Загадай желание

      На часах около двенадцати дня, солнечные лучи, заглядывающие в окно медленно прогревают комнату, которая и без того вместила в себя столько тепла за эти дни, что пара провела вместе, сколько ещё, пожалуй, ни разу не бывало.       Тэхён лежит на боку напротив Чонгука, положив голову на согнутую руку. Тот копирует его позу, лукаво улыбаясь, и без стеснения разглядывая омегу, проходится кончиками пальцев по сладкой бархатной коже. Судя по смятым простыням, сброшенным на пол подушкам и остывающему румянцу на щеках Тэхёна, их утро началось очень хорошо.       Чонгук медленно ведёт пальцами по плечу омеги, спускаясь ниже обводит локоть, доходя до ладони переплетает свои пальцы с чужими и поднимает кисть, чтобы оставить нежный поцелуй на запястье. После чего втягивает носом запах оттуда же. Сквозь грушевый спелый насыщенный аромат он ощущает нотки шоколада и карамели, и удовлетворённо улыбается, едва ли не урча. Вот так правильно, именно так теперь пахнет его омега. След от укуса он долго зализывал и там остались лишь аккуратные, почти зажившие отметины, обозначающие то, что Тэхён занят. Но их не всегда можно увидеть, в отличие от запаха. Запах не скрыть. Внутренний собственник альфы доволен.       Тэхён чувствует себя неловко всякий раз, когда альфа касается его запястий. Особенно вот так: дарит ласку, нежность, любовь. А делает Чонгук это очень часто. Лечит своим обращением и отношением. Тэхён бы вилял хвостиком, вероятно, если бы тот у него был.       За те пару дней, что оставались от течки и они провели вместе, альфа почти не оставлял омегу. Дело не всегда ограничивалось лишь сексом. Чонгук «любился», как он однажды ответил на бубнёж Тэхёна после того, как альфа не отлипал от него несколько часов, буквально ходя по пятам и обнимая без остановок. Альфе, наконец, было дозволено осмотреть жилище омеги и он тщательно обошёл все целых две комнаты, под хихиканье Тэхёна. Он рассматривал мелочёвку, фотографии, сувениры, подаренные Хосоком и видно было, что хоть и одобряет вслух, но ревнует. Поэтому Тэхён позволял себе подходить и мягко обвивать руками, пристроившись сзади, и кладя щёчку на широкую, крепкую, тёплую спину Чонгука. Тот сразу расслаблялся и продолжал осмотр владений омеги. Одобрил приклеенные на потолок спальни звёзды. Особенно после того, как увидел их свечение ночью. Но всё же пообещал показать Тэхёну настоящее звёздное небо во всей красе у себя дома за городом. Тэхён тогда смутился, кусая губы, пока думал о том, что Чонгук повезёт его в свой дом. Хотя куда уж смущаться, казалось бы? Они спали вместе и вроде как, Тэхён согласился выйти замуж за Чонгука. Но стесняться не перестал. А ещё всё никак не верил, что ему достался такой вот потрясающий истинный. Но говорить вслух: «Я тебя люблю», всё ещё страшился. Поэтому иногда просто подходил к Чонгуку и утыкался носом ему куда-то в ключицы, стоя так некоторое время. Чонгук в такие моменты нежно гладил его спину и кудряшки на загривке, и тихо шептал, что: «Он тоже». Любит Тэхёна.       А ещё Чонгук притащил с собой небольшую плёночную камеру и без разрешения снимал Тэхёна. Так часто, что омега начинал переживать за сбережения Чонгука, ворча, что плёнки — недешёвое удовольствие в наши дни.       — Значит я буду работать ещё больше, чтобы у меня были деньги на плёнки — снимать самого красивого омегу в мире, — подначивал омегу Чонгук, в очередной раз нажимая кнопку затвора, пока Тэхён пил кофе возле балконного окна, лежал разнеженный в кровати, или стоял возле плиты. И прочее и прочее.       — На работе тебя не похвалят за все эти отметины, — констатирует факт Чонгук, тем не менее довольно улыбаясь.       Тэхён в это время садится на кровати, потягиваясь, благодаря чему альфе открывается прекрасный вид на ровную спинку, усыпанную родинками и парочкой следов их страсти. Чонгук закусывает нижнюю губу, думая о том, что не выпускал бы омегу из кровати вечность. Как жаль, что им обоим надо работать и удовлетворять иные потребности организма, помимо сексуальных и чувственных. Хотя вот Тэхёну работать совсем не обязательно, Чонгук готов обеспечивать его, если потребуется. Он был бы просто счастлив, если бы его любимый заботился об их доме и встречал его после работы, нежно обнимая и целуя, пока со стороны кухни доносятся ароматы вкусной еды. Что поделать, несмотря на внешность, Чонгук очень даже закостенелый семьянин и любой тусовке предпочтёт вечер семейного уюта. С Тэхёном.       — Я знаю, что тебе доставляет удовольствие, видеть их на мне, можешь не притворяться, — Тэхён, наконец поднимается, накидывая поверх обнажённого тела халат и подвязывая его пояском.       — И не собирался, мой милый.       Тэхён прячет краснеющие щёки в ладошках.       — Это так смущает, — бормочет куда-то в ладони, на ходу интуитивно нащупывая путь в ванную комнату.       — Привыкай.       — Я, кстати, думаю уволиться, — Тэхён уже дошёл до ванной комнаты и крикнул эту фразу оттуда, стоя перед зеркалом и выдавливая зубную пасту на щётку.       — Что ты сказал? — в проёме тут же показывается лохматая макушка удивлённого Чонгука.       Тэхён на это жмёт плечами, начиная чистить зубы и улыбаясь.       — Уволшитса вумаю, — из-за щётки во рту предложение получается откровенно корявым.       — Почему? Уйти в другое агентство? Мне нужно о чём-то знать? — лицо альфы приобрело это любимое Тэхёном, слегка детское выражение, когда оленьи глазки на пол-лица и губки удивлённо приоткрыты.       Тэхён сплёвывает зубную пасту и споласкивает рот. Глядя на альфу через зеркало продолжает:       — Нет. Не о чем беспокоиться, я просто решил, что пора заняться чем-то другим, — он чуть приоткрывает дверцу душевой и включает воду, чтобы кабинка прогрелась. — Знаешь, я давно уже думал об этом. Мне ведь, на самом деле, не так и нравится вся эта модная тусовка и так далее. Я начал работать в этом бизнесе только из-за денег. Теперь они у меня есть. После разговора с Минхо понял, что, возможно и мне пора двигаться дальше.       Тэхён улыбается, глядя на внимательно слушающего его альфу, у которого как-то странно начинают гореть глаза, он только понять не может причину.       — Ладно я в душ.       Он аккуратно развязывает поясок на талии, отчего полы халата чуть раскрываются, а сам поворачивается спиной к Чонгуку, который всё ещё переваривает информацию, и лёгким движением плеч скидывает одеяние, которое мягкими струящимися волнами падает к его ногам. Вместе с сердцем альфы. В миллионный раз.       Тэхён заходит в душевую кабину, задвигая за собой створку, и поворачиваясь спиной, подставляет лицо под тёплые струи воды. Он знает, что сейчас произойдёт, потому что отчетливо ощущал, как усилился аромат альфы.       И Тэхён не ошибается, потому что уже меньше, чем через пару минут чувствует, как большие ладони обхватывают его со спины, а чужие горячие, чуть суховатые губы выцеловывают плечи.       Ну в самом-то деле, мог ли устоять Чонгук, когда перед ним открылась подобная картина, особенно после того, как Тэхён своим признанием чуть ли не исполнил его мечту. Осталось только, чтобы завтра он встретил его дома в переднике и Чонгук умрёт от счастья. Да, Чонгук — слабый альфа, что поделать.

