Исправить ошибку

1959 год. — Эй, Аманэ! Аманэ! Смотри-и-и! — маленький темноволосый мальчик с криками подбегает к своей точной копии. В руках трехлетний малыш осторожно держит божью коровку. Он весело улыбается и чуть не в нос пихает найденное насекомое своему близнецу. — Да вижу я, вижу, Цукаса. — Аманэ вздыхает, смотря за прыгающим в разные стороны младшим братом. Проходит несколько секунд, как Цукаса отпускает пойманное насекомое и вновь пытается что-то найти в траве. Сегодня было воскресенье. Единственный день, когда семья Юги всем составом ездила куда-нибудь. В этот раз все проголосовали за пикник. Именно поэтому старший Юги сейчас сидит на пледе, вытянув ноги и поправляя лямки своего, в точности как у младшего близнеца, комбинезона. — Как ты только не устаешь… — Аманэ вновь вздыхает и резко начинает кашлять, прикладываю маленькую ладошку ко рту. — Аманэ, тебе плохо? Принести лекарства? — обеспокоенно спрашивает младший близнец, садясь на четвереньки и подползая к нему. — Нет-нет, всё хорошо. — старший близнец улыбается и треплет младшего Юги по волосам. Тот заливисто смеется в ответ и обнимает старшего брата. — Аманэ, а давай попросим у родителей завести божью коровку? — неожиданно шмыгает носом Цукаса, напевая что-то себе под нос. Аманэ смеется, поправляя тому спавшую лямку. Ведь знает, что младшенький сам никогда её не поправит. Ведь был с самого рождения, а вернее сколько Аманэ его помнит, жутко неаккуратным. В отличие от старшего брата, у которого всегда было всё опрятно заправлено и очень чисто. — Цу. — спустя какое-то время наконец решает ответить на вопрос старший. Он хватает брата за щеку, несильно оттягивая и улыбаясь. — Божьих коровок не заводят, как домашних животных. — А кого заводят? — любопытно спрашивает малыш, во все глаза смотря на своего старшего брата. Аманэ к этому уже привык. Ведь Цукаса думал, что старший близнец знает всё. Но Аманэ знал не всё. Например, он не знал, как можно вылечить свою болезнь, чтобы вместе с братом резвиться и играть. — Ну. Кошку там или собаку. — спустя несколько секунд раздумий отвечает старший. — Тогда я решил! Хочу, чтобы мы завели котенка! Аманэ вновь смеется, но почти сразу же начинает кашлять. Цукаса подрывается с места, убегая к родителям, чтобы взять лекарство. — Тебе лучше? — обеспокоенно спрашивает младший, давая близнецу бутылку с водой. — Да, спасибо. — Аманэ улыбается и в его сердце распускается бутон, когда он видит, как счастливо улыбается Цукаса в ответ. Настоящее время. Красный дом. Аманэ смотрит на ребенка и его начинает нервно трясти. Он не понимает, что это значит. Думает, что может быть, это Цукаса решил так над ним поиздеваться. Или хочет завести его в ловушку и вновь приковать к стене. Ханако просто хочет развернуться и бежать куда глаза глядят, подальше от младшего брата. — Братик, тебе плохо? — решается задать вопрос малыш, смотря за странным лицом пришедшего к нему гостя. — Н-нет… Я, пожалуй, пойду… — сжавшись в душе в комок, шепчет Аманэ, собираясь уже развернуться. — Ты собираешься так вернуться? — склоняет голову маленький Цукаса и мотает черноволосой головой. — Я могу найти тебе одежду! И раны перебинтовать! А то вон все бинты уже спали. Аманэ глубоко вздыхает, но всё же соглашается. Они проходят по дому и старший невольно оглядывается по сторонам. Он ощущал, что знает это место, но не понимал откуда. В добавок, его пугал и тот факт, кто сейчас сопровождает. Ведь после случившегося, пусть Цукаса его и отпустил, но он не мог его простить. И, наверное, даже возненавидел. «Да, наверное, теперь я и правда его ненавижу. Иначе что так жжется в груди в области сердца?» Малыш