***
Наперегонки сбегая со ступенек подъезда они, как сшибутная ребятня вовсю спорили за главный приз и роль каждого выезда — кто поведет машину. — Кто лучше водит — тот и за рулем, — Рита апеллировала к очевидным фактам. — Кто лучше стреляет — тот за рулём, — Стёпа же, споря с ней, отстаивал свой авторитет. — Кто дольше работает — за рулём, — но Власову только раззадоривали эти традиционные утренние игры. — Кто ЛУЧШЕ работает — тот за рулём, — они перебежали дорогу в распахнутой верхней одежде, перебивая утверждения друг друга. — На кого встаёт — тот и за рулем. Хоп, — Рита закончила спор самым убийственным аргументом и, воспользовавшись удивлением Данилова, ловко перехватила подброшенные в воздух ключи. — Все, поехали. С меня массаж вечером, — все же пообещала награду девушка, садясь на водительское сидение.***
Утренняя бумажная рутина окунула в себя оперов с головой сразу после выезда. В деле замешано очень много документов и вместо обеда им обоим пришлось зарыться в горе бумажек, словно они здесь юристы или бухгалтера́. К тому же, работать их посадили в общий кабинет с экспертами, здесь сегодня в сногсшибающей суете дежурили и их знакомые. — Ты пропустила пункт 5, — у Данилова получалось лучше, он справлялся быстрее и периодически подглядывал в работу напарницы, указывая ей на ошибки и пропуски. — Черт, — в очередной раз нахмурилась шатенка, возвращаясь к предыдущей уже отложенной папке с протоколами. — Какие-то у тебя сегодня проблемы с внимательностью, товарищ главная… — Данилов воспользовался моментом, когда на них не было обращено ни одного лишнего взгляда, и весьма интимно и приятно положил руку ей за шею, массируя напряжённые мышцы. Главной он называл ее часто, когда она командовала или пыталась играть роль всезнающей и всесильной в их работе. — Да потому что ты полночи не давал мне спать, — почти что громко, но сдержавшись «обвинила» его ответно девушка, поднимая глаза от бумаг. — Неправда. Не полночи, а всего лишь несколько часов… — Ты ещё к тому же ужасный зануда, ты это знаешь? Они не смотрели друг на друга, но как обычно зацепились языками в момент этого маленького перерыва в штудировании документов. — Ты первая мне это говоришь, — гордо подметил мужчина, откидываясь в кресле, нехотя и медленно всё же убирая ладонь от ее шеи и спины. Здесь же люди… — Ты не только выматываешь физически… — Заметь, все позы выбирала ты. — …но и болтаешь потом по полчаса, тебе, видите ли, после этого хочется поговорить о высоком! — Рита улыбалась бесконечным строчкам в описях мест преступлений и растерянно водила ручкой по пунктам и абзацам. Мысли у нее были далеко не об этом… — Ну я хорошо потрудился, могла бы и потерпеть, а не вырубаться сразу, — приговаривал Данилов в соседнем кресле за общим столом. — Только скажи — и я быстро найду твоему языку более полезное применение, — дождавшись, пока ближайшие «свидетели» выйдут из кабинета, Власова облокотилась на ручку его кресла и приблизилась с многообещающим угрожающим и коварным видом, нависая грудью над коленями опера. — Опробуем после сегодняшнего массажа?.. — в несерьёзном тоне предложил он, выходя из-за рабочего стола, чтобы не потерять над собой контроль, когда она так близко и говорит такие вещи. Поэтому теперь, пока она заканчивала со своими папками, он успокаивался за чашкой крепкого чая в другом углу кабинета. Наблюдая за ней, словно хищник.***
