Твой Муж

Проезжая часть с вечно несущимися куда-то машинами. Столько суеты и каждый спешит по своим делам. Парень с каштановыми волосами и зелеными летними глазами делает размашистые шаги, переходит на бег. Мимо пролетает один из кроссоверов, не заморачиваясь на полном ходу он проезжается по неизмеримой осенней луже. Грязные мутные брызги летят прямо на Антона. Тот едва успевает увернуться, спиной, прижав ватман к груди. Только не проект! Антон облегченно выдыхает убедившись что чертеж в полной сохранности. Только после он осматривает ущерб на одежде и морщит нос. В таком виде еще и опаздываю! *** — Как вы можете видеть все ваши дополнения были учтены. Мы очень благодарны вам за сотрудничество Олег Михайлович. — заказчик доволен работой и кивает на вежливую улыбку Оксаны. Меня все еще потряхивает от волнения. Это мой единственный проект после потери памяти. Пусть и небольшой но очень значимый для меня. Но я все думал над первым чертежом, где я дал себе вольность креативничать. Он заброшен в кладовую где мы оставляем завершенные объекты. Интересно что было бы презентуй я его? — Спасибо, Оксаночка. Я ценю ваше время и благодарен что вы оправдали вашу компетентность хорошими результатами. Попов Антон Андреевич, я слышал много отличных отзывов, но наконец счастлив увидеть вас на практике. — мне протягивают ладонь для рукопожатия и я несмело пожимаю. Ладони не потные? Я ровно стою? Чертов галстук пережал кислород. Что с лицом? Нужно улыбнуться в ответ. На фамилию Шастун конечно же все наплевали, но когда к тебе «Попов» по сотню раз на дню работники обращаются перестаешь обращать внимание. Конечно я возмущен но не могу же я каждого исправлять. Хотя и пытался по началу, но почему-то все воспринимают это как странную шутку от начальника. А это моя фамилия вообще-то, и нихуя не нормально что у меня ее отобрали! Моя гордость задета. Пришло оповещение на телефон. Так некстати. Я извинился, достал айфон чтобы отключить звук и быстро взглянул на отправителя. Еще больше удивился когда смс от банка, а в графе с пометкой важно была надпись: «Снятие денежных средств…». Я смутился и точно не помнил как в ближайшее время на что-то тратился. Но у кого еще может быть доступ к кредитке кроме меня? Арсений? — Я и не знал что у тебя талант к рисованию. — в руках брюнета мой блокнот. Он старый, потертый, но толстый как наша книжка по биологии. Только ценнее мне раз в сто и я резво потянулся за своей вещью. — Спрячь коготки, Кот. — мне не достать, даже со своим ростом. Учитель страницу за страницей листает. Тонкие листы испачканные грифелем шуршат и поддаются ему так легко как и в догонку бешено колотящееся сердце. Нельзя ему показывать! — Отдай! — снова предпринимаю тщетную попытку, за которую меня жмут к шкафчикам. Улыбка у нашего учителя коварная, ослепляющая и такая живая. Особенно хорошо ее можно изучить сейчас на коротком расстоянии. — Почему не показывал? Твои рисунки…это впечатляюще. — ко мне поворачивают блокнот лицевой стороной. Мужчина оттуда серый хоть и смеется так же самозабвенно и взглядом пронзает насквозь, но ему никогда не дотянутся до настоящего Арсения. Неповторимый оригинал. Который сейчас счастливый до невозможности сжимая руки на моей худой талии. Антон взгляд прячет и уши краснеют. — Всего-навсего…. наброски, обрывки того за чем наблюдал. Я не должен был… тебя… не спросив разрешения. Пожалуйста прости, мне так стыдно. Шатен руки куда деть свои длинные не знает и потные ладони о джинсы вытирает. Старается взглядом изучить очень интересные пуговицы на рубашке преподавателя. — Шутишь? У тебя настоящий дар! Почему ты не поступаешь на факультет искусств? С твоими та способностями! — брюнет дальше и дальше листает и я захлопнул блокнот там где Попов изображен в новом образе. Он может шокировать от недостатка одежды. Нельзя чтобы он его видел. Там больше нет ямочек в милой улыбке или нежности во взгляде, но много тела, молочной кожи и россыпь веснушек на шее. Каждая на своем месте. Только это может больше напугать, чем понравится. Кадык, ключица на полное обозрение под расстегнутой рубашкой. — Наблюдал значит? И когда это? — голос с придыханием перешел на нижние нотки, я вжался в твердую поверхность позади. — Успел увидеть? — хочется отшутиться и мягко сбежать от ответственности, но от Арсения жар как от натопленного камина, а меня внезапно бросает в дикий холод. — Ты подумай за поступление в университет искусств, ладно? — Арс, это так… увлечение, просто когда в голове мысли всякие и заняться нечем. Это же несерьезно. — А может ты следующий Винсент ван Гог? Смеха сдержать не могу и улыбаюсь как дурак. Попов меня так и не отпускает, держит крепко и мечтательно заглядывает в глаза. И кто знает что он в них нашел, но изучает пристальнее чем когда-либо. — И тоже прославлюсь на весь мир как гей? — запрокинул голову назад чтобы не дать ему меня загипнотизировать. Сейчас на математику идти, звонок уже через минуту. — Почему бы и нет? — Постойте! — я сам не понял как резко передумал и мужчина в солидном костюме уставился на меня в ожидании. Мысли путались, а еще я покраснел. Воспоминания, частичка, такая яркая и совсем не к месту. Я стушевался и передумал, потом снова и так несколько раз по кругу, пока все-таки не продолжил: — У нас есть второй вариант схемы здания… Иной чертеж для вашего ресторана. — пытался не запинаться и подбирать слова чтобы не выглядеть как неопытный простак. Хотя для меня вообще в новинку подобное представление своей работы. Суркова позади шевеля губами спрашивает: «Что ты творишь?» А я перевожу снова внимание на Олега Михайловича и храбрюсь. Какое-то эгоистичное желание показать себя еще лучше. Я хотел быть тем кому скажут: «Это гениально». Раньше я за собой подобного не замечал, но теперь это стало так важно для меня. Хотел чего-то признания. От бизнесмена, от Оксаны что так и не доверилась мне. Ведь знал что способен их впечатлить. И намеревался теперь именно это и сделать. — Просто позвольте показать. Одну секундочку. — точно помнил где оставил макет и сразу же вдохновленный вернулся с новыми идеями. Я убрал все с нашего круглого стола и приложил к сенсорной панели свой чертеж. Отсканированные труды моей работы появились в 3D проекции прямо над