Любовь с привкусом пепла...

      Лэй зло смотрел вслед уходящему Ван Ибо, продолжая тяжело дышать. Что-то в этой гордой спине сильно напоминало ему отца, ненависть нарастала новой волной. Сколько раз в своей жизни Исин слышал этот приказной тон. Сколько раз «последнее слово» оставалось, именно, за отцом. Так и сейчас, это гребанное «последнее слово», осталось за Ван Ибо.       — Пошел вон! — зло рыкнул Лэй на ближайшего альфу, тяжело заваливаясь на его кровать. Остальная свита последовала примеру вожака, выискивая своих жертв. В очередной раз альфа получал свое за счет более слабого. Сяо Чжань презрительно наблюдал, отвращение и гнев медленно бурлили в нем, смешиваясь в единую горячую смесь. Он четко понимал, что сейчас не его конфликт и если эти альфы без сопротивлений, добровольно отдают свое по праву, то почему он должен вмешиваться, — что ж я не Мать Тереза и не защитник абсолютно всех обездоленных, достаточно одного, — бегло пронеслись мысли в его голове.       — Ты как? — уже повернувшись к Юй Биню, мягче спросил Сяо Чжань.       — Уже лучше…спасибо, — тихо ответил второй, преданно смотря своими большими глазами.       — Если что, я наверху, — подмигнул Сяо Чжань и ловко запрыгнул на второй ярус.       Общий свет уже потушили, но дальние лампы из коридора, мягко отбрасывали свой рассеянный, желтоватый свет, позволяя различать силуэты еще блуждающих парней. Кое где слышались недовольные перешептывания, разговоры. «Придурки», как окрестил свиту Лэя Сяо Чжань, тихо ржали, как шакалы, рассказывая очередной пошлый анекдот, или кто в каких позах и как долго имел омег, что удивительно сам Лэй отвернулся, думая о своем. Такие как Джэксон Ван - любителей держаться сами по себе, старались заснуть, либо просто делали вид. Кто-то увлеченно рассказывал какие вкусности готовил ему папа на ужин, после чего в ответ слышно было хлесткий удар, — Полностью согласен, — подумал Сяо Чжань, — такое слушать на голодный желудок, захлебнуться слюной можно, — повернувшись на другой бок, стараясь удобнее умостится, закрыл глаза, желая как можно быстрее заснуть. — Еще один чертов день прошел.       Ван Ибо сидел в своей комнате, скрупулёзно перелистывая личные дела новобранцев. Свет настольной лампы ярко освещал документы на столе, окутывая своим куполом сосредоточенное лицо альфы, тень силуэта отбрасывалась величественной горой на стену. Глаза быстро перебегали по данным в досье, делая акценты, замедляясь только на важной ему информации. Некоторые прочитанные папки он переворачивал лицевой стороной вниз, другие бережно откладывал в сторону.       Их мир был устроен довольно просто. Альфы, беты, омеги, никого другого не дано. Альфы, как и омеги плотно зависели друг от друга, мать природа и эволюция постаралась на славу, мда…. одни текли, как прорванный водопровод, а другие затыкали эти дырки своими членами, жадно вбиваясь в податливое тело. При этом мать природа наделила каждую сторону своим уникальным «наборчиком фишичек». Самые устойчивые и стабильные оказались беты, у них нет никакой течки и затыкать ничего не нужно, нет трахаться конечно они могут, что очень даже любят и делают регулярно, задница пробкой не законсервирована, вот только нет всех этих течек, гонов, крыше сносных феромонов и еще всякой хрени, от которой просто срывает напрочь мозги у альф и омег, превращая в нечто звериное, готовые сношаться сутками на пролет.       