Чертоги Бессмертного

Найти Юргиса не составило труда. Он мог находиться на тренировочной площадке или у своего возлюбленного. Так как после разрушения казарм учения прекратились на неопределенный срок, то искать утопленика следовало в озерном квартале, где жила водяная нечисть. Там то он и нашел Юргиса в объятиях возлюбленного-мавки, который мычал и ластился к тому. С трудом вызволив друга из лап мертвого омеги, они отправились в зимний сад, который находился в замке Кощея. — Мне точно можно быть здесь? Я все-таки пленик князя, которого он пощадил. Сейчас может передумать… — Ой, да брось! Он не будет злиться. Если что, выгоняя тебя, он выгоняет меня. Ясно? Юргису от этих слов было приятно, потому то он и кивнул почтительно. — Ладно, пошли уже. *** Юргис послушно сидел на краю фонтана и мочил бледные ступни в ледяной воде, в то время как паренёк что-то колдовал у него голове. — У него нет языка, я заметил это. — А, ты об этом. Ну помимо того, что он пролежал несколько лет в воде и мальки съели большую часть его мозга, что пагубно оказалось для его рассудка, ему так же отрезали язык при жизни. Ну тогда, когда случился этот кошмар. Ты знаешь… — Прости, я не хотел напоминать.–он на минутку умолк, а после с улыбкой дурной произнес.– И все равно ты его любишь, несмотря на недостатки. — Конечно люблю! Клятвы же давали, что вместе будем и в жизни, и в смерти. Как видишь, мы держимся. Кстати, а что на счёт тебя? –в этот момент за колоннами послышался шорох, но те были так увлечены беседой, что ничего и не услышали. — На счёт меня? В каком это смысле? –смутился он, чувствуя, к чему идёт общение. — Кто дорог твоему сердцу? И не говори, что такого нету. Елисей поджал губы и с некоторой печалью произнес: — Нету, представь себе. И не нужно. Мне совсем это не нужно, понимаешь? Я хочу быть свободным, а любовь… Она делает тебя слабым, тянет на дно. А я хочу оставаться на плаву как можно дольше, пока не погибну от меча или стрелы. Юргис без разрешения обернулся к нему. — Посмотри на меня. — И зачем же? Хочешь вывести меня на чистую воду? Не выйдет! Я ненавижу мужчин, ненавижу! Я же сказал тебе, я жажду свободы! Мое сердце свободно от оков, пока оно никому не принадлежит… — Если тебя предал возлюбленный, это не значит что все такие. — Да что ты знаешь?! –он отстранился от него и сжал кулаки до хруста.– Не надо говорить об этом! Я не люблю эту тему! Юргис не ожидал такой истерики. Ненавидит? А может просто боится? Ненависть в перемешку со страхом творит ужасные дела. Он встал с края фонтана, перекинул ноги на траву и коснулся плеча юноши. Тот же поспешил сбросить руку. — Отвали от меня! Не трогай! Да не трогай же ты меня! Но тот был настырным парнем, потому так упрямо полез в объятия к юноше, крепко прижал к себе и тихо произнес ему на ушко, чуть склонившись. — Прости, прости… Это больная тема. Больше не буду тебе напоминать об этом. Елисей тяжко дышал и готов был огреть по морде мертвеца, но после услышанных слов расслабился, обнял его за плечи, так как он был единственным здесь, до кого он хотя бы маломальски доставал. Затем парень выпустил его из объятий и отошёл в сторону, обвил себя руками и уставился на звёздное небо. В этих краях никогда не было солнца, но он привык и ему была по нраву тьма, в которой справедливости и чести было больше, нежели в свете. *** В покои рано утром пришли служанки и первым делом поспешили приодеть паренька по новым стандартам. — Где мой кожаный бушлат? Что это значит? Он был здесь, а теперь!.. — Княжеской семье не положено ходить в бушлатах, кои носят только отщепенцы из низшей армии.–раздался голос в проёмах двери и Елисей увидел перед собой тонкого, длинного мужчину с одним глазом посередине, прорезями вместо носа и оголенными зубами. Достаточно устрашающий тип, зато одет с иголочки, не хуже самого князя. Конечно же, по меркам людских князей. Кощей же всегда предпочитал носить тяжёлые доспехи и меха, редко когда надевал мундир или легкую одежду. — Лихо одноглазое! –испугано воскликнул парень, хотя и не дернулся со своего места. — Где ваши манеры, молодой человек? Я — Новак Недич, слуга достопочтенного господина. Елисей изогнул брови в вопросительном жесте, на что Новак вздохнул и произнес. — Ваш слуга, Белевский. — С каких это пор я отношусь к княжеской семье? — Эти вопросы вы сможете задать непосредственно нашему владыке. Это его решение. — Во дела… Позавчера безродный крестьянин, вчера бывший стрелец из низшего полка, а сегодня член княжеской семьи? А потом что? Займу место Кощея? Новак ухмыльнулся и слегка посмеялся в ладонь. — Не думаю. Слишком ты зелёный для этого дела. Лихо одноглазое тоже не было довольно, что его приставили служить смертному. Он испокон веков жрал таких, выламывал кости и вырывал потроха зубами, а теперь из-за прихотей князя он служит такому существу. Какое унижение… Елисей возмущённо глянул на него. — Мне не нужны слуги. Уходи. — Хм, ещё чего! И ты будешь мне приказывать? — Если ты мой слуга, то будь так добр — слушайся меня! Ещё б чуть-чуть и случилась бы перепалка. В комнату вовремя вошёл Кощей, держа руки за спиной. — Новак! Что я тебе