***
Аарон сидел в кабинете, проверяю все декларации для налоговой. Про ночной инцидент, произошедший два дня назад, он не рассказал Саре. Ему почему-то казалось, что если она узнает об этом, то больше не подпустит его к сыну. Или минимум устроит скандал. Через несколько часов работы, Аарон услышал, как открылись ворота и на участок заехала машина. Он сразу же сохранил документы на ноутбуке, и пошёл навстречу к жене и сыну. Сегодня Сара вместе с Томми ездила к родителям. Они пробыли вне дома целый день, и Аарон соскучился по семье. Хилл переодевал сына, пока Сара подогревала молоко в бутылочке. Аарон старательно пытался надеть на Томми футболочку, но тот кричал и дёргался. Поэтому пришлось просто взять ребёнка на руки и стараться успокоить его. Когда Сара зашла в детскую, то невольно улыбнулась от того, как муж покачивал Томми и что-то нашептывал ему. — Весь день был спокойным, а тут заплакал, — сказала Сара и села за кресло, чтобы удобнее было кормить сына. Аарон сразу отдал уже спокойного ребёнка и отошёл к окну. — Переодеваться не захотел. — Ну и ладно, — Сара поцеловала ребёнка в лобик и приступила к кормлению. — У Томми сегодня кашель был. Но потом вроде всё нормально стало. Надо понаблюдать. Хилл напрягся, вспоминая о недавнем переохлаждении сына. — Думаешь, заболел? — Пока не похоже, — Сара отложила бутылочку, и усадила ребёнка на своих коленях. — Но пусть пока он в нашей комнате поспит, а то кашель мы можем не услышать ночью.***
Сара проснулась среди ночи и невольно потрогала сына, который лежал в приставной кроватке. Её рука почувствовала жар, отчего она подскочила с постели. — Томми, — она пыталась разбудить сына, но тот не реагировал. Он только похрипывал и глухо кашлял. Сара испугалась и сразу же разбудила Аарона. Она готова была разрыдаться от страха, когда они мчались в больницу по пустым дорогам, а на её руках тихо плакал сын. Но она держалась ради Томми, потому что нельзя было давать слабину. Предыдущие три дня Томми капризничал и у него поднималась температура. Но родители видели в этом причину прорезающихся зубок. Однако то, как быстро ухудшилось состояние ребёнка, оба понимали, что дело не в зубках. Стоя в палате, где врач осматривал Томми, Аарон стоял рядом с трясущийся Сарой и аккуратно поглаживал её ладонь. Она волновалась за ребёнка, как и Хилл, только не могла справляться с накатывающей тревогой. Врач задавал уточняющие вопросы, когда стало плохо, какие были симптомы, контактировал ли ребёнок с больными. — Сделаем рентген лёгких и возьмём кровь на анализы, — сказал доктор, снимая перчатки. — Уверен, это пневмония. Более точно скажу после рентгена. — Насколько это серьёзно? — первое что пришло в голову спросила Сара. — Серьёзно, но конкретнее скажет рентген, — отвечал доктор, заполняя карту маленького пациента. Томми увезли на больничной детской кроватке, оставляя родителей в ожидании. Сара готова была скатиться по стенке на пол в палате. Аарон усадил её на стул и присел перед ней на корточки. Сара была бледной и испуганной. Он осторожно взял её за руки и боялся отпустить. — Почему всё это происходит с нами? — голос дрожал. — Я ужасная мама, — первые слёзы скатились по щекам. — Как я не смогла уследить за ребёнком? Аарон поцеловал Сару в ладонь, а после встал и обнял жену. — Всё будет хорошо, — он почему-то не верил своим словам, но был обязан поддержать Сару.***
Томми положили в больницу с пневмонией. Ребёнку было необходимо лечение и наблюдение врачей. Сара осталась лежать с сыном, который находился в стабильном, но плохом состоянии. Она корила себя, что ссылалась на небольшую простуду из-за зубок и поэтому усугубила ситуацию. Сара находилась на грани истерики, не понимая, во сне это всё происходит с ними или наяву. Она только оправилась от покушения, которое покосило её. Месяцы после нападения были сложны для семьи Хилл. Сара еле как справлялась со своими страхами и тревогами. Она боялась выходить за пределы дома, а когда Аарону нужно было выезжать по работе, то Сара умоляла его остаться дома. Она много плакала, боялась и опекала свою семью. Сара почти не отходила от Томми, потому что тот вечер, когда она могла потерять Аарона и даже своего сына, стал для неё ужасом. В больничной