Прогресс не стоял на месте, общество развивалось, отрабатывая разные модели, оценивая сильные и слабые стороны каждого вида. И на данный момент вывело свой строгий свод правил, законов и границ. Сильные, властные, хладнокровные, авторитарные, выносливые Альфы реализовывали себя в политике, бизнесе и всех служебных и военных ведомствах. Омеги — сладкие, вкусно пахнущие, мягкие и воздушные создания, сидели дома, вынашивали потомство, усердно ублажали своим нежным телом, готовым принимать своего альфу, растраханным задом в любых позах. Те, кто хотели чего-то экстравагантного, пикантного, искали себя в творчестве, искусстве, шоу-бизнесе, самые падшие опускались до борделей, продавая свое тело. А стабильные беты занимали всю социальную нишу, медицину и образование. Конечно же в любых правилах были исключения, но в основном многие придерживались традиционных устоев, которые вырабатывались годами и передавались с каждым новым поколением.       Каждый альфа в обязательном порядке должен был пройти военную подготовку или службу в спасательных ведомствах. Кто-то шел только потому что надо, так гласил закон,иначе в личном деле будет стоять позорная отметка, с которой вход во все двери будет закрыт навсегда, а кто-то шел сознательно, по внутреннему зову сердца. Ван Ибо относился ко второй категории. Сразу после выпуска из школы, собрав вещи, молча ушел из дома, оставив лаконичную записку в кабинете отца, что он поступил в пожарную академию, и папа уже дал согласие, и подписал все документы. По законам, не совершеннолетнему альфе для поступления достаточно было одной подписи от кого-то из родителей. Ван Ибо не знал, как записка была зло смята и отправлена в мусор, как тяжелый массивный кулак с грохотом опустился на дорогой деревянный стол, как во властных глазах полыхал пожар бешенства и злости, как зверский рык вырвался из массивной груди отца. Со своей парой он не разговаривал еще несколько месяцев, как только его видел уходил прочь, запираясь в кабинете, душил в себе гнев, он не зверь и не деспот, чтобы срываться на слабых, тем более на Любимом, а он безумно любил свою пару, это была единственная, истинная любовь всей его жизни. Поэтому сговор с сыном за его спиной был болезненным ударом, который так просто простить не мог. Шли годы Ван Ибо с отличием выпустился из академии, получив отметку о прохождении службы, после которой многие альфы возвращались в семью и вливались в семейный бизнес. Отец ждал и рассчитывал, что и Ибо вернется и будет ему партнёром, а в дальнейшем законным правопреемником, что это всего лишь порыв юношеского максимализма, и пора взяться за голову, и думать о своем будущем и своей семьи, но Ибо решил окончательно связать свою жизнь с огнем, смертельной опасностью, адреналином и спасением жизней.       Ван Ибо внимательно перечитывал очередное дело, стараясь понять, почему каждый из этих парней сейчас здесь. В их кругах, быть пожарным считалось не престижно для альфы, в основном все стремились пройти службу в войсках, полиции, секретных ведомствах, но только не здесь. Хоть Ибо давно не в семейном бизнесе и не посещал светских мероприятий, о ключевых игроках этого мира он знал, еще с детства слышал их фамилии и был вхож во многие дома. Поэтому удивительно, что такие как Чжан Исин (Лэй) — самые сливки этого мира, оказались именно здесь. Ван Чжочэн также вызывал подозрения, его семья держала несколько крупных торговых центров, как и Юй Бинь — третий сын в успешном семейном клане Юй, сидящего на добыче нефти.       Взяв следующую папку, Ван Ибо бегло прочитал имя владельца «Сяо Чжань». Скудные факты из жизни. Обычная, средняя семья. Особых заслуг, штрафов и наказаний не было. В отличие от живого Сяо Чжаня, его биография оказалась серой, постной и полностью резонировала, и не соответствовала его живому образу. С прикрепленной фотографии на Ибо смотрел привлекательный молодой альфа с дерзкой улыбкой, колким, гордым и насмешливым взглядом, отдающим притягательной бездонной тьмой. Опять это странное чувство, пробирающееся прямо в душу. Ибо резко захлопнул папку и отложил в сторону, открывая следующую на очереди.       