***
Тэхён не знает точно, когда наступил тот момент, после которого мысли об альфе полностью заполонили его разум. Чонгук действовал аккуратно, но настойчиво. Из-за забитого графика у альфы и нестабильного у Тэхёна, следующие несколько дней на работе они почти не сталкивались, а если и виделись, то поблизости всегда была куча людей, что мешало тому общению, которого хотел Чонгук. Да и наседать и смущать омегу при всех ему не хотелось. Пока что это только их дело. Хватило и столкновения в холле, после которого внимание к ним стало ещё более пристальным. Поэтому ещё пару раз, Тэхён находил на своём столе букеты с глупыми, но чертовски милыми записочками, когда приходил на работу. А каждое утро Чонгук писал ему сообщения с пожеланиями на день. С обычным приветствием, или просто напоминал о том, какая погода на улице, и чтобы омега не забывал правильно одеваться. Пару раз перед сном Чонгук звонил Тэхёну, чтобы услышать его голос. Тэхён трубку брал, потому что, если честно, ему самому хотелось услышать голос Чонгука. Голос альфы успокаивал. Пока он слушал о том, как Чонгуку не нравится такой вид съёмки, но он согласился, по просьбе Намджуна. Пока он позволял себе поныть Тэхёну о том, как это не интересно и что он любит работать с чем то более идейным. А ещё лучше — снимать окружающий мир и людей. Но это уже — для собственных выставок. Чонгук говорил, что в конце недели всё должно закончиться, и звал Тэхёна погулять. Тэхён обещал подумать. В конце звонков Чонгук каждый раз говорил, о том, что скучает и призрачно надеялся услышать такие же слова в ответ. Тэхён прощался с ним, завершал звонок, и говорил потухшему экрану, что: «кажется, он тоже».***
Судьба свела их чуть раньше, чем оба рассчитывали. В конце недели один из омег заболел и не смог присутствовать на съёмке для каталога. Минхо попросил Тэхёна помочь и поучаствовать вместо него. Конечно не по доброте душевной. Тэхёну и гонорар выплатят и поставят на обложку, скорее всего. Просто обычно он не принимал участие в подобных фотосессиях. Не для таких толстых каталогов одежды. Его, как правило, нанимали для работы с более известными дизайнерами. Но нет ничего постыдного в том, чтобы поучаствовать в съёмке, как в начале своего пути. Одежда, она и в Африке одежда, поэтому Тэхён согласился, но совершенно забыв о том, что одним из фотографов на этом заказе выступает и Чонгук. А Чонгук был не в курсе, что пригласили Тэхёна, поэтому очень удивился, когда войдя в студию почувствовал знакомый аромат. Омега сидел на специально подготовленном стуле, установленном на белом фото-фоне и радостно улыбался, по видимому, шутя с визажистом, который поправлял его макияж. На Тэхёне была какая-то повседневная коллекция. Как раз то, в чём он выглядел приятнее всего. Правда как-то чересчур по омежьи слащаво выглядел комплект: всё очень уж лёгкое и пастельное. Такое подошло бы немного другому типажу, но Тэхён всё равно смотрелся, как всегда, прекрасно. Струящиеся брюки и что-то наподобие блузки обтекало его формы, и альфа даже заметил под атласной блузой очертания сосков омеги. В его голове мелькнуло недовольство и мысль о том, почему Тэхёну не заклеили их специальными патчами. Это отразилось на его лице, отчего один из сотрудников, отвечающих за студийный свет поинтересовался, нет ли у Чонгука каких-то претензий к оборудованию. Претензии были, но не к оборудованию. А к тому, что абсолютно любой из присутствующих сможет точно также пускать слюни на тело его омеги. Но, к сожалению, не Чонгуку решать, как выглядит