***

      Спустя несколько часов они выходят из дома Тэхёна, намереваясь прогуляться где-нибудь в тихом уютном месте, возможно посидеть выпить кофе, поговорить о совместных планах, или просто о какой-нибудь милой ерунде. Но как только оба выходят из двери подъезда, дорогу преграждает никто иной, как Чон Хосок собственной персоной. Стоит, сложив руки на груди и изучает парочку внимательным пристальный взором, намеренно сощурив глаза посильнее, чтобы эффекта нагнать побольше.       Тэхён выбегает вперёд, отодвигая за себя Чонгука.       — Хосоки-хён я всё объясню.       — Очень на этой надеюсь, — по-отечески серьёзно чеканит альфа, бросая взгляд на явные следы ещё не до конца зажившей метки, которые открывались, благодаря широкой горловине футболки.       — Тэхён, я сам… — Чонгук пытается выйти из-за спины омеги, но его тут же останавливает ладонь альфы, выставленная вперёд, как и сам Тэхён, дёргающий за рукав толстовки и мысленно просящий не дёргаться.       — С тобой мы позже поговорим, герой-любовник, — Хосок смеривает Чонгука оценивающим прищуром так, что альфе становится не по себе. Он как-будто внезапно оказался на знакомстве с родителями, к которому не был готов и теперь чувствует себя неловко и странно.

***

      — Значит никакой тайной семьи с мужем и ребёнком нет, — Хосок бьёт кончиком указательного пальца по столику, откинувшись на спинку стула и закинув одну ногу на другую.       Они сидят за столиком в небольшой забегаловке недалеко от дома омеги, куда Тэхён предложил пойти, чтобы обсудить все насущные вопросы. Всё же лучше, чем на двух машинах решать, куда ехать и тратить бензин и время.       — Нет, — Тэхён машет перед лицом друга ладошками, — нет это было недоразумение, Чонгуки он…       — Чон-гу-ки?! Даже так, — Хосок начинает потихоньку сдавать позиции и терять свою напускную серьёзность.       — Ой! — Тэхён прикрывает рот ладошками и заливается румянцем, а Чонгук, сидящий чуть сбоку улыбается счастливым дурачком, глядя на это и тянется ладонью к Тэхёну, забирая одну из ладошек и переплетая их пальцы целует костяшки.       — Нет никаких тайных детей, мужей, любовников, или любовниц, — отвечает сам альфа, обращая взгляд к Хосоку. — Тэхён — единственный.       Пальчики омеги сжимают чонгуковы, пока тот смущённо кусает несчастные губы.       — Прекрасно, — Хосок давит лыбу, похлеще Чонгука и чуть прихлопывает в ладоши. — Но всё же перед тем, как метку ставить мог бы и попросить у меня его руки. Я что зря все эти годы растил мою кровиночку, чтобы пришёл какой-то мужик и вот так — кусь?! А кольцо? А братское благословение? В самом деле… — Хосок цокает языком, отпивая немного кофе из кружки.       — Прости, хён.       — Ладно благословение прощу, но если и на свадьбу не позовёте, — альфа хмурится и обиженно поджимает губы.       — Ну хё-ё-ён.       — Нет, ну а что? Знаю я вас, уедете куда-нибудь на остров необитаемый, сыграете свадьбу в тайне.       — Ну про необитаемый — это чересчур, но я думал о Чеджу, — Чонгук решает всё же вставить пару слов. — У нас там семейный дом есть просто.       — Но ведь туда явно не поместятся все гости?       — А мы не планируем никого звать, кроме тебя и брата Чонгука.       — Подождите, вы это всё решили за пару дней? — Хосок одаривает парочку недоумённым взглядом. — Моя девушка меня убьёт… Я тяну резину уже неизвестно сколько, а они понимаете ли за пару дней уже жениться готовы.       Тэхён отцепляется от руки Чонгука и укоризненно машет пальцем перед лицом друга.       — Кстати говоря! Кто-то так и не познакомил меня со своей девушкой, а сидит и дуется на нас. Нехорошо, Хосок-хён, а-та-та.       Хосок стыдливо опускает глаза, поднимая ладони в сдающемся жесте. Один-один, Ким Тэхён, ты прав. Остаток посиделок они ещё немного болтают о всякой ерунде, включая поездку Хосока по работе, ближайшие планы и возможные даты свадьбы. Хосок клятвенно обещает, что познакомит Тэхёна со своей возлюбленной раньше, чем состоится церемония и оставляет их, убегая на работу.

***

      Влюблённая парочка покидает кафешку, держась за руки и медленно, идя по улице, наслаждается весенним солнышком, теплом и тишиной района в котором живёт омега.       — Так… чем же ты планируешь заниматься, если не будешь больше работать моделью?       Тэхён втягивает носом весенний тёплый воздух в котором витают первые ароматы цветущих вишен, слив и зелёной листвы, задумчиво глядя на голубое небо перед собой.       — Не знаю, если честно. У меня есть небольшие отложенные сбережения, думаю их хватит на то, чтобы открыть небольшое кафе, или ресторанчик. Знаешь… что-то тихое и уютное.       — Как ты, — Чонгук поднимает ладонь Тэхёна к губам и вновь оставляет на ней нежный поцелуй.       — Ты мне льстишь.       — Нисколько.       Они переходят перекрёсток возле того магазинчика, куда ходили вместе не так давно, оба мельком вспоминая про себя о том, что тот день по сути всё и решил. Каждый мысленно улыбается воспоминаниям, что отражается и на их лицах. Тэхён, идя с Чонгуком рука об руку чувствует спокойствие и небывалую лёгкость, которую, несмотря на относительно спокойную последнее время жизнь, не ощущал уже очень давно. Он как-будто бы дома, если это можно так назвать. Находиться рядом с Чонгуком — словно быть «дома» и не важно, в какой части планеты сейчас этот дом. Стоит он, или движется, тепло в нём, или нет. Главное, что вот он.       Они доходят до дворика, в котором расположен дом омеги, и замедляют шаг возле детской площадки, на которую Тэхён обычно смотрит из окна. Омега чуть сильнее сжимает пальцы Чонгука, глядя на резвящихся ребятишек. Ему щемит сердце, потому что он очень хочет, чтобы у них с альфой было также: семья, дети. Милые розовощёкие малыши, дёргающие их за волосы и улыбающиеся беззубыми улыбками. Малыши, похожие на Чонгука…       — Тэхён-и не думай о плохом, кроха, — Чонгук медленно поглаживает его ладонь большим пальцем, наблюдая за взглядом омеги. — Могу я задать тебе вопрос?       — Вопрос? — Тэхён бросает на альфу беглый взгляд.       — Я не хочу вызывать неприятные чувства, задавая его…       — Задавай…       — Кто тебе сказал, что ты не можешь иметь детей?       Чонгук чувствует, как ладонь Тэхёна сжимается, и, кажется, он хочет отпустить его руку, но он перехватывает её сильнее, чуть ближе подходя к Тэхёну и специально усиливая свои феромоны, чтобы окутать ими омежку и тот почувствовал себя спокойнее.       — Врач в больнице… я тебе рассказывал ночью, — Тэхён опускает глаза, рассматривая песок на асфальте под ногами и их сцепленные руки. У Чонгука заусенцы на ногтях. Он думает о том, что надо сводить альфу на маникюр. Не должен такой известный альфа показываться на публике с некрасивыми ногтями. Совсем не думает о репутации. Потом ещё писать начнут, что омега не следит за своим альфой. В общем, мысли Тэхёна дают такой крюк, пытаясь переключить своё внимание с неприятной темы, что он почти начинает перебирать известные ему нормальные салоны красоты, куда мог бы отвести Чонгука, пока их не прерывает один очень настырный альфа со своими вопросами.       — То есть он тогда прям так и сказал? Что ты никогда не сможешь иметь детей?       — Ну… он сказал, что мне будет катастрофически сложно это сделать. Якобы у меня там что-то атрофировалось. Я не знаю! — омега всё же начинает закипать, несмотря на старания альфы подавить эмоциональное восстание. — Я не слушал! Главное он сказал. О чем еще речь?       — И ты никогда не проверялся?       — Нет! И не собираюсь, — Тэхён вырывает ладошку из захвата и поворачивается, чтобы идти в сторону дома, но оказывается остановлен нежными объятиями Чонгука, который бережно прижимает его к себе, успокаивающе поглаживая по голове, путает пальцы в непослушных мягких после шампуня кудряшках и гладит напряжённую спину, прогоняя прочь негатив Тэхёна.       — Кроха мой, извини, — шепчет альфа на ухо, вызывая у омеги табун мурашек. — Как ты там меня называешь? Глупый альфа?       Тэхён кивает, горячо дыша Чонгуку в шею. Его маленький дракончик.       — Просто твой альфа такой глупый, и такой любознательный, что задаётся этими вопросами. Позволь мне побыть совсем немного таким, Тэхёни.       Альфа получает новый кивок и чувствует, как его талию начинают обвивать чужие ладошки. Правда пока ещё тихонько и едва цепляясь за полы толстовки.       — И…кхм… ты никогда не пробовал?       Чонгук молился про себя о том, чтобы Тэхён действительно не пробовал. Это очень эгоистично, он знает. Но, но… но да он такой. Рубите ему голову, но какой есть. Собственник, жадный до своего омеги. Он ведь, в конце концов тоже человек со своими недостатками. Но когда он чувствует, как Тэхён отрицательно мотает головой, пусть это и ужасно с его стороны, и некрасиво, возможно, да, так и есть. Но Чонгук благодарит небеса за то, что это так. Он как-нибудь потом попросит у мироздания прощения за свою жадность и себялюбие, но скорее жадность. Ребенок? Не страшно. Страшно, что он мог хотеть его от другого альфы. Пусть они и не были знакомы тогда… Но одна мысль о другом…       — Глупый альфа, — шепчет омега, утыкаясь носиком в тёплую вкусно пахнущую шею.       — Влюблённый.       — Жадный альфа.       — Только до тебя, кроха, — Чонгук по-прежнему нежно перебирает пальцами пушистые волосы омеги, наслаждаясь его ароматом возле шеи. — Я видел диван.       Тэхён в его руках чуть дёргается, понимая, что Чонгук догадался, что он там на диване учинил. Ну на самом то деле сложно было не догадаться за два дня хождения мимо нагромождения своих же вещей.       — Да это так… глупости, — Тэхён стесняется.       — Вовсе нет, — Чонгук чуть отстраняется, пытаясь увидеть смущённую мордашку, которую омега прячет у него на груди. — Прекрасное гнездо.       Тэхён чуть шлёпает его ладошкой по груди.       — Не говори ерунды.       — А это и не ерунда. Самое лучшее гнездо, — Чонгук улыбается, глядя на то, как улыбается и Тэхён, поднимая на него свои глаза.       В этот день они ещё долго прощались возле машины альфы. Чонгук не хотел отпускать омегу, поэтому до последнего находил предлоги, чтобы побыть с ним подольше. То ему казалось, что Тэхёну холодно и надо срочно его согреть, то поцелуи прощальные недостаточно долгие, то объятия длились короче положенного времени, то скучать он будет слишком сильно и надо ещё немного подержать ладошки Тэхёна в своих.       Тэхён смеялся и с каждой подобной ребяческой выходкой всё сильнее влюблялся в Чонгука. И когда тот, наконец, уехал, он шёл до входа в свой дом, охлаждая ладонями пылающие щёки, а в груди бешено прыгало сердце, словно заведённый моторчик. Маленькая омежка внутри Тэхёна виляла хвостиком, и довольно отплясывала чечётку где-то в его желудке, вместе с порхающими бабочками.       А потом были тёплые весенние сумерки с дымящимся ароматным чаем, балконом и телефонной трубкой возле уха, в которой Чонгук признавался Тэхёну в том, что за эти несколько часов порознь так сильно соскучился, что готов хоть сейчас сесть в машину и ехать к нему назад. Угрожал, что в следующий раз либо он не уедет никуда, либо Тэхён уедет с ним. И Тэхён вновь смеялся, отставив кружку на подоконник, чтобы чай от смеха не пролился. Говорил альфе, что они встретятся через несколько часов, ведь Чонгук приедет за ним и отвезёт на работу, поэтому он должен лечь и хорошенько выспаться перед рабочим днём. На что Чонгук говорил, что хорошо можно выспаться только с Тэхёном под боком. Правда вот омега не уверен, что в таком случае хоть один из них смог бы выспаться, но перечить альфе не стал.       Он грел сердце и душу о чужие слова и признания, добрый смех и улыбку, которую слышал сквозь разговор. Кончиками пальцев касался заживающей метки и чувствовал себя очень счастливым.