столом. Теперь полностью завершенное в исходном виде помещение можно было увеличивать, уменьшать и моделировать в любой удобный стиль и формат. — Надеюсь не задержу вас, если представлю иное проектирования ресторана. — дождавшись заинтересованного кивка, я набираю побольше воздуха в легкие и продолжаю. — Здесь у нас кубические параллельные стороны. Потолок… основной формы ромба, но если стоять на девяносто градусов слева или справа — квадрат. Если тридцать градусов опять же в любом из направлений то угол изгибается и уже получается треугольник. Я поигрался с металлическими вставками которые отбивают свет для эффекта искажения. Очень объемный и интересный интерфейс. Их конечно же подберем под цвет интерьера. Стена для кухни сделана частично, так как с главного входа ее не будет. Вы просили сделать удобный вход для официантов и передачи заказов, но куда перспективнее и оригинальнее и вовсе дать возможность быть в открытом доступе для зрителей, а точнее для ваших посетителей которые сами смогут наблюдать за приготовлением невероятных шедевров. К тому же персоналу тоже будет так комфортнее и займет намного меньше времени на обслуживание. Так…. Дальше у нас улучшена веранда… взгляните сами. Для вип зала добавлены живые камины с соблюдением конечно же всех мер пожарной безопасности и при том легкого использования. Это не занимает много средств но поверьте придает изюминку. Особенно для пар, молодожен… и… так что тут у нас еще. Поменял местами центральный вход с задней частью здания, где будет прием продуктов и холодильных камер. Это просто из соображений расположения солнца, так как оно восходит у нас на востоке, получается… вот здесь, если не изменить положение будет постоянная парилка, особенно если бронируют столики на улице. Но если обустроить вот так…. То ваш ресторан будет покрывать спасительная тень на протяжении самых жарких полуденных часов. Это неизбежно притянет больше посетителей. Также тут есть дополнения растительными и декоративными постройками. В общем… как-то так. — Антон руки опускает, вспотев от нервов, и в горле пересохло от быстрой речи. Мужчина замер еще на начале показа и не обронил ни слова с тех пор. Ему же понравилось? Я перестарался? Боже и откуда я только…. Просто помню как это все правильно планировать и чертить и в голове такая логичная цепочка складывается будто с рождения так мог. — Что думаете? Если вам не нравится, то мы можем просто вернуться к изначальному макету… — Не нравится? Парень, да это просто феерично! — седовласый мужчина хлопает по плечу и улыбается да так что видны золотые зубы. Антон довольно усмехается и пожимает плечами глядя на такую же шокированную Оксану — Почему ты сразу мне не показал эту работу? Я не хотел чтобы мое заведение было филигранным, но ты нашел аристократичный и элегантный подход, создав такое…. Простите, ничего что я так не официально с вами Антон Андреевич? Просто я правда в восторге от ваших идей. — Олег Михайлович приглаживает усы и расслабляет галстук. — Никаких проблем, можно просто Антон. — улыбаюсь, довольный как никогда и весь страх проходит. Все же Арсений был прав… Мой труд заметили. — Ты что-то с чем-то, Антон Попов! Признаюсь сначала мои требования сделали ресторан слишком броским, но вот это — мужчина пальцем указывает на чертеж — Это именно то что я хотел! Даже не верится что ты смог все это так-то… материализовать. У тебя талант Антон, настоящий талант. — Спасибо-вам-спасибо… Успех! Я и не рассчитывал на такой, но это просто не описать словами как воодушевляет. Обожаю свою работу. После продуктивного дня мы конечно же поехали праздновать. Оксана стала такой взволнованной и мне конечно же влетело за самоуправство, но потом даже похвалили. Так что я сиял, а Суркова совсем не злилась. Блондинка смеялась, ела фуагру и тянулась через стол ближе ко мне, чтобы снова рассказать очередную новость про кого-то из нашего офиса. Мне честно было все равно, я просто смотрел на нее и даже не успевал комментировать как она перескакивала на другую тему. И выглядела такой оживший и счастливой что я отзеркалил ее улыбку и иногда ерзал на неудобном стуле. Хотя для меня сейчас любой стул ужасен. Жутко даже вспоминать. Лучше смотреть на белые спадающие на плечи локоны и смеяться с забавно надутых губ от того что не запоминаю имена и что происходило в пятницу, хотя она мне вчера рассказывала. Сперва я думал что это из-за удачного проекта. И ее порыв радости, и то что она позволила мне держать свою руку. Но чем больше она пододвигалась ко мне, тем лучше я понимал что вчера груз вины спал и с нее. Она не соблазнила чужого мужа. Арсений тот кто предал. И мы вольны делать что пожелаем. — Ты хочешь переехать? — карие глаза блестят и я заинтригованно выгибаю бровь. — Куд — В Москву! Там главный офис и мотаться туда-сюда не придется. К тому же больше возможностей! Давай?! Ты бы хотел? — Я не прот — Ура! ура! Мы снимем дом или квартиру полностью пустую и сами там все обустроим. — Может купим? — Правда? — Оксана за руку тискает и меня это умиляет. Киваю и заправляю ей прядь за ухо. Вибрация от телефона. Едва ощутимая и я чуть было не пропустил ее. «Позов» на экране в обнимку с Катей и я расслабляюсь. — Я быстро. Антон отходит в уборную и принимает вызов. — Да, Поз. — Антон, ты чего трубку не берешь? Напрягся, обычно мое имя сокращает а теперь полным назвал, нехорошее предчувствие прокралось неприятным комом. — Звук отключил, по работе проект презентовали и я… кстати справился, все прошло отлично. — Пф, слушай, ты звук больше не отключай, ладно?! Твоя мама… — Что с ней?! — гул в ушах появился и я на раковину облокотился, вцепившись в нее рукой. — Нет! Все нормально! У нее просто давление скачет и ты же… знаешь она сразу мне позвонила, я и помчался. Так что не волнуйся, ей просто нужен покой. Она за тебя переживает хоть и не показывает этого. — Блять, Поз, спасибо, я-я не знаю как благодарить, черт, спасибо, правда. Я сейчас же к ней поеду. — Погоди, я только от нее. Дал успокоительное, все как положено и она заснула. Ты можешь завтра зайти, а сейчас ей нужен отдых. — Спасибо, еще раз, спасибо… Наконец выдыхаю и тру уставшие глаза. Как она там? — Забей, я что зря на врача учился? — пытается меня подбодрить. Это на