модель, поэтому придётся терпеть, а потом долго редактировать получившиеся кадры, чтобы и покупатели каталога не заглядывались на омегу. Тэхён, услышав знакомый голос, заметил Чонгука краем глаза, и поймал его взгляд, отчего его щёчки сразу заалели, а визажист испугался, что испортится картинка. — Тэхён-щи вам жарко? Включить кондиционер? Вы покраснели. — Нет, всё в порядке, — Тэхён вновь вернул внимание работнику. — Не беспокойся, Сыну. Пока они общались, Чонгук подошёл чтобы, якобы, дать пару советов модели и обсудить съёмку. И визажист тактично покинул их. — Привет, — в руках крутится камера, которая вообще должна стоять на стойке, но надо было чем-то их занять, чтобы не потянуться к Тэхёну. — Привет, — Тэхён ожидаемо опускает взгляд, прикусывая губы и улыбается. Это их первая встреча и настоящий, полноценный диалог после всех этих смс-сок и общения по ночам. Ему вдруг очень неловко, словно он — подросток, который влюбился в учителя, и эту тайну никому знать не положено. — Я не знал, что ты тоже участвуешь в съёмке. Мог бы подвезти тебя… — Чонгук всё щёлкает туда сюда крышечкой от объектива. — Я, если честно, ещё пару часов назад сам не знал. Кое-кто из моделей заболел и никак не мог участвовать. Менеджер попросил быть вместо него, — Тэхён ведёт плечами. — Ничего особенного, я начинал с этого, когда только приняли на работу. — Ты очень красивый. Тэхён кусает губы. Кажется скоро от них ничего не останется, так часто он терзает их зубами после любых действий и слов этого альфы. Время проходит довольно быстро. Чонгук делает кадр за кадром, про себя восторгаясь красотой и фотогеничностью Тэхёна. Ему даже почти не приходится подсказывать омеге, что делать и как лучше встать. У того всё получается легко и естественно. И весь процесс проходит довольно гладко, благодаря профессионализму этих двоих. Тэхён успевает сменить пару нарядов, и под конец, выходит в открытой лёгкой тунике с рукавами три четверти. Практически сразу, после того, как он принимает первую позу, поднимая руки над головой, сзади Чонгука раздаётся недовольный голос. — Почему на нём надеты эти уродские верёвки? — чужой голос груб и отдаёт презрением. Чонгук разворачивается, чтобы посмотреть, кто посмел нарушить рабочий процесс, да ещё и так нагло. В человеке, который за эти пару секунд успел протиснуться ближе к декорациям, все узнают дизайнера одежды. — Извините, но что вы тут делаете? — Чонгук хмурится и тон его голоса совсем не вежлив. Он недоволен. — А почему это я не могу быть здесь? Это, в конце концов, моя коллекция. Я должен видеть, что модели и их внешний вид соответствуют моим требованиям. Поэтому скажите-ка мне, кто позволил ему портить картинку этими ужасными верёвками на руках? Чонгук замечает, что Тэхён, находясь в центре всеобщего внимания, а также осуждения со стороны заказчика, нервничает. На его лице даже виден испуг, который он пытается скрыть, уводя взгляд, и пряча те самые запястья. — Извините, но модель не может их снять, — сбоку из толпы стаффа раздаётся знакомый голос — голос менеджера Тэхёна. Тэхён, найдя среди сотрудников того, кто заступился, как-то тоже сразу приободряется и берёт себя в руки. — Если вас не устраивает картинка, то наши редакторы в процессе обработки уберут все ненужное, пожалуйста, не волнуйтесь. — С какого перепугу вы тут мне указываете, как должны выглядеть мои модели? Этот мальчишка работает на меня! Я плачу ему деньги, так что пусть будет добр снять это уродство, или снять мою одежду и уйти! — альфа не церемонится, чем откровенно повергает