До луны... До самой-самой луны... И обратно...

Томас сидел уткнувшись спиной в стену, пока его терзания и тяжёлые мысли не прервал Итан. — Что случилось, Томас? Может зайдешь все-таки? — Не… Мне и тут хорошо. — Тебе не холодно в одной футболке? — Нет. — Ты вечно мерзнешь, значит был в кофте, секунду, — Итан зашёл в номер снял с вешалки лёгкую куртку Томаса, вышел, закрыл за собой в дверь и сел рядом с другом, — так вот, во первых, на, надень, ещё не хватало, чтобы ты заболел, а во вторых, скорее всего ты отдал свою кофту Коралин. Значит вы были с ней на крыше. Сигаретами от тебя пахнет не сильно, значит давно не курил, тогда получается был в помещении. Но при этом учете кофту бы она тебе вернула. Соответственно, ты был в помещении, то есть здесь, а Коралин на улице, на крыше. Вопрос один: почему вы были не вместе? Вопрос два: куда она ушла сейчас? — Всегда удивлялся твоим умениям составлять цепочки умозаключений… — А если не отходить от темы? — Да, мы действительно были не вместе. Изначально мы разговаривали на крыше, но потом она захотела побыть наедине, да и я тоже, если честно. Мы просидели раздельно ну от силы минут 20, когда встретились, Коралин была отстраненной, мы подошли к номеру, но она просто сказала «пока, мне пора», и не обнявшись, не поцеловав, даже не смотря в глаза ушла. Что будет дальше, Итан? — Будешь? — Итан вытащил из кармана маленькую бутылочку виски. — Да, спасибо, — Томас открыл бутылку и залпом выпил половину. — Знаешь, все говорят, что мы творим свою судьбу сами, но честно говоря, я ещё ни разу не смог сделать что то, от чего мог согласиться с этим. Поэтому, все будет ровно так, как должно быть. Просто ещё раз обдумай что для тебя отношения, хочешь ли ты их на самом деле, готов ли уступать Коралин во многом, ради общего благополучия. И ещё, не надо мучать себя этими мыслями. Все должно быть спокойно и проанализировано на свежую голову. Так что давай, вставай, пошли. У нас скоро самолёт. Прилетим в Рим, там все решишь окончательно. В конце концов разорвать отношения можно всегда, — Итан встал и протянул руку Томасу, — Давай, пойдем. — Итан, я правда не хочу к остальным, сейчас начнутся вопросы, — гитарист подал руку другу и встал вслед за ним, — меня будут отчитывать как ребенка за мою нерешительность, а просто игнорировать их у меня не получится. — Может тогда в ресторан? Покушаешь, отдохнёшь, развеешься. — Ты пойдешь со мной? Я не хочу сейчас быть один, это невероятно тяжело. — Конечно, только подожди, — Итан проверял все свои карманы в поисках кошелька, пока в одном все же не нашел его, — ага, все, отлично, пойдем. — Ты что то потерял? — Нет, просто проверял с собой ли кошелек. — Ты не хочешь остальных предупредить, что мы ушли? — Они спят, так что насчёт этого не переживай. По моим расчетам, проснутся они где то через 2-2,5 часа, а за это время мы уже успеем вернуться. По пути Итан достал телефон и набрал чей то номер. — Мауриньо, добрый день. Не спишь? — Нет, сеньор Торкио. Что то случилось? — Забронируй пожалуйста столик в лучшем ресторане в моем районе, сейчас скину геолокацию. — Будет сделано. — Благодарю. Наконец Итан убрал телефон и морально вернулся к скучающему и погруженному в свои мысли Томасу. — Сейчас Мауриньо закажет нам столик и мы наконец позавтракаем. — Господи, откуда у тебя эти связи? Как ты вытащил меня тогда из полиции? Как ты одним звонком можешь решить тысячи проблем? Итан мягко улыбнулся, поправил волосы и поднял взгляд в небо, чуть запрокинув голову. Он о чем то задумался, но со стороны было заметно, что эти воспоминания по большей своей части были позитивными нежели скверными. — Давай обсудим это