удивление и правда срабатывает. — Ты стоматолог. — Если честно в педе тебя не спрашивают кем ты хочешь стать, учат всему и сразу, да так, что я теперь многофункциональный. Пропускаю короткий смешок. — К ней точно не нужно приехать? Может я присмотрю за ее состоянием ночью? — С твоими познаниями от тебя толку не будет. Тем более ее состояние стабилизировалось. Завтра утром проведай и не докучай ей. Чтобы никакого лишнего стресса, понял? — Понял. Возвращаясь обратно, я уже думал только о маме и том как она, а не как я перееду в Москву с Оксаной. Суркова и сама справлялась, общаясь скорее монологом, а я был в таком состоянии что даже не против помолчать. Корил себя за такую безалаберность и точно бы не простил если бы с мамой случилось что похуже. — Сегодня был самый лучший день на свете. Мне с тобой так хорошо, вместе. Ты тоже это чувствуешь, правда? Мои губы поджаты, я не отвожу глаза, но навязчиво хочу это сделать. Я просто волнуюсь за маму, мыслями совсем не здесь. Не хотел обрывать наше с Оксаной свидание, она мне важна. Я не хочу ее обидеть. — Да. — устало на выдохе и Оксана улыбается. Так и нужно, правильно. Интересно как там мама? Я не могу ни думать о ее самочувствии. Только это сейчас и волнует. *** Тихо открыв двери я замечаю движение на кухне. Обычно Арс в своей комнате, особенно в позднее время, именно как сейчас. Увидеть его с чашкой кофе в такой час необычно. — Ты поздно — доносится внушительный баритон, пока я снимаю осеннюю куртку. Маленькая дрожь по спине, и я почувствовал себя таким уязвимым. Наверное стоило забрать вещи и больше не возвращаться в эту квартиру. Но я так спешил на встречу что чисто физически бы не успел. Может завтра я уйду, а сегодня я так сильно избегал мыслей от произошедшего, что почти забыл. Нет. Это невозможно. Меня выпороли как ребенка. Хотя меня в жизни никто не порол до этого! Никогда еще не был таким слабым и хрупким как в тот момент. Блядь, я не могу стоять у двери вечно. Осторожно выхожу из укромного угла. Не хочу это обсуждать. Напряженно ловил каждый шорох, и осторожно как мне казалось шел по направлению в ванную, но я видел тень от мужчины что падала из кухни казалось на всю гостиную и в моей фантазии даже продолжала расти. — Антон, я хочу поговорить. Лицо у брюнета — изящное олицетворение ночного хищника. И теперь я понимал что это место было одним сплошным логовом зверя. Я не должен был возвращаться. Сердце забилось сильнее, осознавая опасность, а я стоял, словно окаменел, глядя в синие глаза. Внезапно, Арсений медленно начал приближаться, вдумчиво, каждый шаг и я вытянул руку вперед, чтобы его остановить. Это могло не сработать но дало бы мне фору обдумать что делать дальше. На удивление он застыл. Я боялся. Не хотелось это признавать, но Арсений Сергеевич пугал меня всего. Я больше не знал чего от него ждать и точно больше не мог терять бдительность с ним. Прошлых ошибок не будет, я усвоил урок и грубить не буду, только умоляю пусть держится от меня подальше. — Хорошо, поговорим на кухне. — а голос тихий и я строго хмурюсь, чтоб хоть так придать себе достоинства. У брюнета мягко вьющиеся челка как и в моем последнем воспоминании. Я совсем проигнорировал новый флешбек за всем этим…. Но он не был таким уж значимым. Все еще дрожа, медленно прошел вперед. Мне повезло избежать более опасных мест в квартире, как я выяснил это спальня, и теперь я понимал, как недооценивал угрозу с которой живу под одной крышей. Следующий раз, буду готов к бегству, но на этот момент просто выслушаю чего Арсений хочет, не забыв, что нужно опасаться его безумия. — Говори. — осведомляю сдержанно и отстраненно. Наш традиционный вид общения. Меня морозит еще и от прохладной погоды на улице, хоть бы самому не заболеть. Сейчас не помешал бы горячий чай. Только подумал об этом, а Попов уже открывает полку с посудой выуживая кружку с моей фотографией где я забавно морщусь во сне. А я такую не замечал… Поправляю браслеты и слежу за каждым движением. Что ж поиграем в посиделки, забавно. Сперва наказал, теперь снова заботиться вздумал, кретин. И что если мне, возможно, а возможно нихуя и нет, потому что больно сука, понравилось! Я просто кажется люблю пожестче, но не с ним же! Девушка тоже может царапаться и кусаться, я уверен мне этого хватит. И я точно не хочу чтобы меня снова избивали. Через минуту передо мной уже стоит фруктовый чай. Ледяные глаза оценивают и я рукава толстовки ниже натягиваю. — Что случилось? — вопрос сбивает с толку. Я смотрю на вздымающийся пар и подвигаю кружку ближе к себе. Грею руки. Теперь намного теплее. — Издеваешься? — брови вскидываю и смотрю на Арсения как на умалишенного. — Ты грустный и тихий, а не злой и обиженный, есть разница. — выдает как само собой являющееся связуемое, но я и правда не понимаю из чего он делает выводы. Конечно я не в духе! И да у меня хватает проблем. — Ты… правда ждешь от меня объяснений? Ты избил меня, ремнем, как малолетнего и теперь я еще должен подробно описать что чувствую? — в глаза не смотрю потому что стыдно отчего-то именно мне, а ему наверное совсем плевать. Стираю корочку на губах и набрасываю капюшон. Хоть какое-то подобие укрытия. — Да. И тогда ты был зол, взбешен и обижен. Громко молчал и ненавидел. А сейчас ты потерянный и несобранный. Поэтому спрошу еще раз, что с тобой? — А не пошел бы ты нахуй, Арсений? В моей жизни все нормально, кроме наличие в ней тебя. — это не ложь, чего ему надо? Прикопался… Хочу развернуться, хлопнув дверью, но боюсь что последует за мной. Поэтому лучше останусь тут на безопасном расстоянии. — Антон Попов. — говорит так гордо и созвучно будто специально хочет меня позлить. Вывести на эмоции. К чему он вообще назвал мое имя?! — Я Шастун, — шикаю. — Как можно громко молчать? Твоя логика бессмысленна… — Так скажешь? Невыносимый! И такой назойливый! — Маме нездоровится. — зачем ему это знать? Это мое дело. Семейное. — Мая? Почему сразу не сказал! Что с ней? — мужчина теряет свою непробиваемую маску неприступности и сводит брови к переносице упираясь локтями на стол. И почему он так быстро заставляет меня почувствовать странный укол совести? Я был не обязан говорить. Или… стоило сказать? — Давление. Ей уже лучше. — его глаза облегченно опускаются на