Обрушить горы к твоим ногам, усыпать их лепестками цветов

— Я пришёл сюда не драться, Лю Цингэ. — Это было бы совсем глупо. Где Цинхуа, а где Бог Войны по силе и мастерству владения оружием, но того самого «Бога» это видимо совсем не волновало. Самолёт на свою дурость выдал себя, хотя на самом деле только заприметив из-за укрытия что его «брат по несчастью» уснул, хотел тихо и спокойно дождаться утра. И Мобей Цзюня.       Тот уже должен был давно, по идее, получить письмо отправленное Цинхуа через выжившего чудесным образом демона, каковыми были и ещё несколько десятков от их армии. В письме он, как и любой прилежный подчинённый работающий аж на три фронта сразу без доплаты, очень ярко и с чувством расписал, где, как и кто провинился, а главное, что главная виновница во всем Хуалинь. Он также предугадал, что сбежавшего Цинцю, а точнее Лю Цингэ с ношей в виде Цинцю, стоит попреследовать, ведь, как никак, слежка за лордами все ещё была его главной обязанностью, о чем он тоже учтиво написал.       И он отчаянно надеялся, что хоть тут его писательские способности ему помогут и его Господин не станет злиться в первую очередь на него. Жаль только, что с шиди Лю такое не пройдёт. Напиши он сейчас хоть целый роман о том, что не собирается портить Шеню жизнь, Цингэ скорее всего, все равно будет пытаться его придушить. И даже не только из-за Шеня. Это даже не первостепенная причина. Из-за предательства их клана в целом.       И Лорду Байджан правда было все равно на доброжелательность. Для него Шан Цинхуа никогда не был особым авторитетом, да и видел он его только на общих собраниях и то не всегда, а узнав о том, что тот предатель все окончательно встало на свои места. Лю не собирался распивать с ним чай и любезничать, хотя бы потому что просто не любил лицемерных людей. И то, что бывший Лорд Аньдин сейчас пытается проявить все дружелюбие этого мира, ничего не меняло.       Нанося первый удар, Цингэ все еще не хотел того убивать, немного задеть или поранить будет достаточным, чтобы не убежал. Чтобы просто показать тому, что надо было раньше думать о последствиях своих действий и решений. Да и тем более, предатель следил за ними и теперь его точно нельзя никак отпускать. Нанося же остальные удары, даже не вполсилы, мужчина только больше распалялся. — Лорд… черт… — Цинхуа же уворачивался, как мог. Между деревьев это было делать легче, так как он мог прятаться за ними, а многоуважаемый воин почему-то осторожничал. Причины Самолёт найти для этого не мог, явной уж точно, бегло надеясь на то, что заклинатель просто сжалится. — Цингэ! Прошу, выслушай для начала. Я тут чтобы… да твою ж…       И вся это беготня никак не заканчивалась. Лорд Байджан уже даже начал искренне забавляться, видя совсем запыхавшегося Цинхуа, а тот в свою очередь проклинал его разными неизвестными словами. Совсем на манеру Шеня, которого к слову, воин совсем не хотел будить, поэтому и старался действовать тише. Насколько мог, в любом случае.       Эта чехарда могла продолжаться хоть всю ночь до первых петухов, но Цингэ вдруг перестал устойчиво стоять на ногах, быстро оценивая обстановку. Трава и земля, что ночью покрылась росой, начала довольно быстро леденеть, что было странным для все ещё тёплой осенней температуры. Для воина конечно привыкнуть к новым условиям не составило бы труда, но внезапное радостное лицо предателя ни о чем хорошем не говорило. И как только где-то за спиной Цинхуа показался высокий силуэт, Цингэ разом забыл и про сдержанность и про тишину. Мобей Цзюнь тоже не церемонился, отталкивая своего подчинённого в сторону и направляя все внимание на Горного Лорда, что сейчас источал всю злость и ненависть лишь одним взглядом. И конечно же они без промедлений сцепились в бою. И конечно же, звук ломающихся веток, или падение разрубленных Ченлуанем деревьев, как и звук треска льда, не услышать было невозможно.       