Прекрасный трехочковый, Шастун!

— Арс… — Антон, мы конечно договорились быть друзьями, но сейчас не время для дружеских разговоров — час ночи. — Забери меня… я прошу тебя… — Антон, ты плачешь? Что случилось? Где ты? — Я не знаю, я отошёл от дома куда-то… — Как я найду тебя? Антон, соберись! Найди ориентир, кинь геолокацию, сделай что-то! — Арсений уже кричал в трубку. — Я кину геолокацию. Только приди. Прошу. Через 10 минут Арсений был уже на улице Гаванская, выискивая глазами Антона. Попов проклинал ответственного за освещение во дворах — увидеть что-либо представилось невозможным. Однако блеклый свет мобильного навёл его на плачущего Антона, который сидел на скамейке в худи и спортивных штанах. Под ногами на асфальте лежал знакомый ему рюкзак — видимо Шастун планировал не возвращаться домой пару дней. — Что случилось? Ты в порядке? Тебя избили? Почему ты плачешь? — Арсений накинулся на него, на ходу снимая свою куртку, чтобы отдать её парню. На дворе был апрель, однако сидеть ночью в одном худе не лучшая идея. Антон сверлил взглядом асфальт — он держал голову опущенной, не поднимая глаз на Арсения. Помолчав немного, Шастун всё-таки начал говорить. — Извини меня, пожалуйста. Эдуард Владимирович не отвечал мне, я позвонил тебе. Прости, я так тебя нагрузил с этим приездом, но у меня никого больше нет. Если хочешь на меня наорать, то я всё понимаю. — Ты идиот. Антон уже приготовился к худшему, зажмурив глаза, но вместо крика или подзатыльника, он обнаружил себя в куртке и объятьях Арсения. — Сразу звони мне, понял? Ты сидишь один в худи в час ночи на улице — ты в своем уме? И ты ещё не сразу мне позвонил? Сколько ты здесь просидел? Час? А если ты заболеешь перед игрой? Или наткнёшься на гопников? Шастун не успел переваривать весь поток вопросов. Арсений так быстро и испуганно тараторил, что парень оставил попытки его понять и просто пялился на Попова. И тут он первый раз за долгое время разглядел его. Перед ним стояли не важная шишка в костюме, не ленивый консультант магазина и не человек, который скандалил с Эдуардом Владимировичем в кабинете. Для Антона Попов имел много личностей. Но сейчас он видел настоящее нутро Арсения — уставший, чувственный, немного истеричный и заботливый. Перед ним стоял человек, который искренне желал помочь. Сомнения Антона развеялись в ту же секунду — Арсений не сделает ему больно. Он приехал. Он волновался. Он орал на него от испуга, укрывая своей курткой. — Опять молчишь, ладно, я привык к этому. Я просто рад, что с тобой ничего не произошло, пока ты меня здесь ждал, — хотя Арсений так орал, что со стороны вряд ли можно было сказать, что он был охуеть какой радостный, — поднимайся и я отвезу тебя к себе домой. Поклон в ноги и «спасибо» скажешь завтра утром, только не забудь. Боже, ты меня слышишь? Ты всё-таки застудил уши? Антон не застудил уши, они у него не болели (хотя после такого количества вопросов это было удивительно). Сейчас у него болело сердце. Он осознал, что ещё глубже влюбился в этого мужчину. Антон увидел его настоящего. Искреннего, громкого, эмоционального. И такого прекрасного. Арсений постепенно опьянял Антона, дав ему немного подзабыть произошедшее. Арсений посадил парня в машину и сразу же включил печку, чтобы согреть Антона, да и сам он замёрз. Проделав какие-то махинации с машиной (Шастун заворожённо смотрел за его действиями — он вовсе не разбирался во всём автомобильном, а дедушка продал машину несколько лет назад), они тронулись с места в полном тишине. Машина Арсения не была очень просторной, но она казалась ещё меньше из-за объёмной куртки на теле Шастуна. И как Арсений в ней водит машину? Эта же куртка еле на сидение влезла! — Антон, я не буду давить, но я был бы очень благодарен, если ты блять перестанешь молчать и расскажешь, почему ты сидел один в час ночи в одном худи на улице. — Да, я вижу, что ты не настроен давить на меня, — Антон ляпнул это с надеждой, что сарказм разрядит обстановку, но лицо Попова исказилось в непонимании, — извини, думал, что шутка будет уместна. — Я просто немного испугался. Ну как немного — просто охуеть как. Так что, прежде чем меня схватит инфаркт и мы разобьёмся из-за этого, расскажи мне что произошло и я попытаюсь тебе помочь. — Спасибо тебе. Ты спас меня. И Антон стал объяснять.