миг вниз и снова возвращаются придирчиво к моей фигуре. Я к спинке стула жмусь и чашка в руках от старания боюсь скоро разобьется. Кипяток, а совсем не помогает согреться. Кажется просто обжигает кожу, но я все равно не отпускаю. — О таком, ты должен говорить мне сразу. Правда волнуется? Потому что я пиздец как!!! А еще переживаю что так и не поехал к ней. Но Дима сказал что ей лучше отдыхать. Боже… наверное стоило все равно поехать. Увидеть ее, убедиться самому что все в порядке. Не усну же теперь. — Это важно, Антон! — Для меня. Речь о МОЕЙ маме. — Не будь придурком. — так легко обвиняет и я не знаю уже, может раз он и правда беспокоиться, стоило рассказать. Но это не отменяет того что он мудак. — Сам придурок. Замолкаю и наверное веду себя еще больше по-детски, ну и похуй. Почему я должен делить свою маму с ним? Не думаю что волнение Арсения сравниться с моим. Я не эгоист, просто считаю что она — моя ответственность. Ни Димы, ни Арса — только моя! А я отключил гребаный телефон!!! Не помог ей! — Иди сюда. — Арсений встает, обходит стол и стремительно приближается ко мне. Я нелепо моргаю, так и оцепенев, а дальше происходит все как в бреду, потому что чувствую его жаркие ладони на спине, подбородок на плече и опаляющее дыхание в районе шеи. От него жгуче жарко, мне даже кажется что у него температура, ведь здоровый человек не должен быть накаленным с печь. Эта ошеломляющая волна того, что, чёрт возьми, обрело новый дом в теле Антона, пульсирует при ощущении груди Арсения рядом с его собственной. Он не может удержаться, борясь между желанием притянуть его ближе чтобы согреться и оттолкнуть. Помещаюсь в его огромные руки как влитой. Мне чужда внезапная сентиментальность от него. Снова окутывает трепет и страх. Я трус. Уже поднимаю руки чтобы грубо прервать этот момент, но оказывается, мне вообще не нужно выбирать, потому что Арсений вмешивается первым: — Я знаю как ты переживаешь. Все будет хорошо. — в горле першит. Такие простые, элементарные произнесенные вслух слова и меня будто лишают тяжелого бремени. Дают вздохнуть полной грудью. Он знает. Знает как она мне дорога. Что она воспитала меня в одиночку, вложила в это все силы, любовь, терпение. Столько натерпелась и работала отдавая всю себя. Я люблю ее. Черт, она моя мама! Самая родная на свете. Моя семья. И Арс знает об этом. Теперь я понимаю. Попов судорожно втягивает воздух, по его коже пробегает холодок от того, что пальцы Антона скользят вверх по его рубашке в поисках любого тепла. Он чувствует себя так же хорошо, как и представлял ранее. Ревущий жар внутри понижается до приемлемого уровня в тот момент, когда пальцы Арсения скользят по впадинам рёбер Антона. Я прикрываю глаза и заглушаются все мысли. От обычного казалось бы действия мне внезапно стало легко и спокойно. Он может быть и таким? Антон видел брюнета любым. Разным. В памяти затерялся момент, когда начал коллекционировать Арсения. Собирать как футбольные карточки. Арсений во хмелю — весёлый и бесноватый, скорый на острое слово и драку. Арсений ревнивый и стервозный перед Оксаной. Арсений флиртующий со школьницей. Арсений смущенно предлагающий свое пальто. Бешеный Арсений когда от младшего несет сигаретами, руки сжаты до побелевших костяшек, Антон навсегда уяснил что в квартире курить запрещено и запомнил эту ярость в синих глазах до малейших деталей, но эта карточка одна из самый памятных. Арсений больше не причиняет боли и не кричит на Антона, но страх и этот неконтролируемый трепет перед ним остался. А теперь еще одна карточка в добавок. Арсений умеет быть нежным. Долбанный Арсений, растряс и похерил большую часть его адекватного восприятия. Теперь Антон почти не злится на него за то что выпорол. И даже дурацкая боль на заднице — уже едва-едва убеждает его в том что стоит продолжать враждовать. Чужое тело вырабатывает столько тепла в отличие от какого-то неправильного ледяного собственного. Обаяние заполняет запах корицы и кофе. И эти равномерные поглаживания по своей спине. Я с трудом вычислял, частоту их произведения и длину размаха, главное чтобы не пересекала поясницу. Арсений подходит ещё ближе, из-за чего холодный кончик моего носа скользит по шее, а он не отступает сжимая крепче. Поверхностные выдохи вырываются изо рта Арсения и оседают на ключицу. Еле слышный стон облегчения зарождается где-то в глубине груди, однако ком, застрявший в горле, медленно лишает воздуха, а затем и голос меня подводит. Горячие ладони опустились ниже, Арсений широко расставляет большие пальцы, чтобы касаться ещё и кожи живота, посылая своими нехитрыми манипуляциями мурашки. Руки Антона поднимаются вдоль по груди Арсения. Антон тяжело дышит в волосы Арсения над ухом и дрожит. Да что там. Они оба дрожат, когда пространство между ними исчезает, а их тела сближаются, как будто это всегда было неизбежно. Все так же просто, как факт того, что дождь сопровождает грозу, и море приливает и отливает под воздействием луны. Линия жизни изгибается, сплетаясь развилками, а эта точка что закономерно пересекается опять возвращает их в исходный код. Когда Арсений поворачивает голову и проводит губами по четко очерченной линии скулы Антона, момент прерывается. Шатен в рекордно короткое время отскакивает от мужчины, делает несколько шагов назад, чтобы увеличить расстояние между ними, и, запустив обе руки в волосы, отворачивается. Теперь Арсений видит только его напряженную спину. С потоком ругательств, от которых старший неприятно поежился. Однако даже после этого Попов не забывает пожелать спокойной ночи с ласковым «котенок». Я влетаю в ванную и с такой силой захлопываю дверь, что она по инерции снова открывается. Следует решительный второй хлопок, и дверь, наконец, остаётся закрытой. Громкий щелчок замка отзывается эхом, оставив Арсения, брошенным посреди кухни, с пустыми руками. Антон проводит в душе больше часа. Когда-то ледяной холод что распространялся по телу теперь обжигает пламенем изнутри. Я выкручиваю до упора кран холодной воды, упругие струи ударяют по шее и спине. Дрожу, но, по крайней мере, не чувствую, что вот-вот расплавлюсь. Вы уже поняли систему? Каждый раз, когда вы летаете от счастья, через парочку моментов судьба хорошенечко ебънёт вас об землю, выбьет