Проснувшийся, удивленный, встревоженный и одновременно злой от этого факта Шень Цинцю застал их в довольно комичном положении. Цингэ, что сейчас был скован по ногам льдом, яростно пытался его разбить одними кулаками, Мобей был прижат стволом дерева к земле, а меховой плащ так вообще был прибит Ченлуанем к тому самому дереву. Цинхуа же просто сидел на земле в позе напуганного человека, обреченно вздыхая и охая, дрожа на манеру кленового листа по осени.       Шень собрав все остатки внутренних сил, выдохнул и чинно прошёлся мимо них с гордым, но усталым видом вставая между демоном и заклинателем. Те же, оба, слишком синхронно смогли выбраться из чужих ловушек и так же синхронно удивились увидя перед собой не противника, а крайне раздраженного Цинцю. — Ну и что вы тут устроили? — Юань выставил руки на всякий случай в обе стороны, а Цинхуа только заслышав его голос, кажется, начал самозобвенно молиться. — Вот ты! — Он посмотрел на Цингэ, а тот только моргнул явно ничего не понимая. — Сначала бьешь потом думаешь, да? А вы оба? Нашли время… — Он перевёл взгляд на Мобея и Цинхуа, что уже успел встать позади своего господина и только голову его видно и было за широкой спиной демона. — Вы собирались с нами драться или убить? — Уже более спокойно и даже радушно спросил Шень. — Нет. — Подал голос Самолёт, хотя и не особо был уверен в этом. Может Мобей и хотел, они же не успели об этом поговорить, но демон на его слова не возразил. — Значит лес вы проредили просто так? Вы животные или люди? Сели сейчас же и все объяснили. — Шень не особо задумывался, кому сейчас он это говорит и с каким важным тоном. Его настолько измотали драки прошедших дней и всеобщая неразбериха, что ему уже было откровенно плевать. И он сам первым же и сел на колени придерживая ноющий бок с лицом полного умиротворения и спокойствия, потому что единственное, что его сейчас волновало, это то, что ему не дали поспать.       Мобей все это время открыто и задумчиво смотрел на Мастера Сюя, думая лишь о том, что возможно, на мгновение, понял почему Ло Бинхе на том так зациклен. Заклинатель был явно не обделен умом, настолько же насколько наглостью и хладнокровием, и это даже вызывало некое уважение. Подумать только, ранен и застигнут врасплох, как можно было решить, но все равно раздаёт с легкой руки приказы демону, предателю и другому Горному Лорду.       И Мобей на удивление всех собравшихся, спокойно вторил заклинателю, садясь на колени, что за ним тут же повторил и Цинхуа. Тот к слову, сейчас вообще не понимал кого именно тут нужно было все время бояться. Цингэ же сел последним и явно очень нехотя, а на его хмуром лице не читалось совсем ничего. В мыслях же воина было очень много вопросов, которые он пока приберег при себе. — Шан Цинхуа. И, так полагаю, Мобей Цзюнь. — Шень плавно кивнул им в знак приветствия. — Чем обязаны такому внезапному визиту?       Воцарилась гробовая тишина. Шень спокойно сидел и ждал ответа так и не спуская глаз с непрошеных гостей, пока те думали над ответом. Мобей выглядел спокойным лишь изредка переводя взгляд на Лю Цингэ и только тогда тот становился чуточку враждебным. Цинхуа выбирал какую версию можно было бы сказать, чтобы не выдать Шеню лишнего, но и не показать Мобею, что вообще-то, он все ещё хочет помочь «брату-огурцу». И Цинцю, который уже и не надеялся поспать. — У меня есть предложение для вас. — Наконец заговорил Мобей, твёрдо, четко и уверенно, заставляя