уже в ресторане, хорошо? — Да, конечно. Наконец дойдя до отеля, где находился ресторан Итан подошёл к хостесу. — Сеньор Торкио, добрый день! — Здравствуйте, — Итан прищурился и посмотрел на бейдж улыбчивой невысокой блондинки, встречающей гостей на входе, — Анна. Мауриньо должен был звонить по поводу заказа столика. — Да да, конечно. Ваш столик под номером 4. И впредь, Вы всегда можете подойти в наш ресторан без предварительного согласования, для Вас столик найдется всегда, — девушка улыбнулась и убежала на кухню. — Боже… У тебя даже в России связи… — Ну здесь скорее не из-за связей, а просто потому что мы музыканты, известные по всему миру. — А, ну да… — Ты до сих пор о ней думаешь? — Парни сели за стол и листали предложенное меню. — Да уже как то нет, но осадок… — Понимаю. Может стоит позвонить? — Не, не хочу. Мне кажется я своей настойчивостью только все порчу. — Не неси чушь. Ладно, проехали. Если хочешь отмалчиваться — пожалуйста. — Итан, ну правда, что я ей могу сказать? Я позвоню ей уже из Рима, думаю, так будет лучше. — Поступай как знаешь. — Вернёмся к твоим связям. Откуда все это? — Помнишь моего отца? — Конечно! Кандидо Торкио… Мы же на природу вместе ездили. — Ты не обращал внимание, что у него был второй брелок от ключей с эмблемой и надписью «Maserati»? Это ещё при том, что ехали мы на далеко не самой дешёвой BMW. — То есть… Ты хочешь сказать, что твой отец какая то шишка? — Ну не шишка… Но весьма уважаемый человек. — Подожди, но я не слышал его имя среди политиков, не слышал его как состоявшегося музыканта, не видел в роли актера. — А это как раз таки очень и очень обидно… Папа работает почти круглыми сутками, а его имя вписывается мелкими буквами, там, куда другие не смотрят. — Но я не понимаю. Все таки, кто он? — Режиссер, кинооператор, сценарист, видеомонтажер, владелец собственной студии создания видеороликов и просто заботливый отец, желающий передать своему единственному сыну все самое лучшее. Итан улыбнулся, не торопясь съел последнюю креветку и ждал пока Томас даст оценку всему происходящему. Минуты молчания тянулись непривычно долго, улыбка непроизвольно сошла с лица барабанщика. Отложив приборы, аккуратно вытерев лицо, он поправил пиджак костюма и встал. Томас уже давно все съел и медленно пил бокал белого сухого вина. — Мы пойдем или будем продолжать разговор? — А, да, извини, я… Просто я задумался. — Я так и понял. Итан снова сел за стол, а растерянный гитарист метался между мыслью о Коралин и отцом Итана. — Тогда получается, выбор студии для снятия клипов на наши песни был далеко не случайным? — Отчасти. На самом деле, Дамиано и Лео сами выбрали ее. Я ничего не говорил, честно. Единственное, я попросил отобрать лучших операторов и режиссеров, а сценарием занимался мой отец совместно с сестрами: Лукрецией и Элеонорой. — Но если ты говоришь, что Сеньор Кандидо хочет передать тебе свое дело, то почему ты сейчас с нами в музыкальной карьере, а не сидишь в офисе с сестрами и отцом? — Я всегда хотел связать жизнь с музыкой. Мой выбор уважают, поэтому больших надежд на то, что я все брошу и займусь его делом, не возлагают. Юридически бизнес в завещании поделён на три части: я, Лукреция и Элеонора, но фактически дальнейшее управление будет принадлежать сестрам. — Хорошо, как тогда объяснить то, что тебя шарахаются в центральном аппарате полиции? И один твой звонок решает миллионы проблем? — Не все так просто. Несмотря на то, что в управлении никакого участия принимать я не буду. Папа просил помогать в трудных и опасных моментах, так сказать защищать. Даже при том учете, что он живой и сам стоит во главе компании, я имею доступ ко