из вас душу: чтоб высоко не улетали. Что со мной не так? Почему все так происходит? К тому времени, когда я возвращаюсь, Арсений уже лежит на кровати в свободных шортах и белой майке. Пулей проскользнул через спальню в гостиную. Уже лежа на диване я перебирал достойный ответ за упоминание блохастого, который не имеет ко мне никакого отношения и тем более сходства, но а когда закрываю глаза вдруг нахожу хит в новой коллекции. Им стало воспоминание «как я рисовал Арсения». И, особенно то что я вдруг вспомнил с невероятной точностью где у голубоглазого расположены родинки, какой формы графский нос, губы, какой разрез глаз и смог бы снова детально изобразить ту картину из прошлого. Интересно где мой старый блокнот? Спать. Утром к маме. А ему я еще… выскажу. Всё что думаю о нем! Просто его «котенок» так ярко отпечатывается в голове на повторе, что дурно. Арсений — ты сам кот. Чеширский. С этим бредом я почему-то и засыпаю. Снится мне естественно порода кошачьих. Черный кот с небесными глазами. *** Арсений его больше не побеспокоит, но ему будет не все равно. Он не ляжет рядом, но будет скучать по Антоновым прикосновениям. Он не жалеет себя, потому что сил не осталось. Он больше не покажет, как сильно нуждается, но в глубине души всегда будет ждать возвращения. А пока, достаточно знать что Антон может быть счастливым и без него. Ночью Арсений заставляет себя не спать пока не отключится, ибо он предпочитает делать что угодно, но не спать. А когда наконец засыпает, то делает все чтоб остаться в постели и спать как можно дольше, потому что в тот момент сон для него лучше чем что-либо. А встанет также с рассветом, потому что бессонница никуда не делась и купленные посильнее таблетки не помогают. *** Сколько я проспал? На экране цифра семь расплывается. Даже не пытаюсь разобрать минуты. Тру глаза и заставляю себя встать через силу. Мама! Прихожу в себя быстро, начиная собираться. Надо бы заскочить в аптеку. Арсения Сергеевича не наблюдается, хотя я уже привык что его не бывает дома чаще чем меня. Интересно чем он занимается? Куда пропадает круглыми сутками? Разве школьный учитель не до пяти работает? А приходит обычно очень поздно. А когда я целый день за проектом сидел дома в воскресенье, его тоже не было ведь. И по выходным он работает? После воспоминаний со школы, я его больше как учителя воспринимаю. И помню как он вел у нас биологию. Время 7:13, не слишком рано я заявлюсь домой? Заварю чай, может горло наконец перестанет болеть. — Доброе утро — от Арсения, с пакетами в руках заходящего на кухню и принимающегося разгружать продукты. Антон хмурит брови, а его сгорбленная спина выражает недовольство. Рука к телефону тянется, чтобы убедиться. Новое оповещение от банка и все складывается так очевидно что даже глупо. А мелькала мысль что это были мошенники. — Отдай все принадлежащие мне банковские карты. — я стараюсь не выдать своего волнения, хотя чувство липкое. Но раз это мои деньги, почему я должен с ним делиться? Мы расстаемся и в этом нет ничего зазорного что наш «семейный ебаный бюджет распадется.» Он взрослый человек, я не обязан его обеспечивать. Может мне еще и алименты платить после развода? Пошел он! Арсений выгибает бровь и правда поражен как человек настолько кардинально может измениться за такой короткий срок. А ведь раньше никого из них не смущало что большую часть денег добывал именно Антон. Арсений слишком гордый, чтобы признать что это укол по его финансам и все же ему самую малость обидно. — Не делай это так… — голубоглазый останавливается и упирается руками на стол. — Как? — невинный и Арсений честно старается держать себя в руках. — Будто я тебя ограбил. Я всего лишь купил немного еды. — даже нелепо, до того как Антон потерял память именно он тот, кто настаивал на том, что у них будет общий доход как у всех нормальных семей. — На 400 тысяч? Что это за волшебная еда такая? Он же понимает что я о вчерашнем снятии средств? Я был в ахуе от такой суммы! Правда не до этого в общем-то, но я серьезно собирался идти в полицию! Зачем ему столько? — Я все верну. Что еще ты от меня скрываешь, чертов Попов? — Не надо. Просто верни карту. Когда проходит удивление, остается лишь неприятный осадок. Брюнет не спорит, он достает из своего кармана кошелек, вытаскивает «общие-теперь уже Антоновы» пластиковые карты и кидает не слишком та осторожно на стол. Одна из которых пролетает по гладкой поверхности и падает на пол. — Упс. — без тени на сожаление произносит Арсений. — Я сниму и отдам тебе половину денег. Или кинь сообщением данные личного счета, я все переведу. Мы их копили на что-то? — Нет. Они твои. — безразлично Арсений поправляет челку и Антон смотрит на его идеальную осанку хмыкнув. Хорошо что мы поняли друг друга. Но он же лжет, да? Сумма большая, явно собрана для каких-то целей. Сука, и не расскажет даже? Похуй, его принципиальность мне даже на руку. Злорадная улыбка расцветает на лице Антона, но почти тут же её сменяет обеспокоенное выражение лица. Он проводит ладонями по своим предплечьям и вздрагивает. Может, одеться потеплее, потому что я мерзну так, как будто нахожусь на чёртовой Антарктиде голышом. — Насчет вчера… — замечательно. Сам затрагиваю тему, над которой не хотел размышлять. И как объясниться? — Сделаем вид что ничего не было. — Арсений уже заварил кофе и занял место за небольшим столом напротив. Я снял пару колец с руки, лишь для того, чтобы чем-нибудь занять свои пальцы. А почему мне от этих слов совсем не легче? Я ведь и сам хотел все замять. Был на нервах и за маму переживаю сильно. Мы же ничего плохого не делали, просто он поддержал меня. По-своему конечно… зря тогда полез к моему лицу, но я не хочу об этом думать. — Хорошо — соглашаюсь без обид, да и странно после порки на это вообще внимание обратить. Он просто сам не в себе. Как и я похоже. Иначе не стал бы обниматься с этим психом. Но мне тоже очень тяжело. Я ведь забыл совсем кем был и стараюсь просто оставаться собой. Старые воспоминания возвращаться начали когда я пришел в школу. Может стоит еще туда сходить? Или еще куда-то, где бывал раньше? — Я тут думал… — Антон откидывается на спинку стула, проводит пятерней по короткому ежику, и его уже тошнит от перегрева, а ведь ещё даже