приводит Аманэ в одну из комнат. Судя по обстановке — комнату родителей. Правда стоит найти хоть намек на хозяев, вроде фотографий, как Ханако ужасается. Да, фотографии здесь действительно были, но черные. Абсолютно все. Такие же черные, как бывают глаза его младшего брата. Аманэ вновь затрясло, и он осел на кровать, тяжело дыша и пытаясь унять дрожь. — Вот, держи. — Аманэ видит перед собой стакан воды, протянутый детской рукой. Глубоко вздохнув, тот берет его и осушает почти залпом, чувствуя, что хоть немного начинает успокаиваться. Он смотрит на малыша из-под челки, пытаясь найти схожесть с родным младшим братом. И убеждается, что их очень много. Слишком много. Те же волосы, те же янтарные глаза и веселый блеск в них с некой хитринкой, та же растрепанная рубашка, которая выглядывает из-под комбинезона. Аманэ всё же не выдерживает, притягивает малыша за лямки к себе и поправляет одежду. Мальчик хлопает в ладоши и начинает напевать песенку, которую Аманэ уже однажды слышал. — Ты прямо как Аманэ! — неожиданно произносит ребенок и старший замирает, держа руку на лямке младшего Юги. — Почему ты здесь? — всё-таки решается спросить Аманэ, наблюдая за копошением близнеца. Он видел, как маленький Цукаса подставляет к шкафу стул, встает на него и залезает на одну из верхних полок, доставая мужскую рубашку. Дальше он бежит к ящику стола и достает из неё аптечку. — Я плата за желание. — совершенно спокойно отвечает малыш и пытается залезть на кровать рядом со старшим Юги. Аманэ вздыхает, подхватывая ребенка под подмышками и легко поднимает в воздух, усаживая рядом с собой. — Какое желание? — Аманэ пытается поддержать разговор, но, когда антисептическое средство льется на рану, тот болезненно морщится и шипит. — Чтобы мой брат был здоров. — отвечает мальчик и у Аманэ в душе всё переворачивается. Он смотрит на брата сверху вниз и неожиданно резко хватает за плечи. — Что ты имеешь в виду?! — не получив ответа Ханако начинает трясти ребенка и Цукаса невольно боязливо сжимается. Аманэ увидев в глазах близнеца испуг тут же отпускает его. «С ним так нельзя. Он ещё совсем маленький.» — Я попросил вылечить брата, в обмен оставшись здесь. — через мгновение отвечает Цукаса и отвернувшись, спускает ноги с кровати и начинает энергично махать ими в воздухе. Аманэ пытается отойти от шока. «Тогда кто… Кого я убил, если мой брат всё это время находится здесь?!» — И ты не можешь выйти отсюда? — с содроганием сердца задает следующий вопрос Ханако, потянувшись руками к волосам брата. Так хотелось ощутить их на ощупь… Убедиться, что это действительно его близнец. — О, нет. Разумеется, я могу выйти отсюда. Мы с ним оба можем выйти. — через несколько секунд улыбается младший Юги и старший близнец пропускает сказанную фразу мимо ушей, просто засмотревшись на такую знакомую детскую улыбку. У Аманэ наконец отлегает от сердца. Та же самая улыбка, от которой в детстве у Ханако на душе расцветали розы. «Это действительно Цукаса. Мой Цукаса.» — Когда-нибудь мы оба придем к Аманэ. — неожиданно произносит ребенок и Аманэ вновь начинает медленно трясти. Нет, не от сказанных слов, хотя они тоже его напрягают. Глаза. Глаза малыша, что сейчас смотрели на него, были абсолютно черными. — Кто это — «мы»? — затаив дыхание спрашивает старший Юги, осторожно взяв своего близнеца за плечи и внимательно смотря в бездну его глаз. Правда стоило Цукасе начать отвечать в привычной ему веселой манере и глаза вновь становятся янтарного цвета. — Мы с моим другом, который здесь живет. Мы здесь вдвоем. Всегда. С того момента, как я здесь оказался. Аманэ испуганно шарахается, тяжело дыша. Цукаса смотрит на него и