говорил ранее? А? Что? Другой бы на его месте испугался бы, но кажется этот старый нечестивец был не из пугливых. — Непривычно менять свое местоположение. Я служил долгое время вам, а теперь придется какому-то… — Я не посмотрю на твой возраст, опыт и долгое знакомство между нами. Разорву в клочья, если не будешь выполнять свою работу. Омега наблюдал за этим со стороны. Встал с постели, загородил собой лихо одноглазое и сурово шикнул. — Хватит уже! Спасибо за заботу, Мирослав. Однако ты совсем меня не знаешь, а Новак, как я погляжу, служит тебе с самого начала. Я верно понимаю? Не нужно ссориться из-за меня. Приставлять для меня слугу — это лишнее. Пусть он вернётся к своим обязанностям. — Ты будешь мне указывать? –злостно прошипел тот, из-за чего Елисей дрогнул и сжал потные ладони в кулаки. — Это правда лишнее…–стушевался он, а дрогнувший голос дал о себе знать. Владыку это сильнее раззадорило. — Я решаю, что лишнее, а что нет. И только попробуй мне что-то пикнуть против, ты пожалеешь о сказанном! Он развернулся на пятках, что-то жестами указал Недичу, тот склонил голову в почтительном жесте и мужчина покинул покои. Лишь уже за из пределами он понял, как был строг с юношей, но быстро отогнал мысли сожаления. Парень же растерянно стоял посреди комнаты, пока служанки убирались, а Новак находился позади него. Обернувшись к нему, парень тихо спросил. — Что с ним? Из-за чего он так зол? Новак ехидно стрельнул в него глазом. — Скорее из-за «кого», нежели из-за «чего».–после этих слов и он предпочел покинуть комнату, перед этим сказав: — Через 30 минут владыка будет ждать тебя в зале. Не опаздывай, он будет ждать. *** Спустившись в залы, Елисей увидел перед собой сосредоточенного Кощея, который что-то чертил на стратегических картах. — Ты опоздал на минуту. — Будешь отчитывать? В угол поставишь или на горох коленками? Мужчина оторвал взгляд от стола и исподлобья глянул на юношу, после чего продожил вести карандашом линии на карте. — Присаживайся. Есть дело к тебе. Вчера мы не договорили, поэтому будь добр выслушать сейчас. Тон его был достаточно холодным. Как и всегда, впрочем, но на несколько градусов холоднее. Неужели что-то случилось и Кощей решил выместить весь гнев на своих подданных? Елисей покорно присел в кресло и сложил руки на груди. Мужчина продолжил: — Моревна была права. Надо найти тех, кто болтает попусту и как следует наказать. — А, значит когда я предлагал, идея была плохая. А как только!.. — Молчать! Я ещё не закончил. Пожалуйста, не перебивай меня. Так вот, ты жаловался, что за время службы для тебя не нашлось ни одного полезного дела. Теперь ты можешь послужить мне. Поиграем немножко с болтунами.–ухмыльнулся он, махнул рукой в сторону омеги и он вдруг ощутил некоторые изменения. Его блондинистые, золотые волосы стали вдруг медными, рыжими, до самой поясницы. Кожа стала ещё бледнее, почти как у Кощея, глаза окрасились в ярко оранжевый, заполняя всю склеру и сужая зрачок до миндалевидного состояния. Когти на руках вытянулись, вытянулся и он в росте, теперь имея полную возможность обвить плечи Кощея, так как он никогда до них не доставал. Скулы стали острыми, на лице появились черные узоры вдоль щек и на лбу, подводка губ и глаз. Все это перевоплотило Елисея до неузнаваемости. Изменился так же наряд. Теперь он был подобен одеяниям Кощея, когда тот не носил латы. Темный кафтан до колен, сапоги на каблуке, черный плащ с мехом и наконец диадема из черных кристаллов. — Теперь ты похож на одного из нас. Только с одеждой переборщил. Всё-таки ты будешь играть роль солдата, а одения княжича неуместны. Юноша вскочил с кресла, испуганно стал щупать лицо и искать спешно зеркало, которое тут же образовалось в воздухе по воле князя. Увидев себя в отражении, парень ахнул и попятился. — Это не я, совсем не я… — И правда. А ты думал, что переоденешься и пойдешь выискивать информацию в таком виде? Ну-ну. Ещё раз огладив свое лицо, он осознал, что внешне он не поменялся, но эти узоры, этот черный макияж и широкие скулы делали свое дело. Переминаясь с ноги на ногу, он довольно закатил глаза. — Впервые чувствую себя комфортно, когда ощущаю себя выше забора. Кощей недовольно шикнул и подавил негодование внутри себя. Лично он обожал в Елисее все. Его рост, внешность, характер, мировоззрение. Он любил его таким, какой он есть и даже рост в 170 см не был для него помехой. Ну и пускай, что тот прыгает и не может достать до него, а он наклоняется в три погибели, лишь бы ощутить руки юноши на плечах и шее. В этом была своя изюминка и красота. Кощей махнул ладонью и в следующие секунды преобразился и он. Его черные, как смоль волосы стали лунного, белого оттенка. Темные склеры с желтым зрачком окрасились в голубой, а зрачок полностью исчез, делая его глаза необыкновенными и такими неземными. Тяжёлые доспехи окрасились в серый, изменили форму и теперь походили на простые, латные пластины, которые носила городская стража. Елисей залюбовался им и восторженно произнес. — Не только талантливый некромант, но и чародей! И это, как я понимаю, ещё не всё, что я знаю о тебе. Мысленно Кощей бесился, но уже из-за себя. Ну вот как можно долго злиться на этого парня? Как его можно оттакливать? Он решил за эту ночь, что будет холоден с юношей, чтобы никто не поверил в его чувства и серьезные намерения, ведь так он сможет уберечь парнишку и никто ему не навредит, чтобы сделать больно самому ему, Кощею Бессмертному. Но он не мог… Не мог так просто грубить ему и дерзить с целью отпугнуть от себя. Эти гонения, эти терзания, они не давали покоя мужчине. Он хотел любить и ненавидеть, ласкать и сжимать до боли, заботиться и испытывать безразличие к этому юноше. И эти чувства чаще всего склонялись к первым желаниям, так как ненавидеть, унижать, злиться, делать больно он ему не мог. — Узнаешь. Будет ещё много времени.