Исправить ошибку

5 сентября 1968 год. Дом Юги. — Цукаса, я пойду схожу к другу на ночевку! — обуваясь в коридоре, крикнул Аманэ. Правда, как только он встал с табуретки, то увидел, как на него несется вихрь под названием «Цукаса Юги». — Аманэ-э! — младший близнец обиженно засопел, надув щеки. –Ты родителям обещал, что присмотришь за мной! Старший рассмеялся, потрепав брата по волосам. Да, его младший брат близнец требовал внимания, ещё какого. Он был слишком любознательным ребенком, постоянно пытался влезть во всё, что ему неизвестно. Иногда складывалось ощущение, что ему не двенадцать, а лет десять. Вот только Аманэ уже обещал сходить к одному однокласснику на ночёвку и отказываться, чтобы присматривать за братом, ему было неудобно. «В конце концов, я вернусь рано утром. За один день и ночь ведь не сможет ничего произойти?» — И я присмотрю. — кивнул Аманэ и достал с полки шкафа скрученный листок бумаги. — Это то, чего тебе делать нельзя. Обед и ужин на столе, твоя пижама на стуле. Всё понятно? Цукаса вновь обиженно засопел носом, но послушно взял листок бумаги. Развернув его, он убедился, что список большой. Очень большой. «Как только строчить его не надоело?» — Эй, Аманэ… Я думал, мы сегодня вместе поиграем и фильм посмотрим. — тихо сказал младший Юги, внимательно посмотрев на старшего брата. — Поиграй и посмотри один. А завтра мы вместе сходим с тобой куда-нибудь. — Аманэ уже открывал дверь, отвернувшись от близнеца. Цукаса смотрел на него, постепенно начиная злиться и сжимая кулаки. Вскоре входная дверь хлопнула. — Он всегда говорит, что проведет со мной время! Но в итоге всё равно находит какие-то другие дела! — Цукаса топнул ногой, убегая в их общую с Аманэ комнату и залезая под одеяло. «Хочешь, я с тобой поиграю? Я вижу всё то, что видишь и ты.» — Правда? — улыбнулся Цукаса, даже захлопав в ладоши. Он любил этот голос. Когда Аманэ не было с ним рядом, Цукаса знал, что голос внутри него никогда от него не уйдет. «Конечно. Сходи, сделай себе попкорн, с ним будет интереснее фильм смотреть.» Цукаса задумчиво кивнул, но тут его взгляд наткнулся на брошенный на письменном столе список с правилами. Цукаса взял его, пробежался глазами, зацепляясь за главное. — Нельзя. Аманэ написал, что, если сегодня я уже ел вредную еду, больше её есть нельзя. А он мне сегодня мармеладки принес. «Вот как… Тогда, как на счет поиграть в карты?» Младший радостно улыбнулся, убегая за игральной колодой и раздавая карты. — Ты мне говори, а я буду ходить за тебя. Они играли долго. Больше четырех часов. И не только в карты. Цукасе нравилось играть с таинственным голосом, ведь он никогда не отказывался, соглашаясь на любую игру, что ребенок предложит. Вскоре Цукаса проголодался и решил покушать. Ковыряя вилкой в сделанном братом салате, мальчик приложил указательный палец к губе. — А ты, наверное, тоже хочешь кушать? Что ты ешь? Я сделаю. Ты ведь всё время со мной играл! Цукаса ждал ответа от голоса. Но тот молчал. Вскоре у мальчика в голове раздался долгожданный ответ. «Я люблю кровь. Если ты немного надрежешь себе руку, то я очень наемся. К тому же, это поможет мне быть ближе к тебе. Ты ведь тоже этого хочешь?» — Но не думаю, что Аманэ это понравится… — смотря на нож, прошептал Цукаса — Да ведь это больно… И как-то странно… «Тогда мы не сможем больше с тобой так много играть. Связь ослабнет. И тогда в следующий раз, когда Аманэ тебя бросит, ты останешься один. Ты ведь этого не хочешь? К тому же, в списке твоего брата нет про это ни слова.» — Ты пра-ав, я люблю Аманэ, но он меня совсем не любит! И иногда это так раздражает! — Цукаса прохныкал, ударив ладонью по столу. Чем больше он об этом думал, тем сильнее хотелось что-нибудь натворить. «Если ты меня покормишь, я смогу разговаривать с тобой дольше и тогда мы сможем завоевать Аманэ. Я тебе помогу.» Демон искал всё больше мотивации для мальчика, чтобы тот его покормил. Но Цукаса этого не понимал. Ему было одиноко и обидно. Ведь он так любит брата, но тот его упорно не замечает! А раз голос обещает ему помочь, то почему бы не попробовать. Цукаса