«— Какой ужас. Обычно беды сюда приносил только один человек. И Маркос тоже сюда, уверена, по его вине заявился!
— Так, что теперь прикажешь, побежать и искать его? Десять лет прошло. И нужно тебе ещё больше проблем?— А ты прикажешь жить в неведении? Мадригали утверждают, что нам ничего больше не будет грозить, после того, как Альма изгнала принца. А теперь мы должны терпеть и бояться его отродья?»
День в семье Мадригаль как обычно начинался с семейного застолья. На завтрак подавались самые разные и сытные блюда, чтобы сил хватало на целый день. Работы предстояло не мало, ведь поддерживание порядка в городе всё ещё оставалось обязанностью каждого из членов семьи. — Долорес, милая, есть ли какие-нибудь новости? — поинтересовалась глава семейства у внучки, стуча маленькой кофейной ложечкой по краю фарфоровой чашки. Каждое утро начиналось с этого вопроса и старшей дочери Пепы всегда было, что ответить. — Люди в городе обеспокоены. Винсентте снова приходила, — торопливо ответила Дори, накладывая себе совсем немного. Её больше беспокоило то, что не пришёл Камило, а abuela даже не обратила на это внимание. В ответ же девушка получила тяжёлый вздох. Все опустили взгляд, прекрасно понимая, о чём сейчас думала Альма. — Mamá, — решила прервать гробовую тишину повелительница погоды, состроив не совсем довольное выражение лица. — очень мило с твоей стороны, что ты позволяешь девочке закупаться здесь, но не стоит ли уже наконец успокоить горожан? — Люди до сих пор считают, что... — продолжила говорить Долорес, но вдруг запнулась, вспомнив, о чём хочет поднять тему. — Tío продолжает кому-то рассказывать о своих пророчествах, — последний обрывок предложения она сказала как можно тише. Она знала правду. И Альма это подметила, но не обратила внимание. Старушка и сама не знала, чьей стороны она придерживается. Несомненно, община и её семья стояла на первом месте, но чем заслужило эти несчастья бедное дитя? Кто был прав и как с ней стоит поступить? Пепа, разозлившись ещё больше, крепко приложила палец к губам, пристально смотря на дочь. Над её головой повисла грозовая туча. — Спокойнее, mi amor, — Феликс, побеспокоившись за то, что его ненаглядная супруга может вызвать ураган, взял Пепу за руку и сомкнул её ладонь между своими. Мужчина, как и все присутствующие прекрасно осознавали, что Бруно здесь не при чём. Взрослые решили не продолжать разговор, но кое-кто всё же решил надавить. — Это абсурд! — из-за стола чуть ли не выпрыгнула Мирабель, не в силах больше молчать. — Она же ничего не сделала! Так почему же Эрнеста заслуживает такую ненависть по отношению к себе?! — родственники, казалось, чуть ли не полезли под стол, скрывая свой взгляд. Исабелла закатила глаза и цыкнула. — Мирабель, — громко выдала замечание в сторону внучки Альма вместо Исы. — тебя это вовсе не должно касаться. Тёмная магия очень опасна. Винсентте пусть и не устраивают беспорядки в городе, но ты подумай, что будет, если эту силу вывести из-под контроля! Начнётся полный хаос! — Сестра, пожалуйста, не подливай масла в огонь, — начала успокаивать Миру Луиза, положив руку ей на плечо. — пускай с этим разберутся взрослые, мы тут бессильны, — силачка тоже выглядела нервной. Взрослые уже хотели передать детям, чтобы те шли ужинать в свои комнаты, дабы они смогли сами решить этот вопрос, но кареглазая настаивала на своём. — Ну уж нет! Такое нельзя оставлять просто так! — Мирабель одёрнула плечо и покинула дворик, где семья обычно собиралась за трапезой. — Мирабель! А ну прекрати! Не смей ничего предпринимать, слышишь?! — начала окликивать девушку глава семейства, но та уже не слышала. Какая-то обида закралась в её душу. Касита, кажется, тоже забеспокоилась. Она начала стучать плитками и деревяшками, предупреждая, что ей лучше послушать бабушку. — Нет, Касита, — Мадригаль осторожно проводила пальцами по стенам. Это своего рода были ласковые жесты, чтобы успокоить виллу. — я знаю, что бабушка хочет нас уберечь, но станет ли она что-то делать с этой... проблемой? — дом понимал, что темноволосая была настроена серьёзно. Касита снова начала греметь. — Я лишь..! — начала оправдываться Мира, но шум плит перебивал её и не давал даже и слова вставить. — Я знаю, ты тоже не хочешь, чтобы я пострадала, но... — Мирабель опустила