Дом

Осторожные прикосновения от лодыжки до колена пальцами, оставляющие еле ощутимое щекотливое чувство, из-за чего хочется сжать ноги вместе и извернуться с положения лёжа на спине на бок. Длинные пальцы крепко обхватывают бедро, не давая Чонгуку сомкнуть ноги. Жар в теле выбивает хриплые стоны. Чонгук выравнивает голос прокашливаниями. Тэхён творит с ним незабываемое. Другая рука нежно опускается с поглаживания колена к внутренней стороне бедра, пробираясь осторожными прикосновениями к твёрдому члену. Секс сексом, конечно, но… но. — Я могу?.. — Тэхён резко меняет траекторию движения, опуская ладонь на яички, оттуда указательным и средним пальцами делая дорожку «шагов» к анусу. — Что? — Чонгук тяжело дышит, но вырывается из подпространства наслаждения, возвращаясь в реальность. Омега фыркает, когда смотрит в глаза Тэхёна, а затем на его пустые руки. — Не смей даже прикасаться к моему входу без смазки, — чеканит он, хмурясь. — У тебя течка, — напоминает альфа, закатывая глаза, но наклоняясь к ящику под кроватью, отпуская ноги Чонгука. Омега тут же встаёт на колени, выпрямляясь, встав на четвереньки. Тэхён достаёт из-под кровати их личную коробочку со всеми нужными средствами для здорового секса, протягивая Чонгуку. — Ты течёшь, — снова напоминает. — Да, теку, — омега смотрит в его глаза, но качает головой. — Не понимаю твой тон. Ты настолько нетерпелив, что хочешь подвергнуть мои слизистые опасности? — Чонгук возмущённо дышит, выбирая смазку по вкусу, читая этикетки. — Я к тому, что ты реально течёшь больше любого омеги, которого я встречал. Не думаю, что… — Ты сравниваешь меня со своими бывшими и бывшей? — Чонгук поднимает брови, направляя взгляд на мужа. — Нет, — Тэхён улыбается, почувствовав, как твёрдая нотка недовольства медленно меняется до игривого. — Чонгук, природа делает всё в этот период для того, чтобы спариться можно было хоть в лесу, — альфа осторожно выпрямляется, сев на корточки, ожидая, когда Чонгук уложится на спину, чтобы Тэхён мог его растянуть. — К твоему глубочайшему сожалению, я не доверяю природе. Моё тело — мои правила, — Чонгук улыбается ему. — Ты сам вызвался мне помочь, — напоминает омега, толкая языком щеку изнутри, изучая Тэхёна. Он касается его груди, накрывая ладонью живот, поглаживая, следя прищуренным взглядом за тем, как тяжело начинает дышать его альфа. — Если не хочешь — можешь идти. Я вполне могу попросить Фрица принести мне таблетки, чтобы я спокойно заснул. — Чонгук, — Тэхён смеётся. Омега толкает его на подушки, сам выпрямляя его ноги, чтобы обвить коленями торс, сев ему на живот. — Ладно. Не стоит беспокоить нашего дворецкого в такой час, — шепчет, надувая губы, чтобы Чонгук к нему наклонился и поцеловал. Омега закатывает глаза, передразнивая, прежде чем наклониться, целуя его. Чонгук отстраняется, чтобы зачерпнуть на ладонь смазку из бутылки. Тэхён поднимает руки, касаясь бёдер, пробираясь к ягодицам, крепко их сжимая. Он касается его входа. Тёплая слизь чувствуется в огромном количестве, хотя альфа даже не ввёл пальцы. Чонгук и его тело даже в этом похожи — всё делают сверх меры, дают больше, чем нужно, чтобы в случае чего не было недостатков. Тем не менее, Чонгук всё равно хочет подстраховаться. На всякий случай. Учитывая то, что этот омега сейчас вскружён течкой в голове, должен находиться в подпространстве своего разума, требуя узла Тэхёна в себе, а не сидеть тут и качать права, у него там явно не всё в порядке в плане природного омежьего характера. Прекрасно. Абсолютно. Альфа Тэхёна мурчит в груди от такого омеги. Дайте два. Тэхён улыбается, размазывая пальцем природную смазку Чонгука, вводя один палец внутрь, пока он там возится с упаковкой, бурча что-то про то, что кокосовый надо было ещё летом использовать. Он собирает пальцем смазку, размазывая большим пальцем на указательном жидкость. Альфа подносит их к лицу, показывая Чонгуку, который переводит на него сначала короткий взгляд, а затем поворачивает голову окончательно, прищуриваясь. Запах Чонгука будто концентрируется сейчас. Его смазка оттуда пахнет им. Полностью. Тэхён высовывает язык, готовый лизнуть это. Конечно, он это съест. Он не откажется от удовольствия вкусить Чонгука. Хотя бы таким способом. До римминга омега, видимо, заставит его пройти полный медицинский анализ ротовой полости. — Нет, не делай… — Чонгук мычит, когда Тэхён быстро засовывает пальцы в рот, смыкая губы. Омега шипит на него, заканчивая тихим: — …этого. — Ты очень вкусный, — шепчет альфа. — А ты у нас непослушный, — омега вздёргивает подбородок, выпрямляясь. — Я удивлён, что это было скорее сексуально, чем мерзко… — задумчиво выдаёт. Он внимательно смотрит на то, как Тэхён катит пальцы по своему языку, осторожно прикладывая ладонь с выжатой смазкой к своему анусу, размазывая и тут же погружая внутрь два пальца с коротким стоном. Чонгук сейчас сидит на его животе, растягивая себя, коротко выдыхая в потолок, сглатывая каждую минуту. Тэхён видит своего омегу таким впервые — Чонгук раньше не разрешал ему обозревать свою слабую сторону. Хотя… с какой стороны посмотреть на эту ситуацию. Мелодия прерывает мысли Тэхёна, когда его член почти погружается в Чонгука. Омега наклоняется с оттопыренным указательным пальцем на его губах к тумбочке за телефоном, останавливая секс, отскочив от положения, когда