всем его партнёрам, которые охватывают все сферы: начиная продавцами цветочных лавок и заканчивая председателем Совета министров Италии. — Значит и в группу ты попал не просто так? — А вот сейчас было действительно обидно. Да, у меня были деньги, чтобы заплатить кому угодно за право играть, но я строю свою жизнь сам. То, что мне посчастливилось стать частью нашей семьи, пусть и не по крови, это чисто моя заслуга. И опережая твои вопросы, Сан Ремо и Евровидение мы выиграли совершенно честно, без подкупов со стороны отца. — Прости… Слушай, а если у тебя есть связи в полиции, ты можешь накопать максимально полную информацию о человеке? — Коралин? — Н… Да… — Хм… По идее конечно такая возможность имеется, но как показывает практика это невероятно сложно, учитывая, что она является гражданкой другой страны. Я сделаю все, что могу, но обещать ничего не буду. Тебя такой вариант устроит? — Если есть хоть малейшая надежда, то конечно я согласен. — Тогда по приезде в Рим я встречусь с Мауриньо и мы обсудим возможные варианты. — Спасибо тебе… — Все хорошо. Но ты уверен, что тебе это действительно нужно? — Что то не так, она скрывает важные детали жизни, которые не только мешают нашим отношениям, но и давят на нее морально, что может привести к не очень позитивным последствиям. — Томас… Просто поговори с ней. Нельзя настолько не доверять людям. Поверь, если ты хочешь получить правду, то ты должен получить ее лично от Коралин. Это неправильно… — Я все понимаю, но на всякий случай мне нужна эта информация. — Сделаю, что могу. Итан посмотрел на часы и подозвал официанта. — Рассчитайте пожалуйста. — Конечно, Сеньор Торкио. Оплата будет картой или наличными? — Наличными. — Рубль, доллар, евро? — По возможности евро. Оплатив счет Итан и Томас шли в направлении гостиницы. Прохладный весенний ветер нагонял темные тучи, предвещающие затяжные дожди. Лужи на краях дороги, так и не успевшие высохнуть после недавней грозы, отражали окна высотных зданий. Каждое из этих окон таило в себе отдельную историю. В чьих то регулярно по вечерам горел свет и то и дело виднелись силуэты, из чьих то постоянно слышались ссоры и скандалы, а какие то и вовсе не зажигали свои огоньки по причине отсутствия хозяев. Утренняя тишина выходного дня позволяла свободно ходить по улицам, без необходимости протискиваться сквозь огромные толпы местных жителей и туристов. Вдалике уже виднелось бежевое здание, весь первый этаж которого был отделан огромными стеклянными окнами в пол — старинная гостиница Москвы «Националь», предоставляющая музыкантам не только номер, но и целый актовый зал для проведение репетиций. Едва поднявшись по лестнице, застеленной красным ковром, Итан и Томас встретили Викторию. — Мы с Дамиано ищем вас уже час, где вы блин ходите?! — Мы решили прогуляться по городу и позавтракать. — Знаешь, Итан, как я переживала?! — Вик? Ты с кем там? — А ты иди сюда, Дами, посмотри кто соизволил вернуться… Из арки, ведущей к нормерам показался Дамиано. — О, вы как рано, я думал вы тут остаться решили. Дамиано засмеялся и обнял Викторию. — Вы даже представить не можете насколько она мне долбила мозг, что вы опаздаете и мы не улетим домой. — Эй, Вик, ну ты чего. Я ж тебе обещал, что в этот раз без приключений. Томас улыбнулся и попытался подмигнуть. — А я все равно переживала… — Нам в аэропорт пора. Вы собрались? — Да! Голоса Дамиано и Виктории слились в единый. — Тогда едем. — Итан, а давно ли ты взял управление в свои руки? — Дами, дай ты ему возможность покомандовать, пусть порадуется, к тому же мне нравится как он старается поддерживать серьезный вид пытаясь выговорить «р». Ребята засмеялись, лишь