–более сдержанно сказал он, в то время как Елисей любовался собой. — Нет, все-таки светлые волосы мне больше идут… А почему именно рыжие? Кощей усмехнулся и промолвил. — Потому что они бесстыжие. Порой ты ведёшь себя как рыжий. — Эй, не правда! Не суди по себе то! –фыркнул он как маленькая девочка, не услышав в голосе мужчины ноток иронии. *** По наступлению ночи они отправились в самые темные и скверные кварталы, где творился настоящий хаос и беспредел. Тут было и беззаконие, и разврат, и насилие, и контрабанда, да чего только не было. Темные земли сами по себе были источником тьмы, но в этих кварталах процветала настоящая зараза в виде кощунства, бесчестия и произвола. Как правило, здесь отшивалась низшая нечисть. Высшая занималась же подъемом былого величия темных краев. Облаченые в старые, драные накидки, они блуждали вдоль сырых и гнилых улиц. То там крики, то здесь странные существа наблюдают за тобой и твоими шагами. Елисей неосознанно вцепился в локоть Кощея и сжал его, изредко оглядываясь по сторонам. Было решено, что они будут играть роль друзей-сослуживцев, которые прибыли с людских земель, где по наставлению владыки нужно было удерживать границы и не подпускать туда людей. Все равно на людской земле были те места, которые никогда и не принадлежали по праву людям, и нечисть имела власть там до их появления. Мужчина глянул на своего спутника и все-таки взял его за руку. Иногда он толкал его вперёд и придерживал за талию, дабы тот не боялся одиночества или потеряться. Когда они пришли в первую таверну, ничего интересного они в ней не застали. Пирушки, пьяные разговоры, гогот, крики. Простое заведение, пускай и забитое одними чупакабрами. Попав в следующее заведение, Кощей не успевал закрывать руками глаза Елисею. Сукубы, инкубы и прочая нечисть для плотских утех. Симпатичные юноши и девушки на любой вкус, а главное различных видов. Они и минуты здесь не пробыли, так как Кощей волновался за психику неокрепшего разума, которым обладал паренёк. В третьем местечке уже было поинтереснее. Здесь находились стражники и служащие. Попасть сюда было трудно, однако Мирослав, обладающий навыками заговора, которыми никто не обладал, быстро нашел выход из ситуации. Уже на входе настораживало, что в простую пивнушку пускают не всех, а только проверенных лиц. Но раз они прошли, значит проверенные, верно? Ну почти, конечно же. Усевшись за самый далёкий столик, Мирослав и Елисей огляделись и стали тихо переговариваться. — Каков план? — Ждём. Просто ждём. Не будем казаться подозрительными, поэтому…подыграешь? Здесь Елисей растерялся. Актером он был всегда плохим, поэтому как-то неуверенно пытался общаться по-товарищески, хлопал часто того по плечам, что в конечном итоге Мирослав чуть не стукнул его деревянной кружкой с выпивкой, которую им принесла работница таверны. — Что ты делаешь? — Играю роль, разве нет? — Елисей…–прошипел тот недовольно, из-за чего парень сщурился, чуть сполз вниз по лавке, на которой они сидели и пролепетал. — Ну-у-у, извини, а чего ты хотел? Я же ведь… — Я подсяду? –спросил вдруг кто-то, заставляя обоих резко обернуться в сторону обратившегося. Елисей от неожиданности подался к Кощею, неосознанно схватив его за ладонь под столом, будто ища защиты. Мирослав кивнул и собеседник уселся напротив них. — Сегодня здесь много нечисти слоняется, что очень редко для этих мест. Слухами о войне многие взбудоражены. Говорят, Божки не смогли сойтись к общему решению, а страдать теперь простым холопам. Можно? Незнакомец указал на трубку, которую достал из кармана, а после снял капюшон. Это был мужчина на вид лет 30, с ухоженной щетиной и зачесанными каштановыми волосами назад. Из черепа виднелись срезанные рога, шрам вдоль глаза и оторванная частично губа с боку, оголяющая острые зубы. Кощей вновь кивнул, внимательно того слушая и выдерживая тишину. Мужчина закурил, затянул едкий дым и с улыбкой глянул на Елисея, затем на Мирослава. — Редко встретишь супружескую пару, да ещё в такое время… Елисей смутился и ощутил, как ладони потеют, отчего пришлось отпустить руку Кощея, который решил взять инициативу на себя. Все дело в шейных украшениях, которые показались незнакомцу свадебными подарками. У нечисти свадьбы проходили необычно, по крайней мере довольно странно и со своими обычаями, а скреплялся брак кольцами, украшениями на шею, метками на коже, если ты уверен в долгий брак и тому подобное. Но это у разумной нечисти. — Мы обвенчались совсем недавно. Война войной, а жить как-то надо. — Правильно, правильно…–он вновь затянулся и выпустил дым из уст, отчего Елисей закашлял и закрыл ладонями нос и рот, Кощей же стал размахивать ладонью, разогоняя от юноши дым и слегка злостно поглядывая на собеседника.