мог сесть на альфу. Чонгук прикладывает мобильный к уху, до этого бегло прочитав имя звонящего. Он с абсолютно нечитаемым выражением лица вновь выпрямляется, прижимая к уху телефон, другой рукой нащупывая член позади себя, чтобы найти упущенное положение. Тэхён лежит с нахмуренными бровями. Он кричит ему шёпотом: — Вообще-то у нас тут секс и три ночи. Кто звонит?! — Молчи, — шепчет в ответ Чонгук. — Да, Чой, что такое? — это его секретарь. — Я занимался кое-какими делами. Удивлён, что ты своими в такой час, — говорит вполне спокойно. Он тормозит словесный поток, прикусывая нижнюю губу, насаживаясь на член Тэхёна, прикрывая и рот альфы, чтобы не застонал. — Да, слушаю. Документы по этой конференции были в архивах, датируемых… ах! — Чонгук насаживается полностью, опуская пальцы с лица Тэхёна на его грудь, крепко сжимая, будто хочет оттянуть к себе. — Чонгук, господи, — Тэхён сам тонет в наслаждении. Он наблюдает за омегой, который в таком затуманенном состоянии находит в себе силы говорить: — Архивы семнадцатого года. Похоже… — тяжёлый выдох, — это было в ноябре. Но проверь на всякий случай и декабрь с октябрём. Где-то в районе этих месяцев, — прикусывает нижнюю губу, приподнимаясь на колени, чтобы снова сесть с еле слышным стоном. — Конечно. Не переутруждайся так. Ночью надо спать. — Передай и от меня пожелание спать подольше, — Тэхён сжимает его ягодицы, приподнимая, чтобы Чонгук снова опустился на его член. Он сам встречно толкается. Чонгук громче обычного. — Ты слышал. Муж говорит, чтобы отдыхал дольше. Сам Ким Тэхён, — и смеётся. — Спокойной ночи, Чой, — омега тяжело дышит. Он кладёт трубку, опуская телефон, отбрасывая в сторону, наклоняясь к Тэхёну, чтобы впиться в губы поцелуем, толкая язык внутрь. Страстное причмокивание сопровождается хлюпающим звуком из-за избытка смазки в Чонгуке и толкающимся в него членом. — У тебя течка? — Тэхён уже спрашивает, а не утверждает, потому что затуманенный разум Чонгука творит с ним нечто невообразимое, ибо он кажется в постели таким до ужаса рассудительным, что это почти преступление. — Да, у меня течка, — соглашается омега, выпрямляясь, продолжая насаживаться на него, громко выстанывая с каждым толчком в себе. Он поднимает руку, чтобы вытереть пот со лба. Приглушённый свет в комнате позволяет золотому блеску отскочить от обручального кольца. Тэхёну нравится, что он увидел такую сторону его омеги. Ему казалось, что в период течки Чонгука он наконец-то увидит другие состояния. Тэхёну казалось, что его непоколебимый омега может быть где-то слабым, менее критичным или более, умоляющим, хрупким, нуждающимся. Чонгук же в своей течке до сих пор предпочитает доминировать, устанавливает свои правила, может поставить на паузу их возбуждение, выбирая тщательно нужную смазку, он продолжит говорить даже с членом в себе о конференции семнадцатого года в какой-то ноябрь, находясь на грани. Альфа Тэхён действительно им поражён до глубины души. И влюблён. В своего мужа. Кстати, мы не говорили то, с чего и стоило начать этот короткий путеводитель в неординарную семью бизнес-акул Ким. И да, они в фиктивном браке. Тут должна быть нудная финансово-экономическая часть о том, как важно слияние во имя акций и облигаций с помощью брака руководителей с двух сторон. Это мы пропустим, это не играет огромной роли в знакомстве. Итак. О том, что Тэхён с ума сходит от Чонгука, сам Чонгук, к счастью или сожалению, пока не знает. — Просыпайся, — говорит настойчиво Чонгук, тормоша Тэхёна за плечо, вырывая из сна. Альфа зевает сразу, поднимая взгляд еле приоткрытых глаз на мужа. Омега сидит у кровати на стульчике, держа голую стопу на нём, читая газету, пока пьёт чай. Ким улыбается, прекращая обнимать подушку под собой. Он переворачивается на бок, берёт в руки лодыжку Чонгука, прижимая его пятку к лицу, целуя выпирающую костяшку. Омега опускает газету, смотря на него. — Ты опоздаешь, — напоминает он. — А ты нет? — Я взял больше выходных, чтобы отдохнуть от течки, — Чонгук откладывает газету, аккуратно сложив. На нём нет ничего, кроме свободной футболки. Его собственной футболки. Ну, конечно. — Ты в курсе, что после секса кто-то обязательно будет носить одежду другого? — спрашивает Тэхён, выпрямляясь. Чонгук берётся за печенье, хмурясь. Он смотрит на альфу удивлённым взглядом. Откусывая кусок, омега задумчиво ведёт плечами, выговаривая с набитым ртом: — Носи. Мне-то что? — Обычно это делают омеги. — Я не буду носить твою грязную пропотевшую одежду, — Чонгук отвечает быстро. Даже слишком быстро. — Ты даже не задумался, — Тэхён обиженно надувает губы. — Потому что это противоречит моим взглядам на личную гигиену. Их нарушать я не хочу, — он улыбается, отпивая чай. — Ты будешь собираться или нет? Если опоздаешь на работу — покажешь сотрудникам неважный пример начальника. Надо быть пунктуальным в первую очередь. — Я придерживаюсь правила, что на моей территории — мои правила. Я могу опоздать, если захочу. Ну, раз ты хочешь, чтобы я был пунктуальным, — Тэхён встаёт, сев на кровати. Он встаёт, наклоняясь к Чонгуку, чтобы коротко поцеловать в губы. — Ты в порядке? — Всё хорошо, — омега коротко улыбается ему. — Спасибо за беспокойство. Тэхён медленно выпрямляется, потягиваясь после короткого сна. Его костюм ждёт в гардеробной. Фриц наверняка приготовил им привычный завтрак. Чонгук