тянется к ножам, хватает один. Прицелившись, он собирается порезать себе запястье, но зажмуривается. При таком раскладе рука дрогнула и порез оказался чуть ниже локтя. Но голосу хватило. Он благодарит и предлагает вместе посмотреть фильм. Младший соглашается. На следующее утро Аманэ приходит домой и застает брата, спящего под включённый телевизор. Цукаса обнимал подушку и счастливо улыбался. Аманэ ещё об этом не знал, но он нашел нового друга. Но Цукаса ему об этом не расскажет. Ведь таинственный голос согласился помочь в любви к Аманэ. Академия Камомэ, клуб Радиовещания, настоящее время — Ка-ак же я всё-таки их обожаю! — улыбается Цукаса и блаженно зажмурившись, откусывает от пончика один маленький кусочек. Сейчас в клубе никого не было, так что младший, как и обычно, бездельничал. «Ты сейчас это серьезно?» Цукаса, услышав возмущение в своем сознании, лишь фыркнул, взяв следующий пончик из коробки, которая благодаря силе парила рядом с лидером клуба. — Нет, ну а что, если я их хотел? — Цукаса возмущенно фыркает и вновь отправляет выпечку в рот. Он радовался, что сейчас нет никого в помещении ведь можно было спокойно говорить вслух. Самому Цукасе уже надоело слушать возмущение демона, когда он не может ему ничего ответить, потому что одновременно с кем-то разговаривает. «Брать за желание пончики? Ничего лучше не придумал? А как же просто убить?» — Если постоянно использовать политику страха, когда каждый будет знать, какая у него плата, это не приведет ни к чему хорошему. — Цукаса задумчиво прокрутился в воздухе, приложив указательный палец к нижней губе. — И тогда точно никто загадывать желания не будет. Иногда всё же надо брать безобидную плату. Цукаса действительно не понимал, как можно не сделать такой вывод. Ведь у него итак чаще всего плата — это смерть и кровь. А иногда просто хочется пончиков. Пончиков и Аманэ. «Ты уже получил своего Аманэ и сейчас получил пончики. Так что в следующий раз действуй разумно.» — Заткнись. И без тебя знаю. — младший наконец доедает последнюю выпечку, что попросил, как соответствующую желанию плату, и призывая хакудзёдаев, испаряется искать себе развлечение. Академия Камомэ, женский туалет — Это сумасшествие! Забыли, что он сделал с Мицубой? — Коу подскакивает, стоит Ханако произнести имя младшего брата. — Но другого выбора-то и нет у нас, по сути. — спокойно отвечает Аманэ, повиснув в воздухе. — Прекратите спорить. — Нэнэ закатывает глаза, останавливая швабру и устремляя свой взгляд на обоих друзей. — Для начала, Ханако, расскажи нам где ты был, зачем тебе в прошлое и причем тут демон. Аманэ не хотел рассказывать, но одновременно с этим понимал, что друзья имеют права знать об его грандиозных планах. Он рассказывает в подробностях о случившемся: о своём похищении, странном поведении брата и посещении Красного Дома. Конечно, умалчивая некоторые обстоятельства пребывания у Цукасы. Ребята слушают очень внимательно, иногда по ходу рассказа задают уточняющие вопросы. Когда Седьмой замолкает в туалете наступает тишина. Кажется, друзья Ханако пытаются переварить всю полученную информацию. Правда осмыслить её у них выходит быстрее, чем у самого Аманэ, ведь уже через пару минут раздается вопрос Нэнэ: — А с чего ты взял, что Цукаса станет выполнять желание, совершенно невыгодное ему с демоном? — Это я тоже заранее продумал. — улыбнулся Ханако и хлопнул в ладоши. Он и правда продумал, но тревоги меньше не стало. Какой бы не была уверенность — старший боится встречаться сейчас с Цукасой. Ведь, как оказалось, действует младший близнец не один. Более того, больше никто его общения с демоном не слышит, что осложняет поставленную задачу.  — И всё равно плохая идея. — мотает головой Минамото, переводя глаза с Нэнэ на Ханако. — Этот призрак опасен даже без демона. Если ему что-то не понравится мы с вами не доживем даже до следующего дня. — Именно поэтому у меня есть к тебе дело, пацан. — Аманэ улыбается, обращая свой взор на друга и махая ему рукой. — Ты должен мне достать кое-что. Коу вздыхает, но соглашается. Академия Камомэ, клуб Радиовещания Спустя несколько часов Ханако стоит напротив двери в клуб Вещания. Хоть до этого он и был полностью уверен в своём плане, но сейчас, чем ближе подходил к его исполнению, тем сильнее начинал паниковать. Ведь он боялся встречи с младшим братом. Боялся до дрожи в коленях, после пережитого в плену. А ведь ещё и пару дней с того момента не прошло. Аманэ вздыхает, но решает, что разговаривать с братом всё равно придется. Кроме того, что Седьмой просто боится младшего брата, есть проблема куда хуже. Демон. Аманэ прекрасно видел, что это существо является чуть ли не советчиком его брата. И вот это было просто катастрофой. Ведь если демон догадается о его плане, он может легко предупредить младшего Юги и Цукаса просто не попадет в приготовленную для него ловушку. А Аманэ это было не надо. Ему нужно было обмануть его. И исправить ошибку, сделанную в прошлом… Аманэ глубоко вздыхает, проверяя рукой спрятанную внутри гакурана вещь и проникает в помещение. Осмотревшись, он замечает брата почти сразу же — Цукаса рисует что-то на стене. Как предполагает Аманэ — кровью какого-то призрака. Но уточнять всё же не хочет. «Надо же… Его предпочтения не изменились… Этот пройдоха всё так же обожает рисовать.» Правда, присмотревшись к рисункам, Аманэ нервно сглатывает. Ведь как-либо их трактовать было невозможно. Но это было явно что-то кошмарное, подстать младшему Юги. А ведь раньше он, в такой далекой школьной жизни, рисовал достаточно позитивные вещи. Если бы Аманэ знал, что когда-нибудь это изменится… — Цу… — Ханако пытается быть уверенным, но голос неожиданно срывается на дрожь. Но обратной дороги нет. Ведь Седьмой в тупике. Он нервно заламывает руки за спиной и ждет, когда младший близнец его заметит. Цукаса, услышав знакомый голос, медленно поворачивает голову. Завидев старшего брата, тот привычно радостно улыбается и бросается на Тайну с объятиями. Почувствовав, как его обхватили ногами за талию, Аманэ неожиданно сам для себя обнимает близнеца в ответ. Страх после пережитого от его рук никуда не делся, но старший почему-то очень сильно рад видеть брата. — Аманэ! — Цукаса привычно прижимается к щеке брата и закрывает глаза от удовольствия. «А спросить его, зачем он вдруг к тебе после всего явился, ты не хочешь?» Но вот Цукаса отстраняется и сердце Аманэ сжимают тиски. Непонятно почему, но ему так нравилось находиться в объятиях брата. «Чертов демон, явно ведь ты ему перестать сказал!» Цукаса слезает с близнеца и неожиданно внимательно смотрит, что-то обдумывая у себя в голове. Или кое с кем совещаясь. Второй вариант старшему совершенно не нравится. — Зачем ты ко мне пришел? — звучит всё же вопрос, а младшенький внимательно глядит на брата, явно начиная подозревать неладное. Аманэ сглатывает и начинает паниковать от пристального внимания близнеца. Сердце громко стучит в груди и кажется, будто даже Цукаса способен его услышать. «Как же страшно!» У старшего создается впечатление, что он не говорит с братом, а стоит на мине. Если двинешься — ты труп. — Я хотел загадать желание. — всё же отвечает Седьмой, ведь дальше молчать будет как минимум странно. Цукаса прищуривается, прокручивая в голове причину появления брата. «Зачем ему и загадывать желание? Он, по логике, должен трястись в страхе после пережитого, а никак не идти к тебе.» Аманэ видит, как Цукаса вновь зависает после озвученного им предложения. На этот раз он знает причину этого поступка. И этого ему категорически не надо. Сейчас вообще для плана нужно свести к минимуму общение младшего брата с его демоническим советчиком. Старший близнец подходит и слегка дергает зависшего в своих мыслях брата за одежду. Цукаса прерывается от внутреннего разговора и вновь начинает осмысленно смотреть на Ханако. — Ну? — Аманэ осторожно задает вопрос, требуя брата сказать хоть что-нибудь. «Не-е-ет, братишка, я не дам тебе с ним совещаться.» — Какое у тебя желание? — всё же уточняет Цукаса, вновь прищуриваясь. А Аманэ радуется, что, хотя бы пока его глаза родного янтарного цвета. — Скажи мне свое желание, а я скажу какая будет плата. — Я