день не подходит к концу. — До того как я потерял память, как мы проводили обычно время? — зачем я вообще об этом спрашиваю? И что важнее всего узнать что буду делать с этой информацией? Синие смешинки не дают здраво мыслить и вгоняют в краску. Арсений медленно, точно издеваясь, облизывает свои губы. — Интересный вопрос… — размеренно начинает брюнет и Антон запинается перебивая: — Блять, нет! Я не это имел ввиду! Хобби! Развлечения там… я-я… то есть, традиции… или ну… боже. Что-нибудь! Мы же чем-то занимались? В выходные например? Ммм? — Прости, но это все еще подходит под твои критерии. — растягивает слова, не в силах сдержать снисходительную нотку в своём тоне, и смотрит нацеленным взглядом прямо на меня. — Арсений! Прошу… — к рассудку же можно взывать? Арсений всегда слишком хорош в притворной беспечности. Может так он попадает в свою зону комфорта, отказываясь обсудить что-то, когда он этого не хочет. Стиснув зубы, Антон складывает руки в замок и почти незаметно придвигается ближе. Лицо шатена как чистый лист — никаких поддельных эмоций, глаза пытливые, иногда избегают прямого контакта хоть Арсений и предпочитает в них смотреть. Он знает мужа как облупленного, знает все его тики, поэтому замечает выступившие на скулах желваки от того, как сильно тот борется с чем-то в своей голове, и нервный еле заметный стук коленки об обратную сторону столешницы. — Ничем. Мы ничего не делали. — произносит Арсений хриплым голосом, наблюдая, как зеленые глаза распахиваются шире, а ноздри раздуваются. — То есть как? — У тебя работа. У меня работа. Нужно объяснять? — с коротким раздраженным вздохом Арсений поворачивает голову, чтобы рассмотреть декоративное маленькое дерево в углу. Он его сегодня еще не поливал. Узор желто-красных листьев сейчас почему-то приелся, стал тусклой обыденностью. От большого количества опадающих листьев, приходится каждый раз избавляться, и так по кругу. Это практически непристойно, вот так игнорировать вопрос, но Арсений заставляет себя смотреть на дерево вместо своего бесящегося мужа. — Ёпт, да! Мы правда не ходили в кино, театр, на баскетбол или хоккей? А в парк элементарно… хоть что-то мы же делали? — мне не отвечают кажется вечную тысячелетнюю минуту. — Что, теперь ты играешь со мной в молчанку? — с насмешкой спрашиваю. — Думал, ты хочешь поговорить по душам, Арс! — Ты ходишь на футбол по вторникам. — наконец, обретает дар речи и кофе спокойно попивает. Не думал что вытянуть хоть что-то из него будет так трудно. Взгляд случайно цепляется за мужские руки и сильно стертые костяшки. Такого раньше не было. Он что ходит на бокс? Или… чем он занимается? Нет, я не хочу знать, совершенно точно не вынесу еще большей путаницы. С остальным бы разобраться сперва. — На матч ходим вместе, я так понимаю? — Один. Я не фанат. Порыв спросить какой нахуй мужчина может не любить футбол, я стоически глушу в себе, но этот человек просто ужасен! Антон выглядит так, словно хочет врезать Арсению, и брюнет готовится к очередному выпаду. Только спустя еще короткий промежуток Антон глубоко вздыхает, проводит ладонью по лицу и пронзает Арсения прищуренным взглядом до глубины души. — Совсем не круто если у нас… так. Я и не думал что мне станет грустно за то что у меня нет особых мест, любимых ресторанов или чего-то ну хоть… капельку мне дорого что-ли. — Прости, — бормочет Арсений и опускает свою голову вниз, виновато скукожившись. — Неважно. Сам не знаю зачем спросил. Я ухожу, так что… мне пора. — мимо него, на выходе обуваю свои красные кроссовки. В голове не укладывается и я просто растерян. У нас же с Арсением совсем ничего общего. И теперь это уж совсем меня в тупик вводит. Хотя и не должно заботить, но почему-то мое любопытство так и неудовлетворенно. — Отлично, хочу глотнуть воздуха, идем. — Арсений возвышается надо мной и свое излюбленное черное пальто накидывает. Не задерживаясь тут же поднимаюсь на ноги. — Вообще-то я еду проведать маму. — А я что тебе предложил? — мне протягивают шарф и я наверно выгляжу так будто не знаю для чего предназначена эта вещь, но еб твою ж мать! Серьезно собирается пойти со мной? — Зачем тебе это? — Чтобы проверить ее самочувствие, сам же сказал. — Нет, погоди, я имел ввиду себя. Я один. А у тебя уроки, репетиторство, типа много важных дел, разве нет? — Жду в машине, спускайся когда надоест стоять одному посреди коридора, — с этими словами Арсений накидывает на меня все тот же шарф и забирает ключи на комоде. Хлопает дверью как должен был сделать я, но что-то пошло не по плану. И мне приходится закрыть глаза и сделать несколько размеренных вдохов, чтобы сохранить спокойствие. Я остаюсь в таком состоянии ещё некоторое время, или, по крайней мере, до тех пор, пока не выходит нормально обмотаться этим странным длинным нечто. Шмыгаю носом и всё-таки выхожу наружу. Похоже и правда простудился вчера. *** Мая выглядела радостной и бодрой когда обнимала любимого сына и его мужа. На все переживания отмахивалась и шутила что «возраст уже не тот». Антон знал что она преуменьшает, чтобы не доставлять беспокойства и поэтому сам проверяет давление и за таблетки у Димы переспрашивает. В какой пропорции и сколько. Позов тоже заехал с фруктами и новыми полезными советами. Он совершенно по официальному расписывал указания и выглядел чересчур серьезным, что казалось странным. Арсений угодил свежим горячим бульоном и так по-доброму, по-домашнему общался с Маей, что у Антона почему-то нервно подергивался глаз. Но никто в этой квартире и не думал начать ссору. Даже когда Арсений бесил своим присутствием и перетягивал у Антона внимание мамы на себя. Почему-то захотелось разузнать о родителях Попова. Я никогда ничего о них не слышал и это не то чтобы странно… Но теперь мне интересно кто они и в каком городе живут? Арсений Сергеевич говорил что переехал откуда-то, кажется. Я с ними виделся? Знакомился когда-нибудь? Пока вопросов только больше и смогу ли я найти в голове ответы на них? Провожая Диму по лестнице вниз, мы остались болтать под подъездом, и я мог стрельнуть сигаретку. Пиздец как хотелось покурить. Я одолжил еще пару на потом, для надежности. — Знаешь, зря я тебя в школу потянул — затягивается, с самого утра выглядит угрюмо и я думаю как бы в