обратить на себя внимание. — Мой господин хочет, чтобы я привёл мастера Сюя к нему в ближайшее время. — Вы совсем… — Начал было распылятся Цингэ, но Шень очень неучтиво и нетерпеливо прикрыл ему рот ладонью, чем привёл воина в еще больший ступор. Цингэ от внезапности сего действия даже возражать брату не стал, просто не успел, благо изящная рука ненадолго задержалась на его губах. — Прошу прощения, продолжайте Господин. — Цинцю убрал руку и все ещё в полном спокойствии вновь обратил внимание на Мобея. — Но я не стану этого делать. У меня совершенно иные планы. Я готов обеспечить вам безопасность, чтобы вы никогда не пересеклись с Ло Бинхе. Снова повисла долгая пауза. Это было довольно странное заявление упавшее на их поляну словно туманное облако.       Цинцю даже перевёл взгляд на Цинхуа и тот быстро и утвердительно закивал. Но уверенности в услышанное это как-то не добавило. Все это казалось слишком, слишком уж удачным стечением обстоятельств. Да и, разве Мобей не был самым верным подчиненным у Ло Бинхе? С чего бы ему вдруг идти против него? Да и еще таким вот образом. Это вопиющее предательство с его стороны и Шень был готов просто взорваться от непонимания происходящего. На его уставший мозг просто слишком многое свалилось в один момент.       Заклинатель аккуратно встал кивая Цинхуа в сторону. Потому что что-то ему подсказывало, каким бы «приветливым» демон сейчас не казался, всю правду он все равно не скажет, а вот бедный братец-самолёт мог. Цинхуа конечно же догадался зачем его позвали и Мобей его никак не останавливал, так что тот покорно пошел за другом. Они не отошли очень далеко, Шень все же, хотел оставаться в курсе того, что двое, очень враждующих между собой человека делают, во избежание новых драк, вставая так, чтобы видеть Цингэ и Мобея хотя бы на периферии. — Я ни черта не понимаю. И твой долг, братец, мне это объяснить. — Цинцю шептал немного склоняясь к Цинхуа, а тот только кивнул на оставленных ими мужчин. И да… конечно же, те могут напрячь слух чтобы быть в курсе разговора, Шень догадался. — На английском. — И писатель немного подумав, все же кивнул. — Я сам не знаю уже, что тут творится… Мобей не считает Бинхе достойным правителем. Все пошло не так и… он все еще слишком мал и неопытен, совсем не такой, каким я его прописал. Господин изначально лишь подыгрывал ему из-за своих интересов, но сейчас, все просто трещит по швам. Я думаю он решил перестраховаться. — Цинхуа все ещё недоверчиво оглядывался на Мобея, но тот в свою очередь, очень старательно переглядывался с Лю Цингэ будто взглядом можно убить если постараться. — План Бинхе трещит по швам? Ты в этом уверен, он же главный герой?! — В этом и дело… Шень, я правда ничего сам не понимаю. Слишком странно себя все ведут. — Он чуть приблизился заговорив ещё тише, хоть они и перешли на другой язык. — Я тоже был в Хуаньхуа и когда вы улетели, Циньюань с адептами там почти всех перебили. Хуалинь заперли в стенах дворца и мне кажется, наш Глава не собирается покидать дворец.       И вот это вот Шеня очень напрягло. Волна острых мурашек пробежала по спине, вгоняя в странное состояние. Он думал, что Юэ отослал их потому что вернётся в школу и не хочет, чтобы в случае сражения на ее территории забрали Цинцю, но… раз он не вернулся, зачем тогда отправлять их невесть куда? — И что же, скажешь, Мобею можно верить? В чем его интерес? — Шень, все же, пока отмахнулся от рассуждений о шисюне, концентрируясь на более важном вопросе в этот момент, хотя руки все же, предательски начинали подрагивать. — Как я понял, он хочет разобраться с заклинателями. Раз и навсегда решить кто главнее — вы или они. Что-то вроде