неожиданно улыбается, склоняя голову: — Он вылечил Аманэ. Он хороший. Ханако чувствует, будто падает с крыши и неминуемо умрет. Странное чувство для того, кто уже мертв. — Скажи, Цукаса. — Аманэ собирается с духом, чтобы задать решающий вопрос. Его сердце усиленно бьется, что кажется самому парню, будто оно сейчас выпрыгнет из груди. — Где твой друг? — Он внутри меня! — беззаботно отвечает малыш и улыбается, показывая все свои зубы с двумя острыми клыками. Аманэ задыхается и начинает хватать воздух, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Мгновение — и на него одевают найденную голубую рубашку. — Ну вот, совсем другое дело. Правда ведь, ты со мной согласен? — Аманэ сначала было решил, что обращаются за подтверждением к нему, но быстро понял, что ошибся. Цукаса смотрит куда-то себе на живот и поглаживает его. На пару секунд глаза брата покрывает черная пелена, но он почти сразу возвращает глазам привычный родной цвет. — Вот, он со мной согласился. А я ведь ему говорил, когда выбирал, что тебе она подойдет! Цукаса весело и заливисто смеется, а Аманэ бросает в жар от страха. Но не совсем от действий близнеца, а скорее от его слов. Он вновь берет малыша и притягивает к себе за лямки верхней одежды, склоняясь к маленькому детскому ушку: — Цукаса, ты знаешь, кто сидит у тебя внутри? — Я не знаю, кто он. — приложив указательный пальчик к губе, от чего Аманэ чуть не впал в истерику, вспомнив лидера радиоклуба, отвечает Цукаса. — И ты можешь не шептать мне на ушко, он всё прекрасно слышит. И я его слышу. Он рассказывает такие интересные вещи, Аманэ! Например, из чего состоят животные. Почему родители нам никогда этого не рассказывали? Аманэ от произнесенного детским голоском вновь бросает, но уже в холод. Парень не понимает ребенка. Он сейчас назвал его по имени? Но до этого говорил так, будто не знает. Он смотрит на близнеца и глубоко вздыхает. «Нет, всё же убил я его… Те же привычки и мимика. И те же глаза…» Но теперь паззл в голове Аманэ начал постепенно сходится, вставая на свои места. — Ну ладно, ты, верно, хочешь спать? Ложись здесь, а я пойду в детскую! А завтра отправим тебя обратно к друзьям. — Цукаса чуть наклоняется, невесомо целует старшего близнеца в щечку и убегает. Ханако наблюдает за ним и у него постепенно нарастает истерика. Кажется, всё же было слишком много событий за один день. Аманэ откидывается на подушку, прикрывает глаза и пытается успокоиться. Ему надо расставить всё по своим местам. Ясно он понял лишь одно — внутри Цукасы что-то сидит. Сидит здесь, сидело при жизни с Аманэ и сидит до сих пор, когда они уже призраки. «А вот и вопрос с глазами решился… Прекрасно.» Аманэ, кроме всего прочего, понял и странные замашки брата из одной крайности в другую, ведь точно ему неизвестно, насколько это «нечто» контролирует его младшего брата. Зато оно явно контролирует его с тех пор, как Аманэ выздоровел. Ведь будучи платой за желание, именно тут Цукаса познакомился с сущностью. Получается, и вернулся в своё время он уже с ней… Ханако очень не хотел возвращаться к событиям из школьных дней. Крайне не хотел, но ему пришлось. И тут тоже начала выстраиваться логическая цепочка. Первым делом убитый, спасенный котенок — Аманэ точно не уверен, но всё указывает на младшего Юги. «Иначе почему именно после дня, когда я его спас, Цукаса так возненавидел всех кошек? Хотя в детстве всегда об этом самом животном и мечтал…» Да и, стоило признать, в случае с массовым убийством в кружке тоже было слишком много странностей. Ведь в кружке состояло всего тринадцать человек, не считая самого Аманэ. Все они были старшеклассниками, старше близнецов. Даже при