– прошу извинить, не хотел, ради всех темных Богов.–он выдержал паузу, а после продожил. — Я так понимаю, вы из «Багрового бастиона»? Видимо плохи дела, раз князек наш согнал даже оттуда войска. Что слышно с переводой? Кощей наконец ощутил, что разговор пошел в нужное русло. Их доспехи с Елисеем четко давали понять, что они ни стража, ни войны, а защитники темных рубежей на земле, что они давно здесь не были и не знают, что происходят и каковы блуждают слухи. — Да, мы оттуда. Многие были призваны сюда, речь шла о войне, но большего… — Понятно, все ясно. Да-а-а, сидит черт у власти, с жиру бесится, дурью мается, а что мы? Правильно, воюем, служим, умираем, уже окончательно умираем… Кощей поджал губы, сжал кулаки под столом, в то время как Елисей просто слушал, не зная как и реагировать. Этот мужчина был странным, от него веяло серьёзностью и настойчивостью, и может быть немного опасностью. — Говорят, у князька появилась живая игрушка. Молоденький мальчик, блондинистый такой. Как он там оказался и для чего нужен, одному дьяволу известно, но все же понимают, что государя потянуло на свежую, молодую кровь. Небось шлюхи уже не помогают… Думает не о народе, а о собственном благополучии. Мирослав сжал до хруста кулаки. Сдерживать себя было слишком трудно, особенно после таких омерзительных речей. Неожиданно его бедра коснулись тонкие пальчики. Елисей слегка прижался бочком к нему, успокаивающее поглаживая вдоль бедра. Это и впрямь действовало, поэтому вскоре он расслабился, от гнева не осталось и следа. — Мальчик? Неужели. — Да. Слухи разные ходят. Одни говорят, важная персона, источник силы и энергии. Другие говорят, что жертва обстоятельств и князь держит его взаперти, вытворяя различные непотребства. В общем всякое говорят. Лично мне не нравится это, что у князька появилась живая собачонка. Вряд-ли все обходится только соитием… — А почему вы так уверены, что мальчишка служит ему как девица легкого поведения? –спросил как можно проще Елисей. — Ну не знаю, так говорят. По крайней мере, зачем князю нужен какой-то человек?.. — Ну конечно, ваш князь такое животное, что только и думает о том, как кого-то трахнуть! –не сдержался Кощей и выкрикнул собеседнику, который повел бровью, взял свой стакан и с какой-то подозрительной улыбкой выпил настойку. Затем он спокойно заговорил на совсем иную тему. — В городе действует сопротивление. По крайней мере, мы собираем тех, кому Владыка неугоден и кто желает его свергнуть. Скажите, вы довольны правлением нашего князя? Оба молчали, однако Елисей решил взять инициативу на себя. — Бывали такие мысли, что нас согнали в мир людей, бороться со скотом и лишили всех благ, которыми окружены приближенные Владыки. Верно же, кто мы? Простые солдаты, стадо на убой. В общем, есть собственные счета с ним… — Отлично! Просто замечательно! Так вот. Мы собираем как больше «наших». Пойдете к нам? Оба сделали вид задумчивый, будто взвешивают все «за» и «против», потом спешно кивнули. Собеседник ехидно улыбнулся и произнес: — Отлично, следуйте за мной. *** Они долго шагали по мрачным переулкам, из-за чего Кощей настророжился. Неужели они так глупо доверились бродяге, который наплел ему кучу небылиц и теперь желает ограбить? Неужели это ложный след и сейчас этот горемыка ведёт скорее себя на верную гибель, нежели путников, которых решил обмануть. — Уже близко, наш штаб там. — В руинах скверных часовен?.. А сколько у вас солдат в сопротивлении? Незнакомец ухмыльнулся, продолжая идти. — Я ждал, когда ты это спросишь. Знаешь что меня насторожило? Каждый, кто недоволен властью, стремится узнать больше. Ты же не задал мне ни одного вопроса. Он слегка повернул голову в бок и зашипел. — Так с чего мне тебе доверять?.. Неожиданно из-за руин выпрыгнули создания в черных мантиях. Елисея и Мирослава потянули в разные стороны, завели руки за спину и поставили на колени. Как бы те не сопротивлялись, но их много, физически сильнее. Елисею, по крайней мере, было тяжело, конечно же. Кощей продолжал играть роль. Главарь подошёл ближе к Мирославу и склонился над ним. — Мне известно, что полка не покидали земель и продолжают охранять рубежи. Кощей яростно зашипел. — Уверен? Некоторые были созваны в эту ночь! Обо всем этом знают только приближённые князя, его полководцы, а ты!.. На момент незнакомец растерялся, но решил, что тот блефует и уверенно заговорил. — Знаком с одним из них. Это во-первых. Во-вторых… Кощей его уже не слушал. Он стал понимать, что даже в его владениях появилась крыса. Он ослабил хватку, стал более трепетным и понимающим к своим приближенным, за что поплатился их верностью. Нельзя спускать с рук кнут, а пряник стоило заменить на меч, специально для неугодных. Если ты был всегда тираном, надо поддерживать такую политику и быть строгим владыкой со всеми, будь то служанка, солдат или высший чин. — Ну и в третьих, слишком бурная реакция на заслуги нашего князька. Известные факты, а слышите впервые и… — Потому что твои факты ложь.