удостоит его поцелуем перед работой, а сам медленно будет отходить от марафона секса. Жить вместе они начали из-за обстоятельств. Родители Тэхёна не знали о фиктивном браке сына, считая, что с омегой из солидной семьи его связала именно вселенская любовь. Скрывать от них раздельные места жительства было муторно в первое время, из-за чего они пришли к обоюдному соглашению, что неплохо бы было просто… реально начать жить вместе, как замужняя пара. Зато вот родители самого Чонгука отнеслись к этому решению с лёгким пренебрежением, сославшись на то, что в фиктивном браке такие вещи не особо-то обязательны. Так ещё сосуществовать так, вместе, являясь альфой и омегой. Связь между ними, в каком бы то ни было смысле, допустима в таком случае. Для аристократов Чонов такая мысль непозволительна. Как вы видите не только по совместному жилью, но и на разрешение вместе провести его течку, Чонгук к наставлениям и недовольствам окружения редко прислушивается. Ну, не по его части — прогибаться под кого-то. Даже в постели. — Не пойдёшь со мной в душ? — спрашивает Тэхён, закидывая полотенце на плечо. Он останавливается у двери ванной комнаты, ожидая ответа от Чонгука. — Я сходил, — говорит спокойно омега, поднимая взгляд с газеты. — Ты не уловил сути. Сходить со мной, — особенно подчёркивает последние слова. — Обещаю только целовать. — Ещё раз быть тобой обслюнявленным? — Чонгук поднимает брови. — Чтобы тут же эти следы смыть, — Тэхён уже знает к нему оптимальный подход. Омега переводит на него взор, внимательно изучая оголённого альфу. Он облизывает губы, наклоняя голову набок с тяжёлым вздохом, вставая. И идёт к Тэхёну, немного прихрамывая, потому что ещё не отошёл от марафона секса, но если его разнежат в душе и мигом смоют эти следы, оставив удовлетворённым по сексуальным и гигиеническим параметрам, то всё просто отлично. — Напоминаю, — Чонгук указывает на него пальцем, — никаких засосов. — Никаких засосов. — И пользуемся моим гелем для душа, — ставит свои условия. — Конечно, — Тэхён на всё согласен. Лучшее утро в его жизни, когда Чонгук будит ногой в плечо, читая газету с виноградным чаем и печеньками, отходя от их жаркой ночи, соглашаясь на продолжение ласк в душе, провожая на работу уже со страстным поцелуем, дав Тэхёну под конец сжать его пояс под футболкой. Раньше альфе казалось, что с таким омегой невозможно сладить. Они и в бизнесе-то еле сошлись на ноте того, что нужен брак для слияния компаний. Тэхён до какого-то момента их жизни почти не мог прочитать Чонгука, считая его нравоучения и замечания показателем излишней скрупулёзности, а частые жалобы на что-то — вредничеством. Конечно, после вынужденного нахождения под одной крышей, существуя вместе, провожая иногда друг друга на машине, ужиная в ресторанах, находя друг друга пьяными в ванной, столько приключений обойдя вместе, Тэхён начал понимать, почему Чонгук именно такой омега. И альфа внутри него, фыркающий на подобное поведение высокомерных омег, решил перед Чонгуком склониться, потому что… потому что у его личности это никогда не исходит от вредности, желания поиздеваться над кем-то. Его омега просто ставит себя и свои желания выше нужд остальных в своём окружении. И подобная холодная готовность отстаивать своё поразила Тэхёна в самое сердце. Человек со столькими критериями в выборе без запинки согласился стать его мужем, прекрасно понимая, что жизнь, вероятно, рано или поздно станет совместной. Тэхён думает, что выбрать его было нелегко, учитывая то, что с генеральным директором-омегой многие наверняка хотели породниться. Однако Чонгук никогда не показывает ему ту часть себя, которая бы возмущалась из-за этого выбора или требовала благодарности к себе. Он никогда не заставляет альфу внутри Тэхёна чувствовать себя неуютно. Даже к совместным целям, если нужно, он идёт окольными путями, которые его устраивают, не отказываясь от них напрочь. Тэхён им очарован. Ему иногда кажется, что он Чонгука до безумия любит. — Да? — Тэхён тут же берёт трубку, останавливая речь сотрудника. Ему звонит его муж. Конечно, собрание нужно поставить на паузу. — «Ровно два часа дня и три минуты. Начался обед. Я принципиально подождал три минуты, так что если отвлёк, то отвлёк я правильно, потому что сотрудникам пора есть», — Чонгук как всегда по делу. Тэхён машет им, чтобы расходились. Работники тут же все синхронно кланяются, облегчённо выдыхая, мысленно благодаря Чонгука. — Что такое? — Тэхён улыбается, взяв ручку, рисуя в записной книжке кружочек. — «Я хотел заказать одежду. И тут вдруг вспомнил, что ты говорил что-то про… парные костюмы», — задумчиво говорит омега. Издалека слышно, как он стучит ногтями по планшету. — «Одинаковая одежда, да? Я так понимаю». — Хочешь приобрести? — «Учитывая то, что у нас почти одинаковый размер, это хлопотно для Фрица, когда он будет заниматься стиркой, но…» — Чонгук наверняка пожимает плечами. — «Не вижу проблем, если наши вещи смешиваться не будут», — вздыхает. — «Это какая-то потребность альфы — постоянно напоминать омеге о том, кому он принадлежит?» — Нет, это не жест собственничества. Я просто… — Тэхён закрывает глаза пальцами. — Хотел что-то общее между нами. — «Одежду». — Может, и одежду. — «Так не одежду ты хотел». — Но и это тоже, — Тэхён выдыхает. Он смеётся, рисуя внутри кружочка сердечко. — Купи