том, что Цукаса всегда был достаточно сильным, он не смог бы без помощи убить столько людей, которые были старше его самого. В одиночку. Это не просто сложно, это даже невозможно. В свое время Ханако решил, что Цукасе и правда кто-то помогал. Он даже говорил с кем-то вслух в запертой комнате об убийстве. Старший всегда думал, что это какой-то взрослый человек, который и оказывал ему помощь в совершении преступления. И только сейчас он понял, как был далек от правды… Ведь Цукаса кроме семьи ни с кем не общался. Но тогда Аманэ был слишком напуган и совсем забыл об этом. Сейчас же Аманэ был почти уверен — Цукаса говорил с кем-то в своем теле. Вот кто помогал ему. Вот кто помогает ему сейчас быть самым опасным призраком академии, вселять страх и ужас. Вот кто помог ему убить Третью тайну на своей границе. Теперь лишь осталось узнать кто это. Старший Юги вновь чувствует подступающую истерику, что грозится свалиться на него, как лавина. Ведь он оказывается не знал о своем брате совершенно ничего. И это вгоняет его ещё в больший нервный смех. Аманэ истерически смеется, взяв себя за волосы и начиная дергать темные прядки «Какой же я идиот! Я избегал его ещё при жизни! Это я дал простор этой нечисти!» Близнец не может сдержать рыдания, так что предательские слезы начинают струиться по щекам. Ханако вытирает их о свою новую рубашку, глотая ком в горле от совершенной ошибки. «Это моя ошибка! Я ничего не замечал!» Аманэ утыкается носом в подушку и наконец дает себе проплакаться, не пытаясь как-то остановить слезы. Новость о младшем брате довела его ещё до больше истерики, чем всё пережитое в плену. Старший тяжело дышит, пытаясь восстановить дыхание. «Можно ли как-то это исправить?» Аманэ мигом сел, потирая свои виски. Для него свалилось слишком много информации за сегодняшний день. Ещё и, стоило Аманэ успокоиться и расслабиться на кровати, как у него начало вновь болеть внизу живота, напоминая о сегодняшнем происшествии. «Вот почему он меня резал и потом же сам лечил… Вот с кем он говорил после моего ухода! Теперь всё сходится!» Когда правда смогла пробраться в мозг и осесть тревожной тканью на сердце, Аманэ наконец понял. Понял, что это он не на младшего брата злиться, а на сущность внутри него. Ханако решил, что ему делать. Даже, если это будет сложно, но он сделает, что задумал. Аманэ осторожно поднимается на ноги и ищет детскую, где находится маленький Цукаса. Он находит нужную комнату достаточно быстро — она находится прямо около комнаты родителей. Цукаса и правда оказался там — тихо посапывал в детской кроватке, прижав к себе плюшевого мишку. Аманэ подходит к нему, чуть щелкает пальцами перед лицом, чтобы убедиться, что малыш спит и наконец склоняется к уху близнеца: — Слушай ты, нечисть, которая сидит в моем брате. Я прежде всего тебе обещаю, что спасу его и ты больше не сможешь даже поговорить с ним. Запомни мои слова, я сделаю всё для этого. Аманэ отстраняется, пару секунд смотрит на близнеца и наконец склоняется уже к лицу ребенка, ласково целуя его в лобик. — Я спасу тебя, Цукаса. Даже если ты не будешь этого хотеть. Затем он в последний раз смотрит на маленького брата и призывает одного из своих хакудзёдаев. На радость, после того, как Аманэ морально успокоился и всё для себя решил, у него неожиданно появились силы. Больше, чем прежде. Академия Камомэ, настоящее время, женский туалет — Ребята, мне надо с вами поговорить. — неожиданно серьезно смотрит Ханако на своих друзей. Коу с Нэнэ переглядываются и садятся на пол. Аманэ садится рядом, замыкая невидимый треугольник. — Ты необычно серьезный… Что произошло? — спрашивает Минамото, внимательно смотря на