плечи и заметно расстроилась. Вилла тоже почувствовала себя неловко, так как поняла, что задела чувства девушки. И она замолкла. Касита правда не хотела отпускать её, так боялась, что не сможет помочь в случае чего. Но Мира была единственной, кто хочет пойти на риск, пусть он даже и не будет оправдан. — Думаешь, стоит..? — тихо спросила Мадригаль. Доски пола задвигались и понесли тело подростка прямо к комнате Долорес. Темноволосая от неожиданности чуть была не потеряла равновесие, но вилла смогла удержать ту на ногах. Когда Мирабель оказалась возле двери двоюродной сестры, то не сразу поняла, что имела ввиду Касита. — Что? Хочешь, чтобы я..? — девушка указала большим пальцем на дверь кузины и с каким-то подозрением глядела на дощечки, что снова звонко загрохотали. В отличие от других членов семьи, Мира разговаривала с домом открыто. Понимала каждый жест со стороны виллы и, кажется, находилась с ней в самых крепких отношениях. Касита тоже была частью семьи, каждый из Мадригалей это подтвердит. Она совсем как человек. — Картина? — наконец поняла подсказку Мирабель, после чего обратила внимание висящее на стене полотно. На первый взгляд ничем не примечательный натюрморт, даже рама не была пыльной. У нас кто-то озабочен идеальной чистотой и порядком в доме?.. Подросток подошла ближе и начала рассматривать картину, но вдруг заметила неровность. А именно то положение, как она висит. Чтобы такая мелочная деталь не отвлекала, кареглазая решила подправить её, но рама полотна как-то странно упёрлась в стену. Девушка начала ощупывать это место и чуть потянула на себя, но обнаружила, что это была своего рода дверь, ведущая в очень тесный и длинный коридор. Голоса родственников со двора всё ещё были слышны. Она обернулась, дабы убедиться, что её никто не видел в этот момент. Поправив очки, Мадригаль всё же решила проверить, что это за место, ведь она впервые его видела. И Касита ничего не говорила на этот счёт раньше. Так почему именно сейчас? Кудрявая осторожно закрыла неровный проход за собой и проследовала вперёд. Стены были покрыты бетоном, а вот деревянные доски пола скрипели, что наводило некоторое беспокойство. Но это вовсе не отвлекало девушку. Она продолжала свой путь, изредка наблюдая, как, похоже, с потолка сыпался песок. Мира даже и представить себе не могла, что в стенах столько пространства. Не успела она и пару шагов сделать, как по ту сторону эхом раздался мужской голос. — Что тебе здесь нужно? — прозвучало это достаточно угрожающе, что заставило Мирабель знатно понервничать. — Кто ты? — спросила она, поправляя очки, в попытках разглядеть силуэт, что стоял от неё в нескольких шагах. И который, судя по всему, начал приближаться к ней. Это явно не понравилось темноволосой и та начала пятиться назад, уже начиная думать, как она собирается убегать. Стены ей, каким-то образом, помешали продвинуться дальше, поэтому, в предвкушении худшего, она отвернула голову и зажмурилась. Тонкие пальцы крепко схватили её за руку. — Вопросом на вопрос? Какая же ты скучная, — снова прозвучал этот же голос, после чего Мирабель почувствовала, как её куда-то поволокли. Она тут же распахнула веки и всё ещё не могла понять, кто же был перед ней? Затылок укрыт капюшоном мутно-зелёного цвета пончо, рука была до ужаса худой, вся в царапинах, а какой-то серый оттенок кожи напоминал мертвеца. В голову сразу же начали лезть догадки. Нет, невозможно. Это было бы слишком просто, так не бывает. — Дядя Бруно?!.. — всё же решила озвучить свою последнюю мысль пятнадцатилетняя Мадригаль, стараясь успевать за высоким человеком. Да, его рост действительно оказался по мере внушительным. — Браво, капитан очевидность, — Ну с очень сильным раздражением ответил тот, не желая даже и писка слышать от племянницы. Крысы его уже успели надоесть подобным. — Эй, что всё это значит?! Почему ты здесь?! — Мира пыталась вырваться, но чем усерднее она это делала, тем острее ощущалась боль на предплечье. И пусть она и не могла увидеть, но ручалась за то, что мужчина закатил глаза. Когда они дошли до лестниц, то предсказатель всё же решил отпустить «несчастную жертву». Куда ж ей теперь деваться? Раз хочет всё разузнать, то, несомненно, она пойдёт вслед за ним. — У меня есть видения, в которые даже мне не хотелось