масштабной решающей битвы. И для этого ему нужна армия Бинхе и Хуалинь. Ну та ее часть, что осталась… в общем, он подговорил Бинхе на это ещё год назад под предлогом отомстить тебе и всей школе, но сейчас, ученик твой, выходит из-под контроля. Возможно и не захочет воевать. Потому что больше хочет просто поймать тебя. — Какая, к черту… битва? — Шень в ужасе схватил Цинхуа за плечи и немного потряс, надеясь, что у писателя ну очень плохой английский и тот просто неверно выразился. — Обычная. Они на вас, вы на них… — Бывший Лорд Аньдин даже изобразил это руками для наглядности. — В общем… Мобей вряд ли отступится. Легче согласиться. — А если нет? — Шеня уже порядком достало что за него все и вся решают. Глава Юэ решил, что ему нужно в бега, Цингэ же каждый раз решает, что может думать и делать все за него, система, конечно же, да даже Мобей с Цинхуа… Заклинатель вдруг начал ощущать, как вообще ничего не контролирует. — Не знаю. Запрет тебя в каком-либо склепе, убьёт. В любом случае будет хуже, чем если ты согласишься с ним. — И это звучало убедительно. И Цинхуа был довольно уверенным в своих словах. Даже голос не дрожал, как это обычно бывало. Он говорил это все так отстраненно и в то же время безусловно, что казалось, это его судьба сейчас решалась. — И еще одно… тогда на празднике, в общем, я говорил все это по приказу. Чтобы выманить тебя. Я так совсем не думаю. — Он вдруг резко перескочил с темы опуская голову. Винил себя? Было стыдно? — Вот сейчас мне совсем не до этого. — Шень вдруг твердо развернулся направляясь обратно. Было конечно дело, но обстоятельства не те, чтобы решать его. — Я думаю, что мне стоит уточнить подробности того, как вы видите мою безопасность.       Он сказал это уже по возвращению, обращаясь к демону, на этот раз садясь к Цингэ поближе. Плечом к плечу, если точнее. От чего-то, так было в разы спокойнее. И возможно, воину тоже стало куда спокойнее, думалось Шеню, заприметившему, как ранее сжатые в кулаки ладони постепенно расслабились. — Я пообещал Господину что найду вас, когда покидал его, а значит вернуться с пустыми руками не могу. У меня было много вариантов, но смерть вы, естественно, не предпочтете. — Он криво ухмыльнулся посматривая то на Шеня, то на Лю. — Так что мы просто будем вас сопровождать. Следить они будут одним словом. Чтобы если что-то, хоть какая-то малейшая деталь пойдёт не так, была возможность убить Цинцю сразу же. И все только чтобы Бинхе не отвлекался. И опять же, вряд ли тут есть особый выбор. Шеню его видимо никогда не предоставят. И тот только кивнул, горестно про себя вздыхая и придвигаясь к шиди, переходя на шепот прямо у уха. — Я соглашусь. Не спорь, обсудим это позже, хорошо? — Но воин ничего не ответил, только чуть повернул задумчивое лицо в его сторону, тут же хватая друга под бок заставляя того встать, хотя Шень даже не напрягся по итогу. Его просто нагло подняли. Мобей Цзюнь тоже поднялся, но за заклинателями не пошёл, переводя внимание на своего подчинённого. В отличии от разговора с Цинхуа, сейчас двое заклинателей отошли от общего места достаточно далеко, казалось даже, что Цингэ и вовсе собирается его отсюда увести. Уже виднелись крыши деревенских домов, а за ними занималась заря. Небо уже успело слабо озарится пастельными тонами и первые петухи спешили об этом сообщить. Цингэ и правда не собирался оставаться в компании демона и его прихвостня. Вся эта ситуация, если не все последние дни были слишком щедрыми на события и это виделось в легких тенях залезших у мечников под глазами. Им нужен отдых. Обоим, хоть гордый Лорд Байджан и не признает. А еще ему совсем не хотелось соглашаться с врагами.       