Сяо Чжань всегда чутко спал на новом месте, хоть и был физически вымотан за целый день, но сон глубоко не уносил его.       — Ммм, — приглушенно, вместе с возней, еле слышно раздалось снизу.       — Тише, конфетка,… на чем мы остановились, — грубым шепотом послышалось все также снизу, сопровождая шуршанием ткани и металлическим поскрипываем кровати.       — Ммм…ммм, — все сильнее слышалось сопротивление.       — Ррр, меня это заводит, — ответили грубо с придыханием.       Сяо Чжань молниеносно открыл глаза и за секунду спрыгнул вниз, резко отбрасывая в сторону, грубо нависший силуэт над Юй Бинем.       — Я сказал не трогать его, — почти рычал Сяо Чжань, в темноте было сложно разглядеть лицо, но не трудно было догадаться, кто именно решил продолжить свои дневные домогательства.       — Опять ты, мразь, — демонстративно сплюнул в строну, сквозь зубы процедил альфа. Сяо Чжань сразу узнал голос Вэнь Чао, его лисьи глаза зло поблескивали в темноте.       Вэнь Чао замахнулся первый, чисто на инстинктах Сяо Чжань успел уклонился в сторону и резко, сбоку по косой заехал по ребрам в ответ. Удар был смазанным, но все равно ощутимо задел противника, лишая его равновесия.       — Разошлись! — громко разнеслось по залу, яркий свет зажегся, заливая помещение, резко ослепляя глаза.       — По-моему, я ясно сказал, что всем отбой, — войдя в зал, холодно испепелял взглядом каждого Ван Ибо, переведя взгляд на Юй Биня, который лежал со связанными руками за головой и грубо заткнутым кляпом, из какой-то тряпки во рту, дергая руками, пытаясь освободиться, широко раскрытыми глазами смотря вокруг.       — Развяжите его, — холодно отчеканил Ибо, и перевел взгляд на двоих альф, — А, вы, за мной!       Вэнь Чао нахально поднял свой взгляд на Сяо Чжаня, жестом показывая, что тот попал и что теперь он с него не слезет. На что второй, только поднял уголок губ, тихо ответил:       — Береги свой зад, а то вдруг порвут.       — Разговоры! — прорычал Ибо, открывая дверь своего кабинета, заходя внутрь.       — Итак…я слушаю, — начал Ибо, — эффектно развернувшись с бесстрастным лицом, становясь напротив них, опираясь на стол, скрестив руки на груди.       Повисло молчание.       — Я долго буду ждать, вы что думаете с вами здесь нянчится будут, вы забыли где вы? Так я мигом напомню. Я хочу знать. Причину. И. Кто. Начал. Драку, — как под удары барабана отчеканил каждое предложение Ибо. Он сразу все понял по бегающим глазам Вэнь Чао, и сейчас выжидал, кто, как себя поведет. Оба молчали. Сяо Чжань пристально смотрел вперед, темнота в его глазах клубилась мягкими волнами, Ибо на доли секунды встретился с этим взглядом: резким, притягательным и холодным одновременно, проникающим в самое нутро, как тягучая бездна затягивающая в глубь. Такой взгляд он видел впервые и что-то в этом взгляде его волновало.       Молчание затянулось.       — Нравится стоять! Ты, — указал Ибо на Вэнь Чао, — на плац, стоишь всю ночь, держа баллон с кислородом. И лучше тебе не знать, что будет, если я услышу, как он упадет, — хладнокровно говорил Ибо, выделяя каждое слово, — Сяо Чжань, тебе отбой!       Ненависть вспыхнула в Вэнь Чао и он заорал похлеще истеричной омеги:       — Ээээ…с какой стати ему отбой?! Он, он, он вообще-то меня избил, это он!       Ван Ибо посмотрел так, что хотелось просто провалиться сквозь землю и больше никогда не попадаться ему на глаза.       — Молчать! Бегом на плац!       — А ты почему еще здесь?! — перевел уже взгляд на Сяо Чжаня.       Сяо Чжань совершенно не понимал, какого хера вообще сейчас происходит, зачем он вначале потащил его за собой, а теперь отправляет обратно. Тихо хмыкнув сам себе, он развернулся и вышел по направлению в общий зал.       — Где Вэнь Чао, — недовольно сказал Лэй, опираясь на локоть.       Сяо Чжань проигнорировал его вопрос, даже не взглянув в его сторону, направился сразу к своей кровати.       — Эй, я с тобой разговариваю! — не унимался Лэй.       — Ну раз я один, значит он остался у сержанта, Лэй, включи мозги, — издеваясь прошипел Сяо Чжань.       — Да пошел ты! — огрызнулся второй и завалился спать.       Сяо Чжань только хмыкнул и подошел к Юй Биню, тихо сказав:       — Запрыгивай наверх.       — Зачем?       — Ты что не догоняешь, они не отстанут от тебя, а мне похер, где спать.       — Ну чего тормозишь, давай быстрее, я спать хочу! — уже начиная раздражаться, прикрикнул Сяо Чжань.       — П-п-р-о-сти, д-д-да, я с-с-ейчас, — сразу начал заикаться Юй Бинь, спешно выпутываясь из одеяла. Сяо Чжань сам не понимал, что его так задело, почему он сейчас косвенно срывался на Юй Бине, хотя тот вообще не причем.       — Эй, прости, я не знаю, что нашло, — виновато улыбнувшись, тихо сказал Чжань, протягивая руку для извинения.       — В-с-се хорошо… а у тебя опять будут проблемы из-за меня, — грустно проговорил Юй Бинь, тяжело вздыхая.       — Да заткнитесь уже, спать мешаете, — гаркнул с другого конца Лэй. Сяо Чжань в очередной раз проигнорировал и завалился на кровать, стараясь заснуть.       Ван Ибо стоял возле окна, наблюдая как альфа с металлическим баллоном в руках стоял посреди освещенного плаца. В это время года перепад температур был резкий, хоть днем и светило яркое, весеннее, солнце, ночами было прохладно. Ибо выгнал его на улицу в нижней форме, особо не заботясь, что второму будет холодно. Он не позволял себе судить или оценивать людей, но любые домогательства без согласия, он презирал. Отвернувшись от окна Ибо вернулся за стол и продолжил изучать дела, раскрывая следующую папку: «Ван Цзяэр ». Сержант бегло читал текст: «… бросили родители…воспитывался в приемной семье ….в 18 лет ушел из дома… штрафы за езду в нетрезвом виде, …. участвовал в подпольных боях….»       — Понятно, — фыркнул Ибо, — дали выбор: или несколько лет исправительных работ, или служба здесь. Посмотрим, сколько проблем ты принесешь, — отложил папку в сторону, где уже лежала папка «Сяо Чжань». По итогу, перед ним лежали две стопки, в одной была большая часть папок, перевернутых вниз лицом, в другой всего пять, аккуратно сложенных.       Утро для новобранцев началось слишком резко, шумно и максимально раздражающе. Пожарная сирена ревела так, что многие вообще не понимали, что происходит и куда бежать. С появлением Старшего сержанта Ван Ибо, она тут же прекратилась.       — Вы должны привыкнуть к этому звуку и молниеносно на него реагировать, — громко начал сержант, без каких либо приветствий.       — Подъем! У вас есть 25 секунд, одеться. Время пошло! — рыкнул Ибо, наблюдая как большая часть, словно слепые котята путаются в своей форме, сталкиваясь друг с другом.       — Сначала! — недовольно крикнул Ибо.       — …       — Плохо! Еще раз!       —…       Если Ван Ибо ранее не возлюбили некоторые, то теперь его ненавидели все, абсолютно все, без исключения. И никаких очков симпатий ему не могли набить ни идеально сидящая форма на его стройном, сильном, поджаром теле. Ни его красивое, нефритовое лицо и выделяющиеся ровные скулы, ни пронзительные глаза, ни широкие ровные брови, которые сурово сводились на переносице, когда он был недоволен и даже не открытая сексуальная шея, которая возбуждающее открывалась, едва он запрокидывал голову или смотрел в сторону. После сегодняшнего утра его ненавидели абсолютно ВСЕ!       — Марш на завтрак! — гаркнул Ибо, после очередной повторной попытки вложится в норматив, что с треском провалилась.       — Как с цепи сорвался, — шушукались в строю, — «Цербер», — едва тихо подвякивал кто-то из толпы.       Уже выходя на улицу Сяо Чжань столкнулся плечом с испепеляющим взглядом Вэнь Чао, тот уловив момент и зло процедил над самым ухом, — Тебе конец, мразь, — и сильно ударил его в плечо. В этот момент неизвестно как рядом оказался Ван Чжочэн:       — Сяо Чжань, проблемы? — продолжая смотреть напористо прямо в хитрые глаза Вэнь Чао.       — Нет, Чжочэн, все отлично….Да… Чао? — с издевкой в голосе ответил Сяо Чжань, отпихивая его плечом и проходя вперед.       — Теперь тебе точно конец, — сквозь зубы выдавил Вэнь Чао, смотря как довольный Сяо Чжань что-то веселое обсуждал с Чжочэном.       После голодных суток, завтрак показался восхитительным, несмотря на то что был пресный вареный рис, овощи на пару и горстка жёсткого мяса. Голодные альфы смели все.       — Сейчас все в медсанчасть на осмотр. Потом на стадион, — громко объявил Ван Ибо и вышел из столовой.       — Осмотр… — прошептал Юй Бинь, вжимаясь в стул сильнее.       — Что такое? — тихо спросил Сяо Чжань.       — С детства не люблю врачей, они постоянно меня пичкают таблетками, — обреченно ответил Юй Бинь и поплелся на выход за Сяо Чжанем.              Особо не соблюдая строй они через десять минут были в медицинской части.       — Меня зовут Лю Хайкуань, — мягким голосом начал молодой врач в ослепительно белой рубашке с обворожительно красивым лицом, кожа казалась мягким бархатом, излучая спокойствие и теплоту, обводя всех приветственным взглядом с кроткой улыбкой. В строю послышалось волнение, еле тихие присвисты. Лю Хайкуань на долю секунды прикрыл глаза, усердно скрывая раздражение и продолжил все с тем же уравновешенным голосом:       — Мои коллеги, проведут осмотр каждого и подберут мягкие подавители. Принимать их или нет дело лично каждого, здесь нет омег, в гон вы конечно же не впадете….       — Но есть ты крошка, — послышался грубый выкрик из дальних рядов, подхваченный тихим ржанием.       Лю Хайкуань стойко проигнорировал, продолжая мелодичным, мягким голосом, — …в гон вы не впадете, но будете испытывать регулярное сильное сексуальное напряжение. Подавители могут уменьшит влияние возбуждения, тем самым Вы сможете полноценно уделять внимание службе...       — Так вот почему «Цербер» злой как собака, он на подавителях сидит, — выпалил Лэй и его «придурки» разразились диким хохотом.       — Тишина, — сурово окрикнул группу врач. С глаз тут же пропала мягкость, освободив свое место суровости и сдержанности, — Что ж... вы можете их не принимать, но тогда руки вам в помощь, так как любой другой сексуальный контакт здесь запрещен. Если будете замечены, попрут с позорной отметкой в личном деле. Понятно?! На осмотр вызывать буду по списку…       — Я хочу к тебе, — выкрикнул один из свиты Лэя, надменно осматривая врача с ног до головы чуть ли не облизываясь, — осмотришь мои прелести, — в помещении распространился приторный феромон возбуждения, направленный на врача.       — Я бета, на такое не ведусь, — иронично отшил Лю Хайкуань.       — А на что ведешься? — не унимался альфа.       — Заткнись, и уйми свой член! — прорычал Ван Чжочэн, быстро нейтрализуя распространенный, противный феромон. Лю Хайкуань кротко кивнул, едва улыбнувшись кончиком аккуратных губ.       — Ван Цзяэр, тебе в первый кабинет, — указывая направление начал врач.       — Вэнь Чао, второй кабинет.       Лю Хайкуань строго шел по списку называя имена, распределяя по кабинетам, остальные ждали своей очереди.       — Юй Бинь, первый кабинет. Услышав свое имя Юй Бинь напрягся и медленно пошел вперед.       — Эй, конфетка, пусть осмотрят твою дырочку для меня, — насмехался Вэнь Чао со своей шутки, получая одобрение от друзей.       — Не обращай внимание, — прошептал Сяо Чжань на ухо, — он тебя не тронет, я не позволю, — ободряюще похлопал по плечу.       — Юй Бинь, не задерживай очередь, тебя ждут, — поторапливал Лю Хайкуань. А на задних рядах все еще слышался ржач и реплики с пошлыми шутками.       — Чжан Исин, второй кабинет.       — Кого осмотрели выходит и идет на стадион, Старший сержант Ван Ибо уже ждет, мы и так задержались, — недовольно проговорил Лю Хайкуань. Он прекрасно знал, как Ибо не нравилось, если кто-то опаздывал. Хоть на удивление с ним у него и было что-то подобие дружеских отношений, но Лю Хайкуань лишний раз старался не злить альфу.       В помещении остались ждать своей очереди Сяо Чжань и Ван Чжочэн.       — Сяо Чжань, иди в первый кабинет, он уже освободился.       — А тебя, Ван Чжочен, осмотрю я, чтобы не задерживаться, пошли в мой кабинет.       Альфа послушно пошел за врачом, прикрывая дверь в кабинет за собой.       — Подойди ближе, мне необходимо прослушать твое сердце и легкие.       Ван Чжочен молча подошел на несколько шагов.       — Расстегни верхнюю форму и сними футболку, — спокойно продолжил Лю Хайкуань. Второй молча исполнил, не издав ни единого слова. Лю Хайкуань внутри улыбнулся такой реакции, он провел кучу осмотров, но такого беспрекословного, молчаливого исполнения еще не встречал. К гладкой, накачанной груди, приложили холодную, металлическую головку стетоскопа. Лю Хайкуань, уловил, как нежная, теплая кожа среагировала мурашками. Ван Чжочэн продолжал молчать, угрюмо потупив взгляд в пол.       — Дыши…не дыши…дыши… Ван Чжочэн, ты волнуешься? Твое сердце то колотится с бешеной скоростью, то замирает, — недоуменно посмотрел на него Лю Хайкуань.       — Сделай глубокий вдох и выдох, успокойся, я ничего плохого или больно тебе не сделаю, — мягким голосом продолжал Лю Хайкуань.       Ван Чжочэн на секунду поднял голову и встретился с теплым взглядом Хайкуаня.       — Я хотел сказать тебе спасибо, — чуть тише продолжил Хайкуань, — ты не должен был вмешиваться, но все равно спасибо, — продолжал говорить, тепло смотря в глаза, продолжая держать головку прибора на груди, слыша, как в этот момент сердечный ритм альфы учащался.       — Все в порядке… — чуть заметно улыбнулся Лю Хайкуань, смутившись, а Ван Чжочэн снова опустил свои ясные глаза и хрипя, смотря в пол, спросил:       — Могу иди?       — Да.       На стадион Ван Чжочэн вернулся самым последним, и как только он подошел ближе, Вэнь Чао не смог удержаться чтобы не поддеть его снова.       — Ну-у…и кто был снизу?       — Закрой свой поганый рот, — рыкнул в ответ Чжочэн.       — Вэнь Чао, плюс пять кругов, марш! — скомандовал Ван Ибо.       — Остальные, что стоим?! Особое приглашение нужно? Вперед! Как закончите, жду на полосе препятствий, — уже вслед спинам кричал Ван Ибо.       Весеннее солнце нещадно припекало, от бега и полосы препятствий липким потом пропиталась вся форма, альфы сняли верхнюю одежу и провели остальную часть тренировки с обнаженными торсами. Запахи друг друга смешались в нечто единое, новое, дико возбуждающее. У любой омеги, оказавшейся рядом в этот момент и потянув своим чувствительным носиком воздух, со стойким ароматом альф, медленно и вязко потекло бы соком по нежным ножкам из пульсирующей дырочки, пропитывая нижнее белье, добавьте к этому обнаженные по пояс мужественные, стройные тела с красивой архитектурой мышц и непредвиденная течка гарантирована, готовая отдаться любому.       — Закончили. Марш в душ, — скомандовал Ибо, записывая в планшет результаты и личное время каждого. Юй Бинь остался только чудом жив после всего этого, удивляясь как его сердце еще осталось в груди, а не выпрыгнуло на очередном этапе полосы препятствий.       — Если так будет каждый день, то лучше сдохнуть, — простонал Вэнь Чао, опираясь на своего друга, еле волоча ноги.       Чжань, Чжочэн, Джексон шли молча, на расстоянии друг от друга, восстанавливая дыхание, сил не было даже просто дышать, хотелось завалится на землю и больше никогда не вставать.       Пришли в себя уже стоя под освежающими потоками воды, ощущая как расслабляются напряжённые и забитые мышцы, как тяжесть со всего тела концентрируется в ногах и смывается вместе с потоками воды, наконец даруя облегчение и легкость.       — Зачетная попка, конфетка, — неожиданно над ухом прошептал Вэнь Чао, крепко сжимая правую ягодицу, чувствуя ладонью ее упругость. От неожиданности Юй Бинь дёрнулся и издал сдавленный хлип, который мигом поглотил всеобщий шум воды всех душевых.       — Жду тебя сегодня ночью в раздевалке, — продолжал шептать, касаясь своим языком влажного уха, — только попробуй пискнуть своему защитнику, и я с парнями его выебу! Разорвем на кусочки...слышишь меня, конфетка?...Растрахаем и разорвем…на мелкие кусочки… — начиная уже втираться между его ягодиц возбудившимся членом, ощущая как напряжено и мелкой дрожью заходиться все тело Юй Биня.       — Юй Бинь, ты скоро, — крикнул через несколько кабинок Сяо Чжань, — я уже все, выхожу, ты идешь? Шум воды сильно заглушал крик Сяо Чжаня, но все же было слышно.       — Д-д-а, — еле прошептал Юй Бинь в ответ, продолжая чувствовать скользящий, твердый член между своих ягодиц.       — Бинь, эй, ты чего молчишь, я сейчас подойду, — нетерпеливо повторил Сяо Чжань, неприятное предчувствие саднило внутри.       — Только пискнешь ему…порвем, — напоследок властно прошептал Вэнь Чао и игриво прикусил загривок Юй Биня, отстранился с довольной ухмылкой. Через несколько шагов столкнувшись с Сяо Чжанем с еле скрываемым пошлым взглядом, глаза Сяо Чжаня сами сползли вниз до возбужденного члена, тень мигом легла на его лицо, глаза налились гневом и тьмой.       — Что ты ему сделал? — резко схватив за шею больно впечатал Вэнь Чао в холодную кафельную стену.       — Ххм...Ничего плохого, — издевался над ним Вэнь Чао, а глаза были пропитаны возбуждением и похотью, выдавая его с потрохами.       Сяо Чжань сильнее вдавил его за горло к стене, перекрывая дыхание.       — Только тронь его мразь…       — Я...хмх... не сделал....хх… ничего …п-п-лохого, с-сам у него …спроси, — хрипя, еле выговаривая слова сказал Вэнь Чао. Сяо Чжань ослабил хватку, отпуская руку, но продолжая сверлить тяжелым взглядом.       — Я всего лишь попросил прощение за вчерашнюю ночь, — слащаво лгал Вэнь Чао.       В этот момент отойдя от недавнего шока и ступора очнулся Юй Бинь и придя немного в норму, на негнущихся ногах подошел к Сяо Чжаню со спины, отчетливо слыша весь разговор.       — Правда же, Бинь, я попросил прощение? — подмигнул ему Вэнь Чао, разглядывая из-за спины нападающего, и когда Сяо Чжань отвернулся от Вэнь Чао, смотря на бледного Юй Биня, второй ехидно поднес палец к губам, напоминая что тому нужно держась язык за зубами. — Д-д-а, — только и смог кивнуть головой вниз, тихо ответил Юй Бинь, в ушах еще стояли угрозы, а тело фантомно чувствовало, упирающийся твердый член.