрасывая его руку, словно ядовитую змею.       — Джонс, что ты хочешь? Переспал с девушкой — поставь галочку и, будь добр, отвали! — неожиданно выпалила гриффиндорка, чуть ли не с яростью смотря на него и прожигая в нем дыру.       Стоп. Что?! Переспал? О чем она, черт возьми, говорит? Неужели…       Ну конечно, вот, в чем дело. Эмма думает, что он воспользовался ее состоянием и поимел ее вчера ночью. Во всех смыслах.       — Как пожелаете, мисс Свон, — театрально поклонился он, отступая чуть в сторону.       Эмма ошарашенно уставилась на него в ответ. Он определенно удивил подобным поведением не только себя, но и ее. Киллиан поймал себя на мысли, что не хочет переубеждать ее в обратном, по крайней мере сейчас.       Думает, что переспали? Пусть так и будет. Пусть немного помучается, не все ж ему одному этим заниматься.       Молча наблюдая, как Свон снова удалялась от него прочь, он продолжал самодовольно ухмыляться, ощущая, что стал победителем во всей этой ситуации. Даже если временно.       Киллиан прогуливался по коридорам школы, не обращая внимания на изредка проходящих мимо него студентов, пребывая в собственных раздумьях. Про себя он отметил, что такое поведение было несвойственно ему. Оно присуще скорее Питеру, но не ему. Джонс поднимался все выше, его сегодня почему-то не тянули привычно холодные подземелья замка. Ему совсем не хотелось проводить вечер ни в компании какой-нибудь девушки, ни распивать огневиски с друзьями, ничего.       В голове мелькнули слова Свон и ее предположения о бурной ночи, проведенной вместе. Киллиан сам до конца не понимал, почему не стал разубеждать ее.       Просто хотел помучить? Или хотел получить продолжение их игр?..       … пропал бы его интерес после того, как они переспали бы? Охладел бы он к бушующей гриффиндорке?       Из раздумий его вырвали два пуффендуйца, которые, переминаясь с ноги на ногу, терлись около класса Древних рун. Шестое чувство подсказывало ему, что ни к чему хорошему это все не приведет, но его любопытство взяло верх.       — Вы чего это ошиваетесь здесь? — нахмурившись, Киллиан взглянул на озадаченную парочку. — Поздновато для дополнительных занятий.       Один из парней стоял к нему спиной, и Джонс не сразу обратил внимание, что это был не такой уж незнакомый ему студент.       — Свон? И ты в этой занимательной компашке? — искренне удивился слизеринец. Ему казалось, что этот парень не из тех, кто любит нарушать правила. — Последовал примеру сестры и выбрал себе еще один курс в нагрузку?       — Джонс, отвали! — резко выдал Генри, ни капли не страшась его. — И не думай, что я буду терпеть твои выходки, особенно если они будут касаться Эммы и ее чести.       Ох, свою честь она давно потеряла… с другим пуффендуйцем.       — Твои угрозы весьма смехотворны, приятель, — самодовольно улыбался Киллиан. — Ты вряд ли сможешь сделать что-нибудь действительно плохое студенту выпускного года. К тому же сестра будет ругаться, — замечая, как парня задевают упоминания Свон, добавил он.       — А ты попробуй нарваться и узнаешь! — недовольно прыснул парнишка, в то время как второй отмалчивался в стороне. — Эмму я в обиду не дам.       — Боюсь-боюсь, — поднимая руки вверх и капитулируя, рассмеялся Джонс. — А Свон уже взрослая девочка, сама может решить, с кем ей время проводить, — подмигнул он. — И в чьей комнате ей проводить это время… с пользой.       Эмма бегала от него, и Киллиан зачем-то решил оторваться на ее младшем братце. Его злить было столь же занимательно, как и его сестру. Генри не выдержал его наглости и направил на него палочку, угрожающе сверля взглядом. Джонс не остался в долгу, достал свою и невербально произнес заклинание. Приструнив парнишку легко созданным «Левикорпус», он с улыбкой наблюдал, как тот висел перевернутый вверх ногами и пытался освободиться.       — Джонс, какого черта ты творишь?! — на него из ниоткуда выскочила Эмма, огорошив внезапным появлением и подлетая к нему. — Ты что себе позволяешь? Лучше бы своих слизеринцев приструнил, совсем распустились!       Отвлекшись на нее, Киллиан потерял концентрацию и уронил Генри на пол. Мальчик скривился от боли, но Джонс даже глазом не повел, направляя все свое внимание на Эмму.       — Прибежала подтереть слюни младшему братику? — съязвил Киллиан, получая от нее удар в грудь. — Любишь погрубее, Свон?       Оба третьекурсника с по-прежнему суровыми лицами уставились на них, а еще через мгновение Генри подскочил, будто ничего и не было, и снова воинственно направил на него палочку. Его примеру в этот раз последовал и его одногруппник.       — Томас, опусти палочку, — обратилась к нему Эмма. — Тебя это тоже касается, Генри.       — Он оскорблял тебя и вообще прикопался к нам на пустом месте, — возмутился парень, даже не намереваясь слушать сестру. — Не собираюсь я ему позволять вести себя подобным образом!       — Вежливый вопрос о причинах нахождения здесь, — спокойно произнес Киллиан. — Все-таки я староста школы, и моя обязанность следить за порядком… и пьяными студентками, блуждающими по коридорам замка, — добавил он чуть тише, наклоняясь к Эмме.       — И правда, что вы здесь оба делаете? — оттолкнула его Свон и обратилась к младшекурсникам, снова игнорируя его.       — Неважно, — отмахнулся от нее Генри.       — Если неважно, значит, провожу вас до гостиной, чтобы не было больше желания нарываться на неприятности, — мягко сказала она, увлекая за собой пуффендцуйцев.       — Доброй ночи, Свон, — бросил напоследок Киллиан, словив на себе озлобленный взгляд ее младшего брата.