скажу тебе его после платы. — Аманэ наконец говорит это. Он следит за реакцией брата. — Такое против правил. — спустя несколько секунд раздумий, произносит младший. — Как я могу назначать плату, если не знаю самого желания? Аманэ чертыхается про себя, в мыслях ударяя себе по лбу. Впрочем, это было ожидаемо. Цукаса и правда не может придумать плату, не зная желания. Но Ханако очень надеялся, что можно будет обойтись без озвучивая желания сразу. — Скажи мне любую свою плату, я её выполню. — упрямо повторил старший, хмыкнув и скрестив руки на груди. Аманэ не представлял, что предложит младший. Он в принципе не знал, сработает ли это предложение на брате, который явно подозрительно относится к странным попыткам Аманэ избежать озвучивания желания. Седьмой понял, что дело плохо. «Не соглашайся! Это слишком подозрительно!» Аманэ вновь видит, как брат зависает и тут же вновь дергает его за хакаму, не давая говорить с демоном. — Нет, Аманэ. — ответил отказом Цукаса, который и сам уже понял, что брат ведет себя слишком странно. Слишком тщательно ищет возможность отвертеться. — Сначала желание, потом плата. Говори сейчас и я обещаю, что плата ограничиться не больше, чем пончиками. Аманэ простонал в душе, еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться от досады. Пончики были совсем безобидной платой, просто идеальным вариантом. Но не для старшего Юги. Потому что Цукаса не согласится на нужное желание. А значит оставался лишь один возможный вариант платы, от которого Цукаса в любом случае не откажется. Только вот Ханако от этого было совсем плохо, он не хотел это использовать. Это было запасным вариантом, если младший будет непреклонен. И, похоже, всё же придется использовать то, что Аманэ использовать так не хотел. Старший тяжело вздохнул и медленно начал подходить к близнецу. Цукаса стоял совсем близко к нему, в районе нескольких шагов. Несколько секунд — и Аманэ уже склоняется к уху брата. — А если это будет плата, на которую ты точно согласишься и без озвучивая желания? — Аманэ тихо шепчет, стараясь остановить дрожь в руках. «Не смей! Я запрещаю!» Правда в итоге Аманэ видит привычную картину — Цукаса начал совещаться с демоном, и тогда старший, сжав в руках хакаму брата, осторожно лизнул его за мочкой уха. — Аманэ? — Цукаса вмиг включается в реальность, удивленно смотря на близнеца. — Я дам тебе делать со мной всё, что ты только пожелаешь… — продолжает уговаривать Аманэ, но буквально чувствует, как бдительность младшего близнеца опускается до нуля. И на смену страху приходит радость, что Цукаса хотя бы задумывается о такой плате. — Я буду принадлежать лишь тебе. Добровольно. Не буду вырываться или пытаться сбежать. «Он ведет тебя в ловушку! Не слушай его! Ты его всего день назад изнасиловал, а тут он добровольно тебе дается! Это невозможно!» Но стоит Цукасе вновь начать слушать сущность внутри себя, как он чувствует чужое дыхание на своей шее. Аманэ решил перейти от слов к действию, чтобы свести шанс брата отказаться от платы к минимуму. Он аккуратно проводит влажным языком от шеи до плеча. Цукаса вздрагивает, начиная томно дышать. Аманэ понимает, что его непреклонность исчезла — он согласится. — Просто разреши мне не озвучивать желание. — Аманэ говорит тихо, но уже не переходя на шепот и разводит руки по сторонам. — И я весь твой. «Нет! Сначала желание, потом плата!» Только Цукаса демона уже не слушает. Он спускает гакуран с груди близнеца, а Аманэ пытается не сбежать. Он прикрывает глаза, сцепляя руки за спиной, но неожиданно вновь открывает их. Хватает близнеца за одежду и быстро проговаривает: — У меня лишь одно условие… Оно совсем безобидное… «Он тебе условие ставит! Да одумайся же ты наконец, что творишь!» Однако Цукаса, вопреки возмущениям сущности, задает вопрос Седьмому: — Какое? Аманэ сам снимает с себя рубашку и шмыгает носом: — Будь, пожалуйста, нежнее… Не хочу, чтобы было также больно… Это ведь безобидное условие, так ведь? Цукаса почти не думает и, на радость самому Аманэ, больше явно с демоном не совещается. Просто согласно кивает, принимая