палате горит приглушенный свет. Сара, сидящая на кровати, прислушивается к хриплому сопению Томми и не может ни о чём думать. Она молится за своего сына уже третий день, прося Бога уберечь её ребёнка от страданий. Сара почти не спит, хотя врачи рекомендуют ей отдыхать. Но она совершенно их не слушает, как и Аарона, который проводит день с ними в больнице. На ночь ему приходится уезжать домой, где он также не спит, а рано утром вновь мчится к семье. Сара осторожно встала, чтобы не разбудить сына, и подошла к окну палаты. Вглядываясь в пейзаж дождливой ночи, она услышала кашель. Подойдя к сыну, она хотела взять его на руки, но усиливающийся кашель напугал, отчего она нажала кнопку вызова врачей. Через десяток секунд в палату вбежали дежурные врачи, которых встретила трясущаяся и застывшая от страха мама и задыхающейся в кашле ребёнок. Сара очнулась, когда Томми вывозили из палаты. — Куда вы его забираете? Она побежала за врачами, но была остановлена медбратом, который крепко схватил мать ребёнка. Всё же за свою практику они знают, что в таких ситуациях надо суметь сдержать родителей, чтобы они не помешали врачам добежать до реанимации. — Отпусти! — кричала Сара, стараясь вырваться. — Куда вы его тащите?! Душераздирающий крик со слезами вырвался из её груди. Она пыталась оттолкнуть медбрата, но ничего не получалось. — Сара! — сквозь истерику услышала она голос мужа, а потом её сознание моментально стало стирать происходящее. Она не понимала, как оказалась уже в руках Аарона. Она не понимала, почему сына забрали в реанимацию, о чём сказал медбрат. Она понимала лишь одно, если Томми не спасут, то она не сможет дальше жить. Аарон осторожно уложил Сару на кровать в палате. Он дал разрешение вколоть жене успокоительное, потому что переставать плакать она явно не собиралась. Она не могла сдерживать рвущую изнутри боль за ребёнка, которому приходится страдать в столь маленьком возрасте. Сара засыпала на руках мужа, который крепко её обнимал. Обнимал и проклинал себя, потому что был уверен, что всё происходящее из-за него. Он так и не признался Саре, что Томми пролежал на холоде несколько часов. — Такое ощущение, что всё идёт против нас, — слёзы безмолвно падали из глаз. — И это чувство... будто смерть дышит в спину... — Маленькая, не говори так, — Аарон сильнее прижал её к себе. Он с дрожью смотрел на её безжизненный взгляд, с которого стекали слёзы. — Я не смогу жить, если Томми не станет, — отчаянно шептала она, проваливаясь в сон. Хилл прикрыл глаза, боясь не выдержать этой пытки. Но он сам прекрасно знал, что жизнь без сына уже невозможна. И если судьба будет жестока по отношению к ним, то выкарабкаться будет нереально от такой утраты.***
Даже под успокоительными Сара не смогла проспать долго. Она сидела на кровати и глядела в белую стену, продолжая стирать слёзы с щёк. О состоянии Томми ей ничего не говорили, что пугало ещё больше. — Мои родители знают? — спросила Сара, повернув голову на Аарона, который стоял у окна. — Пришлось сказать, — уставшим безжизненным голосом ответил он. — Пиздец. — Сар... — Ненавижу себя, — шмыгнула она от нового потока слёз. — Это из-за меня, — выпалил он. — Что? — не понимала Сара. — Хватит всегда перекладывать мою ответственность на себя! — Я укладывал Томми спать и забыл закрыть окно. Проснулся ночью, пошёл к нему, — было тяжело говорить об этом. Но нужно иметь мужество и рассказать. — Я отогрел его, напоил тёплым молоком. Я боялся сказать раньше, что он замёрз. Я не думал, что всё может так далеко зайти. Прости, пожалуйста. Сара, нахмурившись, смотрела на мужа. Перед ней стоял потерянный человек, который старался избегать её взгляда. Она не знала, что сказать. Схватившись за голову, она думала об услышанном. Аарон не понимал её реакции. Он был готов на крики и проклятия в его сторону, но не на молчание. Сара не была слепой. Она знала и видела, как Аарон любит Томми, как заботится о нём и как откладывает важную работу ради семьи, а потом до ночи сидит в кабинете. А в последнее время, когда обоих подкосило покушение, усталость сказывалась на каждом. И она полностью приняла одну правду — они оба не уследили. Сара просто не могла скинуть всю вину на Аарона. Не после стольких