Итан скрестил руки на груди и закатил глаза. — Ну не обижааайся, мы же любим тебя! — Виктория крепко обняла Итана, тот сделал тоже самое и слегка улыбнулся. По каридору послышались шаги, эхом доносящиеся до музыкантов. Волоча тяжёлые чемонады медленно, громко дыша от усталости, шел Лео. — А вы тут почему до сих пор стоите?! Нас машина внизу уже 20 минут ждёт! Где вещи?! Вы издеваетесь?! — Ну вот, а ты, Дами, говорил, что Итан командует. Барабанщик наш оказывается очень даже добрый начальник. Слушай, Лео, может ты Итана на пост старшего поставишь, а? — Томас, я счастлив, что ты наконец то пришел в себя, но мы реально сейчас уже опаздаем на самолёт!!! — Все-все, едем. Наконец загрузя все вещи в машину, группа ехала в сторону аэропорта. Едва они отъехали от гостиницы как пошел сильнейший дождь, который смешивался с градом. Над городом навис густой туман. Доехав до аэропорта, сдав все вещи и пройдя регистрацию музыканты засели в комнате ожидания. Погода ухудшалась, интернет ловил плохо. Лео достал калоду из кармана куртки. — Может хоть в брисколу сыграем, а? Томас резко повеселел, предвкушая партию в его любимую карточную игру. — Джокеры, восьмёрки, девятки и десятки. — Я помню! — Малыш, ты плохо думаешь о памяти нашего Леонардо. — Ой да ладно, Дэм, он забывает когда у него же самого день рождения… Дамиано вопросительно посмотрел на Лео и улыбнулся. — Давайте уже играть. Разделившись жребием на пары и начав игру по громкой связи передали сообщение о задержке рейса из-за плохой видимости. — Класс… — И сколько нам тут торчать?.. — Так, не переживаем, я сейчас пойду всё узнаю. Лео ушел к стойке регистрации, Вик собирала игральные карты. Томас подошёл к окну и снова погрузился в свои мысли. В голове крутилась фраза «…мне пора… Пока…». Он хотел быть рядом, хотел слышать по утрам ее голос, касаться ее тонкой руки, обнимать и нежно шептать на ухо: «Я люблю тебя… Люблю больше жизни». Ощущение тревоги не давало успокоится. Он будто прочувствовал что то. Резкое ощущение чьего то взгляда на затылке заставило его повернутся. Впереди по каридору из сидений и чемоданов, стояла знакомая тонкая, невысокая фигура девушки, смотрящей прямо в глаза парню. Коралин… Впереди стояла Коралин… Маленькими, неуверенными шагами, он медленно шел ей на встречу. На ее глазах наворачивались слезы. Ее волосы прилипли к одежде, все было мокрое из-за холодного проливного дождя. Наконец подойдя к ней в плотную, взглянув в ее глаза, Томас перестал сомневаться — его любовь к Коралин безгранична, только ей он готов открыться, только ее он готов ждать глубокой ночью, только ей он готов показать себя настоящего. Они стояли друг напротив друга, смотря прямо в глаза. Никто из них не решался подойти ближе. — Я думала не успею… — Наш рейс… Его задержали из-за погоды… — Я люблю тебя… Резко, как по команде, Томас обнял Коралин, прижал маленькую беззащитную девочку к своей груди и не хотел отпускать. — Стой… Томас… Знаешь, Итан был прав… Прошлое мне мешает жить… — Подожди, Итан? — Не перебивай, пожалуйста. Смотри, — Коралин достала из кармана бумажку, вырванную из книги, — это моя сестра писала, когда дарила мне первый словарь итальянского. Родители сожгли его, и единственное, что я успела — ведырнуть эту страницу. Видишь? — Она перевернула листок, на обороте которого аккуратным почерком, было выведен огромный текст адресованный Коралин ее сестрой, — Здесь она первый раз сказала, что любит меня сильнее жизни. Девушка выбросила листок в рядом стоящую урну. — Зачем? Коралин… П… — Нет! Не перебивай. Это, — она достала ручку, — это последнее, что он нее осталось. Видишь надпись «Крис»? — Вижу… — Она никому