бы верить, — вдруг заговорил Бруно после того, как они оба подошли к огромной дыре в полу, по краям которой торчало несколько досок, что выглядело не очень надёжно. Однако мужчина, кажется, не обратил на это внимание. Он ловко и быстро перебрался на ту сторону и продолжил идти дальше, будто ни в чём не бывало. Мирабель, отметив простоту этих действий, решила повторить за дядей. Собравшись с духом и резко выдохнув, девушка старалась так же быстро поспеть за ним. И ей это, в принципе, удалось. Но как только кудрявая собралась сделать шаг, то пол под ней провалился. От неожиданности подросток громко крикнула и первое, за что она успела схватиться, это бамбуковый прут, который уже не выдерживал её вес. — На помощь!.. Дядя Бруно!.. — брюнетка в панике начала подтягиваться и пыталась ухватиться ещё за что-нибудь, но послышался треск бамбука и прут поломался окончательно. Девушка начала падать, как вдруг почувствовала, что её снова схватили за руку. Перед собой она увидела бледное лицо. Мешки под глазами, пышные чёрные кудри с заметной сединой, покрасневшие глаза с таким взглядом... полным разочарования. — Твоя рука очень потная, — с недовольством прокомментировал тот и почувствовал, что долго таким образом он не сможет удерживать племянницу, поэтому протянул ей вторую руку. Кареглазая без лишних раздумий приняла помощь и поднялась на более устойчивую поверхность. Мужчина тут же отпустил её и направился дальше, за поворот, так и не договорив про видения. — Эй, погоди! — девушка, надув щёки, поспешила за Бруно, желая разузнать ответ. — Что за видения? И... почему ты вдруг решаешь рассказать об этом мне? — буквально через пару минут оба оказались в просторном, но заставленном всяким бытовым хламом помещении. Комната выглядела более освещённой и слегка потрёпанной, но для проживания вполне себе годилась. — Что..? Так ты не уходил отсюда? — вновь поправив очки, племянница предсказателя начала осматриваться. И первое, что ей попалось на глаза, это что-то серое в большом красном кресле, что стояло посреди комнаты. И кажется, оно двигалось. Крысы..? Действительно, пара грызунов, услышав хозяина, тут же побежали в его сторону, издавая громкий писк. Они начали цепляться за его ноги, что мужчину очень раздражало. — Да отцепитесь вы уже, наконец! — Бруно инстинктивно одёрнул ногу, как только те начали использовать зубы и когти. Животные упали на пол и разбежались по углам, не желая снова быть покалеченными. Хоть Мирабель и боялась грызунов, но ей стало даже жаль этих зверьков. — Так, дядя Бруно... О чём ты- — Я не сплю ночами! Я забыл про сон знаешь, почему?! — мужчина повысил голос, чем напугал Миру. Он опёрся о спинку кресла. — А, ну конечно, откуда тебе знать... — он тут же успокоился и присел на сидение мягкой мебели, после чего начал доставать из карманов штанов светящиеся зелёные осколки и раскладывать их на самодельном столе. Девушка же просто наблюдала за этим, дожидаясь следующих слов родственника. — Она скоро придёт сюда. Миллионы раз, пересматривая свои предсказания, каждый раз я вижу её. — Кого?.. — тихо спросила кареглазая, выжидая, когда картинка, что собирал Бруно, сложится воедино. Когда последний элемент оказался на своём месте, в глаза бросилось миловидное лицо с короткой стрижкой, но с такой опечаленной улыбкой... Она выглядела, словно статуя, которой занимался лучший скульптор, выковав каждую деталь в её выражении. Но стоило лишь сфокусировать взгляд на изображении в целом, как увидела... Эрнеста Винсентте. — Что..? — мысли девушки вдруг начали крутиться вокруг сегодняшней ругани с утра. Раз tío Бруно предсказатель, то было бы глупо назвать эту ситуацию простой случайностью? Мирабель перевела взгляд на мужчину. Он крепко впивался пальцами в подлокотники, да так, что его кожа посинела. Каждый раз, как только он видел это изображение на панели перед собой, то начинал ненавидеть свой дар всё сильнее. — Вот видишь, что твоя abuela натворила?! — зеленоглазый что есть сил стукнул кулаком по стеклу, отчего оно разбилось на ещё более мелкие детали. — Карга старая... Всех нас погубить вздумала! Всё спускает этой семейке с рук! — ярость переполняла его. Он схватился за свои грязные волосы, начиная нервно их трепать. — Сначала эта девчонка заявится ко мне и явно что-то