условие. Старший глубоко вздыхает и тянет брата к подоконнику, забираясь на него и удобно садясь. Цукаса целует его в шею, на удивление аккуратно, даже не задевая клыками. Аманэ невольно стонет. — Ты сам выбрал именно такую плату. — предупреждает младший, раздвигая ноги близнеца и снимая с него оставшуюся одежду. Аманэ, поняв, что одежды на нем нет, тут же покрывается румянцем, еле сдерживаясь, чтобы не прикрыться. — Бери меня уже. — Цукаса видит, как сначала близнец краснеет, а затем бледнеет. Младший чувствует в происходящем подвох… Но желание полностью завладеть братом оказалось сильнее. Цукаса хотел было сразу же приступить к своему делу, но заметил, как Аманэ весь сжался при приближении пальцев к его заднему проходу. Младший вспоминает просьбу брата и смачивает свои пальцы слюной у себя во рту. Он решил не тревожить этим близнеца, ведь видел, что тот и так до ужаса напуган. Проходит пара секунд и Цукаса вновь подносит смоченную самодельной смазкой руку к заднему проходу брата. Аманэ зажмуривает глаза и младший осторожно и медленно вводит первый палец. — Не больно… — удивленно шепчет старший и смотрит невинными глазами на близнеца. — Дальше тоже больно не будет? — Не будет. — согласно кивнул Цукаса, вводя уже второй и начиная двигать ими, раздвигая на манер «ножниц». Аманэ неожиданно для себя простонал, откидываясь на стекло окна и прикрывая глаза. Если он думал, что плата будет каторгой, то ошибся. Очень сильно ошибся. Его и в правду, как и в прошлый раз, лихорадило. Но не от боли. — Цу. — Аманэ неожиданно обнимает брата, повиснув на нем. — Я люблю тебя. Люблю больше всех. Просто знай это. Цукаса замирает, даже остановившись двигать пальцами внутри брата, но дальше Аманэ просто молчит. Вернее, ничего больше не говорит, но вот стоны, так приятные для Юги младшего, раздаются. И Цукаса сам удивляется, что они нравятся ему больше, чем крики. Их хочется услышать ещё. А вот слезы и криков Аманэ больше слышать не хочется… Через пару минут Цукаса решает, что брат растянут. Правда стоит ему вынуть из близнеца пальцы, как Аманэ обиженно шмыгает носом, продолжая висеть на брате. «Вцепился, как мартышка… Зато так приятно на ухо постынывает» — А-ма-нэ. — Цукаса протяжно произносит имя брата и старший смотрит на него. — Слезь с меня, так неудобно продолжать. Ляг на диван. Тайна покрывается мурашками, понимая, что собирается близнец делать дальше. И очень хочет сбежать. Цукаса видит душевные метания брата и просто берет его за руки, несильно опрокидывая на мягкий диван. Аманэ тяжело дышит, послушно раздвигая ноги и откидывая голову на подушку. Чтобы не начать вырываться старший сцепил руки за головой. Цукаса смотрит на него, ехидно смеется и снимает с себя штаны. — Н-нежно, Цукаса. — напоминает Аманэ, от волнения покрываясь мурашками. Старший закрывает глаза и отсчитывает время про себя и вскоре чувствует, что ему в анус медленно входит член брата. Аманэ морщится, но боли не испытывает. Цукаса начинает медленно двигаться, а Аманэ сходит с ума от удовольствия, что волной окатило его тело. Он постанывает. «Приятно… Может, можно и подольше плату растянуть…» Чем дольше проходит времени, тем больше Аманэ лихорадит. Он уже и вовсе забывает о своём первом разе в плену, ведь сейчас ему так приятно! И это приятное ощущение будто фейерверк вспыхивает у него в душе. Но вот последний толчок и Аманэ понимает, что Цукаса кончил ему внутрь. — Всё, Аманэ, хватит с тебя. Старший обиженно сопит носом, садится и неожиданно пинает брата по ноге: — А в прошлый раз так же было нельзя?! Правда только после этого понимает, что сейчас натворил. «Нет-нет-нет, только не демон, только не глаза.» Аманэ боязливо зажмуривает глаза и начинает мелко трястись. — Какой обиженный. — на радость Седьмому, он слышит от брата лишь смех. Старший открывает глаза и смотрит на близнеца. Ничего не поменялось: младший смотрит на него вполне дружелюбно, без бездны в глазах. Даже улыбается. Не так страшно, как всегда, нет. Улыбается вполне по-доброму. Цукаса одевается сам, а затем поднимает с пола одежду близнеца, подавая