лет отношений. Она ему давала клятву быть вместе и в горе, и в радости. — Почему боялся? — плача, уточнила она. — Боялся стать в твоих глазах никудышным отцом. Сара встала, превозмогая боль в суставах, и подошла к мужу. Они молча смотрели друг на друга. Он с провинившимся взглядом, не зная, ударит она его или просто сейчас выгонит отсюда. А она со слезами боли за всю их маленькую семью, потому что тяжело каждому. Хотелось, конечно, Саре кричать. Но она лишь уткнулась в грудь Аарона и зарыдала до громкого воя, который была не в состоянии сдерживать. Хилл прижимал Сару к себе настолько крепко, насколько это было возможно. Но в один момент, когда она стала успокаиваться, Аарон почувствовал, что тело Сары стало расслабляться. Он вовремя уберёг её от потери сознания, усадив жену на койку. Лёгкими ударами по щекам Аарон привёл её в норму. А после вызвал врача, потому что Сара почти не реагировала на слова мужа и была слишком бледной. Она настолько перенервничала, что организм дал слабину. И от нужных медикаментов она вновь заснула, чтобы помочь себе восстановиться. Тем более в последнее время она даже не ела.***
Аарон просил врачей пустить его к сыну, потому что находиться в неведении было сложно. Томми уже второй день в реанимации и врачи говорят только, что состояние стабильное, но нужно оставаться под наблюдением, чтобы не стало ребенку вновь плохо. А родителям нельзя — таковы правила. Это настораживало обоих родителей. Оба были на взводе, оба не находили себе место. Сара отошла от продолжительного сна под утро следующего дня, поэтому пока Аарон просил лечащего врача подпустить его к сыну, она вышла в коридор, чтобы просто пройтись. Подходя к приёмной стойке, где дежурил медперсонал, Сара совершенно случайно услышала калечащие её материнское сердце слова. — В реанимации малыш умер. Бедные родители, — говорила одна медсестра другой. — Я бы не смогла сообщить. — Нахрен уволиться хочется из-за подобного, — ответила ей коллега. — Спать потом невозможно. — Умер? — переспросила у них стоящая позади Сара с глазами полного страха. — Как? Чей ребёнок? — Миссис... — самая первая медсестра поняла, что ляпнула подобное рядом с матерью одного из их маленьких пациентов, что совершенно неприемлемо. — Послушайте, то, что я сейчас случайно сказала... — Где мой ребёнок? — сердце было готово остановиться от страха, который одолевал Сару. Она уже не слышала, что там ей пытаются сказать медсёстры. Она просто бежала в сторону реанимации, потому что воспроизвела слова персонала на Томми, но верить в это не хотелось. Добежав до дверей реанимации, её вновь схватили грубые руки одного из медбрата, который старался удержать истерившую мать их пациента. — Вам нельзя туда! — он резко хватал Сару за руки, отчего явно останутся синяки. — Пошёл к чёрту! — она брыкалась, что есть силы. Она пинала его ногами, чтобы он только отпустил. — Я убью тебя, если ты не уберёшь от меня руки! — она кричала, стараясь выбраться и убежать. От криков Сары кто-то шарахался, а кто-то, наоборот, выбежал из палат. — Мне нужно к моему ребёнку! — не унималась она. — Что происходит? — Аарон резко схватил за руки медбрата, намекая грозным взглядом, что тому лучше отпустить его жену. — Они сказали, что в реанимации умер ребёнок, — зарыдала Сара. Острым холодом хлестануло по сердцу Аарона. Он перевёл взгляд на врача, который в свою очередь недовольно поглядывал на медсестёр. В голове Хилла, конечно, промелькнула мысль сравнять с землёй эту больницу ради семьи, но это будет слишком опрометчиво. Матери, услышавшие слова Сары, бледнели на глазах. У части из них дети тоже были в реанимации. — Так, — врач подал голос. — Родителям умершего ребенка уже была донесена эта печальная новость. С остальными детьми всё в порядке! Матери выдохнули, а вот Сара так и застыла в руках мадбрата. — Я хочу к своему сыну, — тихо прошептала она сквозь слёзы. — Я хочу к своему ребёнку. Хотя бы увидеть его. — Стивен, отпусти её, — врач дал приказ медбрату. Аарон шагнул к плачущей Саре и аккуратно притянул её к себе. У неё не выдерживала психика от всего происходящего, и отсутствие возможности быть рядом с сыном усугубляло ситуацию. — Завтра вашего ребёнка выпишут из реанимации, если все