что-то зелёное. — «Запрос принят, но будет отклонён в силу того, что пурпурный на тебе смотрится лучше», — Чонгук коротко смеётся. — «Вечером покажу». — Хорошо. Не забудь, — Тэхён улыбается шире. — Как дела? Как тело? — «Лучше. Стоило чаще проводить с тобой течки. Я чувствую, будто оживаю», — Чонгук выдыхает глубже и громче. — «Да и утренний душ…» — мычит, — «расслабил». — Я рад, что ты доволен. Видишь, какой у тебя хороший альфа? — «О, несомненно, не забудем польстить твоё эго», — омега хихикает. — «Ладно. Я иду оформлять заказ. Какие-то пожелания на ужин?» — Неужели будешь готовить? — Тэхён хмурится. — «Выберу ресторан», — изумлённо выдаёт он. — Люблю тебя, — произносит альфа. На автомате. Чонгук ему не отвечает тем же, но слышимо вздыхает. — Китайская кухня? — «Хочу стейк». — И почему спрашивал моё мнение? — «Формальность», — хихикает. — «Ещё я… думаю, я ещё отхожу? Или как… В общем, хочу после ужина, чтобы ты переночевал у меня». — Д-да, конечно, — Тэхён светлеет, нарезая уже который круг ручкой вокруг сердечка. — «Славно. Ну… поешь во время обеда», — Чонгук мнётся. — «Увидимся вечером», — выдыхает. Будто что-то недоговорил. Тэхён не может не чувствовать, как между ними изменилась атмосфера после того, как они согласились на физический контакт друг с другом. Чисто для удовлетворения сексуальных потребностей, чтобы не ходить в стороны и не разносить пустые слухи о романах, руша репутации друг друга. Они сошлись на том, что могут заниматься сексом, если захочется, могут спать вместе, если будет нужно. Когда один предлагает, нуждаясь в этом, другой должен обдумать предложение, стыкуя со своим состоянием, либо соглашаясь, либо отказывая. Не то чтобы это мешает им, так что редко когда их «хотение» получало отказ. Секс у них два раза в неделю. Стабильно в среду и в субботу. В среду по правилам Чонгука, в субботу по правилам Тэхёна. Всё на равных условиях. Но вот с этой течки всё пошло по наклонной, потому что она продлилась три дня. Три дня беспрерывного секса. Вернуться к прежнему расписанию становится всё сложнее, потому что «хотение» начало у них двоих формироваться… хаотично, не тогда, когда это требует личный календарик. Тэхён чувствует, как в Чонгуке меняется привычный распорядок. Он начинает хотеть большего от положения. И всё чаще хочет простых объятий, коротких поцелуев, комплиментов, взглядов на себе. Он начинает больше времени уделять им, оставляя совместные ужины не только во вторник и в среду. Потому что Тэхён, оказывается, любит заказывать одежду и долго примерять её. Чонгук поражён этой чертой. У Кима шкаф набит разного рода костюмами. Муж теперь и ему выбирает всякое, заказывая что ни попадается на глаза. Тэхён их с удовольствием примеряет перед большим зеркалом, выпивая вино из бокала. Они иногда так проводят вечера с бутылкой семьдесят шестого, новым гардеробом и друг другом. Потому что Чонгук читает газету и любит обсуждать новости во время завтрака. Фриц приносит их каждое утро. Общение, благодаря этому, с самого начала не сошлось на тишине. Тэхён до сих пор наблюдает в этой черте Чонгука что-то чарующее, присущее только ему. Есть в нём что-то особенное, позволяющее выглядеть настолько правильно в положении, когда он, являясь омегой, сидит с газетой, отпивая глоток чая, благодаря дворецкого за блинчики в клубничном сиропе. Потому что Тэхён хочет собаку и щепетильно хранит в заметках на телефоне любимые породы. Чонгук обещал, что они её заведут, как только основательно подготовятся. Потому что Чонгук любит взбитые сливки, иногда покупая их только для того, чтобы с ложки есть, называя их сексуальное применение с клубникой пустым расточительством. Тэхён считает такие черты прекрасными. Потому что Тэхён открывается с других сторон. Потому что Чонгук — необычный омега. Их фиктивный брак рушится по башенкам, трещит по швам, потому что Тэхён и Чонгук в их союзе дают место чувствам, позволяя им охватить шаткое состояние, мешая теперь с запланированным положением, думая, как признаться партнёру, что давно уже не хочется отдельных спален, отдельных ванных комнат, отдельных будней, редких поцелуев и колец на пальце только во время важных приёмов. Хочется большего. — У нас запланирована командировка в Мадрид, — внезапно говорит секретарша, вырывая Тэхёна из мыслей. — Что? — удивлённо выдаёт он. — Когда? — На этой неделе, — отвечает девушка, хлопая глазами. — Что-то не так? — Нет, я… — Тэхён потерян немного. Чонгук сейчас отходит от течки. Ему как никогда нужна забота со стороны своего альфы и мужа. Тэхён думает, что в этот период можно по многим параметрам зайти глубже объятий или поцелуев. Они могли бы пооткровенничать между прикосновениями, возможно, даже признаться в чувствах в таком разнеженном состоянии. Когда ещё предвидится такая возможность? Не говорите, что они уже в браке и впереди вся жизнь. Тэхён и так много терпит, думая о том, что этот омега уже в его руках, но не может свободно говорить «люблю» ему, заставляя душу изнывать. — Понимаешь, — он внезапно начинает, смотря в глаза секретарше, — мой муж сейчас отходит от течки… Девушка непонимающе кашляет, даже повернув голову, будто думает, что обращаются не к ней. — И… и что? — выдаёт она тихо. — Пабло просил Вас сразу приехать. Я и так перенесла командировку, из-за того, что у Вашего мужа была течка и