Одно на двоих молчание

Иззи резко вздрагивает, как по щелчку пальцев, и распахивает глаза. На ее ладони ладонь матери, Из и так тепло от прикосновения, как было с последним вдохом. Ей казалось, что Рафаэль зовет ее, и она так хотела к нему. А оказалась в лазарете Института. Как ее вычислили? Кто догадался? От ее судорожных резких движений мать открывает глаза. В них столько нежности и печали, что Иззи становится стыдно. Не объяснишь же потомственной охотнице, что жить без вампира не получается. Под мамино "я сейчас" съеживается на постели, закрывается одеялом, ожидая прихода Макса, Джейса и Алека. Они то однозначно будут орать. Признаваться в своих чувствах к Рафаэлю она не станет, лучше прикроется зависимостью от инь-фень, а позже попытается снова. Под звук торопливых шагов в коридоре натягивает одеяло на макушку и готовится каяться. Открывается дверь и через секунду ее прижимает к кровати что то тяжелое и холодное. Одеяло спадает, перед глазами - его глаза. Разъяренные, но любимые. Силится произнести хоть что то, но Рафаэль прикладывает палец к ее губам. Взгляд отвести не получается, и она, как завороженная, впитывает всю боль и любовь вампира, наполняясь до краев. Он рядом, он с ней, он жив. Или она в раю, но с ним. Что тоже неплохо.