Любовь с привкусом пепла...

      Дверь за Сяо Чжанем захлопнулась резко и слишком шумно, отдача тут же ноющей болью отразилась в груди Ван Ибо. Еще отчетливо чувствовался фантомный след от руки Сяо Чжаня, плотным кольцом всего минуту назад, сжимавший шею, а на раскрасневшихся губах еще пульсировал жар от поцелуя.       — Хм, — выдохнул Ибо, прикоснувшись подушечками пальцев к припухшей губе, — обещал себе держать дистанцию и сам ее нарушил. Раздумья прервал все тот же сигнал телефона.       — Где тебя черти носят? Командир ждет, — громкий голос с металлическим треском раздался с другого конца.       — Иду, — спокойно ответил Ибо, пытаясь усмирить разбушевавшуюся бурю внутри.       В кабинете командира части он был ровно через пять минут. Прямая осанка, сосредоточенный, безэмоциональный взгляд, отдающий холодом. Сложно представить что всего несколько минут назад, его сердце бешено стучало, губы сплетались в быстром и страстном поцелуе, а по телу разливался приятный жар, а всего несколько часов назад ему впервые дрочил другой альфа.       — Ван Ибо, объясни наконец, что произошло?! — сурово смотрел из-за стола командир.       — Ничего особенного.       — «Ничего особенного»?! Вся часть на ушах! Почему я слышу из каждого угла, что Ван Ибо трахнул альфу, — резко поднявшись со стула продолжил командир, выйдя из-за стола, — Ибо, я много лет знаю тебя, и знаю, что это полный бред, но почему вдруг об этом судачит вся часть?       — Мне подмешали возбудитель… но ничего не было, — спокойно ответил Ибо. Услышав это, бровь командира вздернулась вверх.       — Возбудитель? Ты знаешь кто это был?       — Нет.       — Проклятье… Еще этого не хватало. Я разберусь. Можешь отдохнуть несколько дней.       — Это излишне. Со мной все в порядке.       — Ибо, отдохни пару дней, съезди домой. Пора налаживать отношения с семьей.       — Хм…       — Не смотри на меня так! Не вынуждай тебе приказывать. Сколько лет уже прошло? Прошлое все равно не изменить, но есть будущее, — по-отечески обхватил за плечи Ибо, — если бы у меня был такой сын, я бы гордился им каждую минуту.       От этих слов опять защемило в сердце, и противный комок медленно разрастался в горле, затрудняя дыхание. Это происходило каждый раз, когда прошлое поднималось из праха памяти Ван Ибо и жуткими картинами расцветало перед глазами. Ощущалось все также болезненно, как и двадцать три года назад, единственно сейчас, он научился сдерживать слезы. Ибо лишь плотнее сжал кулаки и хрипя, тихо ответил, продолжая смотреть в пол.       — Хорошо.       — Вот и молодец! — похлопал по плечу командир.       Вернувшись в часть Ибо прошел в общий зал. Наказанные альфы продолжали стоять, зло зыркая на своих смотрителей, кто-то переминаясь с ноги на ногу, кто-то заваливался на бок. Сяо Чжань боковым зрением сразу заметил Ван Ибо в коридоре, колким взглядом прошелся по нему и демонстративно отвернулся в другую сторону, — ты прав, так будет лучше для обоих, подумал Ван Ибо, проходя дальше по коридору, но сердце упорно не соглашалось с ним сжавшись от ноющей боли.       Ибо крутился в постели и никак не мог заснуть. Рука сама периодически едва касалась губ, но след поцелуя давно испарился, лишь четким образом отпечатался в памяти. Воображение тут же напомнило, как Сяо Чжань дрочил ему, доведя до разрядки от чего член сразу затвердел и призывно дернулся. Ибо издал тихий рык. Он злился на себя, на свое тело, на свое желание. В очередной раз, перевернувшись на другой бок, он посмотрел на часы — 03:15. Сон упорно не шел, а воспоминаний о Сяо Чжане становилось все больше с каждой секундой.       — Черт, — выругался Ибо подрываясь с постели. Он начал медленно одеваться, одновременно включив кофе машину, тихое жужжание аппарата наполнило комнату, а за ним последовал приятный запах молотых, обжаренных зерен. Быстро умывшись он вернулся в комнату, где его уже дожидался приготовленный напиток. Сделал пару глотков, горьковатый вкус быстро вернул ему бодрость. На улице уже серело небо. извещая, что скоро в полную силу вступит рассвет. Ибо наспех собрал сумку, закинув самые необходимые вещи и спустился вниз. Проходя по коридору боковым зрением видел, что многие уже стояли облокотившись на кровати, либо у стены. Не задерживаясь Ван Ибо прошелся по коридору в сторону выхода к гаражу. Сяо Чжань по походке сразу понял, кто проходил по коридору. На миг сердце пропустило глухой удар, — куда это он собрался, — подумал Сяо Чжань странное ощущение тревоги завладело им. Он посмотрел на часы, было только 4:27. Если был бы вызов, то сигнал тревоги уже оглушительно ревел во всю, но стояла тишина, — тогда куда же он? — не унимались мысли Сяо Чжаня. И какого хрена меня это вообще волнует, — вдруг сам себя осек Сяо Чжань. Все это время пока он стоял, его внутри разрывало на части, одна кипела злостью и хотела просто разорвать Ибо, другая постоянно напоминала о близости с Ибо и хотела большего. Этот поцелуй, быстрый, жадный, обжигающий. Сяо Чжань давно не испытывал такие разные и сильные эмоции, его накрыло и не зная, как совладать с ними, они выплеснулись в гнев. Сейчас остыв, он не знал, что с ним происходит. Целый день он сам не свой, вначале сам же дрочил Ибо, потом поцелуй. И самое страшное, в чем он боялся признаться даже себе, что ему понравилось и именно это его и злило больше всего, закипало с новой силой каждый раз, когда он вспоминал. Сяо Чжань тряхнул головой, усталость почти сморила его, он облокотился головой на холодный метал кровати второго яруса, слыша размеренное дыхание спящего Юй Биня.       — Чертов Ван Ибо, — выругался тихо Сяо Чжань, стараясь выкинуть события дня из своей головы, а еще ему не давало покоя куда тот направился.       К особняку Ван Ибо добрался к семи утра. Охрана у ворот почтительно склонилась в поклоне, открывая перед мотоциклом ворота. Грунтовая аллея вдоль усаженная стройными кипарисами гладкой лентой вела прямо к дому. На пороге уже ждал дворецкий, предупрежденный охраной о прибытии сына семейства Ван.       — Господин Ван Ибо, с возвращением. Как же вас давно не было! — добродушно хлопотал омега средних лет, седина едва заметно коснулась его зачесанных в короткий хвост темных волос, аккуратно подвязанных черной атласной лентой, в тон строгого брючного костюма.       — Генри, к чему этот официоз, просто Ибо, — слезая с мотоцикла начал Ибо, видя добродушное лицо омеги, с которым провел большую часть своего детства, внутри медленно разливалась теплота, топя заледеневшее сердце.       — Господа еще спят, доложить о вашем прибытии?       — Нет не нужно, я пойду в свою комнату, приму душ пока.       — Что хотите на завтрак?       Ибо на секунду задумался, а потом неожиданно сделал милое детское выражение и совсем тихо по-заговорщически сказал:       — Сделай свои фирменные блинчики, — неожиданно для себя улыбнувшись.       Каждый раз возвращаться домой было мучительно и больно одновременно. Но только два человека могли облегчить пребывание в этих стенах — Папа и Генри. И наверно только из-за них он продолжал изредка приезжать.       — Конечно, малыш Ибо, — хитро подмигнул Генри, потрепав его по коротко остриженным волосам, — хотя какой ты уже малыш, совсем вымахал в такого красавца, приходиться на носочки становится чтоб дотянуться к тебе. Когда уже приведешь в дом омегу? Ибо немного смутился, решив перевести тему разговора в другое русло:       — Как папа?       — Тоскует по тебе, часто вспоминает. Отец тож…       — Не стоит начинать эту тему, — уже холоднее ответил Ибо, проходя внутрь дома, боковым зрением видя как дворецкий поджал губы, смягчившись продолжил, — прости.       — Все в порядке, я понимаю. Я подам завтрак в вашу комнату, — умело сменив тему, продолжил Генри.       — Спасибо, — ответил Ибо, поднимаясь по лестнице в свою комнату.       Его шаги мягко утопали в ковровых дорожках, устилающих лестницу и коридоры. Поднявшись на второй этаж с каждым шагом сильнее замирало сердце. Всегда, начиная с самого края лестницы ноги сами тяжелели, а внутри все сжималось, каждый следующий шаг становилось все сложнее сделать. Его комната находилась в самом конце коридора. Но перед этим ему нужно было пройти еще одну дверь, к ручке которой он боялся притронуться все эти годы. Дверь, у которой он сидел много часов и дней, так и не решаясь открыть. Ибо сделал глубокий вдох, на секунду прикрыв глаза, быстро прошелся размашистыми шагами к себе в комнату, резко распахнул и закрыл за собой.       Все как и прежде лежало на своих местах. Дорожная сумка глухо упала на пол, выскальзывая из рук Ибо. Здесь обычно силы его покидали и нужно было несколько минут чтобы востановится. В голове волнами нахлынули все события прошлого. Ибо прикрыл глаза, облокотившись спиной на закрытую дверь. Через несколько минут, самообладание вернулось, он сразу направился в ванную комнату. После казармы это была ванная комната королей. Ибо открыл кран в отдельной душевой. Ожидая пока вода прогреется до нужной температуры, начал раздеваться, залезая под уже теплые струи воды.       Когда он вернулся в комнату, на столе уже стоял поднос с фирменными блинчиками и чашка крепкого кофе. Вытерев мягким полотенцем остатки влаги с волос, Ибо подошел к креслу и только сейчас заметил, что как и в детстве на блинчиках клубничным джемом был нарисован веселый смайлик. Ибо улыбнулся. Сейчас ему некуда было спешить, но по привычке съел все быстро. Он медленно бродил по своей комнате, осматривая полки с книгами, детские игрушки, вещи, мебель. Каждая деталь в памяти оживала событием и это было мучительно, трепетно и волнительно одновременно. Взгляд коснулся фотографии на полке, стоявшей отдельно от всех. Рука дрогнула, а нарастающий ком в груди опять затруднял дыхание: —Прости, — тихо прошептал он.       Одновременно с этим в коридоре слышался взволнованный, радостный голос.       — Почему меня сразу не предупредили?!       Сразу за ним послышался тихий стук в дверь. Ибо сам распахнул дверь.       — Папа, — тихо прошептал Ибо       — Бо-бо, — дрожащим голосом ответил омега, крепко сжимая в объятиях сына.       — Пап, — шептал Ибо, вдыхая родной запах омеги, самый приятный и самый дорогой запах из всех. Этим запахом был пропитан весь дом, но сейчас он был особенно близко.       — Бо,…ты так похорошел и возмужал, — уже заплаканными глазами осматривал его омега, восхищаясь красотой сына, — я так рад, что ты наконец приехал…что ты решил вернуться…       — Я на пару дней, — тихо ответил Ибо, зная что папа расстроится, крепко сжал руки омеги.       — Пару дней? — слезы уже дорожками скатились по щекам омеги, — Отец так…       — Пап! Не нужно, прошу…       — Пошли вниз позавтракаем все вместе.       — Генри мне уже приготовил блинчики.       — Отец скоро спустится… Ибо ты не можешь его игнорировать.       Ибо и сам это прекрасно понимал, он знал что его ждет, поэтому лишь кивнув в ответ.       