Цинцю же спокойно следовал за другом до самой кромки леса, сверля взглядом собственную вытянутую руку перехваченную воином за запястье. Внутри только сокрушающие душу мысли о том, что даже сейчас, он все равно остается ведомым. — Цингэ. — Шень тихо позвал брата и только тогда мужчина сбавил шаг, оглядываясь. — Не упрямься. У нас нет выбора.       На этих словах мечник и вовсе остановился. В его взгляде на Юаня было что-то доселе незнакомое, похожее на сожаление или грусть, может даже отчаяние, хоть и проблеск этих эмоций был мимолетным. — Выбор есть всегда. — Воин твердо отрезал, чуть дергая руку товарища на себя, но вовсе не грубо, как было присуще натуре. Тот скорее уговаривал Цинцю пойти за собой. — И идти у них на поводу явно не правильный. — Почему? — Цинцю не отнимал руки, не двигался вовсе, вставая напротив мужчины. Силы что он немного восстановил за короткий сон уже начали пропадать, а рана в боку все еще давала о себе знать тянущей болью. Но больше всего его омрачало не физическое состояние. Он просто не знал уже что делать.       В голове сумбурно мелькали былые события вперемешку с той, другой жизнью, что случалось крайне редко. Но именно сейчас, в этот самый момент он отчетливо осознал в чем причина таких параллелей в его голове. Просто, этот мир перестал быть линейным. Он стал обычной жизнью, если отбросить магию, чудовищ и ту же систему. Это просто та же самая жизнь. А это значит, что никакой спасительной таблетки от всего и сразу не существует. Это значит, что все те смерти у подножья Хуанхуа это не веление системы и сюжета, а простое последствие его дурного и необдуманного поступка. Как и все, что происходило с момента поломки системы, которой он так добивался. Это все та же обычная жизнь, где его может сбить простой автомобиль, да та же съеденная маньтоу приведет к непоправимому, по дикой случайности или неосторожности. Где любое опрометчивое решение и он обречет себя на смерть. И повезет, очень повезет, если только себя.       Это все комом в горле стояло, но Цинцю не решался высказаться. Он лишь поджимал губы и стыдливо отводил от друга взгляд. — Ты мне доверяешь? — Цингэ все же разрушил застигнувшую их тишину. Будь Шень бодр духом, он бы точно едко подметил, что отвечать вопросом на вопрос очень невежливо, но такие комментарии сейчас казались вычурно лишними. — Я старался считаться с твоим мнением. Правда старался. — Не услышав ничего, воин спокойно и беззлобно продолжил. — Сам упрекал же, что я этого не делаю и я тебя тогда понял. И на празднике я доверился тебе, как видишь, не напрасно. — Разве? — Шень все же вновь посмотрел другу в глаза. Цингэ был таким же уставшим, обеспокоенным, но никакого упрека или обвинений в его взгляде и словах не было. И это почему-то пробежалось теплой волной по груди. — Шень, мы спасли и отвоевали дворец. Если бы тогда не сказал мне, а я не доверился, мы бы правда не успели. — Но… — Цинцю сглотнул, понимая к чему тот клонит. Друга сейчас не переубедить. Для него те события — победа. Для него возможно и их нынешняя ситуация не более чем временные трудности, но для Шеня, что знал наперед чуть больше и привыкшему судить именно с этой позиции, радоваться такому было стыдно. Он все эти годы просто привык к тому, что может поменять не все. Что он лишь сглаживает углы и то не всегда, но фундаментально ничего не изменить. Всегда была четкая установка — Ло Бинхе станет всесильным и завоюет все школы и весь мир. И в этой установке он лишь эгоистично пытался сохранить себе жизнь. Но теперь то их нет.       