в шок всех присутствующих. — Я извиняюсь, — со стороны входа раздаётся ещё один, хорошо знакомый всем присутствующим голос. Очень спокойный, размеренный, но очень давящий и доминирующий, — но этот мальчишка, как вы позволили себе выразиться, работает на меня, — голос принадлежит самому Намджуну. Он, по стечению обстоятельств, проходил мимо студии, собираясь проведать Джина, и услышал крики наглого альфы. — И деньги за работу, ему плачу я… — Намджун… всё нормально, — Тэхён, наконец, отмирает, собравшись с силами, и надев одну из своих масок, поднимается со стула. Все смотрят на осмелевшего омегу, который с хладнокровным лицом снимает через голову тунику, бросая её на пол, а после — начинает расстёгивать брюки, которые плавно спускаются туда же, обнажая точёное тело омеги. И от обуви избавляется, вытаскивая из них ступни одну за одной. В студии повисает гробовая тишина, нарушаемая чьими-то впечатлительными охами. Чонгук не верит своим глазам, наблюдая за тем, как омега раздевается на глазах у всего персонала, не поведя и бровью, после чего переступает через одежду, гордо подняв голову, и не дрогнув, проходит мимо всех, покидая помещение. В одном нижнем белье. В голове альфы щёлкает невидимый переключатель, и он несётся к одному из диванчиков, стоящих возле стен, на которых валяются подушки и пледы. Иной раз в помещении довольно прохладно и моделям нужно греться. Схватив один из таких пледов, альфа бежит вслед за Тэхёном, провожаемый взглядами всех присутствующих. Тэхён опять идёт босой по холодному полу… какая-то странная и неприятная закономерность, думает он, стараясь ускорить шаг, потому что помимо босых ног, он практически полностью обнажён и ему, банально, холодно. Не говоря уже о том, что о нём могут подумать все, кто встретится на его пути. Перешёптываний станет в сотни раз больше. Хотя куда уж ещё… Но одному ему удаётся пробыть недолго, — сзади подбегает Чонгук, укутывая его пледом со спины, а после, ловко обходя, и закидывая себе на плечо. И Тэхён думает о том, что они и это уже проходили и ловит дежавю. Какие-то странные закономерности. Если сейчас он вновь понесёт его в душ, Тэхён рассмеётся, как сумасшедший. Но Чонгук не идёт в сторону душевых, он идёт в сторону своего кабинета. Тэхён в этот раз не сопротивляется. На плече альфы не так и плохо. А ещё, ему не нужно морозить свои ступни о холодный и грязный бетон. — Что же ты творишь, кроха, — вдруг выдаёт альфа, не заботясь о том, что они ещё не перешли на уменьшительно-ласкательные обращения. Первый звонок Тэхёну — не в счёт. — Ты бы пожалел моё сердце, ведь оно уже не молодо. Мало того, что раздеваешься на глазах у целой толпы людей, так ещё и уходишь. А здесь ведь холодно. — Признайся, тебя больше задело то, что я почти полностью обнажился перед всем персоналом, — Тэхён ухмыляется. А после охает, потому что получает лёгкий шлепок по пятой точке. Это было неожиданно. Настолько, что Тэхён не нашёлся, что ответить. Потому что снова вдруг стало удушающе жарко. И Тэхён, кажется уже начинает догадываться, почему его то и дело кидает в жар. Чонгук же донёс его до своего кабинета, заботливо посадил на стол, вместо того, чтобы поставить на пол, чтобы омега не застудил голые ноги, а потом, не повёл себя, как мужлан, воспользовавшись тем, что вообще-то омега почти голый. Наоборот, он поинтересовался, где осталась одежда Тэхёна и попросил подождать, пока он сходит за ней. Оставшись один, Тэхён сидел, мотая ногами над полом, укутанный в тёплый плед, который, тем не менее, ощущался кожей