потребует! А потом начнёт творить здесь невесть что своей долбаной чёрной магией! — Мирабель охватил шок. Даже сам Бруно нашёл беду в этой, казалось, ни в чём не повинной девушке. Значило ли это, что стоило всё же прислушаться к родным? — Хочешь сказать, она разрушит наш дом..? — и это ещё было самое худшее, о чём только могла подумать младшая Мадригаль. — Я не знаю. Не знаю... — брюнет снова отошёл от приступа паники. — Но ничего хорошего она не принесёт нам! Это я тебе точно говорю! — что за уверенность в последних словах? — Ну, может... Ты просто не так понял? Ведь, раз ты не видишь подробностей, то почему сразу всё обязательно должно быть так ужасно? — Смеёшься? Издеваешься?! — кудрявый вскочил из кресла. — Ты вообще слышала, что говорят люди?! Скажи спасибо, что твои ненаглядные родственнички не позволяют даже и волоска с твоей головы упасть! — зеленоглазый снова начал приближаться, а та отходить назад. Так продолжалось до тех пор, пока очкастая не запнулась о тумбу, что оказалась у неё под ногами. — И ты туда же? Верите всяким слухам, своим дарам, а сами разбираться не хотите! — ситуацию в свои руки начала брать уже Мирабель. — Я сама разузнаю о ней! Всё! До мелочи! И докажу всем вам, что вы не правы! Она не желает никому зла! Придумали себе, на кого вину спихнуть, а сами ничего не делаете! — давненько брюнетка так не злилась. Но этим же спровоцировала дядю схватить её за плечи. — Очнись, Мирабель! Прекрати витать в облаках! Не живи в сказке, она – дочь Дьявола! Пусть не мозолит тебе глаза своим видом! — почувствовав дискомфорт от того, что плечи девушки уж слишком крепко сжимали и чуть ли не начинали трясти, она вырвалась, больше не желая ничего слышать. Пройдя к выходу, она, открыв деревянную дверь и выйдя наружу, громко хлопнула ей, отчего с потолка посыпались тонкие струйки песка и пыль разлетелась по воздуху. Наконец, закончив свои дела в городе, красноволосая поскорее направлялась домой, туда, где дожидались её прихода кузен и дядя. Впрочем, они были единственными людьми, которые интересовались, как прошёл её день, или как она себя чувствует. Как бы ни было испорчено настроение после похода за продуктами, возвращалась к родным она всегда с удовольствием. Перейдя за порог старого особняка и закрыв за собой дверь, из прихожей раздалось воодушевлённое «Я дома!». Со стороны лестницы послышались шаги. На первый этаж начал спускаться высокий парень. Его дредлоки, что он обычно носил, были расплетены, и теперь его волосы торчали во все стороны. Увидев его в таком виде, Эрни хотела рассмеяться, но посчитала, что это будет грубый знак в сторону родственника. Рафаэль это подметил, но ничего говорить не стал, лишь состроил ещё более недовольный взгляд, с которым он, казалось, и родился. Подойдя к кузине, парень забрал из её рук корзину и понёс её на кухню, что находилась буквально за стеной. — Как дела снаружи? — всё же решил спросить тот, оставив продукты на столешнице. — Хм. Солнечно, — ответила она, зная, что брат хотел узнать вовсе не это. Его вздох послышался аж отсюда. — Ты права, зря мы тебя туда отпускаем. — Нет-нет, что ты! Я и сама прекрасно справляюсь. Подумаешь, посмотрят косо и успокоятся, стоит мне только уйти, — Эрнеста улыбнулась горькой правде. Для неё подобное не было чем-то... нормальным. Может, ей действительно не стоит там появляться какое-то время? Может, каким-то образом всё уляжется? Она ничего такого не сделала людям. — м, по дороге домой, одна женщина просила меня... воспользоваться своими силами, — в лице рыжая явно помрачнела и сложила руки на груди, устремив взгляд в пол. Когда же это прекратится? У всех свои проблемы, почему они думают, что придут к спокойствию, когда обрушат на кого-то проклятье? Когда воскресят дорогого им человека? Когда получат над кем-то власть, контролируя его разум? — Тц! Чудаки нашлись! — вдруг послышался ещё один мужской голос, только более громкий и радостный. В дверном проёме, который находился прямо над лестницей, показалась внушительного размера фигура. Массивные руки держали какие-то деревянные коробки. Человек, выйдя из комнаты и предварительно пригнувшись, чтобы он смог пройти, показался перед сыном и племянницей во весь рост. — Corazón, ты ведь отказалась? — уже более обеспокоенно спросил