Завтрак подали на веранде в саду, вокруг уже распустились белоснежные, пушистые пионы с розоватым оттенком, любимые цветы папы. На круглом столе уже все было приготовлено и расставлено. Когда Ибо с папой спустились вниз, глава семейства уже сидел за столом, делая вид, что увлеченно читает газету. Лишь его пара видела, как крепко держали пальцы края станиц, слегка подрагивая.       — Отец, — первым нарушил тишину Ибо. На него тут же посмотрели пара серых, пронзительных глаз.       — Ибо, — ответил отец, отложив газету в сторону.       — Представляешь Генри не хотел нас тревожить и не сообщил нам сразу, как только Бо-бо приехал, это же просто немыслимо, — от волнения начал тараторить омега, усаживаясь рядом с главой семейства.       — Чжиук, тише, — заботливо взял за руки разволновавшегося омегу и нежно поцеловал в щеку.       Ибо всегда чувствовал особую любовь между ними, несмотря на жесткий авторитарный характер отца, со своей парой он превращался в преданного, ручного пса, готового днями на пролет исполнять любые прихоти своей второй половинки. Чего не скажешь об отношении к Ибо. Когда отец смотрел на него, Ибо сразу видел, как холодел взгляд, становился жестким. Раньше он даже видел в нем ненависть и разочарование.       — Ты одумался наконец?! — сухо начал отец, ловко отрезая ножом кусочек бекона.       — Шихан, мягче! Бо-бо только вернулся, — сделал замечание омега, легонько наступив на ногу альфы под столом.       — Ибо, поговорим в кабинете, избавив нежные омежьи ушки от деловых разговоров, — натянуто протянул глава семейства.       Остальное время завтрака омега находился между двух огней, всячески пытаясь смягчить натянутость ненавязчивой беседой, обходя острые углы, но выходило из ряда вон плохо, все чаще повисали затяжные паузы, каждый чувствовал напряжение, а Ибо еще четко ощущал себя лишним в этом доме, он должен быть сейчас совершенно в другом месте. На приезд он согласился только из-за папы. Хотелось хоть немного побыть с ним, увидеть его. Ведь он единственный, кто не корил и не упрекал его за прошлое.       — Ибо, ты идешь? — громче сказал отец.       Только сейчас Ибо вынырнул из своих раздумий, видя что прислуга уже собирает грязную посуду со стола, а отец уже стоит около дверей в дом.       — Мгм, — кивнул Ибо и направился за отцом, видя как омега нервно теребит край легкого кардигана.       Отец даже в свой выходной всегда носил костюмы, сшитые на заказ и так безупречно сидящие на нем. Он никогда не выглядел на свои 53 года, подкачанное тело, широкие плечи, ровная осанка. Густые волосы аккуратно зачесаные назад, лишь на висках тронутые сединой, только добавляли ему лоск и статус. Красивое, привлекательное лицо, прямой нос, густые ровные брови, серые пронзительные глаза, волевой подбородок. Еще с детства Ибо видел сколько омег всегда возле него крутилось на любом приеме, совершенно не понимая причину их интереса, а когда он сам подрос то понял, что устоять против его ауры и феромона просто не возможно. Но за что он сильнее всего уважал отца, так что его омега для него был всегда единственным.       — Что застыл, проходи, — все тем же сухим тоном продолжил отец, — Выпьешь?       Ибо отрицательно мотнул головой, проходя внутрь просторного кабинета в классическом стиле с массивной деревянной мебелью и книжными шкафами доверху забитыми книгами, усаживаясь в мягкое кресло напротив стола.       — Я повторю свой вопрос, ты одумался?! — наливая в хрустальный стакан дорогое виски цвета янтаря, строже спросил отец.       — Отец, я не брошу службу, — спокойным тоном ответил Ибо. Каждый приезд с ним велись подобного рода беседы и каждый раз завершались тем, что Ибо снова собирал вещи и возвращался в часть.       — Ван Ибо, сколько может это продолжаться! Твоя фамилия Ван, ты наследник огромной корпорации и должен стать приемником бизнеса! — громко ставя стакан на стол повысил голос альфа.       — Теперь ты меня решил признать сыном! — колко заметил Ибо.       — Что ты несешь ты всегда был для меня сыном…       — Хватит, тебе напомнить все что ты творил и как ко мне относился, унижал и игнорировал… ты до сих пор не можешь меня простить, считаешь меня виноватым во всем что случилось с…       — Замолчи! — рыкнул отец, — Не смей касаться прошлого! — сделав залпом глоток виски встал возле окна альфа, спиной к Ибо.       — Ты Ван и ты единственный наследник хочешь ты этого или нет. Не вынуждай меня идти на радикальные меры       — Отец! Я давно уже не тот щенок, которым ты мог помыкать, травить и дрессировать в детстве. Я найду силы и возможности дать тебе отпор, — встав с кресла холодно ответил Ван Ибо, пронзительно смотря в глаза отцу, — я возвращаюсь в часть, — закончил Ибо резко развернулся в вышел из кабинета.       — Чертов щенок, — рыкнул альфа, зло швырнув стакан об пол.       Вылетев из кабинета, Ибо наткнулся на омегу, который стоял возле двери с заплаканными глазами, слыша весь разговор       — Пап, — едва слышно прошептал Ибо.       — Бо-бо, пожалуйста, не иди против отца, ты знаешь его характер… Бо-бо...       — Пап, не плачь, прошу тебя, пошли в сад, — бережно обнимая омегу повел в сторону выхода, — Генри, принеси стакан воды и успокаивающее, — крикнул Ибо.       Дойдя до беседки, Ибо бережно усадил омегу, подсунув мягкие подушки под спину. Выпустив немного успокаивающего феромона.       — Бо-бо, прости, что я не смог тебя защитить тогда…ты не в чем не виноват…слышишь меня…— прерываясь хлипами продолжал омега.       — Тише…тише…все хорошо, — шептал Ибо, бережно поглаживая по дрожащим плечам, продолжая медленно выпускать успокаивающий феромон, слыша как через некоторое время всхлипы затихли, а дыхание стало ровнее. На стол незаметно поставили стакан с водой и пузырек с лекарствами. Ибо только потянулся за лекарством, как руку перехватил омега.       — Не нужно…твой феромон мне помог… — вытирая заплаканные глаза сказал омега, — он похож на феромон Шихана. Усаживаясь прямее, продолжил более серьезно, — ты знаешь я приму любое твое решение и буду поддерживать тебя, но и отца твоего я безумно люблю, поэтому никогда не смогу пойти против него, пойми меня…я и так много делал наперекор ему, не знаю почему он только все это позволял.       — Я знаю…и ничего не требую…я рад, что он может так беззаветно любить хоть кого то в этом мире. Рад, что несмотря на все, вы счастливы быть вместе. Я для себя уже все решил, мне нужно хоть как-то искупить свою ошибку в прошлом…       — Ибо, послушай меня, это был несчастный случай, ты не в чем не виноват, — схватив ладонями за лицо, бережно гладил омега, — мой мальчик, перестань себя корить, прости себя…ты не виноват…       — Виноват! Свою вину я вижу каждый раз в глазах отца. Все случилось из-за меня, и это будет со мной до конца жизни. Прости, мне нужно возвращаться в часть.       — Но ты же только приехал, — схватив за руки крепко держал омега, глаза снова предательски стали блестеть от влажной завесы слез.       — Прости…мне лучше вернутся обратно…я буду звонить, обняв на прощание ответил Ибо, напоследок вдыхая родной запах.       