–голос Кощея стал грубеть, ломаться, возвращался истинный голос. Чары потихоньку стали спадать как с Кощея, так и с Елисея, только Мирослав стал преобразовываться от гнева. Копыта, рога, дьявольские крылья, остроконечный хвост. Одежда на нем рвалась, он увеличивался в габаритах. Волосы потемнели, загорелись алым глаза, появился дикий оскал. Теперь перед ним предстал Владыка в истинном обличии. Он ловкими движениями раскидал вокруг себя предателей, без оглядки начиная кромсать всех когтями и насылать чары. Созыватель новобранцев, который пятился назад, дрожал от ужаса, видя приближение неминуемой гибели, скорее приказал остальным забрать мальчонку. Так они смогут спастись, смогут манипулировать Владыкой, если этот человек хоть капельку ему дорог. Но не успели рекруты схватить Елисея, как их настиг ужас во плоти. И впрямь, Кощей выглядел устрашающе и только лицо его могло напомнить о том, что это тот самый Мирослав, который погрузился в омут гнева. В глазах мелькнуло поле, вокруг лес. Среди трав и цветов лежит крылатое, раненое существо. Оно мучается, ему больно и страшно. Хочется спасти, уберечь, помочь!.. Елисей схватился за голову, не понимая, к чему это перед глазами, но он явно вспоминал их первую встречу. Парень закрыл глаза, слыша лишь душераздирающие крики, вопли, ощущал как горячая кровь врагов попадает на кожу, а затем он услышал мольбы: — В-владыка, пощадите. Умоляю, прошу! Все сказанное, все ранее сказанное, я готов отработать! О Боги, нет, нет! Раздался оглушительный хруст, затем звуки рвущейся плоти и наконец настала тишина. В этих местах, где была разруха и руины, угасли жизни предателей. Хорошая могила для них. Елисей открыл глаза, затем спешно схватился за рот ладонями. Тошнило, ужасно тошнило от запаха крови и вида разорванных тел. Со спины неожиданно легла когтистая лапа ему на щеку и слегка повернула голову в бок и вверх. Елисей увидел Кощея, такого огромного, ужасающего, могущественного и величественного. — Не смотри, не надо… Елисей распахнул глаза и не открывал от него взгляда. Они потихоньку шли средь руин, подальше от поля брани, и только выйдя в проулок, мужчина убрал ладонь и тихо спросил. — Боишься?.. — Нет! Что ты, ни капельки! — Боиш-ш-шься.–зашипел он как змея, чуть отошёл от Елисея и сел на разрушенный монумент, тут же скрывая себя крыльями и скручиваясь в кокон. Елисей немножко постоял вдали, затем подошёл к мужчине и аккуратно коснулся крыла, но тот сбросил руку и шикнул. — Не трогай. Отойди от меня. — Мирослав, я не боюсь… — Ну как же. В глазах застыл ужас, аж побледнел, и не боишься? Обманывать явно не твое. — Но я правда больше не боюсь. Мирослав…–он вновь коснулся крыла, слегка отодвинул его и глянул на Кощея. Сейчас он был похож на огромное, напуганное дитя, которое пыталось скрыться от этого мира в своем коконе. Елисей протянул руку, желая коснуться острой скулы и щеки, как вдруг Мирослав ударил его по руке когтями. Это был просто взмах, дабы отогнать, но эти лезвия прорезали латные перчатки, а Елисея пошатнулся, схватился за руку и зажмурился. Он царапнул его прямо по руке, даже доспех не спас. Мирослав ещё сильнее зарычал и оскалил клыки. — Уходи! Иди домой! Проваливай! Елисей с обидой и разочарованием глянул на него, продолжая сжимать ладонью раненую руку. Сквозь царапины на доспехи хлынула кровь, но парень скорее бросился прочь от мужчины, не желая больше находиться с ним рядом. Он бежал по проулкам, по узким, темным улочкам, пока не закончился воздух в лёгких. Остановившись и облокотившись о стену, он снял наруч и отбросил его в сторону. Ткань рубашки в районе предплечья изрядно пропиталась в крови, раны от когтей были глубокими, но Елисей лишь запрокинул голову и поджал губы. Обидно было и очень неприятно от произошедшего. Он хотел помочь ему, доказать, что тот не один, а он его поддержка. Но тот сам отказался от него, вытер так безжалостно ноги, так ещё и ранил. Постояв так минуту, подумав о произошедшем, Елисей хотел было пойти дальше, как вдруг невольно заскулил, скрутился дугой, прижал раненую руку к низу живота и застонал. — Как не вовремя, о черт! –сдавлено крикнул он. Идти до замка ещё было далёко, а живот скрутило болезненным спазмом. Надо было скорее добраться, пока не поднялась температура и не разболелось все тело, пока у него были силы хотя бы стоять и перебирать ногами. Травы для отваров, из которых мать варила лекарство, здесь не найти, поэтому он прятался по углам, когда был в общей казарме. Теперь же он мог спрятаться у себя в комнате, которую ему выделили в замке. А ещё Елисей свято верил, что нечисти все равно на его проделки организма. Как бы не так… Миновав всего два квартала, Елисей наткнулся на одного из жильцов сумеречного квартала. Здесь жили сатиры и прочая парнокопытная нечисть, а перед Елисеем предстал огромный демон с копытами как у козла и скрученными рогами. Одет в лохмотья, вполне себе непримечательный, с рылом то ли человека, то ли козла. Елисей хотел было обойти того, но тот сам загородил путь. — Что за ангелок к нам пожаловал? Откуда ты, чудо? — Извините, я тороплюсь.