День быстро подкрался к своему завершению. ФЭС опустела, сотрудники отметились в журнале на стойке у входа, закрыли кабинеты, инвентарные и лаборантские… Вечернее время — время дежурства оперов, передачи смен и посиделок в буфете. Вот и спешащий к себе домой на заслуженный отдых Круглов, проходя мимо всех помещений на пути от главного кабинета, застал здесь двух напарников за приготовлением чаев. — Так, значит, смотрите. Дело мы закрыли. Если сегодня до 6 часов не поступит нового вызова — можете быть свободны, — объявил прекрасное условие Николай Петрович, понимающим взглядом окидывая бардак из бумаг по делу на диванчике и двоих уставших оперов, Риту и Степу. Которые уже без надежды готовились если что - даже заночевать здесь. — Я ушел. — Досвиданья, Николай Петрович… — все также подавлено попрощался Данилов, ожидая свой чай сидя в кресле за тонкой папкой с фотографиями деталей дела. Власова болтала по телефону с Майским. Они закрыли дело на удивление быстро и даже наспех, уже передали коллегам на проверку и теперь переживали, все ли там чисто и без проблем, пересматривая копии подготовленных ими самими материалов. Но судя по лёгкому тону Круглова и давно и без приказов уехавшей на совещание Рогозиной, все было в порядке и никаких вопросов не возникло. Им осталось ждать всего минут 20. И мысли об этом, о долгожданной свободе, отдыхе, дороге домой, приятном вечере вместе с ней здорово заводили скучающего весь день опера. Он сосредоточенно и внимательно наблюдал за «хозяюшкой», которая управлялась с двумя кружками и чайником одной свободной рукой, мельтеша у него перед глазами. — И что, ты не мог отличить женскую фигуру от мужской, что ли? Сдаешь позиции, товарищ майор. Эти обращения друг к другу в той форме и интонации, что произносила Власова, позволяли себе только напарники с особыми отношениями в паре. Поэтому игривость в голосе Риты по отношению к Сергею начинала напрягать Данилова. И он в свою очередь пытался как можно навязчивее и приятнее ее отвлекать. Сначала просто невесомо и как бы задумчиво погладил кармашки на ее рабочих брюках в области бедер, когда девушка остановилась близко. Будто бы он не имеет за этим ничего умышленного и ни на что не намекает. — Сережа, она абсолютно права, если ты задержал ее на основании того, что она «просто побежала», — но Рита была очень увлечена обсуждением какого-то случая в практике Майского. Тот кстати находился за рулём и тоже руководствовался одной рукой, за что уже получил от нее выговор. Увидев, что девушка приготовила ему чашку с кипятком, Стёпа переместился на барный стул, не сводя темных глаз с ее фигуры. — Да какая разница, почему она убегала, ты что, маньяк, что не можешь удержаться от погони за убегающей девушкой? — Рита общалась так легко, будто рядом не сидел страшный в ревностном гневе опер, и так заинтересованно, будто иных развлечений сейчас не существовало. Вновь оказавшись рядом с Даниловым с коробкой чая, Власова была взята в плен вниманием и «домогательствами» мужчины. На этот раз его пальцы скользнули сначала по рыжим волосам на плечах в черной футболке, затем ловко нашарили лямку от лифа. На этот издевательский щелчок Рита отреагировала не менее ребяческим хлопком по руке опера, не подавая виду, что не одна в разговоре с майором. Будто специально его нервировала, ведь знала о ревности к Серёже. — Ты думаешь, у меня такого не было? Как будто я не оставляла парочки синяков на удирающих подозреваемых… — девушка добавила себе сахар и постучала ложкой по чашке, затем задумчиво отправила в рот, будто леденец. Степа начал раздражаться. Она делала это совершенно не нарочно, но в их отношениях Данилов видел сексуальный призыв теперь в каждом действии Власовой. Слишком мало у них выпадает времени на наслаждение друг другом, чтобы потушить этот голод… — Я знаю, просто напиши объяснительную, как в первом классе, за что ты её задержал и почему применил... — шатенка встретилась глазами с опером. — грубую силу… И поставила на стол корзиночку со сладким. Угомонилась, села рядом. И затихла, видимо, выслушивая длинный комментарий Майского по поводу своего совета. Данилов смог спокойно приступить к чаепитию. Но тут в атаку пошла она сама. Закинула руку на шею мужчины, невинно глядя в свою остывающую кружку