Вы ему в этот раз помогали, — поднимает брови. — Ну, и раз она закончилась… В чём проблема? Тэхён после такой цепочки мыслей чувствует себя глупо. Он мягко улыбается ей, кивая, мол, ты абсолютно права. — Хорошо. Отправь мне расписание в день вылета. Тэхён закрывает глаза, приступая к штрихам работы, искренне надеясь на то, что Чонгук будет понимающим. Как и всегда. Возможно, в этот период такая разлука даст пользу иного характера, позволив им проверить сердца на уровень тоски. Хотя Тэхён уже сейчас уверен, что будет очень сильно скучать по объятиям, поцелуям, утреннему душу вместе, ленивому сексу в субботу и пятничным вылазкам на свидания. Он просто думает, но уже скучает. Вечером Чонгук называет ему адрес ресторана, встречая там уже с заказанным списком. Омега аккуратно укладывает платок на колени. — Чой звонил? — спрашивает Тэхён, улыбаясь. — Опять потерял документы. Я уже не удивлён, — Чонгук закатывает глаза. — Попросил его зайти завтра, чтобы перепроверить кое-что. Не против, если мы поработаем дома? — Конечно, не против, — альфа кивает. — А что у тебя? — М? — поднимает взгляд. Им приносят стейки. Чонгук выпрямляется, прижимаясь к спинке стула, чтобы позволить официанту подготовить стол. — У меня командировка в четверг вечером, — говорит со вздохом Тэхён, качая головой. — В Мадрид. Совершенно забыл про это. — М, — Чонгук выдаёт сразу, опуская запястья на край стола, хмурясь. — Именно сейчас? Я так много одежды заказал сегодня. Думаю, к выходным они будут. — Это важная встреча. Я не могу её пропустить. — М, — Чонгук повторяется с этим мычанием. Тэхён поднимает на него взгляд. Он чувствует повисшее напряжение между ними. Чонгук принимается за стейк с каменным выражением лица, будто обдумывает в голове что-то. И это выражение, хоть и непривычное, вроде бы, сулит плохое, всё же хоть что-то эмоциональное от него. Оно позволяет Тэхёну думать, что его омеге не настолько плевать на него. Он тоже нуждается в нём в эти дни. И, возможно, расстроен скорой разлукой не меньше. Хотя… Чонгук сейчас наверняка выдвинет какие-то условия, найдя в этом плюсы для себя. — Тогда, — омега поднимает брови, задумываясь, — найди мне альтернативу себя, — он вздыхает. — Я хочу, чтобы до конца недели твоё присутствие ощущалось. Мне не нравится изнывающее чувство внутри, — касается на секунду груди. — Кажется, это из-за того, что мы много времени проводим вместе, — и качает головой. Тэхён удивлённо смотрит на него. — Найти альтернативу себя? — спрашивает он, давясь воздухом. — И как я это сделаю? — Ну, так давай подумаем, — омега щурится, — как ты это сделаешь для своего мужа. Судя по шороху под столом, он закинул одну ногу на другую. — Эм, — Тэхён хмурится, думая о том, что же предложить. — Ты мог бы гнездоваться временами, — единственный альтернативный вариант в их положении. Иного Тэхён предложить не может. Чонгук пустым взглядом смотрит на него, хлопая глазами. — Просвети, — протягивает руку, мол, говори. — К твоему сведению, до тебя у меня отношений вообще не было, а в кругу моей семьи с такими нюансами, — цокает языком, — очень плохо, так что я ни слухом, ни духом о… — забывает слово, — чём ты там сказал? — Гнездовании, Чонгук, — Тэхён улыбается. О боже. Его муж ничего не знает о гнездовании. Тэхён уже видит в мечтах, как возвращается из командировки, заходит в комнату и видит омегу купающимся в одежде его альфы, нуждающийся и скучающий. Мечты настолько хороши, что Чонгук ещё и калачиком сворачивается, стягивая большую футболку с одного плеча, сладко улыбаясь ему с шёпотом «Тэхён, быстрее, я очень скучал». Из грёз его вырывает голос Чонгука. — По определению слова примерно представил, но в чём истинная суть? — Тебе нужно взять мои вещи и собрать их вокруг себя, чтобы чувствовать из-за запаха моё присутствие, — объясняет Тэхён. Он выдыхает с широкой улыбкой. Ему очень нравится мысль, что Чонгук будет копаться в его вещах, выискивая нужное, чтобы собрать вокруг себя в охапку. — Судя по тому, что ты сказал, для этого нужна пахнущая тобой одежда. Насколько я знаю, частички тела впитывает именно уже ношенная одежда, — голос Чонгука становится ниже. Он хмурится. — Грязная? — Возможно, — Тэхён кивает. — О боже, — Чонгук прижимает пальцы к губам. Он закрывает глаза. — Ну, в гнездовании нуждаются омеги, которым нужно хотя бы призрачное присутствие их альфы. — Я так и понял, — Чонгук хмурится. Он поднимает взгляд на довольного Тэхёна, который улыбается ему. Омега резко выдыхает, отворачиваясь. — Я задумываюсь об этой возможности, потому что отхожу от течки, моему организму это необходимо. — Конечно, — альфа не возникает. — Твой тон мне не нравится, — Чонгук хмыкает. Он начинает резать стейк. — Ладно. Раз уж на то пошло, мне нужна порядочная версия гнезда. Более… подходящая для меня. — Ты реально так нуждаешься в моём присутствии? — у Тэхёна скоро скулы заболят из-за улыбки. — Может, полетишь со мной? Могли бы прогуляться потом по Мадриду. Чонгук закатывает глаза. — Это случается не из-за моих личных желаний. Не льсти себе, хватит так улыбаться. Вынужденная мера, так как ситуация большего не позволяет, — он сверлит взглядом мужа, останавливая активную нарезку стейка. Очень хорошая отговорка, потому что звучит как отговорка. Чонгуку всё сложнее скрывать чувства. Тэхён давится куском, но, постучав себя по