себе разобраться а тут еще и у лучшего друга похоже проблемы. Я поджигаю вторую. — Да все со мной нормально. А вот ты на взводе, но я не пойму, что могло произойти. Ты же недавно от счастья чуть ли не порхал. Уже придумали имя сыну? Позов оживает и улыбается как дурак во все зубы и я смеюсь. Знаю же что мечтает пацана бойцом вырастить и в любимый футбольный клуб записать. Мы тогда бы вместе сидели на стадионе и кричалки ему глупые орали во все горло. Было бы здорово. Очень. — Теодор. — довольно протягивает Дима и я с уважением киваю. Одобряю. Не знаю как детям имена подбирать. Но Теодор звучит мощно. Наверное это самое главное. — Позов Теодор Дмитриевич — а что, очень даже ахуенно. — Так-с ты меня отвлек…. Я в общем хотел сказать что рад за вас с Оксаной. Только переезжать не надо, а то как мы тут без тебя. Я удивляюсь, что он об этом знает. Был всего один небольшой разговор с Сурковой. Но еще ничего не решено. И если уеду то маму точно заберу с собой. — С Оксаной виделся? — Они с Катей сплетничали на кухне, ты же знаешь, «девушек», их всякие секретики вот и до меня новости дошли. Поэтому искренне хочу пожелать вам двоим удачи. А за старое не держись. Ты правильно сделал что на развод подал. — Спасибо? — я благодарно улыбаюсь и утыкаюсь куда-то себе под ноги. Думал Дима снова будет настаивать на том чтобы я старался вернуть себе память. Разве не этого он хотел? Похоже передумал… — Что-то не так? — хмурится и на меня смотрит, а я просто устало пожимаю плечами. — Пф… Всё если честно. Я-я не знаю Дим. Просто хуйня какая-то. Меня… выпороли ремнем… нет я не готов рассказать, да и никогда не смогу… — … блять… в голове черти что и от этой каши башка взрывается, понимаешь? — Воспоминания вернулись? — Нет, ну не совсем. Я помню что Арсений Сергеевич наш биолог. Но на этом фактически все. А как я вообще на архитектора пошел? Я же собирался на врача. Я конечно очень рад, но все равно не понимаю… — Арсений связался с местным музеем, порекомендовал тебя как очень одаренного ученика и они согласились выставить несколько твоих работ. Ты конечно упирался, на отрез в отказ шел, даже не знаю каким чудом чертов Попов притащил тебя туда, хах. Но ты им понравился. Сказали «будут счастливы видеть такого абитуриента в ихнем университете». Вот ты…. и поступил. А там увлекся…. Выбрал факультет архитектуры и понеслось. Неужели все из-за Попова? Я просто не думал что рисование — это то чем я смогу заняться всерьез. Увлекаться да, но надеется на один талант было глупо. В каком-то смысле я не был мечтателем с безумным планам покорить этот мир. Чем больше надежд тем больнее падать, ведь? Я не думал что гонясь за призрачной мечтой смог бы обеспечить маму, а нам было трудно без отца. Мама работала целыми днями. Я должен был учиться на ту профессию которая сможет нас финансово обеспечить. У меня не было времени на глупости. — Но… Я же постоянно учил биологию. Ведь врач… — Хирург зарабатывает в частной клинике от нескольких сотен тысяч до миллиона в месяц, знаю, все уши прожужжал еще в одиннадцатом классе. Но ты же ненавидел все эти термины и от вида крови тебя воротило еще с детства! Да и руки дрожат из-за того что хрустишь костями как кощей бессмертный. Ты со своим упорством конечно бы все равно справился если бы пошел до конца в этом я почему-то не сомневаюсь, но на самом деле это вообще не твое. — Знаю, зато работа врача всегда востребована и благородная….что-ли. Мы смеемся и я только сейчас понимаю что заставлять себя идти на медицину было отвратительной идеей. Хотя всегда знал. Просто думал с прагматичной стороны. И даже если я ненавидел эту работу знаю что все равно бы справился. Ведь главное это мотивация. А у меня ее было уйма. Но сейчас я рад что все так обернулось. — Антон? — голубоглазый брюнет выходит из подъезда с царской неспешной походкой. Сигареты?! В руках нет, но может почувствовать запах. Свежие окурки выброшенные в мусорное ведро дотлевают и чтобы не заметить их нужно быть слепым. Сука. Арсений точно им не является. И уже бросил короткий взгляд в ту сторону. На Диму подумает? Может пока задержать дыхание? Ничего трудного, Антон, просто не дыши. Шатен смотрит куда-то вперед на пейзаж, такие внезапно интересные птички в небе и нет-нет он совсем не напуган. Только шагает чуть вперед отойдя от стены, чтобы ветер обдувал сильнее. Может обойдется? — Думал ты уже ушел домой. Теперь понятно почему вы здесь так долго — обращается к Диме и я думаю может если так и продолжать молчать, то даже останусь незамеченным. — Наверное и Мая волноваться будет, Тох, ты иди к ней. Не заставляй ее лишний раз нервничать. — Позов мне кивает и я задумчиво хмурюсь. Времени прошло не настолько много чтобы паниковать и искать меня, но да, я все же пожалуй вернусь. Димка еще пристальнее в синие глаза Арсения смотрит и выглядит это исключительно странно. Они не ладят? Вроде общались на вечеринке очень даже нормально. Да и Попов выглядит как обычно. Может показалось? — Тогда я и правда пойду, пока. — я озадаченно еще раз окидываю обоих подозрительным взглядом и несмело иду назад. Мне на прощание не отвечают. С Позовым определенно что-то не так. В подъезде тепло и наконец можно вытащить околевшие руки из карманов. Шмыгаю носом и кашляю, пока поднимаюсь по лестничной клетке. Горячего чая бы. *** Арсений выдыхает «Дим…?» перед тем, как костяшки друга смачно врезаются в его челюсть. Попов пытается увернуться от последующих нападков, но его тут же больно впечатывают в стену. От неожиданности он прикусывает язык до крови и чертыхается. — Это, чёрт возьми, за Антона! Понял? — холодные руки хватают его за грудки и остервенело трясут так, что Арсений несколько раз ударяется затылком о стену. — Блять, что за… — Арсений сглатывает слюну вперемешку с ярким медным привкусом как раз для того, чтобы Позов выбил из него все слова своими толчками. — То что Антон потерял память, не значит что тебе никто не врежет за то что ты…. — Дима шипит и от распирающей ярости в стену, рядом с графским лицом, с дуру бьет. Попов хотя бы понимает теперь о чем речь и не отпирается. Только смотрит упрямо глаз не отводя на Поза и не собираясь перебивать. — Не Антон… так… хоть я вмажу тебе! И ОТЪЕБИСЬ ОТ НЕГО, ПОНЯЛ?! ХВАТИТ ЕМУ ЖИЗНЬ ПОРТИТЬ! Он тебя чуть ли не боготворил, а ты оказался полной мразью! — снаружи оглушающе гремит гром, и Арсений вздрагивает, собирается осенний ливень. Позова трясет от ненависти, однако хуже всего видеть в глазах разочарование. Его щеки, покрытые красными пятнами, а нервно искусанные губы изогнуты в презрительном оскале. — Похуй — ухмыляясь и показывая клыки Арсений сплевывает, обретает дар речи и отталкивает Позова. Его цель не освободиться, а урвать как можно больше шрамов на память. — Мне всегда было удобно держать при себе послушного маленького Тошу не задающего лишних вопросов, и кто из нас не без греха, верно? С тобой только для вида и общался, давно уже стоило перестать притворяться! Вы жалкие! И вы мне уже все вон где! — Арсений рычит и ладонь к горлу подставляет показывая точку кипение. Безумно смеется когда Дима бьет в нос. Хруст заглушается дождевыми каплями. Еще один удар прилетает с ноги в живот. — Сука… хахх… твою ж мать… — Попов не перестает истерически усмехаться и шипеть от боли. — Не знаю… зачем ты так себя ведешь. Но это не ты — Арс. — Дима пятится назад и кулаки разжимает. — Или я просто наконец позволил увидеть себя настоящего? Мм, ну что, защитник сучки? Еще раз хочешь въебать? — кое-как, сгибаясь пополам Арсений поднимается на ноги. — Давай, слабак, тут еще столько свободного места! НУ! — Арсений на свое лицо показывает и первый ближе подходит. — Пошел ты! Ты мне больше не друг. Ублюдок. — отрывисто и смутно покачиваясь Дима оставляет окровавленного Арсения за спиной. Попов на стену рукой упирается, сил не хватает и он плюхается на пол, пытается сесть, спиной на бетон облокачиваясь и голова неприятно кружится. — Нет-Нет, не сейчас, не здесь, вставай-вставай, ЧТОБ ТЕБЯ!!! — пытается тщетно подняться на ноги но тело неподъемный камень и Арсений начинает отключаться. *** — АРС? Какого фига?! Что с тобой? — Антон к плечу прикасается, но брюнет не реагирует и глаза закрыты. Колотящееся сердце начинает стучать как сумасшедшее. Что мне делать?! Кто его так?! Боже нужно звонить в скорую! Он жив вообще?! Рука ледяная, пока пульс нащупал кажется весь алфавит матов перебрал но наконец чувствую…. Живой! Господи живой! Пытаюсь достучаться, зову его, дрожащей рукой к щеке прикасаюсь. Синие глаза… никогда так сильно как сейчас не был рад их видеть. — Руку. — хриплый голос низкого баритона вызывает мурашки. — Что? — растерян и вообще понятия не имею о чем он. Хоть очнулся и то спасибо. — Убери свою руку. И правда. Отдергиваю ладонь. Я же только помочь хотел. Он злится? На меня? Почему? — Кто тебя избил?! Сиди смирно, я сейчас скорую вызову. — за телефоном в карман полез. А меня за локоть на себя дёргают и я от неожиданности вскрикиваю. — Никакой больницы. Понял? — указывает мне едва в состоянии говорить. — Ты себя видел вообще? Да у тебя кровь на все лицо, и за живот держишься как будто вот-вот помрешь. — Забей. Я в порядке. — поднимается и я руку для помощи предлагаю, но меня игнорируют и проходят мимо. — Куда ты? Ты едва ходишь! Я звоню в скорую, чокнутый! Не поленился вернуться назад чтобы отобрать телефон из рук. Даже не пытаюсь забрать обратно, он и так потрепанный весь, чтобы с ним бороться. — Прости я с котиками спорить совсем не умею. Верну дома. И что он будет дальше делать? Невыносимый! Он вообще о себе не заботится! Мне то конечно похуй но нормальные люди с таким в больницу едут, а он даже слышать об этом не хочет! Следую за ним, ведь у него мой телефон! И еще может поймаю его если падать начнет. На парковку сворачивает и садится в карвет ЗА РУЛЬ? — Эй, Придурок, вылезь оттуда! — стучу по капоту машины, со всей силы. — Машину то за что? — недовольно бурчит и окно опускает, когда я в ахуе подхожу со стороны водительского сидения. — Ты не поведешь в таком состоянии! — сил не хватает и угрозы в словах тоже раз Арсений лишь устало на это вздыхает. — Ты сядешь на пассажирское сидение или будешь бежать за машиной? Какого хера! Вот это выбор?! Заебись блять! — Попов, прошу дай я-я поведу, ты ведь не в себе… я могу! Правда! Брюнет отворачивается и заводит чертов автомобиль. Я чертыхаясь, снова кричу и по машине стукаю, но ему похуй чтобы я не говорил и на газ давит. Проезжает до самого конца парковки и резко тормозит, пока я матерю все на чем свет стоит и удивленно замолкаю, побежав. Запрыгиваю в машину с таким адреналином будто мы минимум целый банк только что обчистили! И как даже этот спокойный день мог закончиться в моей жизни вот таким образом?! — Это Дима? — неверяще шепчу и глаза Арсения все выдают, хоть и держит лицо кирпичом. — Не могу поверить, тебя уделал Позов?! Что вы с ним нахуй не поделили?! Не нужно было вас оставлять! Но я не думал что вы…. так ненавидите друг друга. — Небольшая потасовка. Дима в норме, а обо мне ты не должен беспокоиться. Или я тебе уже так сильно запал в душу что ты готов кормить меня с ложечки? — ощетинивается и я устал здраво мыслить. Пытаешься нормально отнестись к чужому человеку, а он на это еще и огрызается. Идиот. — Ничего подобного! — Вот и славно. Я не понимаю его. И когда только едва-едва начинает казаться что немного понимаю, потом понимаю что оказывается нихуя не понимаю. Кто-нибудь помогите мне…. Этот человек — самый неадекватный и непостижимый из всех кого я когда либо знал. Я больше не отвлекаю его от дороги, потому что жизнь мне все-таки дороже, да и он не то чтобы сильно хотел поболтать. Что же у них с Позовым за терки? Дима болтал с Катей, та с Оксаной…. Измена Арса…. Блядь из-за этого всё? Из-за меня? Или что-то другое? Я-я…. Не думал что Позов так отреагирует. Он всегда мне был как старший брат, наверное поэтому. Что ж Попов сам виноват, верно? Ему хорошо досталось… Мы приехали домой через двадцать молчаливых минут и когда только вошли внутрь Арсений скрылся в ванной. Я стучался, спрашивал нужна ли помощь, но меня отослали спать. Не выламывать же деревянную дверь из петель? Я был смятен и прислушивался к каждому шороху, скрипу шкафчика с медикаментами и болезненному шипению доносившемуся от Арсения. Их было всего три. И каждый сопровождался после хруста кости. Сломанные ребра? Я болезненно сморщил нос. Ждал когда Арсений выйдет, но Попов был там так долго что я прикрыл глаза всего на секунду и….