с напитком. И начала запускать длинные коготки в волосы Степы, слегка и медленно царапать шею и затылок, словно ласкала большого грозкого кота, которому являлась властной и строгой хозяйкой. Они общались одними жестами, одними взглядами на этом этапе. И им не нужно было объяснять свое поведение словами. Они предвкушали сегодняшний свободный вечер и лишь короткими намеками говорили о своих желаниях и «программе» предстоящей ночи. И больше всего Данилову льстило то, что, будучи вовлеченной в миленький разговор с Майским, она всем своим существом и сердцем была здесь, с ним, постоянно напоминая ему об этом и своей верности. Не это ли наивысшая похвала и степень привязанности?.. — Давай. До понедельника, — Рита отложила телефон. — Неужели уже и дни его смен выучила? — Стёпа стоял позади и держал руки на ее плечах. Бумаги собраны, посуда вымыта, они ответственно оставят здесь полный порядок. — Прекрати, — с улыбкой отговорилась девушка, которой все же нравилось то, что он делает. И тогда руки мужчины медленно начали расслабляющий приятный массаж… — Осталось 5 минут, миледи, — все намекал ей опер, наклоняясь к уху и косясь на электронные часы на столе. — Подожди, я позвоню дежурному, вдруг нам ещё не сообщили, — Рита отчаянно не хотела, чтобы поступили какие-то новые вызовы, и упорно старалась убедиться в том, что последние минуты пройдут спокойно. И удача все-таки на их стороне сегодня. Приложила телефон к уху, к которому все приближался мужчина. Тогда Степа медленно выпрямился, не злясь на ее хитрые маневры уклонения и привычку дразнить его, и нагнулся к другому уху, опускаясь и к самой шее. — Власова. Вызовов больше не было на сегодня? — представившись девушка уточнила у лейтенанта на стойке их с Даниловым дальнейшую судьбу. Мужчина закопался в заметках и своем журнале вызовов, проверяя зафиксированные обращения и звонки со служб. Пока висела эта тишина в трубке, Стёпа окончательно разнаглел, будто бы чай был с виагрой, и полез целовать ее шею. Да так, что Рита чуть не выронила телефон из руки, отчаянно уворачиваясь от одержимого напарника. — Стёпа! Ну, честное слово! — будто бы пожурила балующегося щенка девушка, зашептав и легко оттолкнув его в грудь свободной рукой. Которую мужчина быстро и настойчиво перехватил, сменив ласку на мужскую силу. — Вызовов не поступало. Время — 18:01. — Спасибо. Быстро сбросив звонок, Рита выскочила из-за стола, не высвобождая руку, сунула телефон в задний карман и схватила куртку с кресла. — Наконец-то. В том же темпе спешащий сбежать с работы Данилов покрепче сплел свои пальцы с ее и буквально облетел кресло на пути к выходу. — Сумка, — обернулась на него Власова, забывая обо всем на бегу. Опер заботливо забрал ее дамскую вещь, и пара вышла в коридор, делая вид несущихся на срочный вызов дежурных оперов, а не влюбленных — по домам. — Я за рулём, — специально настоял Стёпа, порываясь доказать ей, что даже в таком возбуждённом состоянии после рабочего дня способен внимательно и ровно вести машину. В отличии от «слабой» подруги. — Надо переодеться, — они оба ещё были в служебной форме, совершенно не привлекательной в простом понимании, но удобной и родной. — Да брось, поехали так. Тебя сейчас не одежда должна волновать… — властно приказал опер, выходя из здания. — К тебе, — в свою очередь перевалила на него ответственность «принимать гостей» в этот раз Власова. — Нет, Рита, к тебе, — обошел чужие машины на парковке Данилов, категорично отрицая предложение напарницы. — Кто лучше готовит — к тому и едем, — сослалась на его талант шатенка, возвращаясь к утреннему спору. — У кого бардака меньше — к тому едем, — принял этот вызов мужчина, садясь за руль. — У кого кровать крепче. — У кого она больше. Я устал на краю ютиться. — Тогда прекращай болтать по ночам и дай мне выспаться. — Как скажешь, солнце…