груди, улыбается, продолжая жевать с кивками, мол, хорошо. — Я говорю серьёзно, — в своём репертуаре. — Перспектива тонуть в твоём грязном белье меня не устраивает. Я хочу, чтобы в моём гнезде был порядок. И сделай так, чтобы меня не тошнило от твоих вещей, но они могли бы без неприятных моментов пахнуть тобой. — Чонгук, твоему внутреннему омеге должно быть плевать как именно, — Тэхён пожимает плечами. — К тому же почему этим должен заниматься я? Неужели Тэхён так и не узреет Чонгука, выбирающего из охапки одежды более пахнущие им любимые вещи? — Ну не я лишаю себя насильно партнёра. Твоя вина, что уезжаешь, оставляя меня одного, — Чонгук тянется к бокалу. Он ставит локти на стол, наблюдая за лицом мужа. Похоже, омега в нём немного зол. — Жду своё гнездо в четверг. Секс с субботы перенесём в четверг, так что всю среду и четверг я в твоём распоряжении, — немного добреет. — А если я построю не очень хорошее гнездо? — Тэхён хмурится. — Я же не знаю, что из моих вещей лучше мной пахнет. — В любом случае, я оценю твои старания, — Чонгук говорит холодно. — Если постараешься, конечно, — и на этих словах в тоне проскальзывает сталь. Есть что-то хорошее в том, что Чонгук позволяет Тэхёну руководствовать этой частью в их отношениях. На самом деле, гнездование — это кое-что личное среди омег. То, что они чаще всего держат при себе, стараясь не распространять на своих альф, ведь всё это происходит как раз таки в отсутствии последних. Но вот, Чонгук возлагает на него ответственность за гнездо, внезапно излагает какие-то желания в его составе, выражает условия, на которых туда полезет, меняя напрочь сам смысл этой практики. Он отказывается делать это сам, из-за чего на Тэхёна внезапно ложится обязанность его удовлетворить в плане комфорта. И это… на самом деле, это довольно мило. И глубоко. Близко. Ближе, чем было до этого. Слишком резкий скачок. В чём нуждается омега Чонгук, чтобы почувствовать себя в объятиях Тэхёна? Такой вопрос предстаёт перед Тэхёном, когда он открывает свой гардероб вместе с Фрицом, готовый там всё перевернуть, перерыть и достать, чтобы свить для мужа лучшее комфортное местечко, чтобы он понапрасну не скучал. Если вообще будет скучать. Чонгук с Чоем на кухне занимаются документами. — Вы всё делаете неправильно, — подмечает дворецкий, протягивая Тэхёну изношенный старый костюм. Альфа удивлённо смотрит на него. — Вы стали замужней парой без любви, начали влюбляться уже после, познаёте ступени развития отношений на стадии, когда весь мир ожидает от вас детей, а когда вы до этого пункта дойдёте, я, видимо, буду уже в гробу, — и смеётся. — Моя жена гнездовалась в студенческие времена. Я разве что только не кричал в эти моменты. — Нравилось? — у Тэхёна перехватывает дыхание. — Особое чувство, когда твой партнёр цепляется за тебя и ты чувствуешь это в его жестах, — и прижимает ладонь к груди. — Вот и я думаю, — вздыхает. — Он мог свободно обойтись без этого, но… — и затихает. — Но захотел. — Чаще замечается Ваше отсутствие, когда будни наполняются Вами, — Фриц кивает. — Я думаю, позволив Вам войти в свою жизнь, он открыл путь к себе, а вот попытаться раскрыть его душу — это был Ваш выбор, который не закончился крахом. Я рад, что в каком-то смысле Чонгук Вас теперь ассоциирует с чем-то безопасным и уютным для него. Это не только то, в чём он нуждается после пережитых лёгких страданий от природных потребностей. Это сейчас то, что он считает своим домом. Тэхён сжимает одежду в руках, внимательно смотря в глаза дворецкого, сглатывая. Ему всё чаще хочется признаваться в том, что Чонгук стал для него чем-то большим. Выбирая для него комфортные вещи, Тэхён всё чаще ловит себя на мысли, что знает о нём больше, чем дозволено мужу в фиктивном браке. Киму кажется, что у них с Чонгуком действительно что-то да получится, если они продолжат взращивать между ними этот плод любви. У них это появляется на основе совершенно другого. Когда уже переступается порог знакомства, анализа друг друга и доверия. Всё начинается с понимания, лёгкого и непринуждённого общения, открытости в плане других вещей. Начинается с того, с чего у женатых пар начинается вся жизнь вместе. Возможно, не так плохо иметь любовь, появившуюся на основе терпения и взаимопонимания, что многие влюблённые взращивают в браке годами. — Что вы делаете? — спрашивает Чонгук, открывая дверь ванной, зажимая нос пальцами. Чой позади него щурится, оглядывая мужа своего начальника и дворецкого их дома. Альфы сидят на корточках перед ванной, стирая одежду в набранной воде, выливая туда гель для душа, которым обычно пользуется Тэхён. Видимо, для более ощутимого запаха, как природного, так и обычного. Чонгук смягчается во взгляде, выдыхая с лёгкой улыбкой на губах. Он закрывает дверь, так и не получив ответ. — Что они делают? — спрашивает секретарь, хмурясь. — Тэхён должен свить мне гнездо, вот и… — Оу, Ваш муж занимается этим сам? — Чой хлопает глазами, восхищённо выдыхая. — Удивительно. Вот это мужчина, — и прикладывает ладонь к груди. Омега в Чонгуке трепещет от таких моментов. Он ясно осознаёт в подобные минуты, насколько сильно ему, на самом деле, повезло. В планах на будущее компаний не было нюанса о том, что надо будет в Чон Чонгука влюбляться. Данный пункт был необязателен, ведь это даже не обсуждалось ими в начале этой