–еще сильнее он натянул капюшон, пытаясь скрыть светлую кожу и золотые волосы. Он очень сильно выделялся в этих местах. Белое пятно на черном небосводе. — Сладко пахнешь. Кто ты? –проблеял тот, не давая пройти парню, который ещё сильнее схватился за живот. Становилось все больнее и больнее. У нечисти бывали «самки», подобные Елисею, но как правило это были лесные, живые существа, ни нежить, ни иная другая тварь, которая разлагалась и не способна была на размножение. Демон улыбнулся оскалом и схватил Елисея за грудки, после чего довольно хмыкнул, увидев светлое личико и волосы. — Какое светлое дитя! Дай я угадаю… Ты мавка! Нет же, нет, от тебя не пахнет тиной и разложением. Наверное ты… — Пусти, сукин сын! –уже заистерил паренёк, стал из последних сил вырываться, на что демон уже нахмурился и ударил того по щеке, тут же затягивая его в один из домов. Здесь было холодно, тихо, сыро, но упав на пол, юноша осознал что пол здесь каменный, вокруг находятся лавки. Кощей рассказывал, что у нечисти были свои подобия храмов, созданные для смертных, которые поклонялись дьволу на земле. Это место было святым для темных существ, но демона это не пугало. Он набросился на мальчишку и стал срывать одежду, сбрасывать латные пластины, рвать белье. Елисей стал сопротивляться, кричать, за что получил по лицу. Удар был оглушающим, мгновенно заложило уши, в глазах стало ещё темнее и он упал, на момент лишаясь чувств. Насильник, словно голодная псина, разрывал одежду и блуждал лапами вдоль девственного тела, облизывался, лязгал языком, до боли стискивая талию, из-за чего Елисей жалобно застонал, пытаясь предпринять последнюю попытку спастись. Свёл ноги, упёрся ладонями в плечи подлеца и попытался оттолкнуть, пускай это действо выглядело жалко и бессмысленно. Демон ехидно рассмеялся, придавил жертву к полу и вцепился зубами в шею. Парень громко и жалостливо закричал от боли, содрогнулся, напрягся, затем распахнул глаза и ощутил, как они наполнились слезами. Где-то в глубине души, хоть Елисей и отрицал это, он хотел любить и быть любимым. Чтобы был тот единственный, которому он будет принадлежать и в один из дней на шее окажется метка от возлюбленного. Но детским, скрытым желаниям не суждено было сбыться… Укус на шее жёг с такой силой, что Елисей громко всхлипывал и вздрагивал. Его мутило, ему было больно до омерзения, а организм понимал, что над ним свершается насилие, потому юноше так плохо. Метка успокоила бы его, если бы это был желанный человек, но это был жестокий, грубый и грязный насильник. Он стянул с себя низ и устроился между ног Елисея, готовясь причинить ещё больше боли, а парень не мог пошевелиться от побоев и жгучей, проклятой метки от насильника. Демон резко отстранился. От слез на глазах, от боли которая терзала юношу, он не видел, что случилось. Громкий крик, затем хруст костей, который действует на юношу отрезвляющее. Он открывает глаза, приподнимается на локтях, закрывает свободной рукой грудь рваной рубашкой, сводит спешно ноги и видит, как Кощей разрывает мучителя на части. Он уже мертв, но Кощей упорно бьёт когтями в это тело, разрывает плоть, совсем не контролируя себя. Когда от тела осталась лишь жалкая кровавая масса, он наконец глянул на Елисея и тяжело произнес. — Прости, мне нельзя было оставлять тебя одного. Сделал больно, прогнал… Нет мне прощения. Елисей испугано смотрел на то, что осталась от мучителя, затем он перевел взгляд на Кощея, ощутил как к горлу подступает ком, а в следующую секунду его тошнит. Он спешно повернулся на локтях к полу и болезненно задышал, переодически ощущая поступающую новую волну тошноты. Когда это кончилось, он положил ладонь на метку и болезненно поморщился, начиная рыдать с новой силой. Мирослав сел перед ним на колени и попытался взять на руки, но тот оттолкнул его от себя. — Не надо, мне очень больно. Не делай мне ещё больнее… Кощей свёл брови к переносице, сжал когтистые ладони в кулаки и тихо зашептал. — Я виноват, очень и очень виноват. Пожалуйста, доверься мне. Дай осмотреть тебя. Елисей молчал, тяжко дышал и не смотрел на него, а когда обернулся, то Кощей ахнул, сердце его сжалось, стало до горечи неприятно. Юноша плакал горько, губа разбита, а белая, нежная кожа покрыта кровоподтёками, на шее и вовсе красуется уродливый укус. Он закрыл глаза, покрутил отрицательно головой, надеясь что это сон, но это не было забвением, это была реальность. Он двинулся к нему, без разрешения коснулся метки, принялся лечить, но как на зло она не поддавалась. Первая рана, которую он не мог вылечить... Значит, это единственное, что ему не под силу. Это физиология и это клеймо на невинном теле. Елисей горько заплакал и отодвинулся от него. — Я ничего не хочу… Пожалуйста, давай вернёмся скорее в замок. — Да… Да, конечно Елисей. Он трепетно, словно хрупкий хрусталь, взял его на руки и услышал новый всхлип. — Тебе больно, мальчик мой. Потерпи, скоро мы будем дома.