Ибо вернулся в часть около полудня. Группа была на стадионе отрабатывала очередные нормативы. Вырвавшись из стен дома он наконец вздохнул с облегчением, ноющая боль постепенно стихала. Переодевшись в форму Ибо направился в сторону стадиона. Не выходя из корпуса тишину нарушил сигнал тревоги. Очередной вызов, Ибо слышал как в миг подорвалась дежурная бригада и шумно заводились машины. Через минуту зазвонил его мобильник.       — Ван Ибо, нам не хватит людей, нужны твой бойцы!       — Но они совсем новички...       — Ибо, они будут только снаружи, собирать узлы и разматывать рукава, нам не хватает рук... слишком обширное возгорание.       — Понял, сколько нужно?       — Человек десять, занимайте резервную машину ее уже готовят.       Ибо тут же набрал замененного сержанта по рации.       — Быстро отправь всех в корпус. Мы выезжаем на вызов!       Меньше чем через минуту вся группа стояла перед Ибо. В первый раз Ибо наконец увидел на их лицах серьезность и тревожность одновременно.       — В городе обширное возгорание в жилом комплексе, не хватает людей. Тех кого называю, делают шаг вперед: Лэй, Джексон, Чжо Чэн, Сы Хен, Ли Хуан, Юй Бинь, — Ибо четко перечислял имена и альфы делали шаг вперед, — ... Сяо Чжань, — наконец завершил Ибо. Пока называл остальных Ибо долго сомневался. С одной стороны Сяо Чжань был одним из лучших и не выбрать его было бы глупо, с другой стороны внутри настало странное волнение. Ибо тряхнул головой отбрасывая в сторону лишние мысли.       — Машина готова. Минута на сборы! — рыкнул Ибо, занимая уже свое место на переднем сиденье заведенной машины. На удивление все отобранные альфы действовали быстро и четко, меньше чем через минуту все сидели в машине в полной боевой готовности. По дороге к объекту Ибо по рации отдавал четкие приказы и инструкции.       По приезде на место у многих в глазах возникал страх. Одно дело отрабатывать нормативы и тушить искусственные пожары на полигоне, совершенно другое увидеть все это воочию. Паника, страх, крики, клубы едкого черного дыма от расплавленной пластиковой обшивки современного жилого комплекса, вой подъезжающих машин скорой помощи и спасателей. Ибо сразу заметил этот шок и растерянность в глазах, он как никто другой знает, что это такое, когда-то давно у него было так же.       — Слушать внимательно и не перебивать! — встав перед группой громко начал Ибо, — отставить панику и стах, вы все это отрабатывали тысячу раз и раз вы здесь, то вы лучшие из группы. Ваша задача быть снаружи и собирать узлы, подключать воду и быть на подхвате у основных. Только попробует кто-то из вас сунуться внутрь! Свои альфьи выебоны засуньте куда подальше! Уяснили ! Марш к резервной группе!       — Так точно, — громко крикнули альфы и ринулись к машинам помогать основной группе. Ибо обменялся приветствием со старшими с соседних машин, внимательно слушая по рации переговоры команд, тоже подключился к тушению в основной группе, уже заходил внутрь здания.       Сяо Чжань оказался в группе резерва с Ван Чжо Чэном, Юй Бинь с Лэем и Джексоном. Остальные новобранцы были помощниками возле других машин. Пожар очень быстро распространялся по жилому комплексу. Часть спасателей выводили перепуганных жителей. Другая часть с нескольких сторон тушили огонь изнутри. Тяжелее всего было из-за зловонного, черного дыма плотной завесой устилающий горящее здание.       — Лэй, давай тяни, — кричал кто-кто из альф, пока он тянул рукав чтобы подключить к водонапорному узлу. Рук катострафически не хватало, но они из кожи вон лезли чтобы справиться. Здесь все совсем по другому, под адреналином тело само на автомате выполняло зачиненные до автоматизма действия, мозг соображал на несколько ходов вперед.       — Сяо Чжань, давай напор, — крикнул старший, и уже через несколько секунд началась подача воды. Все действовали, как единый слаженный механизм, пока Ван Ибо с основной группой находился в эпицентре очага и боролся с огнем изнутри.       — Алекс, Алекс, Алекс! — раздался раздирающий плач ребенка.       — Малыш, тише, что случилось? — подбежал Сяо Чжань, услышав жалобный крик на грани истерики.       — Алекс, я...я не м-м-огу его найти, — протирая грязными руками слезившиеся глаза, сквозь слезы хрипел ребенок. Одежда, лицо, волосы были перепачканы гарью и местами обозжены.       — Алекс, он там, с-с-пасите его...пожалуйста, спасите его... ему наверно очень с-с-трашно, — умолял ребенок цепляясь за края боевки Сяо Чжаня.       — Алекс это….твой брат? — присев на корточки спросил Сяо Чжань, вытирая водой из бутылки заплаканное лицо крохи.       — Алекс...щенок, он совсем маленький, ему страшно, пожалуйста, спасите его, он там, — указывал пальцем в сторону одного из подъездов ребенок, откуда валил дым       Сяо Чжань быстро повертел головой, но вокруг машины никого из основной группы спасателей не было, все уже были внутри. Возле других тоже все были заняты.       — С-с-пасите его, — заново заливаясь слезами умолял ребенок.       Внутри Сяо Чжаня все разрывалось на части, он не мог игнорировать этот плач и нарушить приказ тоже не мог.       — Какой этаж? — резко спросил Сяо Чжань плотнее застегивая защитный шлем и огнеупорные перчатки, крепче застегивая боевку.       — В-в-торой.       — Жди меня здесь, я скоро, — потрепав по волосам, глухо сквозь защитное стекло сказал Сяо Чжань и скрылся в облаке едкого дыма.       — Ван Ибо, приехало еще подкрепление, давай выходи нас сейчас сменят, — отдаленно слышал из рации металлический голос, но Ибо не мог ни на секунду остановится он делал шаг за шагом, давя огонь сильнее, туша его ярко красные языки, пожирающие все на своем пути. Руки плотным хватом держались за брандспойт, точно направляя мощную струю воды в самые очаги пламени. Он был полностью сфокусирован на огне, пока несколько легких ударов по плечу не выдернули его из собственной битвы с огнем. За спиной стоял пожарный и жестами показывал, что Ибо пора выходить, а он его заменит. Ибо коротко кивнул и передал брандспойт в руки коллеги, отступая назад. Второй жестом показал что все ок, и принялся с новыми силами давить огненное зарево.       Как только Ибо оказался на улице он одним рывком снял массивный, защитный шлем, вдыхая воздух в котором отчетливо слышалась гарь, пепел и токсичный пластик. Вокруг паника уже немного спала, прибывали все новые спасательные машины, пострадавших развозили по больницам и гостиницам для проживания, особо тяжелым оказывали медицинскую помощь прямо на улице. Обычная картина, которую Ибо видел каждый раз, но желал всей душой видеть как можно реже.       Он увидел как к нему подбежал Лю Хайкуань, его бригада осматривала пострадавших.       — Ты как? — крикнул Хайкуань, стараясь перекричать шум царивший вокруг.       Ибо жестом показал знак ок, отходя от длительного нахождения в замкнутом пространстве и изнуряющей борьбы с огнем. От огнеупорной боевки на более прохладном воздухе исходил пар. Немного передохнув он начал выискивать взглядом оставленных новобранцев из группы, и находя очередного облегченно кивал, видя как альфы в свою очередь самоотверженно работают. Он еще раз пробежался взглядом по всем машинам. Лю Хайкуань видел как паника нарастала в его глазах с каждой секундой все сильнее.       — Где Сяо Чжань?! — хрипя проговорил Ибо, продолжая нервно выискивать его в толпе.