показатели будут в норме, — врач подбадривал родителей, пока медсестры просили других пациентов покинуть коридор. — А теперь, прошу, отправьтесь в свою палату. Иначе о произошедшем придется сообщить в органы. Ваша жена немного... нарушает режим. Аарон отвёл Сару в палату и усадил на койку, где она крепко схватилась за него и не отпускала. — Я хочу уехать, — сорвалось с её губ. — Что? — Я хочу уехать из этого города. Я хочу взять Томми и уехать, потому что я не могу здесь жить после всего! — она рыдала, обнимая Аарона. — Пожалуйста, давай уедем после выздоровления Томми. — Давай, — он был не против после произошедших событий. Ему тоже нужна перезагрузка от этого города. — Поехали в Нью-Йорк? Там есть квартира. Это глупо бежать от проблем, либо считать, что они преследуют только в одном городе. Но сменить место, пожить по-другому, морально отдохнуть и принять произошедшее, требуется обоим. — Уедем, — она закивала. — Мне неважно куда, только увези нас.***
Впервые за долгое время Аарон сделал затяжку горького дыма, усевшись на ступеньки своего дома. Сара не выпускала из рук Томми вторые сутки, боясь, что сыну в любой момент может стать плохо. Но единственным человеком, которому с каждым днём становилось физически плохо, была сама Сара. Это заметили все, кроме неё. Хилл знал, что она даже не обратит внимание на запах табака. Да и вряд ли её сейчас будет волновать, когда в ней взыграла сумасшедшая опека над ребёнком. Рядом сидел Майкл, который лишь смотреть на высокие макушки ели за оградой дома. — Что делать будешь? — спросил Тёрнер. — Уедем в Нью-Йорк пока, — выдохнул дым Аарон. — Дальше решать буду. — Я уговорил Сару лечь спать, — Вишня уселся рядом с Хиллом на свободное место. Два удивлённых взгляда окинули его. — Я дал ей немного виски и её стало клонить в сон, — он пожал плечами. — Ей нужно было отдохнуть. Томми тоже спит. — Ладно, пусть хоть так поспит, — прохрипел Аарон, доставая вторую сигарету. Все троя молчали. Вишня и Майкл понятия не имели, что говорить. Сару в таком ужасном состоянии они видели впервые. Даже после покушения она выглядела не так печально. — Когда нас не подпускали к сыну, то... в одну ночь мне приснилось как мы его хороним, — на глазах появились слёзы, а руки затряслись. — И я смотрел на это маленькое холодное тельце и... — ему впервые было не стыдно за эмоции. Вишня приобнял Аарона по-братски за плечо, давая понять, что он не один. — А когда мы... там в больнице умер чей-то ребёнок, то я, как и Сара, принял это на... — ему не хотелось договаривать. — И вина за произошедшее разъедает изнутри. — Ты не виноват, — подал голос Майкл. — Как бы тебе ни казалось, пойми, что ты не можешь быть в ответе за всё. Томми выздоровел и это главное, — он тоже был в подавленном состоянии. — Я часто говорил тебе другое, Аарон, но... Саре с тобой повезло. Правда. И Томми повезло, что у него такой отец. Ты для них всё. И они тебя любят. Главное не закрывайся от Сары. Вам нужно вместе это сейчас пройти. — Соглашусь с мелким, — кивнул Вишня, отбирая у Хилла свою пачку сигарет. — Тебе хватит. — Сказал родителям Сары, что уезжаете? — уточнил Майкл. — Да, вчера всё объяснил. Обещали приехать сегодня вечером, — он докурил сигарету и выбросил окурок. По ограде бегал Север, иногда гавкая. Он не стал им рассказывать, что за это время именно родители Сары стали его поддержкой. Они не обвинили Аарона в халатности по отношению к внуку, только выслушали и все поняли. Как бы родителям Сары не было сложно, они приняли Хилла и стали воспринимать его родным человеком. Сложно игнорировать его существование, когда он отец их внука. И каким же удивлением было для Аарона, когда мама Сары обняла его и поддержала. К такому он точно не был готов. Не был готов к той самой материнской заботе, которую не ощущал с раннего детства. «— Как Сара? — поинтересовался Скотт, поглаживая Севера, который приехал вместе с Аароном. — Плохо, — у Хилла не было сил врать или скрывать происходящее. Тем более будучи уже самому родителем, он бы в любом случае предпочёл знать правду о своём ребенке. — Она слишком напугана, плачет, — Аарон не поднимал взгляда на родителей Сары, было стыдно. — Томми вроде пошёл на поправку. — Не убивайся, все будет