–как можно ласковее сказал он, видя шок и испуг в глазах юнца. Вместе с болью Елисея Кощей ощущал свою. Что вокруг одни предатели и враги, и когда перед ним стоял единственный верный друг и союзник, он как последняя мразь прогнал его, ранил и вот к чему это привело. *** В замке началась настоящее беспокойство. Владыка в истинном обличии, побитый и полуголый спутник. Что случилось, известно только им самим. Елисея уложили в постель, созвали служанок, в качестве лекаря мог выступить Кощей, но сейчас из-за обличия он мог лишь сделать хуже, поэтому позвали придворных врачевателей. Испуганная мать пыталась выяснить, что случилось, но Кощей молчал, смотря из угла на мучения парня. Избитый, напуганный, раненый не только физически, но и морально. Он только стал приходить в себя в этом месте, как вдруг вновь провалился в овраг, в котором была грязь, разврат, мерзкие животные инстинкты, боль и разочарование. Все это вновь свалилось на голову, напомнив ему о том, кем он является и как он мучался в детстве. А Кощей ведь клялся себе, что здесь парень не будет знать горя. Не сдержал клятву, за что корил себя и ненавидел. После оказанной помощи, Кощей хотел было броситься к нему, но Моревна остановила. — Пусть отдыхает, ему нужен покой… Они ушли, оставив Елисея наедине со своими мыслями. Всю ночь он мучался. Тело отвергало это позорное клеймо, а юноша страдал. Даже организм не мог принять такого позора. Его тошнило всю ночь, он не мог найти себе места, вскакивал с постели и царапал стены от боли, ходя по комнате и переодически падая на колени. Это был словно припадок… Течка усилась, а вместе с клеймом это стало гремучей смесью для организма. Он кричал, пытался сдавливать крик, а когда приходили служанки, он болезненным криком прогонял их. Не выдержав муки, позора и роящихся мыслей в голове, он в час ночи покинул комнату, собираясь пойти к шпилю башни. *** Кощей хотел прийти, но сейчас Елисею и так было тошно, поэтому он решил подождать до утра. К тому же, надо было разобраться самому во всем, прийти в норму и расслабиться, а так же выяснить новые подробности того, что сегодня они узнали с Елисеем. На утро его истинный облик сошел и он решил навестить юношу. Его встретила толпа служанок у комнаты. Они шептались между собой, а услышав шаги князя, резко пошагали прочь кто куда. Войдя в комнату, мужчина распахнул глаза от увиденного. Разбросанные подушки и одеяло, разорванная простынь, осколки посуды на полу, следы от ногтей на каменных стенах, скорее даже кровавые следы, так как он быстро стёр ногти об эти стены. Он с ужасом взирал на все это. — Где он? Я спрашиваю, где он?! –зарычал мужчина, зная что служанки стоят под дверью и дрожат от страха. — Господин, мы вошли утром… — Его уже не было! — Почему мне никто не доложил об этом?! Почему никто ночью за ним не следил?! –обреченно кричал он.– Где он? Что говорит стража? Неужели не видели как он покидал замок? Или его…–ужасная догадка пронзила разум. Неужели парня похитили посреди ночи, да ещё в его замке? Новый заговор? — Новак… Где Новак?! Живо найти мне этого старого идиота! Где он был, когда мальчонка мучался от боли?! Скорее это был вопрос к себе, так как мужчина мгновенно возненавидел себя. Никто не мог помочь парню, кроме него. Надо было плюнуть на все это и быть рядом с ним этой ночью. Он мерными шагами изучал комнату, пока не остановился и не осознал, что он может попытаться ощутить его ауру, если он находится не далеко. Уловив слабый отголосок, он бросился прочь из комнаты. Юноша был в замке, он чуял его душу, она была теплой. Значит он жив. *** В заброшенной части замка был разрушенный сторожевой шпиль. Его занесло снегом, он выглядел покинутым и хрупким. Елисей в бреду забрел сюда и прижался к углу. Холодно, больно и страшно. Он смотрел вниз, думал тщательно, со всей серьезностью, но в конце концов не смог. От своей безнадёжности и страха он горько расплакался и обвил себя руками. Даже не мог спрыгнуть в пропасть, какое разочарование… Он медленно замерзал, но лучше так, чем крутиться в постели и подыхать от жары и спазмов в животе. Уснуть к утру так и не вышло, как и замёрзнуть до смерти. Неконтролируемо шли слезы, он смотрел вниз, думая все больше и больше о своем проклятии. Неожиданно перед ногами приземлился ворон, который тут же перевоплотился и перед ним предстал Кощей. Он упал перед ним на колени, крепко обнял, что-то заговорил, но Елисей не слышал, продолжая так же пялиться в одну единственную точку — в пропасть над башней. — Елисей, ну зачем же ты ушел?.. Я искал тебе везде, а ты здесь сидишь, да ещё в одной ночной рубашке! –возмутился Кощей, снял с себя теплую накидку и укутал парнишку в нее.– эй, ты слышишь меня вообще? — Мирослав, освободи меня от мучений.–неожиданно тихо и безжизненно произнес он, коснувшись низа живота.