неприятно. Пряжа уж больно колючая и жёсткая. Явно не для обнажённой нежной кожи. Возможно он чуть погорячился, раздеваясь на глазах у всех, и уходя в одних трусах, но этот тупой грубый альфа так сильно вывел его из себя, что он не сдержался. Да, на Тэхёна иногда может найти. Хорошо, что нашлись те, кто заступился, иначе он бы, вероятно, сбежал, позорно «поджав хвост». А оставлять такое впечатление о себе Тэхён не любит. Уж лучше пусть прослывёт эпатажной штучкой, которую ещё надо ублажать, чтобы он согласился работать с этими самолюбивыми дизайнерами, чем тупой овцой, которую можно оскорбить, а он продолжит блеять под чужую дудку. Минхо знает о проблемах Тэхёна. В конце концов, он его менеджер. С Намджуном у них просто довольно тёплые отношения, не слишком сильно нарушающие рабочие границы. Но Намджун, тем не менее, всегда относился к Тэхёну как к сыну, нежели другу, или младшему брату. Хотя ведь, если так подумать, они с Чонгуком одного возраста… А Чонгук… — Чонгук… — задумчиво тянет омега, позволяя себе осмотреть кабинет истинного. Ничего особенного, тем не менее, он не находит. Обычная обстановка, почти как в кабинете Намджуна, разве что этот слегка меньше. Но, вероятно, помещение Чонгуку то и не особо необходимо. Тэхён не знает, как много участия альфа принимает в окончательной обработке фотографий, но последний Мак на столе установлен. Тэхён сидит как раз поблизости. Но стол альфы очень большой, так что можно не бояться повредить что-то. Сбоку от монитора он замечает рамку с фото и не может отказать себе в удовлетворении своей любознательности. На снимке изображена по-видимому семейная пара: брюнет и блондин. Блондин лучезарно улыбается в объектив, а брюнет не отводит нежного взгляда от комочка в одеялке на руках у своего омеги. Фото трогает сердце Тэхёна. И ещё ему становится очень интересно, кем Чонгуку приходятся люди на фото. В остальном, ничего особенного в обстановке Тэхён не подмечает. Но и учитывая то, что альфа здесь обосновался не так давно, наверное он особо и не занимался оформлением своего рабочего пространства. Спустя некоторое время, Тэхён слышит шум и чьи-то шаги за дверью. Он ждёт, что сейчас войдёт Чонгук, но ручка двери дёргается, отчего та чуть приоткрывается, оставляя щель. Тэхён внимательно ждёт, что произойдёт дальше. А дальше — ничего не происходит. В дверь никто не входит, за ней тоже, как будто бы всё стихло, и Тэхён, всё же, спрыгивает со стола, медленно подходя к выходу. Как только пальцы оказываются возле ручки, он слышит голоса и звуки движения. — Извините, меня ждут, — голос, определённо принадлежит Чонгуку. — Господин Чон, вы так сильно торопитесь? — а этот противный высокий голосок, определённо точно, принадлежит Николасу. — Может вы всё же уделите мне немного вашего времени? Тэхён слышит, звуки движения и поджимает губы, пытаясь представить, что может происходить за дверью. За дверью происходит ровно то, что Николас решил подгадить Тэхёну как можно сильнее. От того и подкараулил Чонгука возле двери его кабинета, отдавая себе полный отчёт в том, что за дверью находится Тэхён, который и услышит всё и, если повезёт, увидит. Возможно Чонгук даже клюнет на Никки и тому и напрягаться особенно не понадобится. Поэтому он и столкнулся (где-то мы это уже видели), якобы невзначай с альфой. И очень мастерски постарался сделать вид, что никак не может разойтись с альфой, всё ближе притираясь к нему и чуть ли не вешаясь на шею. Чонгук, в общем то, привык к подобным выкрутасам, поэтому особо не реагировал. Тем более, что