Йозеф, обращаясь к Эрнесте. Уши младших тут же начали вянуть, как только услышали отвратительное произношение испанского родственника. — Дядя Йозеф, ты ведь говорил, что больше не заговоришь на испанском?.. — девушка сочла забавным то, как ранее мужчина говорил, что ненавидит испанский, а в итоге оказался здесь, в Колумбии. Да, он не был местным. Ирландия его родная страна. И о, чёрт, с каким патриотизмом он изливал душу своим товарищам (в основном по выпивке), что он поедет куда угодно, но только не туда, где с распростёртыми объятьями будет его ждать испанский язык. Вот это ирония судьбы. — Ну, знаешь! Я тоже хочу быть, м... — он задумался, как бы сейчас не противоречить своим же словам. — Жизнь решила поиздеваться надо мной. Я преодолеваю трудности. — Трудности с неспособностью наконец перестать валять дурака и выучить испанский?.. — Раф сложил руки на груди и как-то невзначай взглянул, что же решил обуть отец для такого важного события, как уборка. — Пап! — парень был в полном ужасе, его тон это подтвердил. — Это мои кроксы! Ты сейчас их разносишь и они станут на пять размеров больше! — щёки голубоглазого раздулись, как у рыбы-шар. — Ой, прости, сынок, больше ничего такого не было, — старик виновато улыбнулся, но от гнева сына это никак не спасло. — Ты бы спросил! — сейчас Рафаэль был больше похож на пятилетнюю девочку, которой не купили самую красивую в магазине куклу. — Ну же, не дуйся, я куплю тебе новые, — решила вдруг прекратить спор девушка, мягко улыбнувшись и похлопав двоюродного брата по плечу. Тот опустил взгляд и, будучи всё таким же обиженным, убежал в другую комнату. Он вовсе не был разбалованным, просто имел свои привычки в характере. — Обедать будешь? — поинтересовался Йозеф у племянницы, осторожно спускаясь с лестницы, чтобы не уронить коробки. — Позже. А хотя... нет. Не знаю. Я приду, если вдруг что. — Вздор! Пропускать приёмы пищи не хорошо для здоровья. — Но ты же сам спросил. Не рассчитывал на отказ? — страж тяжело вздохнул и убрал ящики за дверцу под лестницей. — Послушай, милая, — мужчина подошёл к красноволосой и, присев на одно колено, чтобы их рост был примерно одинаковым, положил руку ей на плечо. — неужто так терзают тебя слова тех заносчивых людей, что верят во всякую чепуху? — Ну, не знаю, — младшая Винсентте осторожно заглянула в чистые, словно янтарь, глаза дяди и видела в них долю утешения. Ей стало даже легче. — вас с Рафаэлем там ждут, радуются вашему приходу... А я, будучи с вами под одной крышей, испытываю абсолютно другое к себе отношение, пусть вы «Диего и Алехандро из далёких земель». Сам-то понимаешь, как ощущается? — Йозеф утвердительно покачал головой. — А ты понимаешь, что, если бы они узнали, кто мы с твоим кузеном на самом деле? Нас бы повязали, прямо на месте! И мы бы остались без дома! И ели бы одних попугаев! — Эрнесту улыбнул такой исход событий, как бы он оказался печальной правдой. — А разве попугаев едят? — М, не уверен... Но, не дай бог, однажды тебе придётся сказать, — мужчина улыбнулся в ответ, только гораздо шире. — Не каркай, дядь, — рыжеволосая очень осторожно обняла за шею родственника, почти не касаясь его. Она всегда так обнималась, пусть и делала это крайне редко. — Ой, суеверная нашлась! — засмеявшись, Йозеф, конечно же, не отказался от такого жеста со стороны племянницы и обнял её куда крепче. — Стесняешься ещё своего дядьку обнимать! Мне сколько лет, по-твоему? Не развалюсь! — Задушишь ведь... — еле выдавила из себя Эрни, пыталась выбраться из крепкой хватки родственника, на что тот ту же её отпустил. — Ой, прости-прости! Я пока в ванной приберусь, иди к себе, не буду отвлекать, — мужчина с приподнятым настроением удалился в названную им комнату, оставив девушку наедине с собой. Она начала осматриваться. Дом, в котором она провела всю жизнь. Пусть и скрипел, за окнами хорошо слышались порывы ветра в пасмурные дни, не так хорош снаружи... Зато здесь жили те, кто был опорой. Те, кто не воспринимал её как чудовище и шугались от одного её вида. Теперь зло ассоциировалось здесь с семьёй Винсентте. Именно эти люди стали вроде абстракции, но создавали вполне ясную картину происходящего в Энканто. Раз в их роду жил когда-то монстр, то всегда будет и наследник. Неоспоримый факт. Но так ужасен ли на самом деле?