авантюры, ведь они оба были бизнесменами, которые холодно рассматривали ситуацию, думая, что чувствам здесь нет места и это даже обсуждать не нужно. Возможно, отсутствие этого периода в их отношениях мешает сейчас свободно говорить с кольцом на безымянном пальце слова любви, ведь не может быть такого, что оба очарованы друг другом, верно? Это звучит слишком сказочно. — Как тебе? Тэхён хлопает по башенке из вещей. На его кровати умостились в квадрат четыре такие башенки, выстраивая что-то вроде маленького гнёздышка. Выглядит со стороны порядочно. От скопления выстиранных вещей веет приятный аромат Тэхёна. Чонгук вдыхает полной грудью, кивая. — Ну, попробуешь? — Оценить я его могу только в конце твоей командировки, — омега возникает. — Надеюсь, там трусов нет? — и кривится. — Нет, — Тэхён смеётся. — Я так и знал, что ты будешь недоволен. — Спасибо, — Чонгук щурится. — Накину два балла хотя бы за это. — Какая у нас шкала оценивания? — Тэхён обнимает его за пояс, притягивая к себе. Чонгук прикусывает нижнюю губу. — Десятибалльная? — поднимает голову, позволяя Тэхёну поцеловать его в шею. — Или пятибалльная? Какую хочешь? — Давай по шкале «насколько Чонгук будет в Тэхёне нуждаться». — Ты как дитё малое, — цокает языком. — Эй, ну это рациональная шкала для оценивания гнезда омеги. Я вполне серьёзно. — Хорошо, — Чонгук смеётся, потянувшись за поцелуем. — Два балла, потому что и без твоих трусов я скучаю меньше. — Прозвучало не очень… Омега хихикает ему в шею, крепко обнимая. По мелким жестам это начинает раскрываться. По тонким намёкам это получает лёгкое, непринуждённое обсуждение между ними. Тэхён и Чонгук не устанавливают друг другу правила, из-за которых другой связывает одному руки. Наоборот — они открывают пути в запретные места. И почему-то не секс, а именно место комфорта позволяет им наконец-то друг другу сказать… То, что стоило сказать в самом начале, если пойти по правильной последовательности любой истории любви. Тэхён прилетает в вечер воскресенья. Он не помнит уже, что там говорил Пабло в Мадриде. Ким надеется, что его секретарша запомнила получше, потому что мысли Тэхёна были о Чонгуке и его отсутствующих звонках или сообщениях. Чонгук не давал знать о себе. Омега будто вообще по нему не скучал. Хотя, зная его, Тэхён подумал, что он хотя бы поставит у себя на телефоне в главном экране часовой пояс Испании отдельно, чтобы иногда звонить и спрашивать, как продвигаются дела с обсуждением нового договора. Но ничего. Не то чтобы Тэхён сильно обижен. Он надеется, что это его идеальнейшее гнездо помогло Чонгуку даже не почувствовать его отсутствия. — Фриц? — спрашивает громко Тэхён, заходя в дом. — Я вернулся, — он снимает пальто, оставляя висеть на крючке. Там, кстати, нет верхней одежды дворецкого. — Пораньше отпустил? — и вздыхает, проходя внутрь. — Чонгук, — зовёт мужа, поворачивая голову в стороны. Сейчас только вечер. Чонгук должен был отдыхать в вечер воскресного дня у себя или работать на кухне, уничтожая печеньки с виноградным чаем. Однако его не наблюдается в гостиной или на кухне. Зато на кухне раскрыты все полки, будто кто-то там что-то искал. Тэхён удивлённо смотрит на это, закрывая осторожно все раскрытые дверцы кухонного гарнитура. Он захотел выпить что-то, усердно пробегаясь глазами по столешнице, не замечая там свою кружку. Её нигде нет. «В комнате забыл? И Фриц не убрал?» — спрашивает себя Тэхён, направившись к себе через гостиную. Он теперь яснее видит картину, замечая, что и в гостиной своеобразный бардак. Одна из подушек на диване отсутствует, разбросана охапка его вещей в углу, кто-то достал его зимнюю куртку, надел, когда выходил на балкон, оставив на стульчике у двери прямо там. — Чонгук? Тэхён немного обеспокоен происходящим, поэтому открывает сначала дверь в его комнату, находя с раскрытым ртом там… абсолютный порядок и нетронутую с утра кровать. Самого Чонгука в комнате нет. Тэхён проверяет и ванную комнату, и гардеробную Чонгука. Альфа хмурится, выходя из его комнаты, тихо закрывая дверь. Он идёт в сторону своей комнаты. Тишина заставляет его немного волноваться. Он будет (не)сильно разочарован, если окажется, что Чонгук его не ждал после командировки, а просто куда-то умотал. Хотя такой сценарий вероятнее всего, учитывая, что комната омеги пуста. Чонгук бы в жизни не стал ночевать у Тэхёна. Разве что только если гнездо ему настолько сильно понравилось. «Что маловероятно», — подмечает про себя Тэхён. В собственной комнате его ожидает хаос из вещей. Аккуратно сложенные в квадрат вещи разбросаны не только по кровати, но и по всей комнате. Да так разложены, будто Чонгук тут каждый угол пересчитал, скользя на них. Это он так психанул или… В спальне включён свет, как и в ванной. Тэхён из-за раскрытой двери видит, что в ванне набрана вода. Он приближается, окуная палец в чистую воду. Ещё тёплая. — Чонгук? — спрашивает он, снова поворачивая голову по помещению. Взгляд цепляется за кружку у двери шкафа в гардеробной. Тэхён хмурится, приближаясь к нему. В кружке ещё тёплый виноградный чай. Альфа поднимает брови, садясь на корточки, раздвигая дверцу шкафа. Увиденная картина заставляет сердце испытать неожиданное нападение. Изнывающее ощущение в груди усиливается до небывалых размеров. Тэхён не может даже оценить, как сильно это чувствуется, потому что оно на