– лиши меня этого, освободи, прошу!.. Князь медленно нахмурился, заглянул в эти голубые глаза полные слез, увидел в них отчание, боль и страдания. — Я не совсем понимаю… — Ты же можешь это сделать! Я потерплю, я буду готов потерпеть, ты только освободи меня. Вырежь под корень, чтобы я больше не был таким… Таким уродом! Мужчина все прекрасно понимал, но до последнего не хотел слушать этот бред. — Тш-ш-ш, Елисей, послушай. Сейчас ты молод, совсем ещё дитя, тебе сделали больно, но раны можно залечить. Не делай поспешных выводов. Подрастешь, захочешь ребенка, а не получится у тебя, потому что в юности ты захотел «освободиться». Не надо, Елисей… Юноша смотрел на него со всей серьезностью, которую мог сейчас показать, но нервы были не стальными. Он попытался отвернуться, вновь градом пошли слезы и он застонал. — Не хочу так жить. Какое же я ничтожество… Даже сейчас не могу сдержать своих эмоций! Жалкий, ничтожный, мерзкий!.. — Замечательный.–неожиданно произнес мужчина, заставляя обратить на себя внимание. Он аккуратно взял за ладони юношу, переплел с ним пальцы и чуть приблизился вплотную. — не надо так говорить. Чтобы я никогда больше этого не слышал. Елисей молча смотрел ему в глаза, пытаясь найти какую-то загвостку, обман ради успокоения, но ничего не нашел. Кощей был искренен, всегда говорил ему правду. Парень закрыл глаза и чуть склонил голову вниз. Мужчина сел рядом с ним, не отпуская рук продожил свою речь. — Я был тоже амбициозным, резвым, наглым подростком с характером. Мне казалось, что мне никто не нужен, сам все смогу, сам всего добьюсь. Время показало свое. Сейчас я понимаю, что даже я, Князь Мертвых, Владыка Тьмы, не смогу один. У меня есть мать, есть ты в конце концов и я уже не одинок. Елисей шмыгнул носом, чуть повел головой в сторону собеседника, но не осмелился глянуть в глаза. — Но меня терзает не одиночество, а мое тело, моя физиология. Я не хочу быть таким, я хочу быть простым, как все… — Нет, ты думаешь что ты одинок из-за «этого». Не скроешь от меня правды. Знаешь, ты уникальный юноша. Даже не в плане физиологии. Все дело в душе. Светлый, добрый, ласковый мальчонка. И совсем не важно, какова твоя суть. Ты хочешь избавиться не только от этого, но и от чувств, которые у тебя есть. А лишившись их, ты останешься один. Он внимательно его слушал и с большим трудом глянул ему в глаза. — А это клеймо… Как убрать? Ты можешь? — Увы, нет. Некоторые вещи мне неподвластны. Но мы что-нибудь да придумаем. Даже если оно останется, я… не брошу тебя.–хотел он сказать ему, что из-за клейма меньше любить он его не станет, но произнес более сдержанно. Елисей жалостно хмыкнул и отвёл взгляд. — Лучше уж броситься со скалы, чем быть таким уродом. Мне очень больно от этой метки. Во всех смыслах. И тело, и душа, и разум, мне тяжело. Кощей глубоко вздохнул. Он понимал, что парень пережил, какой страх испытал, когда ему пытались сделать больно и что самое страшное — ранее такое бывало. Мирослав знал, что Елисей с детства подвергался насилию, но его всегда спасал отец. — Мы со всем справимся, душа моя. Я обещаю тебе, что скоро все пройдет. Омега устало вздохнул, положил голову на плечо альфы и крепче сжал его ладони. Кощей ответно сплел пальцы и прижался щекой к светлым волосам, как вдруг услышал тихое: — Мирослав, давай посидим немножко. Я на хочу возвращаться в комнату. — Да. Да, конечно.–он приобнял его за плечи и вновь оглядел рану. Казалось, будто укус стал гнить, охватывая всю шею. На это больно было смотреть. Но сейчас они хотели отдохнуть, поэтому первым уснул Елисей, а Кощей лишь тихонько подремывал, иногда открывая глаза и оглядывая паренька, который ещё крепче прижался к нему во сне. Впервые за долгое время Мирослав ощутил расслабление. Будто забылись те угрозы со стороны бунтарей, грядущие сражения и море крови, что предстоит увидеть. Сейчас был только он — Елисей. Такой нежный и ранимый парень, которого Кощей безоговорочно любил, пускай не всегда это показывал. Они с Елисеем были похожи. Что тот скрывал истинную натуру, старался играть чужую роль, что Кощей скрывался, дабы не ломать жизнь пареньку. Но кажется так себе сломает жизнь именно Мирослав, если сделает неверный шаг и окажется вдали от возлюбленной омеги. Но чего стоит его бессмертная жизнь? Он готов страдать бесконечно, а Елисей смертный, его век короток и нельзя губить это мгновение. Проснулись они ближе к вечеру, когда небо стало темнее темного. — Как ты? –тихо, почти шепотом спросил мужчина. Елисей покрутил головой, размял пальцы и произнес. — На удивление лучше. Шея не так болит, а живот… Терпимо, впервые.–он коснулся шеи и вдруг воскликнул.– Рана! Она будто поджила, смотри! Кощей коснулся его тонкой шеи и с неверием произнес. — И правда. Воспаление ушло, раны от зубов слегка затянулись. — Ты же говорил, что не можешь такое залечить. — Так я ничего и не делал. Они удивлённо уставились друг на друга, умолкли, а потом неловко отвели взгляды. Исцелило само присутствие. Сам организм омеги тянулся к этому альфе, раз он спешно пытался вылечиться и очиститься. Неожиданно Елисей крепко обнял за шею Кощея и потерся щекой об щеку альфы, который в свою очередь удивлено глянул на него, обвил талию и прижал как можно крепче. Забылось на момент смущение, страхи, будто ничего не было. Существовали только они вместе. Альфа и омега, дьявол и человек, Мирослав и Елисей, и больше ничего. На этом заброшенном, снежном шпиле покой и тишину нашли два одиночества, два израненных сердца, которые так нуждались друг в друге.