Ханако. Призраку было очень плохо — это факт. Он пропадал несколько дней, и они с Яширо пытались его искать. Но так и не нашли, пока он сам не объявился. Он ни о чем не рассказывал и впервые за несколько часов наконец нашел силы, как казалось Коу, поговорить с ними. — Скажи, парень… — Аманэ взялся за пульсирующие все это время виски, устремляя свой взгляд на экзорциста. — У какой нечисти черные глаза? Вот прямо такие пугающе черные, словно бездна? — Э-э-э. — Коу не ожидал такого вопроса. Он попытался прокрутить в голове всё информацию, что знает о какой-либо нечисти. — Преимущественно у демонов. У другой нечисти не бывает черных глаз. Только, Ханако… Если в школе завелся демон, тут нам придется туго. Ведь они очень сильные. Могут победить и экзорцистов, и все тайны разом. Редко кто их видел. И общаются с ними очень немногие. Обычно это их носители. Однако, это крайне опасно. Чем больше общаешься, тем сильнее сливаешься с ним сознанием. Теряешь полностью контроль и демон, считай, может ходить по миру за тебя. — Это и ежу понятно… — Ханако обреченно вздыхает. Собственно, чего-то такого он и ожидал. Как раз всё сходилось. — Тогда я могу вас поздравить. Вам выпадет шанс встретиться с демоном. Правда, не прямо живьем его видеть, а скорее через носителя лицезреть. Как пацан и сказал. Нэнэ замерла. Коу прокашлялся. Аманэ усмехнулся. — Теперь второй вопрос… Кто нам может помочь с путешествием в прошлое? — сразу же спрашивает Седьмой, хмыкнув. Да, это и был его план. Отправиться в прошлое и предотвратить слияние демона и его младшего брата. Он сделает это даже если придется при этом пережить весь тот ад заново. Однако, если в прошлой жизни он не знал, что происходит с Цукасой, то теперь он знает. И исправит сделанную в прошлом ошибку. — Пятая тайна? Он, наверно, знает? — неуверенно предполагает Нэнэ. Ей бы может и надо было спросить, как связан демон и путешествие в прошлое, но видя всё напряжение от задумки у Ханако, она решила тактично промолчать. Аманэ улыбнулся и перенес их в следующее место. Академия Камомэ, библиотека — Отправиться в прошлое? — удивленно переспросил Цучигамори, смотря прямо на Благородного Седьмого — Ты совсем с ума сошел? — Пожалуйста. Наверняка же есть какая-то тайна. — Аманэ сделал ладошки в просящем жесте, надеясь, что хоть это подействует. Услышав от учителя тяжелый вздох, он навострил уши, внимая дальнейшей информации. — Нет, Седьмой, такой Тайны нет. — четко произнес смотритель библиотеки, почесав затылок. Он, конечно, многого ожидал от своего лидера. Но точно не такого. — А как же первая тайна? — зацепился за знакомые возможности тайн Коу, положив другу на плечо руку. Он видел, как Ханако ищет хоть какую-нибудь лазейку и понимал, что для их призрачного друга ответ очень важен. Он ни раз спасал их с Яширо, теперь их очередь помочь. Пусть даже просто вступив в диалог. — Это не в их компетенции… Они просто такого не могут. А если бы и могли, вы же их прекрасно знаете, не стали бы в этом помогать. На самом деле не так важно, ибо они всё равно такое делать не способны. Но… Послышалось тройное «Но?» и Цучигамори усмехнулся. Кто бы знал, что призраки и люди так сдружились. Он обвел всех троих глазами, думая, а стоит ли вообще говорить единственный оставшийся для исполнения плана Седьмого вариант. Однако, заметил его взгляд. Ханако смотрел на него так, будто если смотритель библиотеки им сейчас этот вариант не скажет, то он отправится к самому Богу разбираться. Вздохнув, Пятый решил не томить компашку раздумьями и всё же ответить: — Тайны не могут, но один знакомый призрак способен точно. Призрак, исполняющий желания мертвых. Цукаса Юги.