Теперь все зависело не только от его действий, что повлияют на сюжет. Теперь все зависело от кучи факторов, от каждого, кто в этом замешан, так или иначе. Как и в жизни. И так страшно было верить теперь в то, что общими усилиями все же получится изменить все до окончательной победы. Страшно, потому что если не выйдет, виноватых не будет. Будут те, кому просто не повезло в злосчастный момент и те кому не хватило ума или сил. Потому что этот мир также жесток, как и тот в котором он жил ранее. А потому ком в горле сдавливал все сильнее, прожигая его.       Тело охватывал панический озноб, а раскосый взгляд, что виделся всем надменным и холодным, сейчас дрожал и метался от затмевающей его влаги. Шень не плакал в этом мире до той самой недавней ночи, в которой по велению Бинхе ему привиделись смерть Цингэ. Тогда те слезы были от скорби и отчаянья, от боли и несправедливости, сейчас же от бессилия. От усталости и обиды на самого себя. От горечи свалившейся на плечи ответственности и понимания, что он слишком слаб, чтобы с этим справится. Он не рыдал в голос, обронил пару соленых капель с ресниц, но этого видимо хватило, чтобы Цингэ рывком прижал его к себе.       Цингэ впервые видел такие слезы. От учеников они привычны, дети не выносят сложных тренировок. От юных дам они привычны, даже от собратьев по оружию, что видели смерти друзей или родных, но не от лорда Цинцзин. Шень всегда был тем, кто, как казалось, посмеется над чужими слезами или не примет их во внимание отворачиваясь.       Он всегда выглядел, как тот, кто слишком горд для такого. Но наверное, самое пугающее в этой ситуации именно то, что даже с дорожками от слез на щеках, шисюн сейчас смотрел так, будто винил себя и за них.       Цингэ отчетливо помнит, как недавно его брат сам ринулся его обнимать с похожим видом, но в этот раз, решил, что подставит плечо самостоятельно. Цинцю все еще был гордым и чтобы в то утро не заставило его так поступить, Лю лучше поступиться своей гордостью, закрывая друга. Шень же, по правде, не был уязвлен с такой стороны, но почему-то все равно был благодарен. В тот раз все было проще, он просто был рад и те объятья были лишь чтобы успокоить свою тревогу и передать радость встречи. А просить таким способом заботы он бы просто не решился. — Ты должен перестать думать, что ты один. У нас сильная школа, все наши Главы сделают все чтобы не дать демонам все разрушить. Глава Юэ соберет совет, объединит заклинателей и… — Речь Цингэ была по сути сухими фактами и не пестрила добрыми словами, но Шень все равно стал еле заметно улыбаться в чужое плечо. Его младший брат не был горазд толкать речи, уж тем более успокаивающие, но он старался его успокоить. Хотел, чтобы Цинцю стало лучше и легче, а это уже многого стоит. И Шень стоял в кольце сильных рук, слушал, восстанавливая дыхание, но даже когда шиди закончил свою речь, чуть поглаживая брата по плечу, он не отстранился, давая время.       Мастер Сюя же понял, что никак не хотел идти на поводу у Мобея. Он не доверял ему, не знал его теперь, как и не знал Цинхуа. Ничего не знал о настоящей ситуации и доверять их плану от отчаяния нет никакого смысла. Он ведь больше не имеет власти влиять на общий сюжет. Только на свой собственный. В прошлой жизни это не виделось так ярко. Там можно было убегать от реальности, чем он и занимался. Но делать это здесь он больше не станет. Нужно уже учиться самому бороться за то, какой он хочет видеть свою жизнь, а не спускать все сквозь пальцы. — Выбирать смерть, ведь, легкий путь, который нам не подходит, да? — Он чуть отстранился, вновь жалея, что потерял веер, от того не мог прикрыть свое смятение в этот момент. Но Лорд Байджан лишь мягко улыбнулся на возвращенную шисюнем собственную фразу и кивнул, продолжая накрывать ладонями чужие плечи.