в руках у него были вещи, а за дверью ждал омега, для которого они были предназначены. Но избавиться от настырного омеги с первого раза не получилось. Он, как банный лист, прилип и чуть ли не вился вокруг Чонгука, показательно выдыхая и облизывая противно блестящие напомаженные губы. — Мы могли бы как-то встретиться с вами, вне работы? — Нет, не могли бы, извините, — Чонгук прямолинеен, потому что помимо того, что он привык так отвечать подобным личностям, он ещё и торопится. Плюс ко всему, конкретно этот омега вызывает у него рвотные позывы своим видом, поведением, и даже тошнотворным запахом полыни. Но Николас попыток не оставляет. Он вообще очень надеется на то, что Тэхён не сдержит любопытство и будет подсматривать за ними, поэтому хватает альфу за руку и змеёй вокруг вьётся. — Зачем вам этот дефектный омега, Чонгук-щи, — противный шёпот режет слух. — Он ведь даже детей вам родить не сможет, не говоря уже о том, что вырос как какой-то щенок в приюте. Услышав эти слова от омеги за дверью, у Тэхёна перехватывает дыхание, и в груди разливается тупая боль. Ему кажется, что он не может дышать, хотя вроде бы, дышит. Дышит же ещё? Глаза застилают слёзы и тело предательски трясёт. Он не может собраться с мыслями и проанализировать, что ему делать теперь. Когда вот он стоит тут, в кабинете своего истинного, а за дверью поганая змея в человеческом обличье только что рассказала ему такое о Тэхёне. То, что ему вообще было знать не положено… если бы не бывший Тэхёна… То, что Тэхён даже сам себе боится говорить, но пытается снова и снова. И вот так просто, выплюнуть это в лицо Чонгуку… Его Чонгуку… Тэхёну очень больно. Особенно больно от того, что он уже представляет глаза альфы. Он буквально видит это презрение, такое же, что было в глазах бывшего, который прощался с ним, пока Тэхён лежал на больничной кровати под капельницами. Тэхён не хочет видеть такое же в глазах Чонгука. И лучше бы ему вообще было сразу держаться от него подальше… Дверь кабинета распахивается и мимо пары проносится омега, кутаясь в злополучный плед, мельком глядя на позу в которой стояли Чонгук и Николас, гадко улыбающийся при виде Тэхёна. В ту же секунду, как Тэхён скрывается из вида, Чонгук впечатывает омегу в стену, ни капли не заботясь о том, больно ли тому было, или нет. Он, даже, вероятно, постарался, чтобы было. Пальцы держат скукожившегося парня прямо за горло, сжимая то, и не без удовольствия наблюдая за страхом в чужих глазах. Наконец-то там хоть какая-то настоящая эмоция. — Ещё раз подойдёшь ко мне, или к нему… ещё раз откроешь свой поганый рот и я позабочусь лично о том, чтобы работы ты больше нигде и никогда не нашёл. Понятно? Чонгук не удосуживается дождаться ответа. Ему сейчас важно вернуть Тэхёна. Догнать своего маленького омегу, обнять крепко, успокоить, сказать кучу глупых милых фраз. Заговорить его до помутнения рассудка. Чтобы он забыл о словах этой змеи, чтобы он не думал, что Чонгуку есть до них дело, и не важно, насколько они могут быть правдивы. Конечно, Чонгук Тэхёна догоняет в одном из коридоров. Далеко ли может уйти маленький омежка босыми ногами, попутно хлюпая носом, и не особо разбирая дороги из-за слёз в глазах и кучи мешающих мыслей. Чонгук пытается остановить Тэхёна, дотянуться до его локтя, чтобы развернуть к себе, но Тэхён вырывается, пытаясь идти дальше. А Чонгук вновь и вновь хватает его за локти. Очень мешает одежда, которую альфа всё ещё держит в руках, потому что вообще то нёс её для Тэхёна. Он бы мог применить больше силы, но не