особенно другом уровне. Так, что хочется пищать от счастья и прыгать. Тэхён не сдерживает улыбки. Он закрывает рот ладонью, чтобы случайно не вскрикнуть и не разбудить Чонгука. Его омега спит в охапке подобранной одежды, одетый в рубашку Тэхёна на голое тело, свернувшийся в комочек в таком узком пространстве. Над ним нависают костюмы альфы, испускающие привычный запах. Он купается в его грязной одежде, одетый в такую же непостиранную и невыглаженную рубашку. Чонгук сопит, прижимая к лицу ткань. Он выглядит таким спокойным в этом положении, обустроивший для себя полный комфорт, спрятавшийся от него, видимо, подумавший, что Тэхён будет смеяться, если найдёт его в таком виде на кровати. Но альфе не смешно. Он чувствует сейчас такое иное ощущение в себе, когда хочется к Чонгуку на колени пасть и целовать пяточки, пока не завизжит со смехом. А ещё Тэхён хочет его съесть, начиная с губ, потом щёк, искусать весь живот, бёдра. Его внутренний альфа мечется во все стороны, тормоша сердце так, что хочется завыть. Тэхён не находит ничего умнее, как просто прижаться к спящему Чонгуку, целуя в лоб, обнимая за спину, поглаживая по боку. Тот с выдохом просыпается. — Тэхён? — спрашивает тихо. — Я здесь, — шёпотом говорит альфа. — Я тут, — и улыбается ещё шире, когда Чонгук резко выпрямляется, ныряя носом ему в шею, обнимая за плечи. — Тихо-тихо. Чонгук выходит из шкафа, вставая на ноги. Тэхён выпрямляется тоже. Он обхватывает омегу за бёдра, поднимая на руки, чтобы обвил ногами торс. Чонгук обнюхивает шею, целуя там, обнимая крепче, мыча блаженно, будто вкусил сладость. Тэхён тоже прижимается к его шее, чувствуя, как усиливается аромат омеги. Его лёгкие словно содрогаются от этого ощущения. Чонгук легонько кусает его. Он не отпускает даже тогда, когда Тэхён укладывает его на кровать. — Чонгук, — шепчет Тэхён. — М, — мычит в ответ омега, зарываясь носом глубже. — Так скучал по мне? Тэхён поднимает руку, зарываясь в его волосы, чтобы помассировать голову. Чонгук мурчит ему в шею, облизывая от ключиц до подбородка, поднимаясь к губам с поцелуем. Робким таким, осторожным. Тэхён наслаждается близостью, прижимаясь к нему сильнее. Он укладывает Чонгука на спину, наваливаясь на омегу сверху. Они отрываются от поцелуя. Чонгук обнимает его, прижимая голову Тэхёна к груди, сам зарывшись носом в его макушку. — Минус сто из десяти по шкале скучающего Чонгука, — шепчет омега, тяжело выдыхая. — Почему так низко? — удивлённо выдаёт Тэхён, поднимая голову. — Я чуть с ума не сошёл. О чём речь? — Чонгук хмурится. — Дело в гнезде или твоём чувстве тоски по мне? — Я ещё не определился, — омега закатывает глаза. — Несправедливое занижение оценок, — Тэхён бурчит ему в грудь, целуя в ключицу. — Но если это означает, — шёпотом, — что ты скучал по мне настолько, что эта шкала и гнездование просто к хренам пошли… — и смеётся. — Как же ты любишь себе льстить, — смущённо бурчит Чонгук, но обнимает крепче и целует в макушку, дрыгая ногами, когда Тэхён щипает его за бок, поднимая голову, чтобы поцеловать снова. Чонгук не меняется даже в этих простых вещах, когда чувствует неимоверное к Тэхёну, показывая, что да, есть что-то. Однако он ведёт себя так же порядочно, по установленному плану своего характера. Тэхён доволен и тем, что он увидел. Фриц был прав: Ким чуть с ума не сошёл от вида гнездующего Чонгука. Его внутренний альфа был настолько доволен, что на секунду позволил проскользнуть такой светлой и обычной нежности. Однако с Чонгуком всегда тысячи нюансов. К утру он просит с чашкой виноградного чая помочь Фрицу убраться в комнате, поднимая брови на заявление альфы: — Это и твой бардак, Чонгук. — Это не мои вещи, — прилетает аргумент. — Во время твоего гнездования они были твоим беспорядком. — О, напомни мне, сколько сейчас часов? — он наигранно смотрит на наручные часы. — Семь и тридцать семь минут. Почти двенадцать часов, как ты вернулся домой и закончились мои мучения с этим гнездом, — и улыбается. — Приберись у себя. Тэхён показывает ему язык, пока он выходит из комнаты. Фриц смеётся над ними. Тэхён внутри себя цепляется за фразу «вернулся домой». Он вспоминает этот тон с нежностью в груди, поджимая губы, чтобы снова не расплыться в улыбке. В этом браке он слишком много улыбается. И это почти незаконно, ведь нельзя так, когда вы фиктивно рядом и вынуждены жить под одной крышей из-за обстоятельств, а не желания. Однако постепенно это перерастает во что-то большее, чем просто нужда в любви между ними. Альфа и омега, запертые в одном доме. Люди скажут, что такое бы случилось. Рано или поздно. Но немногие бы добились какого-то вида особого комфорта, заботы друг о друге с совершенно иных сторон, вроде терпения к темпераменту или привычкам. Это что-то рождается из особого чувства тепла. То, что феерично между ними. Стыкуется в любом понятии отношения как недостающий пазл. Эта часть всегда возводит между ними мост, позволяющий находить пути друг к другу. Разрешение на чувства, на что-то большее, чем фиктивность. То чувство, что Тэхён открыл в себе, когда во время их пустой свадьбы Чонгук наполнил его душу всем недостающим после того, как священник сказал: — Пока смерть не разлучит вас. — Слышал? В Аду мы будем незнакомцами, — омега смотрит на него, потянувшись за скрепляющим брак поцелуем. Тэхён им абсолютно очарован.