не позволяла себя называть так. Только мне. Я подарила ей эту ручку ровно в тот день, когда она не вернулась домой. Коралин, смотря Томасу в глаза, выбросила ручку. — Это, — она достала старую потрепанную фотографию, — мое последнее фото с другом, который в день, когда я сделала этот снимок, разбился на мотоцикле. Коралин разорвала фотографию на четыре части и также выбросила. — Вот это, — в руке девушка держала билет на самолёт, датированный 2017 годом, — вот это билет, с которым я летела с Кристиной и ее подругой в Италию. Подруга утонула, не вернулась домой… Билет, как и предыдущие вещи, полетел в мусор. — Каждый, кем я дорожу, с кем я готова проводить все свое время, довериться и полностью открыться погибают. Я боюсь… Боюсь, что это случится и с тобой. Но прямо сейчас я отпускаю, слышишь, отпускаю свое прошлое и готова жить настоящим. Я люблю тебя… Хочу встречать с тобой все рассветы и провожать все закаты. Я… Я просто хочу быть рядом… Всегда быть рядом с тобой. Между ними повисла тишина. Коралин плакала, Томас чувствовал на себе ее слезы, чувствовал как кофта становилась мокрой. Он сам еле сдерживал эмоции, но поддаться им сейчас было нельзя. — Я хочу целовать тебя когда ты просыпаешься и засыпаешь, я хочу касаться твоих рук, хочу смотреть на тебя, когда ты спишь, хочу готовить нам ужин, дарить тебе цветы и ждать, ждать пока ты собирешься на прогулку. Я люблю тебя… — Я… Я готова ехать с тобой в Италию… — Коралин!!! Томас взялее за плечи и смотрел в заплаканные глаза. Девушка чуть улыбнулась. — Коралин, я прямо сейчас готов купить тебе билет, только бы ты полетела со мной… — Билетов нет… Я бежала до аэропорта в надежде успеть купить билет, в надежде успеть на рейс, в надежде увидеть тебя… Клянусь, я прилечу первым же рейсом. — Я буду ждать… Обещаю… Вдалеке эхом разнеслось объявление по громкой связи: «Объявляется посадка на рейс SU2509, вылетающий по направлению Москва Шереметьево — Рим Фьюмичино. Выход на посадку С134». — Тебе пора, Томас… Парень поцеловал Коралин и смотрел ей вслед… Разрываясь от переполняющих эмоций он вернулся к группе. Чувства смешивались, но появилось спокойствие, которого так не хватало вего жизни. — Томас… Пошли… Самолёт. — Да, конечно, иду. Настроение парня поднялось, улыбка не сходила с его лица. — Итан, Коралин говорила, что ты сказал ейал ей отпустить прошлое… Ты затеял этот разговор? Скажи честно. — Нет, ни в коем случае. Я не хочу вмешиваться в ваши отношения. Она позвонила мне и попросила поговорить. Та же ситуация, как и с тобой. Я не говорил ей о тебе вообще ничего. Не переживай. — Спасибо, Итан… Наконец музыканты сели в самолёт и практически сразу Томас уснул. Вик положила голову на гитариста и тоже старалась заснуть. Итан читал любимую книгу, а Дамиано как и обещал звонил Джорджии. — Джо, мы сели в самолёт, летим домой. — Жду вас. Но почему рейс задержали? — Сильный дождь, плохая видимость. Но час это не критично. — Сколько лететь? — Примерно три часа пятнадцать минут. Там плюс-минус десять минут. — Что у вас за ситуация с Томасом была? — Не бери в голову… Просто мы его не поняли. — Буду ждать в аэропорту. Люблю. — И я тебя. Прозвучали звуковые сигналы, самолёт набирал скорость и наконец взлет. Впереди был длинный полет до Рима. Кто то будет спать из за бессонной ночи на крыше, кто то будет ждать встречи со своей девушкой, ждущей в аэропорту в Италии, кто то проведет это время за чтением книги, будет думать, рассуждать о жизни, а кто то просто отдыхать после концерта, интервью и встречи с фанатами. Что будет дальше никто не знает, но после произошедшего за последние сутки всем был необходим заслуженный отдых.