нормально, — сказала Мария, усевшаяся рядом с Хиллом. От неё он точно не ожидал спокойствия. Скорее хотел, чтобы хоть кто-то повысил на него голос и доказал, что тот облажался. — Врачи помогут. Аарону сил хватило только на бездумный кивок. — Сара у нас тоже простывала, падала. Пропадала, — случай, когда дочь пропала вместе с Майклом в лесу был жутким в воспоминаниях Скотта. Тем более это были времена начала Драконов, от которых были угрозы. — Случалось многое. Просто пойми, что плохое в родительстве тоже бывает. — Понимаю, — Аарон нахмурился, стараясь стерпеть головную боль. — Как только Томми выпишут, я увезу их в Нью-Йорк. Саре тяжело здесь находиться. Думаю, смена города ей поможет. Тем более она сама попросила. — Правильно, — отозвался Скотт. — Я бы хотел попросить вас, если несложно, немного помогать моей бабушке. Мы уедем и вдруг ей что-то понадобится, — он попросил также Вишню, который с радостью согласился. Ещё бы, ведь старушка Хилл любила Вишню и всегда кормила его пирогами. — Без проблем, — Мария положила ладонь на его плечо. — Ладно, я поеду, — он хотел встать, но рука Марии не позволила. — Я, конечно, не слишком хочу проявлять заботу. Но сделаю это ради дочери, — ей было тяжело наступать себе на горло. — Оставайся, ты еле сидишь. Можешь просто не доехать, потому что заснешь за рулём. — Правда, оставайся, — кивнул Скотт. — Можешь лечь в комнате Сары. — Спасибо, — сказал спустя секунды молчания Аарон, понимая, что сил у него действительно нет. — Ты теперь тоже наша семья, — получил он в ответ, отчего поднял непонимающий взгляд на Марию. От этой женщины он ожидал чего угодно, но не эти слова».***
Иногда каждому человеку нужен тот, кто в трудное время станет опорой. Для Сары это был Аарон, который после выписки Томми из госпиталя забрал семью и увёз в Нью-Йорк. Видя, в каком подавленном состоянии Сара, он не медлил и сменил город пребывания. Она даже не помнила, как прошли дни после выписки и сборы, в которых её участия не было. Очнулась Сара лишь в самолёте, держа на руках спящего сына. И какого же было приятно наблюдать, что жене становится легче вдалеке от родного города. Они держались вместе долгие годы, и оба понимали, что несмотря на ссоры и тяжести в жизни, они должны и дальше быть друг у друга. Тем более сейчас у них маленький ребёнок, скрепивший их отношения ещё больше. Сара гладила скулы Аароны, который лежал рядом с ней на диване в его квартире, находящейся в одном из небоскребов. — Спасибо, — шепотом говорила она, ведь сбоку от неё в приставной кроватке спал сын. — Ты настоящий мужчина. До сих пор удивляюсь твоей выдержки со всеми этими... ситуациями. — Странно благодарить за мои обязанности, — совершенно спокойно ответил он, на что она грустно улыбнулась. — Я буду благодарить тебя за всё, — она теснее прижалась к Аарону. Саре хотелось отдать ему заботу, внимание и любовь. Потому что он заслуживал и она это хотела ему доказать. Она не желала, чтобы в их тяжелом общем состоянии он оставался без поддержки. — Какая у тебя мечта? — спросила она. — Мечта? — удивился он, а Сара лишь кивнула. — Моя мечта сбылась. У меня есть ты и Томми. — А другой не было? Ну такой, знаешь, которую можно реализовать, но при этом постоянно откладываешь или думаешь, что она не столь обязательна. — В зоопарк сходить. — Что? — улыбнулась Сара. — Я никогда не был в зоопарке, — признался Аарон, уткнувшись лицом в шею жены. — Ты серьёзно? — удивилась она, но ответа не дождалась. — Тогда приглашаю тебя завтра на свидание в зоопарк. — На свидание? — уже посмеялся Аарон и отодвинулся от Сары, чтобы поглядеть на её шкодный вид. — Да, — нарочито серьёзно ответила она. — Только я буду в сопровождении одного серьёзного мужчины. Его зовут Томми. Но думаю, ему тоже будет весело посмотреть на пингвинов или зебр. — По-моему, тебе будет веселей. — А знаешь почему? — Почему? — прищурил он взгляд. — Потому что мы пойдём в зоопарк из мультика «Мадагаскар», — широко улыбнулась она. — Прикольно? Тебе понравится! Он улыбнулся её счастливому блестящему взгляду, потому что давно не видел в ней такую весёлость и беззаботность. И Аарон уже предвкушал их поход в зоопарк, который не запомнит Томми. Зато запомнят его родители на всю жизнь.