её: -Одевайся, будем слушать твоё странное желание. Аманэ радостно улыбается, ликуя в душе, что всё так хорошо сложилось. «Ещё и на удивление хорошо было платить.» Цукаса смотрит как брат переодевается, приложив одну руку к уху, пытаясь не слушать вопли демона. «Ты что натворил! Плата не вносится заранее! Он что-то задумал! Ты сам себя в ловушку отправил!» — Заткнись. — не выдержав, шепчет младший, устало прикрыв глаза. Аманэ натягивает на себя штаны, осторожно наблюдая за братом. Тот явно пытается сдержать крики демона у себя в сознании. Старший даже точно видит, что близнец морщится и еле сдерживается, чтобы не заорать на демона в голос. Это дает Аманэ мотивацию перейти к дальнейшей части плана. «Эх, Цукаса, тебе надо было послушать демона…» — Цукаса. — Аманэ, уже одевшись, подходит к брату и нежно и ласково целует в губы. Цукаса отвечает и старший начинает гладить близнеца по волосам. Младший прикрывает глаза, обнимая брата. Аманэ осторожно достает из гакурана спрятанное оружие. Миг — и на щеке младшего близнеца белая печать, блокирующая силу. «А я тебе говорил! Говорил! Он второй раз уже такое вытворяет, а ты всё ведешься на его уловки!» — Аманэ? — Цукаса отстраняется, дотрагиваясь до блокирующей печати, непонимающе и даже как-то обиженно смотря на старшего Юги. — Прости. — Аманэ улыбается, прислоняя два пальца ко лбу близнеца и заставляя того уснуть. — Всё будет хорошо, Цукаса. Он обнимает спящего брата, призывая одного из своих огоньков и перенося обоих в туалет. Академия Камомэ, женский туалет. Ханако задумчиво смотрит на спящего младшего близнеца. Да, он прекрасно знал, что Цукаса выполнит желание. Какой бы ужас младший Юги не вселял, но все точно знали — желание после платы он выполнит. Правда, тут всегда был один подводный камень. Выполнит-то выполнит, но исказит так, что мало не покажется. В случае с этим призраком своё желание нужно было формулировать очень четко и точно. Аманэ вздыхает и переводит глаза на друзей. — Ты уверен, что эта печать заблокирует силу демона? — спустя несколько секунд спрашивает Аманэ. Он до сих пор не верит, что план сработал. — Да. Она самая сильная из всех. — кивает Коу на заданный вопрос. — О, он проснулся! — в страхе отходя к стене, прошептала Нэнэ. Аманэ отворачивается от Минамото и подходит к младшему брату. Кладет ему руку на черную печать. — Прости, но когда я озвучу желание, ты очень сильно рассердишься. И твой советчик тоже рассердится. — начал Аманэ, гладя Цукасу по волосам. Эта белая печать была сделана даже не для блокировки силы, а для ограничения свободного доступа демону к сознанию младшего брата. Он больше просто не мог связаться со своим носителем. И Аманэ понимая это, чувствует какое-то странное злорадство. Ведь знает, как сейчас демон бушует, но ничего не может сделать. У этой печати был лишь один минус –действие краткосрочно. И печать нужно менять каждые полчаса. — Ты знаешь? — спустя минуту молчания спрашивает Цукаса, но не пытается вырваться. — Как давно? Старший видит, как Цукаса трет ухо о плечо, видимо ожидая мнения демона на происходящее. И не получает ответа. И тут Аманэ понимает. Цукаса не сердится. Он сильно напуган. Младший напуган даже сильнее, чем был Аманэ в плену. Цукаса в самой настоящей панике, что грозится перейти в истерику, пусть с виду младший близнец остается прежним. Его выдают глаза. Глаза маленького двенадцатилетнего мальчика, что сильно боится остаться один. «Как ты стал от него зависим… Просто остаться без его голоса для тебя настоящая пытка…» — Совсем недавно. — отвечает с содроганием сердца Аманэ и голос невольно дрогает. Он осторожно обнимает брата, продолжая одной рукой успокаивающе поглаживать Цукасу по волосам. — К сожалению, я слишком поздно узнал об этом. Ты слишком зависим от него и это моя вина. Но я исправлю свою ошибку. Аманэ склоняется к уху близнеца и произносит главную фразу шепотом, сильнее стискивая близнеца в объятиях: — Мое желание. Отправь меня в прошлое. До того, как ты убил всех в клубе Астрономии. В момент, когда ты впервые хотел покормить этого гада кровью.