хочет делать Тэхёну больно. — Тэхён, постой, пожалуйста, — Чонгук буквально умоляет его. — Нет, Чонгук, не трогай… — Тэхён в который раз выдергивает руки из ладоней альфы. — Не надо, уйди, я не хочу… Чонгуку каким-то образом удаётся затащить Тэхёна в одну из ближайших дверей, в надежде утихомирить и успокоить. А ещё, потому что совсем не хочется, чтобы их застали в таком виде. Как им ещё никто не встретился на пути остаётся загадкой. Решение её простое — они в том крыле, где, как правило, находятся служебные помещения обслуживающего персонала, и конкретно сейчас, Чонгук впихнул Тэхёна в одну из подсобных комнат, где стоят стеллажи со всякой мелочью, несколько швабр и стол с каким-то толи полотенцами, толи столовыми салфетками. — Тэхён! — голос альфы всё же чуть повышается. — Отстань, я сказал! Тэхён разворачивается к альфе. Оба тяжело дышат, оба на взводе. Нервы напряжены почти до предела, потому что Николасу удалось вывести на эмоции обоих. В какой-то момент Тэхён бросает взгляд на губы Чонгука, и не отдавая себе отчёта, кидается к нему. Плед летит куда-то на пол, а Тэхён оказывается прижат к альфе. По собственной воле. Он сам, первый, целует его, жадно впиваясь в губы и не давая опомниться. Но Чонгуку и не надо думать. Руки сами обвивают чужое тело, которое податливо ластится. Кожа прохладная, гладкая, под большими шершавыми ладонями ощущается настоящим шёлком. Тэхёну и холодно и жарко одновременно. Жарко от того, какие у альфы горячие руки и какой он весь большой и сильный. Чонгук же ловко поднимает Тэхёна на руки, и сажает на стол. Туда, где чистые полотенца, которые валятся на пол, когда Тэхён обхватывает его бедра ногами, сильнее вжимаясь в него. Чонгук жадно и охотно отвечает омеге, сходя с ума от вкуса его поцелуев, от его усиливающегося запаха, сладости губ, жара чужого рта. Тэхён, как дикий трусливый зверёк то кусает его, то ластится. В какой-то момент стонет в поцелуй и Чонгук стонет в ответ. Потому что слишком много. Всё и сразу, когда до не было ничего. Потому что Чонгук готов взять омегу прямо на этом чёртовом столе, но так нельзя. И ему бы надо как-то успокоиться. Но как это возможно? Когда Тэхён — масло в его руках. Его хочется трогать без остановок. Терзать его губы и тело. Утопать в страсти. Вместе. Первым в себя всё же приходит Тэхён. Пелена как-будто спадает и он осознаёт, что натворил, разрывая поцелуй. Пытаясь это сделать, хотя Чонгук отчаянно старается не допустить этого, мягко давя на его затылок. — Нет… нет, Чонгук, хватит, — пытается сопротивляться омега, сквозь сбитое дыхание и уворачиваясь от новых попыток Чонгука продолжить.– Мы не можем… — Уже и бёдра не обвивают талию альфы, и Тэхён всё больше отстраняется. — Мы можем, Тэхён… можем… — Чонгук обхватывает ладонями его затылок и смотрит прямо в глаза. Сам, тоже, пытаясь выровнять собственное дыхание. — Не убегай, кроха, прошу тебя… Но Тэхён не слушает. Слышит, но не поддаётся уговорам. Он всё же спрыгивает со стола, собирая с пола свою одежду и спешно натягивая хотя бы брюки, пока альфа стоит в стороне, понимая, что если начнёт давить на Тэхёна в данную минуту — сделает хуже. Поэтому сейчас, сегодня, он его отпустит. Но только на этот раз. Завтра будет новый день. День, когда Тэхён не сможет уйти от него вот так просто. Потому что Чонгук уже не отпустит. Попробовав Тэхёна, ощутив как правильно и жарко извивается в руках альфы его тело, как сладки на вкус его поцелуи, как вселенные перестают существовать лишь от одного касания его губ. Чонгук теперь точно не сдастся.